Отправлено: 20.02.09 21:24. Заголовок: История Армии, ВМФ и ВВС СССР

23 ФЕВРАЛЯ – ДЕНЬ СОВЕТСКОЙ АРМИИ И ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА

Этот праздник всегда пользовался особой любовью у нас в стране, ибо присягали на верность Отечеству и считали за честь преданно служить ему большинство сынов нашего народа. Армия поистине была народной.

.. В грозном феврале 1918 года германские полчища рвались к Петрограду. Правительство молодой Советской республики обратилось к народу с воззванием «Социалистическое Отечество в опасности!» Тысячи добровольцев вступили в ряды Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Только в ночь на 24 февраля в Петроградском Совете записались в РККА 35 тысяч добровольцев, в Москве – 20 тысяч.

23 февраля исполняется 89 лет с того дня, как молодые добровольческие части Красной Армии дали решительный отпор германским интервентам в боях под Псковом и Нарвой.

В тех сражениях с иностранными интервентами Армия закалилась. Мужала и крепла в годы мирного строительства. Непобедимой и легендарной стала на полях сражений Великой Отечественной войны.

Красная, Советская Армия была символом верности присяге, единства со своим народом. Этой силой крепилось могущество Страны Советов.

Усилиями реформаторов – разрушителей государства и армии — сегодня изменилось название праздника, исказились его суть, символика. Многими утрачено святое чувство долга служить Родине.

Вот почему славная история Советских Вооруженных Сил должна жить не только в памяти старших поколений, но и в наших детях, внуках.

Но как бы ни старались оболгать нашу Армию, мы любим ее и верим в патриотизм наших сынов.

С праздником тех, кто сегодня стоит на страже интересов Родины, кто несет нелегкую службу во имя ее безопасности. Искренний поклон тем, кто свою жизнь посвятил защите Отечества!

http://iskra.efactory.ru/?article=3663


Рождение Красной Армии

В конце ноября 1917 года для защиты социалистической революции в кратчайший срок создается армия нового типа. В конце ноября-декабря 1917 года Народный Комиссариат по военным делам поручил Главному Управлению Генерального штаба разработать проект создания военной милиции. 8 декабря записка Генштаба обсуждалась на совещании Коллегии Народного Комиссариата по военным делам. Совещание приняло идею организации армии на территориально-милиционной основе.
Первым законодательным актом в деле формирования новой армии была "Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа", утвержденная III Всероссийским съездом Советов 12(25) января 1918 года , в которой говорилось о вооружении трудящихся.
Поздним вечером 28 января 1918 года члены Совнаркома Российской Республики собрались, как обычно, в "Красной комнате" Смольного. В.И.Ленин открыл 47-е заседание Совнаркома, объявил повестку дня. Седьмой пункт в ней был сформулирован так: "Декрет о Красной Армии".
11 февраля состоялось подписание Декрета об организации Рабоче-Крестьянского Красного Флота.
Воспользовавшись военной слабостью Советской Республики, нарушив заключенное с ней перемирие, германские и австро-венгерские войска 18 февраля 1918 года перешли в наступление на широком фронте от Балтики до Карпат. В сражение было брошено 59 отборных, хорошо вооруженных дивизий. Не встречая сопротивления со стороны деморализованных частей русской армии, интервенты быстро продвигались в сторону Петрограда, вглубь Белоруссии и Украины.
21 февраля был опубликован декрет-воззвание Советского правительства "Социалистическое Отечество в опасности!", которым рабочие и крестьяне призывались выступить на защиту завоеванной свободы.
Ускоренными темпами шло формирование воинских полков и дивизий Красной Армии, в их числе - первого красноармейского корпуса в районе Петрограда. Всего в столице на отпор врагу в течение 22-23 февраля было мобилизовано около 60 тысяч человек, из них 20 тысяч сразу же отправились на фронт. В Москве в Красную Армию записалось около 20 тысяч человек.
Тогда же, 22 и 23 февраля 1918 года, под Псковом и Нарвой, в Белоруссии и на Украине произошли встречные бои только что сформированных частей Красной Армии с кайзеровскими оккупантами.
Под Псковом сражались: Первый красноармейский полк (командир Александр Николаевич Параделов, бывший командир батальона, подполковник царской армии), Второй красноармейский полк (командир Александр Иванович Черепанов, бывший командир роты, штабс-капитан царской армии), Первый Ревельский Красный Эстонский полк, сформированный Виктором Эдуардовичем Кингисеппом (одним из активных деятелей революционного движения России и Эстонии, членом Исполкома Советов Эстляндского края), Шестой Тукумский, Пятый, Седьмой и Восьмой Латышские полки, Московский и Третий стрелковый резервные революционные полки, отряд Псковских красногвардейцев и солдат железнодорожных войск.
На центральном направлении сопротивление германским войскам оказывали Витебский, Оршанский и Могилевский отряды, которыми руководил Александр Федорович Мясников (настоящая фамилия Мясникян), юрист и литератор, участник первой мировой войны, в ноябре 1917 года на съезде депутатов армий Западного фронта избранный командующим фронтом. Там же воевали отряды под командованием Яна Карловича Берзина, члена ВЦИК, бывшего рядового царской армии. В районе между Бобруйском и Жлобином сражались бойцы 3-й бригады латышских стрелков, командиром которых был Иоаким Иоакимович Вацетис, бывший полковник, командир полка царской армии.
На Украине против немецких захватчиков и петлюровцев самоотверженно дрались отряды под командованием П.В.Егорова, Р.Ф.Сиверса, В.И.Киквидзе, Г.И.Чудновского, А.И.Иванова, Ю.М.Коцюбинского, В.М.Примакова.
В ознаменование массового подъема трудящихся на защиту Советского Отечества, мужественного отпора первых полков и отрядов Красной Армии, революционного Балтийского флота германским захватчикам на суше и на море 23 февраля ежегодно, начиная с 1919 года, отмечался как День Советской Армии и Военно-морского Флота.

http://www.mod.mil.by/2rogdarmii.html

 Отправлено: 26.09.08 20:17. Заголовок: Из истории безопасно..

Из истории безопасности полетов в России. (Красный Воздушный Флот 1917-1921 гг.): "Самоистребители"

Красный Воздушный Флот (КВФ) получил в наследство от авиации старой русской армии изношенный самолетный парк и ослабленную войной инфраструктуру. Несмотря на начавшуюся новую (Гражданскую) войну в России, Коллегия по Управлению ВВФ (до мая 1918 г. - главный руководящий орган авиации и воздухоплавания) сумела сохранить большую часть авиационного вооружения и имущества действующей армии, переведя ее в глубокий тыл страны.

Журнал "Авиапанорама", №4, 2008, сентябрь 2008 года

Под юрисдикцию Российской Республики перешло: 8 авиашкол, 3 центральных склада, 6 парков, 10 баз, 5 поездов-мастерских, 10 дивизионов и боевых групп, 49 отрядов сухопутной авиации и 21 самолетостроительный и авиаремонтный завод. Несомненно, новая структура КВФ требовала качественного и профессионального управления. Во главу угла был поставлен вопрос сохранения и умножения авиационных кадров. На первых порах руководство РККА и КВФ сумело найти общий язык с большинством летчиков старой русской армии. Однако многие из них, недовольные политикой новых властей, предпочли позднее перейти в лагерь врагов революции.

Образовывавшиеся вакансии зачастую заполнялись недостаточно грамотными и подготовленными к летной работе вчерашними мотористами и механиками, прошедшими лишь ускоренные курсы авиашкол. В Красном Воздушном Флоте пошло резкое увеличение количества авиационных катастроф и аварий. О них можно судить лишь по скупым строчкам некрологов, помещенных на страницах газет и журналов того времени. Так, Вестник Воздушного Флота за №1 (июнь 1918 г.) с большим прискорбием сообщал о гибели пилотов: Платонова, Лаврентьева, Ляхова, Гаврилова, Масхулья, Бородулина и других. Наряду с малоизвестными летчиками, жертвами катастроф стали опытные и прославленные русские авиаторы: В.И. Никольский, В.Б. Агафонов, В.И. Гнилосыров, К.К. Вакуловский. Причины аварий, расследуемые по каждому факту, были разные: от остановки мотора до полного разрушения аппарата в воздухе. При этом не снималась вина в создании аварийной ситуации и с самих летчиков. Так, в некрологе по случаю гибели инструктора Московской школы авиации В.Б. Агафонова, в частности, говорилось: '...общее наше несчастье: летчики-виртуозы, веря в свои силы, начинают 'заигрывать' с аппаратом и высотой'.

Гражданская война лишь расширила этот скорбный список. Согласно сохранившимся архивным документам, свыше 90% аварий со смертельным исходом в Красном Воздушном Флоте не были напрямую связаны с боевыми столкновениями в воздухе. В период с июня 1918 г. по декабрь 1920 г. красная авиация по различным причинам потеряла 65 своих летчиков (табл. 1-3)...

...К сожалению, за рамками представленного трагического списка остались погибшие вместе с краснолетами механики и мотористы. Они почему-то остались забытыми для истории. Также имелось большое количество травмированных пилотов. К весне 1920 г. их число достигло 307 человек. Многие из них по состоянию здоровья были вынуждены навсегда распрощаться с летной работой и уволиться с военной службы. Не лучше дело обстояло и в летных школах, где аварии происходили с заметной периодичностью. Камнем преткновения являлась низкая подготовка молодых летчиков, ориентированная преимущественно на простое пилотирование.

По оценке специалистов, большинство выпускников школ КВФ в годы Гражданской войны не соответствовали своей летной квалификации. Не являлись примером для подражания и отдельные инструкторы, бравирующие своей бесшабашной удалью в воздухе. По мнению руководителя КВФ А.В. Сергеева, такие 'летуны' представляли собой ':нечто среднее между красноармейцем и балериной' и своими действиями лишь дополняли длинный 'скорбный лист с грифом смерти'.

В их числе был летчик-ас Западного фронта Г.С. Сапожников, трагически погибший в авиакатастрофе. Попытка выполнить на своем самолете 'Снайп' подъем 'горкой' на вираже при высоте всего лишь 20 метров стоило авиатору жизни. Также причиной многих аварий являлось стремление летчиков исполнять фигуры сложного и высшего пилотажа на малых высотах. Особенно этим бравировали выпускники Московской авиашколы, где такая методика культивировалась еще с 1918 года. Создавшееся критическое положение в авиации вынудило командование ВВС временно ограничить исполнение большинства маловысотных фигур в учебном процессе, способствующих росту аварий и катастроф в воздухе. Досталось и одному из лучших красных пилотов А.Д. Ширинкину, попытавшемуся на очередном воздушном празднике в Москве продемонстрировать свой коронный номер - 'ширинкинская тройка' ('штопор до земли' с посадкой 'впритирку' к земле). В ходе показа на столичном Ходынском аэродроме его самолет отказался слушаться летчика и с работающим мотором упал на землю. По счастливой случайности А.Д. Ширинкин отделался травмами средней тяжести и 'подмоченной' репутацией мастера высшего пилотажа. Многие ученики-летчики заражались у старших товарищей духом 'воздушного лихачества', часто бездумно гробили дорогостоящую технику, сами калечились и порой ':отдавали Богу душу'. Таких 'горе-пилотов', по едкому определению А.В. Сергеева, в Красном Воздушном Флоте называли 'самоистребителями'. Ежегодно до 10-15% летного состава Московской авиашколы списывалось в безвозвратные потери. Чтобы снизить количество аварий со смертельным исходом, специально созданная в школе комиссия разработала нормы оценки способностей учеников-летчиков к летной работе. Если молодой летчик после 30-60 полетов с инструктором не мог свободно управлять своим самолетом во всех плоскостях устойчивости, его незамедлительно отчисляли из школы. Отчисление могло состояться и раньше, при явных признаках у ученика боязни, неуверенности или нежелания к обучению. За период с 1 января 1920 г. по 23 июня 1921 г. в Московской школе авиации на 100 выпускников было отчислено по неуспеваемости 45 человек.

Об общей низкой подготовке летного состава говорили и медицинские специалисты в своих докладах Главному управлению РККВВФ. Так, доктор медицины Д.В. Дельберг, в частности, указывал: 'Состав учеников в Авиационных школах большей частью комплектовался из лиц, не соответствующих ни по возрасту, ни по психофизиологической организации к тем повышенным требованиям, которые предъявляет профессия летчика к организму. Вследствие этого значительно повысился процент несчастных случаев, имевших результатом серьезные увечья и смерть: Относительно к количеству обучающихся в школах процент окончивших летчиков, отвечающих требованиям фронта, упал до минимума'. Но в период военного лихолетья этот вопрос так и не нашел своего разрешения. К нему вновь вернулись лишь в середине 1920-х годов.

О проблемах воздушной безопасности говорили многочисленные приказы того времени. Несомненно, летные происшествия тщательно расследовались на различных уровнях. Преимущественно комиссии создавались в авиационных отрядах (группах, дивизионах) с последующим докладом о результатах работы инспектору авиации армии (фронта). К нарушителям летной дисциплины на местах принимались самые строгие меры, вплоть до увольнения из состава Воздушного Флота. В 1920 г. комиссией в составе врачей С.Е. Минца, А.Б. Грановского и летчика В.В. Макеева была разработана специальная статистическая карта, благодаря которой можно было объективно изучать причины того или иного летного происшествия. В следующем году эта карта была разослана по всем авиационным частям КВФ и была принята как руководство к действию.

К концу Гражданской войны в составе ВВС РККА ощущался ':большой некомплект в опытных и выдержанных летчиках'. Многие из авиаторов, имевшие за плечами не одну войну, становились чрезвычайно самонадеянными и зачастую теряли чувство самосохранения, что приводило к трагедии. Причинами последней становились такие фигуры высшего пилотажа (приводится по тексту выступления А.В. Сергеева о причинах авиационных катастроф в КВФ), как:

 разворачивание на посадку на малой высоте;
 подъем с виражом при слабой работе мотора;
 'горки' на машине, плоскости которой на это не рассчитаны, большой красивый крен и роковое скольжение около самой земли;
 больной 'штопор' и лихие 'бочки' низко над землей;
 крутой подъем спиралью и т.д.

Досталось от авиадарма (командующего авиацией действующей армией) и Московской авиашколе. По мнению Сергеева: 'Она, видимо, еще продолжает культивировать, захлебываться поэтизмом Высшего Пилотажа шлифованных истребителей (читай - самоистребители): В летной школе, очевидно, не учат основным положениям взлета и посадки - т.к. это требует серьезность воздушной работы. Не виртуозы нужны на Красном флоте, а авиационные работники с законченной тренировкой выдержанных взлетов и уверенных посадок'. Именно на этом акцентировалось особое внимание в подготовке будущего летного состава, не забывая вопросы воздушной безопасности.

Тем временем, Красный Воздушный Флот с разгромом основных воздушных сил белых армий вскоре столкнулся с мощью ВВС Польши в ходе начавшейся советско-польской войны (1920 г.).

[1] Начальник авиации 11-й армии И.В. Михалюк вместе с военным комиссаром авиации армии Михайловым и летчиком-наблюдателем Михайлюком трагически погибли 7 декабря 1920 г. при облете местности в районе селения Дашмалы (Республика Азербайджан).

Алексей Лашков,
кандидат исторических наук

http://www.avia.ru/press/12967/

 Отправлено: 12.12.08 16:49. Заголовок: АВИАЦИОННАЯ ШКОЛА (ЦЕНТР) В ЛИПЕЦКЕ

АВИАЦИОННАЯ ШКОЛА (ЦЕНТР) В ЛИПЕЦКЕ

С точки зрения подготовки кадров и перспективы ведения войны первым и наиболее важным военно-учебным центром рейхсвера на территории СССР стала авиационная школа. Официальное соглашение об устройстве авиационной школы и складов авиационных материалов в Липецке было подписано в Москве 15 апреля 1925 года начальником ВВС РККА П.И.Барановым и представителем "Зондергруппы Р" в Москве полковником X. фон дер Лит-Томзеном. Согласно договору управление ВВС РККА обязалось передать немецкой стороне свой бывший завод, который предполагалось использовать "для хранения самолетов и авиационных принадлежностей и в качестве жилого помещения", причем аэродром и завод передавались в бесплатное пользование. Согласно протоколу к соглашению постоянный немецкий персонал авиашколы должен был составлять восемь человек, включая руководителя школы. На каждом курсе предполагалось обучать шесть-семь летчиков. С советской стороны выделялся один офицер в качестве постоянного помощника руководителя школы, а также 20 человек для обслуживания аэродрома. Было оговорено, что перевозка необходимого оборудования начнется в июне 1925 года, а продолжительность курса обучения одного потока в Липецке составит четыре недели. В 1925 году в школе намечалось подготовить четыре потока.
Организация и управление школой находились полностью в руках немцев и подчинялись единому плану подготовки летного состава рейхсвера, разработанному "инспекцией №1" в Берлине. Согласно этому плану основу летного состава Германии поначалу составили летчики-ветераны войны 1914-1918 гг., постепенно переходившие на инструкторские должности, а также молодые летчики и гражданский технический персонал.
Первоначальное обучение, включавшее первичную летную подготовку и последующую ежегодную переподготовку летчиков-наблюдателей, проводилось в летных спортивных школах и в школах гражданской авиации в Германии. Однако освоение летного военного искусства в данных школах было невозможно. Для прохождения этого заключительного и основного этапа в подготовке военных летчиков (истребителей и воздушных наблюдателей) и предназначалась авиационная школа в Липецке.
На подготовку летного состава рейхсвера ежегодно выделялось 10 млн. марок. Из них 2 млн. шло на содержание липецкой школы, причем Деньги на создание необходимой инфраструктуры (ангары, производственные и ремонтные мастерские, лаборатории для испытания моторов, а также жилые и административные здания, лазарет, радиомастерские, подъездные железнодорожные пути и т.д.) выделялись отдельно.
Материальную базу составляли около 100 истребителей "Фоккер Д-XIII", закупленных рейхсвером на средства так называемого "Рурского фонда" в период франко-бельгийской оккупации Рурской области в 1923-1925 гг. В 1925 году они были переданы авиашколе.
Кроме того, почти сразу же Липецкий авиацентр приобрел важное значение как полигон. Там проводились испытания боевых самолетов, созданных авиастроительными фирмами Германии, а также вооружения и оснастки самолетов - бортового оружия (пулеметы и пушки), оптических приборов (прицелы для бомбометания, зеркальные прицелы для истребителей), бомб и т.д.
Уже летом 1925 года школа была открыта для подготовки летного состава и инструкторов, а в 1928-1930 гг. - летчиков-наблюдателей (корректировщиков).
Позднее немецкий персонал насчитывал около 60 человек постоянного состава - летчиков-инструкторов и техников. Кроме того, летом в школу для завершения учебного цикла ежегодно приезжали еще около 50 летчиков и 70-100 технических специалистов для проведения испытаний новой техники. Таким образом, в летние месяцы в авиашколе находилось 180-200 человек, а начиная с 1930 года - около 300 человек. Помимо того, на учебных курсах обучались летный состав и технический персонал советских ВВС.
В ходе занятий инструкторы передавали обучаемым боевой опыт, накопленный в годы империалистической войны. Новые же навыки и знание теоретических основ ведения воздушного боя (тактика и организация) обучаемые приобретали преимущественно зимой. Проверка их осуществлялась на летних занятиях.
Методика обучения летчиков-истребителей строилась по обычному принципу: одиночный полет, полет в составе звена, а затем эскадрильи. При имитации воздушного боя в воздух могли подняться максимум две эскадрильи (по девять самолетов). Несмотря на моральный и физический износ к концу 20-х годов, "фоккеры" были снабжены бомбометательными приспособлениями и опробованы в действии. Таким образом, именно в авиационной школе под Липецком был создан первый истребитель-бомбардировщик.
Подготовка наблюдателей продолжалась 12 месяцев, из них первые шесть месяцев в Берлине отводились на теоретическую подготовку и овладение радиотехникой. Затем следовало полугодовое обучение летной практике наблюдателя и навыкам фотосъемки, стрельбы, навигации и даже бомбометания. Завершалась подготовка наблюдателей на полигоне, около Воронежа летными занятиями по корректированию артиллерийского огня по наземным целям с привлечением советской артиллерии и наземных войск. В результате был разработан и опробован эффективный метод наведения и корректирования огня артиллерии с использованием радиосвязи.
С учетом увеличивающихся нагрузок проводился и соответствующий отбор и последовательное омоложение кадров (ветераны войны - опытные и молодые офицеры, а затем, начиная с 1928 года, и выпускники школ).
На время пребывания в СССР офицеры исключались из списков рейхсвера и восстанавливались на службе только после возвращения. Обучение немецких летчиков проводилось в строгой секретности. Например, гробы с телами разбившихся в результате аварий и иных несчастных случаев немецких летчиков упаковывали в ящики с надписью "Детали машин" и провозили в Германию через Штеттинский порт с помощью нескольких посвященных в тайну таможенников.
Не меньшей секретностью была окружена транспортировка предназначавшихся для школы грузов. С этой целью по инициативе "Зондергруппы Р" ("Вогру") были созданы две смешанные торгово-транспортные фирмы, действовавшие в тесной связи с "Центром Москва". Это "Русско-германское транзитное общество" ("Рустранзит", немецкое название "Дерутра"), созданное 10 апреля 1922 года, и основанное 3 октября 1922 года "Русско-германское торговое акционерное общество" ("Русгерторг") или же "Русско-германское общество воздушных перевозок" ("Дерулюфт"). По железной дороге из Кенигсберга в Россию через Литву и Латвию следовали грузы, не вызывавшие подозрения таможен. Воздушным транспортом переправлялись наиболее ценные грузы. Самолеты, предназначенные для обучения и испытаний, совершали беспосадочные перелеты на большой высоте.
Транспортировка морем (Штеттин - Ленинград) была, однако, основной. Именно этим путем осуществлялась доставка большинства военных грузов в оба конца. Этим же путем в Англию (и обратно) для ремонта направлялись из Липецка английские авиамоторы "фоккеров".
Всего в период с 1925 по 1933 год в Липецке прошли подготовку примерно 120 немецких пилотов и около 100 летчиков-наблюдателей. Кроме того, примерно такое же количество летчиков-истребителей и летчиков-наблюдателей было подготовлено в самой Германии на основе уникального опыта, приобретенного в авиационной школе Липецка. Таким образом, по свидетельству X.Шпайделя, всего к 1933 году было подготовлено около 450 летчиков различной квалификации.
31 декабря 1926 года заместитель Председателя РВС СССР И.С.Уншлихт в записке в Политбюро ЦК ВКП(б) и Сталину сообщал, что в Липецке к тому времени тренировку на истребителях прошли 16 военлетов, техподготовку - 45 авиамехаников и до 40 высококвалифицированных рабочих. Какие же плюсы от функционирования авиашколы отмечал Уншлихт? Безусловно, в первую очередь это подготовка и усовершенствование летных и технических кадров, овладение новыми тактическими приемами различными родами авиации, возможность уже в 1927 году "поставить совместную работу со строевыми частями", а также благодаря участию советских представителей в проведении испытаний вооружения самолетов, фото-, радио- и другой вспомогательной аппаратуры "быть в курсе новейших технических усовершенствовании".
Тем не менее спустя два года в документе советского военного ведомства (доклад начальника разведуправления РККА Я.К.Берзина наркому К.Е.Ворошилову от 24 декабря 1928 г.) отмечалось, что до 1928 года авиационная школа в Липецке советской стороной использовалась слабо из-за ее устаревшего оборудования. Хотя с 1927 года, когда в целом было завершено оснащение школы (62 самолета, 213 пулеметов, 19 автомобилей, 2 радиостанции на январь 1929 г.), интерес к ней советской стороны возрос.
Но уже 5 сентября 1929 года в ходе официального визита в СССР начальника генштаба рейхсвера генерала X. фон Хаммерштайна-Экворда Ворошилов жаловался, что "авиасредства школы устарели и не интересны для нас. Эта техника нам ничего не дает. Германские фирмы имеют более современные самолеты". Хаммерштайн обещал расширить исследовательскую работу и увеличить в школе количество техники. Однако эти обещания, видимо, не выполнялись, так как Ворошилов о том же говорил и во время визита в Советский Союз нового начальника генштаба рейхсвера генерала В.Адама в ноябре 1931 года.
Под руководством офицеров управления вооружения рейхсвера и с привлечением технических специалистов соответствующих германских фирм-производителей начиная с 1931 года (в обход запретов Версальского договора) немцы испытали в Липецке несколько типов боевых самолетов и авиационного оборудования, что позволило полностью подготовить их к серийному производству и условно принять на вооружение рейхсвера. Конкретно речь шла о самолетах-разведчиках дальнего и ближнего радиуса действия и истребителях.
По-настоящему интерес к научно-техническому опыту и испытательным работам немцев в Липецке у советской стороны пробудился на рубеже 1927-1928 гг. Были сформированы небольшие рабочие группы из своих летчиков и инженеров-самолетостроителей, которые постоянно находились в Липецкой школе и подробно знакомились с работами германских специалистов. Появились там и ведущие специалисты ЦАГИ (Центральный аэрогидродинамический институт). Они участвовали во всех технических испытаниях немцев вплоть до 1933 года, причем советские летчики в свою очередь испытывали немецкие самолеты в воздухе.
Советская сторона в ответ однажды устроила большую демонстрацию своей авиатехники в Тушино, однако, по мнению специалистов, это были в основном устаревшие модели. И хотя советские авиастроители занимались разработкой новых типов самолетов, немецкой стороне их старались не показывать.
Недоверие, подозрительность, обиды и в то же время чувство внутреннего превосходства и духовное миссионерство, схематизм, медлительность и разительная нерасчетливость, неразборчивость в выборе средств - вот какой букет "деловых" качеств нередко демонстрировали те официальные лица, с которыми контактировали немецкие специалисты в Липецке. И хотя советский персонал авиашколы проявлял радушие и гостеприимство, каких-либо устойчивых, по-человечески дружеских отношений никогда не было. Видимо, далеко не случайно, что Ворошилов в личной беседе в сентябре 1929 года просил Хаммерштайна "повлиять на то, чтобы отношения представителей в школе были более нормальные и дружественные". Сегодня ясно, что лицемерить и фарисействовать даже не облеченных никакими властными полномочиями людей заставляла царившая долгие годы в стране система страха и доносительства, руками ОГПУ умело душившая любые проявления нормальных человеческих отношений и чувств.

http://www.hrono.info/statii/2001/sotr_ger.html

 Отправлено: 11.01.09 13:11. Заголовок: Ведущая эскадрилья Б..

Ведущая эскадрилья БВО

А.ДОКУТОВИЧ.

БВО (наш корр.). За высокие достижения в боевой подготовке, за образцовое содержание материальной части N эскадрилья в 1931 году награждена переходящим призом - знаменем областного совета профсоюзов Западной области. Ведущую роль эскадрилья сохраняет и в новом учебном году. Благодаря проведению хронометража эскадрилья имеет блестящие образцы рационализации рабочего времени, уплотнения рабочего дня. На выводку, осмотр, заправку и запуск для опробования машины отряда сейчас тратится почти втрое меньше времени, чем раньше. Строго регламентирована работа техника, моториста, оружейника.
Во время ремонта и подготовки матчасти в зимней учебе экипаж комзвена т. Пуляткина 12-часовую работу выполнял в 6 часов, не снижая качества.
Годовая комиссия потвердила отличное состояние материальной части в эскадрилье. При подведении итогов боевой учебы за 1931 год две трети состава эскадрильи премированы ценными подарками. Инспекторская проверка, проведенная в конце января, снова выявила высокие результаты в боевой подготовке и овладении техникой. 95 процентов выполнения стрельб из нагана, хорошие показатели по воздушным стрельбам - таковы успехи в стрелковой подготовке.
Большую помощь оказывает группа содействия рационализаторству и изобретательству, возглавляемая инженером Сигрианским и ст.техником Григорьевым. В заказах рационализаторам и изобретателям указаны конкретные вопросы. В течение зимы уже собрано свыше 40 предложений, из которых многие являются весьма ценными.
Тов. Сигрианский предложил станок для намотки конуса. В результате втрое сокращается расход рабочей силы. Его же машинка для набивки патронов в пулеметную ленту звеньями заменяеет работу 15 человек одним человеком и обеспечивает высокую производительность. Интересным предложением является и сконструирование тележки под хвостовую лыжу. Ценные изобретения сделал также т. Томтак.
В эскадрилье начаты опыты по очистке отработанного в моторе масла от механических примесей с использованием его снова в моторе. Разрабатывается новый способ заправки самолета бензином и маслом. В результате потребность в рабочей силе должна сократиться втрое.
Применяя в своей повседневной работе методы соцсоревнования и ударничества, N авиоэскадрилья высоко держит знамя профсоюзов западной области и уверенно идет к новым достижениям.

Старые газеты : "Красная Звезда", 21 февраля 1932г. (стр.1)
http://www.oldgazette.ru/redstar/21021932/text1.html

 Отправлено: 20.02.09 20:03. Заголовок: Дню советской армии посвящается

Нашел интересный исторический документ, не знаю в какую тему поместить

 Отправлено: 21.02.09 18:10. Заголовок: Сообщение начальника..

Сообщение начальника чешского отряда Красной Армии Ярослава Гашека об истории формирования отряда.
27 мая 1918 г.


http://www.rusarchives.ru/evants/exhibitions/czechoslovak-corps-kat/410.shtml


http://forum.siberianet.ru/showthread.php?s=e3444804a10cc198f1fe0a2d7fc8bdd3&t=18839&page=2

Купюра номиналом в 25000 рублей выйдет в обращение в феврале 1924г. Изображенный на ней красноармеец в буденовке - символизирует победу Красной Армии в гражданской войне.

http://lib-sov.com/pol/0016_perv_den.html


http://hronos.km.ru/heraldicum/flagi/images2/rkka1.gif

Что скажете, ребята? Ещё совсем недавно мы вслед за Александром Градским пели:

Лодку большую прадед наш
Решил построить для внуков.
Строил всю жизнь!
Но не достроил её тот прадед наш -
Оставил нашему деду.
Ждали мы этой лодки, не дождались.

Лодку большую наш отец
Решил построить для внуков.
Строил всю жизнь!
Мечтали, друг мой, тогда на лодке той
Пройти с тобой вокруг света,
Но мечты разлетелись,
Наши мечты, наши мечты...
И стали мы строить целый корабль!

Сын мой, настанет час такой,
Что ты проснёшься с рассветом на корабле
И встанешь твёрдо на палубе,
Лицом к океану жизни,
И в тебе воплотятся наши мечты:
Из дедовской лодки вырос корабль!

Вот он, гордость наша,
Плывёт он, свободный,
И для него не страшны бури!
Сын мой, будь достойным
Принять наше знамя
Доброю волей и верной рукой,
А в дорогу возьми с собой
Веру мою в счастье твоё,
В грядущий мир -
Он придёт,
Придёт для всех людей!

И всё тогда было правильно...

 Отправлено: 25.02.09 12:19. Заголовок: О преемственности.....

О преемственности...Специальные военные подготовительные школы... Как стать настоящим офицером?

В нашей стране, почти 300 лет тому назад, зародилась, многие десятилетия отлаживалась и постоянно совершенствуется система раннего воинского воспитания и обучения. Начало этому положил великий преобразователь России, Петр I...

...Он был первым из монархов на Руси, кто стал уделять особое внимание подготовке офицеров для создаваемой им регулярной русской армии и зарождавшегося флота. Эта система подготовки себя оправдывала и оправдывает сейчас. Российская армия и флот медленно, но верно, из века в век становились всё сильнее и могущественнее, отлично решая, как правило, возлагаемые на них государством сложнейшие задачи.

Подготовка кадрового офицера подразделяется на три самостоятельных ступени: начальную, основную и высшую. Здесь есть весьма характерная особенность: все три ступени будущий офицер должен проходить последовательно и только на очном обучении. Армия - единственный институт, который заочно закончить нельзя. Будущий офицер должен в полной мере практически познать все тяготы и особенности солдатской службы и быта, мастерски владеть современным оружием и самому повариться в котле воинского товарищества, где чётко действует принцип: " Один за всех и все за одного", и понять, что воинский коллектив только тогда могуч, если он един и душой, и телом. Не секрет, что армия – это силовой инструмент государства, во многом определяющий авторитет страны, его нельзя ломать, наоборот, надо беречь, лелеять и постоянно совершенствовать. В противном случае, армия превращается в однообразно одетых молодых людей с шашками, карабинами или автоматами для выполнения праздничных и похоронных ритуальных услуг, а главную функцию, защитника своего народа и Отечества, она утрачивает...

...Для подготовки молодёжи к службе в РККА на кадровой основе, Совнарком в октябре 1922 года принял решение: "О создании специальных военных подготовительных школ". Такие школы были открыты в Москве, Петрограде, Баку, Фергане, Тбилиси и Харькове с разными сроками обучения, от 9 до 3 лет. В школы принимались мальчики и подростки в возрасте от 8 до 17 лет, обучение проходило на полном государственном обеспечении. При поступлении в эти школы предпочтение отдавалось мальчикам и подросткам, родители которых погибли во время Гражданской войны, и детям из семей рабочих и крестьян. Огромную работу по подбору беспризорных детей, которых на просторах страны бродило более 2-х миллионов, для учёбы в военных подготовительных, многочисленных трудовых школах и детских домах проводил ЦК РКСМ и Чрезвычайная Комиссия во главе с Ф.Э. Дзержинским, решая огромную социальную задачу. Вспомним знаменитую систему Макаренко А.С. – массового трудового перевоспитания и обучения беспризорных детей – правонарушителей, получившую мировую известность.

В апреле 1925 года состоялся первый Всесоюзный съезд работников военных учебных заведений, на котором выступил Нарком по военным делам, самый авторитетный военачальник РККА, герой Гражданской войны М.В. Фрунзе. Он сказал, что Красная Армия должна получить единую, проверенную и выдержанную систему образовательной подготовки, начиная от подготовительной школы и заканчивая военными академиями и высшими курсами усовершенствования. Если учебные заведения будут давать в морской флот, авиацию и специальные технические войска контингент, слабо подготовленных молодых командиров или физически, или теоретически, или психологически, то причиним огромный вред боеспособности и этим родам, и РККА в целом. Но наряду с прочными знаниями и навыками, из военного учебного заведения должны выходить командиры, искренне преданные делу нашей революции, за которую столько было пролито крови в Гражданскую войну. Только такие командиры смело поведут в бой подчинённых и преодолеют любые преграды. И таких командиров надо готовить с детства. Поэтому неслучайно съезд особое внимание уделил вопросу строительства национальных военных подготовительных школ и принял Положение: "О военных подготовительных школах РККА", в котором чётко было определено, что военные подготовительные школы имеют целью дать всесторонне подготовленное пополнение военным школам СССР, преимущественно, специальных родов войск. Съезд признал работу существующих военных подготовительных школ, заслуживающей внимания, и обязал активно продолжать совершенствовать её.

Военные подготовительные школы просуществовали до 1933 года....

ЭКСКУРС В ИСТОРИЮ СОЗДАНИЯ ПОДГОТОВИТЕЛЬНЫХ ВОЕННЫХ УЧИЛИЩ В РОССИИ, СССР и РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
http://www.ruscadet.ru/history/milschool/1.htm

 Отправлено: 04.04.09 16:56. Заголовок: Взгляды Н.Г.Кузнецов..

Взгляды Н.Г.Кузнецова на перспективы развития Морской авиации перед Великой Отечественной войной и в послевоенный период

Доклад начальника штаба - первого заместителя командующего морской авиацией ВМФ генерал-лейтенанта И.Федина на научно-практической конференции: "Деятельность Адмирала Флота Советского Союза Н.Г.Кузнецова и его вклад в развитие отечественного ВМФ"

26 мая 1999 года, Москва, ГШ ВМФ.

Докладываю участникам конференции, что нынешнему поколению морских авиаторов предложенная нам тема сообщения о взглядах Николая Герасимовича Кузнецова далеко не рядовая, но, к сожалению, для ее освещения мы не располагаем историческими материалами, а можем судить о них лишь по мемуарам самого Николая Герасимовича и фактическим событиям в Морской авиации, совершившимися в период его деятельности по руководству Военно-Морским Флотом.

Есть основания полагать, что уже в годы учебы в Военно-морской академии, которая ныне с гордостью носит его имя, Николай Герасимович Кузнецов, внимательно и глубоко изучая курс академических наук, в том числе и по тематике боевого использования авиации, повторяю, уже тогда пришел к твердому убеждению, что авиация может и должна существенно повысить боевые возможности Военно-Морского Флота.

И не случайно, с прибытием после выпуска из академии на крейсер “Красный Кавказ” на должность старпома, он с удовлетворением отметил факт наличия на крейсере катапульты и двух самолетов, которые, как он сам писал об этом, давали “ ... возможность обнаруживать противника как можно раньше, чтобы нанести по нему удар на пределе дальности огня наших орудий”.

Он писал: “В то время мы с замиранием сердца наблюдали, как с авиаплощадки крейсера стремительно вылетела стальная птица и, быстро набрав высоту, направлялась в сторону “противника”.

В ходе последующей службы на Черноморском флоте он практически на каждом учении стремился использовать самолеты в интересах обеспечения действий корабля и даже привлекал к наблюдению за “противником” и корректировке артогня аэростат, пилотируемый на одном из учений Эдуардом Станиславовичем Столярским, преподававшей ему в академии курс “Основы применения ВВС в борьбе на море”.

Это был не рядовой факт, а совместный эксперимент по использованию летательных аппаратов в войне на море. Николай Герасимович и в последующие годы поддерживал тесные связи с Эдуардом Станиславовичем Столярским - бывшим тогда старшим преподавателем академии, а ранее - одним из организаторов первых в России формирований Морской авиации. Будучи Наркомом и Главнокомандующим ВМФ, Николай Герасимович всячески содействовал внедрению в практику подготовки кадров программ по изучению Основ боевого применения авиации в интересах повышения эффективности боевых действий кораблей флота.

Будучи в Испании в качестве главного военно-морского советника он на практике убедился в больших возможностях авиации при решении боевых задач как в море, так и на сухопутном фронте. Он с восхищением отзывался о действиях наших и республиканских летчиков в операции у Гвадалахари, когда они в сложных погодных условиях фактически разгромили итальянский корпус.

О волонтерах-летчиках, прикрывавших мадридское небо, он писал: “Они проявляли в боях такие чудеса храбрости и отваги, что вокруг стали говорить о русском характере, подразумевая под этим удаль, мужество и самоотверженную верность дружбе”.

В целом же, будучи в Испании, уже в то время он пришел к убеждению. что без авиации не может быть сколько-нибудь значительных морских операций. Не имея превосходства над противником в воздухе, нельзя господствовать и на море.

В своих воспоминаниях Н.Г.Кузнецов шкал, что с началом войны на Западе его интересовали действия авиации на море и утверждает, что война на западе полностью подтвердила именно его точку зрения на роль морской авиации в тех условиях. Ведь не случайно, Англия, обладавшая огромным превосходством в надводных морских силах, но не имевшая господства в воздухе, в первые годы войны не могла решительно изменить обстановку на Северном и Средиземном морях. Суда и корабли топились немецкими подводными лодками. И только с выходом на арену боевых действий мощных противолодочных сил и, прежде всего, противолодочной авиации, положение изменилось.

Впоследствии он писал: “ ... Мы, советские моряки, приобрели немалый опыт, ясно представили роль авиации в любых операциях флота, необходимость воз душного прикрытия его сил в базах; убедились, как важно, чтобы авиация, призванная действовать с флотом, организационно входила в его состав, была с ним под единым командованием и повседневно обучалась действовать на море”. Прошу обратить внимание на эту часть его вывода “как важно, чтобы авиация организационно входила в его состав, была с флотом под единым командованием...”. Авиация, действовавшая на стороне республиканцев в Испании, по его мнению, использовались не в полной мере из-за того, что она находилась в распоряжении высшего руководства и использовалась при централизованном управлении.

В те годы и наша морская авиация также организационно входила в состав ВВС РККА и вся ее боевая подготовка целеустремлялась, в основном, на обеспечение боевых действий сил флота. Задачи же по поражению кораблей противника в море и базах возлагались на бомбардировочные корпуса ВВС Красной армии. В соответствии с этим, в те годы самолетный парк морской авиации пополнялся, в основном, гидросамолетами, предназначенными для ведения воздушной разведки в море. В составе Европейских флотов количество ударных самолетов не превышало 13%. К тому же это были самолеты, в основном, устаревших типов (СБ и те же МБР-2). Да и летные кадры для флотов готовились только в Ейской школе морских летчиков и летнабов, то есть воздушных наблюдателей.

Надо полагать, что вышесказанные выводы и легли в основу взглядов Николая Герасимовича Кузнецова на перспективу развития морской авиации в годы, предшествующие Великой Отечественной войне. С образованием Наркомата Военно-Морского Флота первым актом относительно морской авиации был вывод ее из состава ВВС РККА и полное подчинение ее командованию флотов, а в масштабе Наркомата - лично наркому, которым и стал в 1939 году Николай Герасимович Кузнецов.

Уже в августе 1939 года вводится четкая организационная структура ВВС флотов. Во главе ВВС флота становится командующий, при нем создаются штаб, органы ИАС, тыла, командные пункты, которые планируют, содержат и применяют подчиненные силы авиации на выполнение задач, поставленных командующим флотом.

Как свидетельствует история, именно с этого времени, то есть с образованием Наркомата ВМФ и переподчинения ему морской авиации, в интересах морской авиации целенаправленно заработали конструкторские бюро и предприятия, ориентированные на производство боевой техники и вооружения для Военно-Морского Флота. Значительную роль в специализации морской авиации и превращении ее в одну из основных сил борьбы на море сыграл переданный Военно-Морскому Флоту летно-испытательный институт. Он стал конкретно заниматься разработкой тактико-технических требований к самолетам и вооружению в соответствии со спецификой морской авиации, проведением государственных испытаний опытных и модернизированных для действий на море самолетов и средств поражения, а также обучением инструкторов для переучивания личного состава ВВС флотов на новую авиационную технику. В 1940 году морская авиация получила 820 боевых самолетов, в их числе бомбардировщики-торпедоносцы ДБ-3ф, истребители И-153, И-16, Як-1 и морской разведчик дальней зоны Че-2 и др.

На вооружение принимаются торпеды для низкого и высотного торпедометания, реактивные снаряды, бронебойные бомбы и другие средства поражения, главным образом для ударной авиации. Боевая подготовка частей морской авиации была нацелена на освоение новых самолетов и вооружения, отработку дальних полетов в открытое море, бомбометания и торпедометания по морским целям. Интенсивно отрабатывалась групповая слетанность звеньев и даже эскадрилий, осваивались полеты по приборам и ведение боевых действий с оперативных аэродромов. На основе выводов из анализа действий авиации Балтийского и Северного флотов в период финской кампании (1939-1940 гг.) в авиационных частях на флотах стало больше проводиться военных игр, летно-тактических учений и групповых упражнений. Общий налет морской авиации в 1940 г. по сравнению с предшествующим годом возрос с 120 тыс. до 208 тыс. (обратите внимание - в прошлом году налет морской авиации составил на целый порядок меньше), количество боевых стрельб увеличилось с 22 до 51 тысяч, торпедометаний в 2,5 раза, бомбометаний - в 4 раза. Авиаторы флота учились применять оружие по морским, воздушным и наземным целям в различных условиях обстановки. В целях обобщения и популяризации передового опыта боевой подготовки и способствования подъему уровня знаний руководящего состава с мая 1940 г. началось издание “Бюллетеня авиации ВМФ”, как информационного сборника. К концу 1940 г. 78% списочного состава летных экипажей всех родов морской авиации овладели полетами по приборам, а 54% - в ночных условиях.

7 мая 1940 г. было введено в действие “Временное наставление по боевой деятельности минно-торпедной авиации (НБМТА-40). Вскоре на заседании Главного ВС ВМФ и в постановлении его нашли воплощение вопросы организации взаимодействия между родами сил флота с учетом опыта боевых действий Балтийского и Северного флотов. Большая работа была проведена летом 1940 г. по переводу авиации вместе с силами флотов в Прибалтику.

17-12 октября 1940 г. в Военно-морской академии под руководством Первого заместителя Наркома ВМФ адмирала Исакова И.С. состоялась конференция руководящего состава центрального аппарата на тему: “Использование ВВС в морских операциях”. Ее предложения учтены при доработке проекта Временного Наставления по ведению морских операций.

Учитывая возросшую роль авиации при реорганизации органов Наркомата ВМФ отдел ПВО ВМФ был преобразован в Управление, а Управление авиации - в Управление ВВС ВМФ. Следует напомнить, что уже в предвоенных программах развития ВМФ, кроме строительства НК и ПЛ, предусматривалось и строительство авианосцев, только оно в силу недостаточности производственных возможностей откладывалось на более поздние сроки. Это был несомненный успех, как результат преобразований после переподчинения морской авиации Наркомату Военно-Морского Флота.

Значительно расширились и повысилось качество целенаправленной подготовки кадров для ВВС флотов. Переданные из ВВС школа морских летчиков и летнабов в г. Ейске и школа морских летчиков им. Леваневского в г. Николаеве преобразовались в военно-морские авиационные училища, а 3-я военная школа авиационных техников - в военно-морское авиационно-техническое училище. На флотах сформировались школы подготовки младших авиационных специалистов (ШМАС).

В 1940 году училища морской авиации произвели выпуск по профилю летчиков - 519, штурманов - 168, техсостава - 600, авиационных специалистов -139 человек. Это, в основном, позволило полностью укомплектовать ВВС флотов до штатного состава. Для подготовки кадров руководящего состава морской авиации в военно-морской академии был учрежден командно-авиационный факультет.

В общем, ко времени переподчинения морской авиации непосредственно наркомату ВМФ, благодаря деятельности его аппарата и лично Н.Г.Кузнецова с его твердой убежденностью в значительности роли авиации в структуре ВМФ, в предвоенные годы произошли существенные изменения, которые позволили наркому ВМФ Н.Г.Кузнецову уже 2 января 1941 года представить в Комитет обороны при СНК доклад, в котором, в частности, говорилось и, что морская авиация выросла и количественно и качественно. А введенная им система готовности флотов сыграла весьма положительную роль в авиации. В первый день войны части морской авиации не были застигнуты врасплох, как это было с авиацией Красной Армии. Наоборот, авиация Европейских флотов встретила налеты вражеской авиации жестким сопротивлением. Ранним утром 22 июня Черноморская эскадрилья истребителей под командованием капитана Коробицина на подступах к Измаилу встретила 12 вражеских бомбардировщиков. Наши летчики смело врезались в боевой порядок противника и сбили 5 его самолетов. Этим был открыт боевой счет Черноморского флота. На Балтике счет сбитым самолетам врага открыл капитан Антоненко. На Северном флоте - старший лейтенант Сафонов, который впоследствии стал первым в нашей стране за годы Великой Отечественной войны дважды Героем Советского Союза.

Итак, началась война, в ходе которой на основе анализа событий, проводимых операций, результативности действий сил флотов, в том числе при содействии приморским флангам фронтов у Н.Г.Кузнецова формировались взгляды на совершенствование форм и методов применения флотской авиации в предстоящих операциях флотов и перспективы развития морской авиации на послевоенный период.

О глубоком понимании и высокой оценке свойств авиации и ее роли в современной войне со стороны Н.Г.Кузнецова говорят и такие факты.

Дерзкий замысел и план первого воздушного удара по Берлину были разработаны Главным морским штабом совместно с командованием ВВС ВМФ. И нарком ВМФ Н.Г.Кузнецов его лично докладывал Верховному Главнокомандующему И.В.Сталину. Как известно, тот утвердил план и дал указание докладывать ему результаты каждого удара. К этому времени обстановка была крайне сложной. Пал Смоленск, фашистские войска были у Киева, упорные бои шли под Ленинградом. Главная военно-морская база Балтийского флота Таллин была блокирована немцами с суши. Враг местами вклинился на нашу территорию больше чем на 600 км. Немцы бомбили Москву.

Действительно, немецким бомбардировщикам по прямой до Москвы от линии фронта было всего 450 км, а для нашей авиации до их столицы - больше тысячи км. Это превышало радиус действия наших бомбардировщиков. Фашистское руководство Германии упивалось успехами. Геббельс заявил представителям иностранной печати, что ни один камень не содрогнется в Берлине от постороннего взрыва, что Советский Военно-Морской Флот в кратчайшие сроки будет уничтожен. Поэтому задуманная операция по нанесению воздушных ударов по Берлину с островных аэродромов Балтики, еще удерживаемых нашими войсками, практически в тылу врага, была крайне важной с точки зрения политического и психологического воздействия не только на противника, но и вообще на все воюющие страны и народы. Она демонстрировала несгибаемую волю советского народа, его готовность выдержать любые испытания на пути к победе.

Для непосредственного руководства авиацией нарком ВМФ направил туда командующего ВВС ВМФ Жаворонкова Семена Федоровича, которому, к слову, 23 апреля с.г. исполнилось 100 лет со дня рождения. В ночь с 7 на 8 августа 1941 г. балтийские летчики под руководством полковника Преображенского Е.Н. нанесли первый удар по Берлину. Все участвовавшие в налете самолеты вернулись на свою базу без потерь. Но немецкие радиостанции об этом событии известили мир таким сообщением: “В ночь с 7 на 8 августа крупные силы английской авиации пытались бомбить Берлин. Действиями истребителей и огнем зенитной артиллерии основные силы авиации противника рассеяны. Из прорвавшихся к городу 15-ти самолетов 6 сбиты”. На эту фальшивку англичане в свою очередь отреагировали следующим сообщением: “Германское сообщение о бомбежке Берлина загадочно, так как в ночь с 7 на 8 августа английская авиация со своих аэродромов не поднималась вследствие неблагоприятных метеоусловий”.

На доклад наркома Н.Г.Кузнецова об этом событии Сталин тоже отреагировал по-своему: “Англичане и немцы во всем разберутся сами, а ваши морские летчики достойны самых больших похвал. Они первыми по воздуху проложили путь на Берлин. Этот факт имеет историческое значение”. И вскоре отдал распоряжение о наращивании сил для воздушных ударов по Берлину с подключением двух авиаэскадрилий дальнебомбардировочной авиации. Налеты на Берлин продолжались до 4 сентября, почти до захвата островов Балтики фашистскими войсками.

Н.Г.Кузнецов лично анализировал каждый полет и его результаты докладывал Верховному Главнокомандующему. Анализируя создавшуюся обстановку, Н.Г.Кузнецов пришел к выводу, что именно авиация, немецкая авиация прокладывала путь своим моторизованным частям на севере к Ленинграду, в центре - к Москве и на юге - к Киеву. Он сетовал на то, что транспорты и целые конвои противника, шедшие вдоль побережья через Ирбенский пролив, оказались без воздействия со стороны морской авиации, ибо она по планам фронта была нацелена на танковые колонны врага, двигавшегося на Ленинград. Она же прикрывала дравшуюся в Эстонии 8 Армию и бомбила немецкие части, наступавшие на главную ВМБ - Таллин. В своих воспоминаниях “На флотах боевая тревога” Н.Г.Кузнецов описанию действий ВВС Балтики в первые месяцы войны посвящает целую главу.

Особое внимание он уделил анализу операции японцев 7 декабря, когда они своей авианосной авиацией нанесли американскому флоту большой урон в Перл-Харборе.

(Оценивая действия Черноморской авиации по Плоешти он подчеркнул их стратегическое значение и приводит слова Гитлера из записки Браухичу, где тот подчеркивал, что нужно скорее захватить Причерноморье и Крым с его аэродромами, ибо один удачный налет русской авиации на единственный наш источник нефти и трудно будет предугадать, каким окажется дальнейший ход войны.

Много внимания он уделял анализу действий авиации Северного флота. К началу войны она была малочисленна, но уже к концу 1941 г. летчики-североморцы с одинаковой отвагой сражались и над морем и над землей Заполярья и уничтожили около 120 самолетов противника. Если в первый период войны североморским авиаторам приходилось вести бои большей частью на сухопутье и над союзными конвоями вблизи наших берегов, то в последующем они все чаще действовали по вражеским коммуникациям на большие удаления от базы. И хотя соотношение сил авиации было примерно равным, а у противника было преимущество в маневре силами, ибо у него было намного больше аэродромов, все же летчики ВВС СФ упорно боролись за господство в воздухе и добились победы.

Очень важной задачей авиации Северного флота была задача обеспечения безопасности проводки союзных конвоев и она с ней справилась успешно. Это очень важный вывод для определения перспектив развития авиации Северного флота и на послевоенное время.

В целом, анализируя опыт первой и второй мировых войн, Н.Г.Кузнецов пришел к выводам, которые сводятся к следующему: Авиация участвовала в боевых действиях и в годы 1-ой мировой войны, но ее роль тогда была незначительной. Впервые глубоко фактическое значение авиации было понято всеми странами лишь в годы войны в Испании. Без прикрытия самолетами уже не мыслились даже наземные операции, господство в воздухе определяло успех. Очень большой стала зависимость корабельных соединений от наличия авиации у борющихся сторон. Когда в 1939 году вспыхнула война в Европе, почти все крупные операции на суше начинались с действий авиации. Она не только прокладывала дорогу танковым и мотострелковым частям, но и стала оказывать большое влияние на морские операции.

Господство на море без должного воздушного прикрытия становилось проблематичным. Он фиксирует вывод, что история вынесла линейным кораблям окончательный приговор: пора уступить приоритет авианосцам. Опыт войны показал возросшую роль авиации и на сухопутном фронте и на море. Наша флотская авиация поработала в войну много и успешно. Она часто решала успех боя и на суше и на море, нанося чувствительные удары по вражеским коммуникациям, портам и базам.

Н.Г.Кузнецов писал: “Там, где было достаточно самолетов, мы с помощью авиаторов решали такие задачи, которые раньше осуществляли только с помощью кораблей”. А роль авианосцев поняли не только США, но и англичане и немцы.

Известно, что еще в конце 1944 года руководством Наркомата ВМФ в адрес ГКО были представлены предварительные соображения относительно перспектив кораблестроения в 1945-1947 гг.

По мнению Н.Г.Кузнецова, в эти годы следовало завершить не только достройку серийных легких крейсеров, подводных лодок и боевых катеров, но и проектирование новых кораблей и, обратите внимание, авианосцев.

По его расчетам, только Северный флот для успешного решения предстоящих задач в дальней океанской зоне должен иметь 6 больших и 6 экспортных авианосцев.

А вообще, с осени 1945 года основным направлением в деятельности центральных органов Управления Наркомата ВМФ стало решение задач по оперативно-стратегическому обоснованию первой послевоенной программы строительства флота, рассчитанной на 10 лет. Представляя на решение Государственного комитета обороны предложения по развитию ВМФ Н.Г.Кузнецов принимал во внимание то, что проектно-конструкторские организации и судостроительная промышленность СССР не имели опыта проектирования и строительства авианосцев, а Военно-Морской Флот - не имел кадров для комплектования их экипажей и, в особенности, летного состава для палубной авиации.

Отсутствие опыта применения нашими флотами авианесущих кораблей проявилось и в том, что оперативно-тактические требования к их проектированию, выполненные операторами Главного штаба, оказались довольно расплывчатыми, и это не лучшим образом повлияло на точку зрения Сталина относительно места авианосцев в перспективном составе Военно-Морского Флота.

Сталин исходил из того, что, конечно, флот - это сильнейший фактор в глобальной внешней политике, но в то же время полагал, что в обозримом будущем ожидать заокеанской экспансии не следует. “Воевать будем не у берегов Америки” - говаривал вождь, когда руководство ВМФ пыталось ему доказать необходимость усиления средств ПВО корабельных соединений. При этом явно игнорировал то, что ВМС США, боевое ядро которых составляли авианосцы, собираются воевать в прибрежных морях СССР.

Сам Н.Г.Кузнецов писал, что при обсуждении десятилетнего плана строительства ВМФ 5 сентября 1945 г. на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) с участием руководства ВМФ и Наркомата Судостроительной промышленности “ ... споры касались авианосцев, на которых я настаивал и которые к строительству не принимались...” И хотя опыт Второй мировой войны убедительно доказал, что без авианосцев эскадры боевых надводных кораблей погибнут раньше, чем успеют вступить в бой с главными силами противника, руководству ВМФ пришлось вопрос о строительстве авианосцев в очередной раз отложить до лучших времен. А это означало, что максимальное удаление районов боевого предназначения эскадр надводных кораблей будет ограничено тактическим радиусом действия истребителей берегового базирования.

Известно, что, к сожалению, стойким противником строительства авианосцев был И.С.Исаков, не изменивший своей позиции по этому вопросу до конца своей жизни. А надо учесть, что Исаков у Сталина пользовался особым авторитетом. Не случайно, уже тогда народная молва разнесла как исторический факт, что когда Сталин в феврале 1946 года предложил Исакову снова вернуться на должность начальника Главного штаба ВМФ, а тот высказал сомнение в целесообразности этого, ведь, мол, я без одной ноги, Сталин сказал так: “Без ноги - это еще ничего, а тут до Вас на этой должности был человек без головы”. Известно также, что и после так называемого “суда чести” и судебного процесса в начале 1948 г. в результате которого Николай Герасимович Кузнецов был отстранен от должности и отправлен на ТОФ командующим флотом, он от своих убеждений относительно авианосцев не отказался.

И вообще он считал, что надо срочно:

- создавать силы и средства для борьбы с авианосцами, которые вошли в разряд стратегических ядерных сил;

- разрабатывать средства и создавать силы для поиска и уничтожения подводных лодок в подводном положении;

- ликвидировать зависимость авиации от погодных условий путем создания необходимого самолетного и аэродромного оборудования, обеспечивающего безопасность и надежность приборного полета и захода на посадку днем и ночью.

И наконец:

- изыскать возможность и найти свой национальный путь ускоренной разработки и создания корабельной авиации для расширения боевых возможностей флотов при несении боевой службы в удаленных районах Мирового океана, обеспечения боевой устойчивости корабельных группировок, прикрытия их от воздушных средств нападения и расширения возможностей по обнаружению и уничтожению подводных лодок противника.

Поэтому, возвратившись на прежнюю должность в Москву Н.Г.Кузнецов уже 20 июля 1951 г., заслушав руководство Морского Генерального штаба и Главного оперативного управления о ходе реализации 10-летней программы кораблестроения, пришел к выводу, что эту программу нужно срочно корректировать, чтобы привести ее в соответствие с новыми требованиями к флотам.

1 сентября 1951 г. он направил в правительство доклад с обоснованием срочной корректуры плана кораблестроения. Но, к сожалению, оттуда никакой реакции не последовало. Его обращение письменно к Сталину о неотложной необходимости включения в планы кораблестроения хотя бы авианосцев ПВО тоже осталось без ответа. Ну а дальше, как Вы знаете, смерть Сталина, приход на руководство страной Н.С.Хрущева, а на военное ведомство - Г.К.Жукова - и все пошло, как пошло. Оказывается, пилотируемая авиация вообще не нужна. Обойдемся ракетами.

В эти годы была выработана новая концепция развития флота на ближайшие 10-15 лет, из которой вытекало, что соревноваться с ведущими морскими державами в строительстве авианосцев мы пока не в состоянии. Но все же предполагалось для борьбы с морским противником сосредоточить усилия на развитии Морской ракетоносной авиации. К тому же, в 50-е годы началось массовое перевооружение морской авиации, в основном, на реактивную технику, что дало резкий скачок в росте ее боевых возможностей.

Решающей причиной нового поворота во взглядах нашего руководства на судьбу отечественного флота, а, следовательно, и его авиации, стало развертывание американцами группировки морских стратегических ядерных сил, которые к 1967 году стали основным компонентом стратегической ядерной триады США.

С уходом от руководства страной Н.С.Хрущева и приходом на руководство Военно-Морским Флотом Сергея Георгиевича Горшкова наконец-то была поддержана концепция глобального присутствия сил Военно-Морского Флота в оперативно важных районах Мирового океана. Появилась боевая служба. В Главном штабе ВМФ было принято во внимание способность авиации сравнительно быстро приводиться в состояние боевой готовности и первой наносить удары по целям, находящимся на воде, под водой и в воздухе. Поэтому полеты самолетов морской авиации от года к году становились более систематичными и дальними. Первыми к несению боевой службы приступили экипажи разведывательной авиации. Именно в середине 60-х годов для ведения разведки, наведения и целеуказания ракетному оружию надводных кораблей и подводных лодок разведполки Северного и Тихоокеанского флотов перевооружились на комплексы Ту-95рц с аппаратурой “Успех”.

С 1964 года начался новый этапов развитии противолодочной авиации, а к 1970 году, в дополнение к авиационным комплексам Бе-12, Ил-38 и вертолетам Ми-14 и Ка-25пл, поступили и были освоены дальние комплексы типа Ту-142. В составе оперативных соединений ВМФ появились противолодочные крейсеры. А дальше - пошло расширение районов применения морской авиации с использованием аэродромов дружественных стран и освоением дозаправки топливом в воздухе. И, наконец, в соответствии с планами развития Вооруженных Сил СССР в 90-е годы предусматривалось строительство крупных авианесущих кораблей, в том числе и атомного авианосца, вооруженного палубными самолетами нового поколения. Это, по нашему мнению, и было достойным воплощением в жизнь взглядов Николая Герасимовича Кузнецова на роль, значение, боевое использование и перспективу развития морской авиации.

Но, к сожалению, наступила перестройка. Успели достроить только один настоящий авианосец, который ныне и носит имя Адмирала Флота Советского Союза Кузнецова, а дальше грянул 1991 год, наступила суверенизация всего и вся, реформы и реформирование. Морская авиация, как и другие роды сил ВМФ, ныне ожесточенно борется за выживание и всеми мерами стремится сохранить боеспособность и боевую готовность хотя бы основного ядра оставшихся формирований морской ракетоносной, противолодочной, корабельной, истребительной и штурмовой авиации.

К тому же на ее скудный баланс на Балтике и ТОФе сели части, переданные из ПВО. Нас окрыляет недавно сделанное заявление Главнокомандующего Военно-Морским Флотом адмирала В.И.Куроедова на церемонии, посвященной первому подъему в воздух очередного палубного самолета Су-27куб, что Министерством обороны уже рассмотрен и утвержден десятилетний план развития Военно-Морского Флота, и как он сказал: “Будем строить авианосный флот”. Это вселяет надежду и вдохновляет всех нас.

Спасибо за внимание.

http://glavkom.narod.ru/conf12.htm

В мае 2009 года исполнится 10 лет со дня обещанного адмиралом В.И. Куроедовым авианосного флота.

 Отправлено: 29.06.09 18:13. Заголовок: РАЗВИТИЕ МОРСКОЙ АВИ..

РАЗВИТИЕ МОРСКОЙ АВИАЦИИ В СОСТАВЕ ВВС РККА. 1920—1937 ГГ.

В целях централизации управления авиационными организационными структурами приказом Реввоенсовета (РВС) Республики от 25 марта 1920 года № 447/78 морская авиация была выведена из состава Рабоче-крестьянского Красного флота и передана Рабоче-крестьянскому Красному воздушному флоту (РККВФ)1, оставаясь в подчинении морского командования только в оперативном отношении.

С начала апреля 1920 года руководство всеми авиационными, воздухоплавательными и гидроавиационными бригадами, дивизионами и отрядами было возложено на Главное управление РККВФ (Главвоздухфлот), в котором был создан отдел морской авиации и введена должность помощника начальника Главвоздухофлота по гидроавиации.

В соответствии с приказом РВС Республики от 26 декабря 1920 года № 2874/574 учреждаются должности начальников Воздушного флота Балтийского, Черного и Азовского морей, в следующем году штабы воздушных бригад преобразуются в штабы Воздушных флотов морей, на них стали замыкаться по два гидроавиационных дивизиона, каждый из которых состоял из двух гидро-и одного морского истребительного отрядов.

В октябре 1920 года Реввоенсовет Республики утвердил и ввел в действие три руководящих документа: положения о морской авиации РСФСР в военное время, о начальнике Воздушного флота моря и состоящем при нем штабе и о воздушном гидродивизионе.

На апрель 1920 года советская военная авиация насчитывала всего 228 самолетов3, из них 96 имела морская авиация: на Балтике — 36 гидросамолетов и 13 истребителей; на Черном и Азовском морях — 33 и 14. Исправность самолетного парка составляла всего лишь 36 проц.

Начавшееся после X съезда РКП(б) (март 1921 года) сокращение Вооруженных сил коснулось и морской авиации: на 1 января 1924 года она располагала всего лишь 36 летательными аппарата-ми4.

Назрела необходимость коренной реорганизации всей военной сферы, в частности системы военного руководства. В апреле 1924 года РККВФ был переименован в Военно-воздушные силы РККА, а его Главное управление — в Управление Военно-воздушных сил. В сентябре 1924 года был принят трехлетний план развития ВВС РККА, который после уточнения и утверждения Советом труда и обороны (СТО) и ЦК РКП(б) предусматривал доведение численности самолетного парка до 1000 боевых машин. Со второй половины 1920-х годов начался, пусть и не быстрый, но все же рост численного состава морской авиации. В 1927 году она располагала уже 68 самолетами, а на следующий год их число уд-воилось8. В дальнейшем количество крылатых машин в составе Морских сил РККА продолжало увеличиваться: к июлю 1932 года имелось до 300 самолетов и гидросамолетов.

В ноябре 1925 года воздушные флоты Балтийского, Черного и Азовского морей преобразуются в военно-воздушные силы, которые с середины 1927 года стали включать в свой состав тяжелую (бомбардировочную), истребительную и авиацию ближней разведки. В 1928 году на флотах началось формирование, как и в ВВС РККА в целом, авиационных бригад. На следующий год на Балтике, Черном и Азовском морях уже насчитывалось по одной авиационной бригаде и по нескольку отдельных отрядов морской авиации. Типовая бригада состояла из штаба, одной или нескольких эскадрилий, а также отрядов и подразделений авиационно-технического обслуживания. Тогда же подразделения тыла были выведены из состава отрядов и эскадрилий и на их основе создавались авиапарки — новые формирования для материально-технического обслуживания бригад, отдельных эскадрилий и отрядов. В составе авиабригады предусматривалось создание школы младших авиационных специалистов, по одной на флоте, а также строительство полигонов боевой подготовки. Кроме этого, морская авиация имела и особенности в организационном подчинении: не все эскадрильи входили в состав авиабригад, имелись также отдельные авиационные эскадрильи, подчинявшиеся непосредственному командующему ВВС моря. Так, в 1926 году на Черном море была сформирована миноносная эскадрилья, положившая начало строительства в нашей стране миноносной — позднее минно-торпедной авиации. Это стало новым направлением в строительстве отечественной морской авиации.

Именно в 20-е годы XX века стал подниматься вопрос и о постройке в СССР авианосцев, учитывая, что в составе флотов крупных морских держав к 1925 году уже имелись авианосцы, приспособленные для взлета и посадки колесных самолетов.

Правда, строительство авианосцев требовало огромных затрат, поэтому решили пойти по облегченному пути: переоборудовать под авиатранспорты пассажирские и грузовые теплоходы. К ним предъявлялись следующие требования: водоизмещение — 4000—7000 т, скорость — 10—12 узлов, район плавания 300—600 миль, возможность принимать на корабль 6—8 самолетов (4 — в трюм и 2—4 самолета на палубу). Планом развития Военно-морских сил РККА на вторую пятилетку (1932—1937 гг.) предполагалась потребность в 32-х авиатранспортах (8 — для Черноморского, 12 — Тихоокеанского, 6 — Северного флота и 6 — для Каспийской флотилии). Однако и эту программу реализовать не удалось <…>

ВОЕННОЕ СТРОИТЕЛЬСТВО
ГЕРАСИМОВ Василий Леонидович —
заместитель начальника управления Института военной истории МО РФ,
полковник, кандидат исторических наук (Москва)
http://www.mil.ru/info/1068/11278/11845/25231/46968/46979/index.shtml

Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала»

 Отправлено: 01.07.09 12:34. Заголовок: Истребительная авиац..

Истребительная авиация ВВС ТОФ

Истребительная авиация ВВС ТОФ берет свое начало в 1932 году, когда из Европейской части СССР прибыла на Дальний Восток, в состав формирующихся МСДВ, первая истребительная авиаэскадрилья. Это была 28 иаэ (переформирована из 76 иао) под командованием майора Федорова П. А., прибывшая из Евпатории, вооруженная 19-ю самолетами И-5 конструкции Поликарпова. Эскадрилья разместилась на аэродроме Воздвиженка совместно с 19 (28) тяжелой авиабригадой, перебазировавшейся туда в этом же году из Хабаровска.

На следующий год ВВС флота пополнились еще тремя истребительными частями, так же передислоцированными из Европейской части СССР:
9 иаэ – из Смоленска на аэродром Угловая, командир Абрамов П. К.;
108 иаэ – из Брянска на аэродром Ново-Литовск, командир Юмашев К. И.;
32 иаэ – из Петергофа на аэродром Петровка, командир Скворчевский И. А.

Все эти эскадрильи были вооружены истребителями И-5. Общее количество истребителей в составе ВВС ТОФ к исходу 1934 года достигло 118 единиц.

В 1935 году началось перевооружение истребительных частей ВВС ТОФ на более современные самолеты И-15, И-16 конструкции Поликарпова. Всего на этот год на вооружении истребительных частей находилось: 115 И-5, 72 И-15, 39 И-16 – всего 226 машин.

В 1936 году в составе ВВС ТОФ формируются новые авиационные соединения – авиабригады, в том числе 42 истребительная бригада (командир – Федоров П. А.) с дислокацией в с. Южно-Угловая. В ее состав вошли 9, 32 и 108 иаэ. Нет точных данных по судьбе 28 иаэ, которая в период с 1936 по 1938 годы, очевидно вместе с 28 тяжелой авиабригадой (бывшей 19таб) перешла в состав ВВС РККА.

В 1937 году все самолеты И-5 были сняты с вооружения.

В условиях ухудшения военно-полтической обстановки в мире и в частности на Дальнем Востоке в 1938 году проводится реорганизация ВВС ТОФ, создаются новые летные структуры – авиационные полки. В истребительной авиации формируются:
на базе 9 иаэ и 44 иаэ (44 иаэ была сформирована 03.04.38г. из авиатехники и личного состава 9 иаэ) - 1 иап (в этом же году полк был переименован в 6 иап), командир – майор Мохирев;
на базе 32 и 43 иаэ (43 иаэ была сформирована в 1938г. из авиатехники и личного состава 9 иаэ) – 14 иап с дислокацией на аэродроме Кневичи Восточные, командир - майор Петров Б. Л.;
на базе 108 иаэ – 39 иап с дислокацией на аэродроме Унаши, командир – капитан Катков В. И.

Все три полка вошли в состав 7 истребительной авиабригады (бывшей 42 аб), которой командовал с 1938 года Ермаченко В. В. Каждый из полков имел в своем составе 5 АЭ по 15 боевых и 3 учебных самолета.

Для воздушного прикрытия сил флота в районе Советской Гавани в 1940 году формируется 42-й авиационный полк в составе трех истребительных и одной бомбардировочной эскадрилий.

С началом войны в конце июня 1941 года для прикрытия побережья между Приморьем и Советской Гаванью на аэродроме Серафимовка формируется 100 отдельная истребительная авиаэскадрилья. Всего в составе ВВС ТОФ на этот период числился 351истребитель: 188 И-16, 94 И-15, 69 И-153. С весны 1941г. на вооружение ИА ВВС ТОФ стали поступать самолеты МиГ-3.

В 1942 году формируются новые истребительные авиационные части:
12 иап на аэр. Южно-Угловой и 2-й Речке;
17 иап на аэр. Петровка и Молельный Мыс с подчинением командиру 29 мтаб;
19 иап на аэр. Сергеевка и Фроловка;
101 иаэ на аэр. Серафимовка и Молдавановка.

Управление 7 иаб передислоцируется с аэр. Южно-Угловая на КП ПВО «Гроза» в районе 2-й Речки. Всего в составе ВВС ТОФ в 1942 году числилось 289 истребителей: 149 И-16, 76 И-15, 48 И-153 и 16 МиГ-3. Уменьшение численности истребителей было вызвано отправкой части авиационной техники ВВС ТОФ на Запад в состав ВВС воюющих флотов. В то же время, самолеты И-16, И-15 и И-153 уже перестали отвечать требованиям времени.

В 1943 году прошла еще одна реорганизация в ВВС ТОФ. Исходя из опыта ведения боевых действий, в целях улучшения управления силами авиационные бригады повсеместно переформируются в дивизии. В ВВС ТОФ 7-я истребительная авиабригада становится 7-й истребительной авиационной дивизией. Формируются новые истребительные части и подразделения:
41 иап с дислокацией на аэр. Постовая;
38 иап с дислокацией на аэр. Кневичи Восточные с подчинением командиру 12 шад;
на базе 100 и 101 иаэ – 31 иап с дислокацией на аэр. Серафимовка с подчинением командиру 1 авиационной группы;
42 авиаполк переформируется в 42 смешанный авиаполк 4-х эскадрильского состава, где 1 и 2 аэ были истребительные, 3 аэ – бомбардировочная, а 4 аэ – штурмовая;
в составе 50 одрап формируется 3 аэ – истребительная;
14 иап из 7 иад переходит в подчинение командира вновь сформированной 12 штурмовой авиадивизии;
17 иап из состава 29 мтаб переходит в 7 иад.

Всего в составе ВВС ТОФ в 1943 году числилось 340 истребителей: 143 И-16, 77 И-15, 63 И-153, 56 МиГ-3 и 1 ЛаГГ-3.

В 1944 году 42 сап переформируется в 42 истребительный авиаполк. Продолжался вывод из боевого состава устаревшей авиатехники и поставки самолетов новых типов. Всего в составе ВВС ТОФ в этом году числилось 364 истребителя: 120 И-16, 58 И-15, 39 И-153, 55 МиГ-3, 48 ЛаГГ-3 и 44 Як-7.

Окончание войны в Европе в мае 1945 года и подготовка, в соответствии с союзническими обязательствами, к войне с Японией вызвали необходимость новой реорганизации в ВВС ТОФ. На Амурской военной флотилии формируется 15 смешанная авиадивизия с дислокацией в с. Софийском. В состав 15 сад вошли, сформированные в июле, 58 и 59 истребительные авиаполки с базированием на аэр. Мариинское и Николаевск на Амуре соответственно.

1 авиационная группа переформируется в 16 смешанную авиадивизию с дислокацией в заливе Ольга. В состав 16 сад вошел, сформированный в феврале, 61 истребительный авиаполк с дислокацией на аэр. Новонежино (августа на аэр. Великая Кема и Гроссевичи) и 31 иап с дислокацией на аэр. Серафимовка.

По состоянию на 1 июля 1945 года в составе ВВС ТОФ числились следующие силы истребительной авиации:
7 иад (6, 12 и 17 иап) на аэр. Ю.Угловая, Ц.Угловая, Петровка;
19 иап на аэр. Сергеевка - Фроловка в составе 10 адпб;
14 и 38 иап на аэр. Кневичи Западные и Восточные в составе 12 шад;
31 и 61 иап на аэр. Серафимовка – Молдавановка и Новонежино – В. Кема в составе 16 сад;
39 оиап на аэр. Унаши.

В составе ВВС Северной Тихоокеанской флотилии числились:
58 и 59 иап на аэр. Мариинское и Николаевск на Амуре в составе 15 сад;
41 иап на аэр. Постовая;
42 иап на аэр. Знаменское – Гроссевичи.

В июле из состава ВВС Северного и Черноморского флотов прибыли на ТОФ 27 истребительный авиационный Краснознаменный полк и 43 истребительный авиационный Сулинский полк с базированием на аэр. Новонежино и Романовка соответственно с подчинением командиру 2 мтад.

К началу войны с Японией ранее существовавшая система противовоздушной обороны флота была существенно реорганизована. На базе штаба ПВО флота было сформировано управление ПВО флота во главе с командующим ПВО, подчиненным командующему ВВС флота. Все соединения и части, прикрывающие Владивосток, были сведены в корпус ПВО, который был непосредственно подчинен командующему Владивостокским оборонительным районом (ВМОР).

Корпус ПВО в своем составе имел две бригады ПВО, зенитно – артиллерийскую бригаду, бригаду аэростатов заграждения, два зенитно – артиллерийских полка, прожекторный полк, полк ВНОС и отдельный зенитно – артиллерийский дивизион.

Корпусу ПВО были оперативно подчинены 7-я истребительная авиационная дивизия и 39-й отдельный истребительный авиационный полк.

Владимиро-Ольгинский базовый район ПВО был переформирован в бригаду ПВО с непосредственным подчинением командиру ВОВМБ. Бригаде оперативно подчинялся 31-й истребительный авиационный полк.

Совгаванский базовый район ПВО был переформирован также в бригаду ПВО с непосредственным подчинением командующему ВВС Северной Тихоокеанской флотилии. Бригаде оперативно подчинялся 41-й истребительный авиационный полк.

К началу войны на вооружении частей и соединений истребительной авиации ПВО взамен устаревших типов самолетов МиГ-3, Як-7б и И-16 поступила новая материальная часть – самолеты Ла-7 и Як-9у. К началу войны новые самолеты личным составом частей истребительной авиации были практически освоены. Существенным недостатком в освоении новой материальной части была слабая тренировка летного состава в высотных и ночных полетах. Эти недостатки приходилось устранять в ходе ведения боевых действий.

Планом боевого использования военно–воздушных сил флота предусматривалось на истребительную авиацию в системе ПВО флота возложить в основном следующие задачи: прикрытие с воздуха боевых кораблей при поддержке ими прибрежных флангов сухопутных войск, действующих в Северной Корее и на Южном Сахалине; прикрытие войск десанта при действии их на берегу...

...Управление истребительной авиацией 7 иад производилось с КП на горе Тигровой во Владивостоке. В остальных частях управление истребительной авиацией осуществлялось непосредственно с КП полков.

За весь период боевых действий противник совершил только один налет на объекты наших ВМБ: 18 августа японский самолет пытался атаковать танкер «Таганрог», стоявший на якоре в Амурском заливе в районе Первой Речки. Во время повторного захода на цель самолет был сбит зенитным огнем с танкера и упал в воду.

В условиях полного отсутствия воздушного противника самолеты истребительной авиации ВВС ТОФ решали в основном задачи воздушного прикрытия боевых порядков бомбардировочной, минно–торпедной и штурмовой авиации флота, а так же сами принимали участие в штурмовых ударах по наземным и морским целям.

В ходе боевых действий истребительная авиация ТОФ и СТОФ потеряла от зенитного огня 1 ЛаГГ-3 и 2 Як-9, не вернулось с боевого задания 1 Як-7, 4 Як-9. Небоевые потери ИА составили 8 самолетов, потерпевших аварии.

В ходе боевых действий 1 аэ 14 иап с 19 августа была перебазирована на аэр. Хунчун (Китай), а с 30 августа весь полк перебазировался на аэр. Канко (Корея), в последующем на аэр. Гензан (Корея), где он был включен в состав образованного Южного военно–морского района.

За мужество и героизм, проявленные в боях с Японией ряд истребительных полков ВВС ТОФ были удостоены почетных наименований и преобразованы в Гвардейские:
«Сахалинский» - 42 иап;
Гвардейский – 22 иап (бывший 6 иап);
Гвардейский – 61 иап;
Гвардейский – 19 иап.

С освобождением Южного Сахалина и Порт-Артура были перебазированы в ноябре 58 иап на аэр. Урю, 27 иап на аэр. Лантоу (Китай) и 61 иап на аэр. Порт-Артур Центральный. В декабре на аэр. Тученцзы (Китай) была сформирована 18 смешанная авиадивизия, с подчинением командиру Порт-Артурской ВМБ, в которую вошли 27 и 61 иап. Тогда же управление ВВС СТОФ было переформировано в управление 3 авиационного корпуса с дислокацией в Советской Гавани. Всего в составе ВВС ТОФ в 1945 году числилось 477 истребителей: 87 И-16, 19 И-15, 20 И-153, 70 МиГ-3, 141 ЛаГГ-3, 64 Як-7 и 76 Як-9. Самолеты старых типов (И-15, И-15, И-153) в боевых действиях не участвовали и находились, в основном, на хранении или использовались для летной подготовки.

В связи с образованием в 1946 году Сахалинской, Камчатской военных флотилий, Южного ВМР, Порт-Артурской и Владивостокской ВМБ часть сил из состава ВВС ТОФ была выделена в эти объединения, в том числе истребительные соединения и части:
7 иад и 31 иап – во Владивостокскую ВМБ;
42 иап 16 сад – в Сахалинскую ВФ;
19 иап 17 сад и 59 иап – в Камчатскую ВФ;
27 и 61 иап в составе 18 сад – в Порт-Артурскую ВМБ;
14 иап – в Южный ВМР (Гензан).

В этом же году были переименованы: 12 иап в 53 иап, 17 иап в 57 иап.

В период с июня 1946 года по декабрь 1947 года в бухте Врангеля формируется 17 смешанная дивизия, предназначенная для Камчатской военной флотилии. До окончания строительства аэродромов на Камчатке и о. Шумшу она была временно подчинена командующему ВВС ТОФ с базированием на аэр. Унаши. В состав 17 сад был включен 39 иап. Однако в связи с проводимыми в 1947 году организационными преобразованиями на Тихоокеанском флоте в декабре этого года 17 сад была расформирована.

Самолеты – истребители старых довоенных типов были окончательно сняты с вооружения, а им на замену летные части получили по ленд-лизу из США новейшие на тот период истребители Р-63. Всего в составе ВВС ТОФ в 1946 году числилось 538 истребителей: 91 ЛаГГ-3, 11 Як-7 и 271 Як-9, 47 Ла-7, 118 Р-63 «Кингкобра».

В 1947 году Тихоокеанский флот был разделен на два оперативных объединения: 5 и 7 ВМФ.

Соответственно такая же реорганизация произошла в ВВС ТОФ, которые были разделены на ВВС 5-го ВМФ (командующий генерал-полковник авиации Преображенский Е.Н.) и ВВС 7-го ВМФ (командующий генерал-майор авиации Шарапов И.В.). Управление 3 авиационного корпуса было переформировано в управление ВВС 7 ВМФ. Силы истребительной авиации флота были поделены между ВВС флотов. В составе ВВС 5-го ВМФ: 7 иад,(22, 53, 57 иап) и 31 иап. В составе ВВС 7-го ВМФ: 15 и 16 сад, 41, 42, 58 и 59 иап. В декабре 1947 года 57 иап (бывший 17 иап) был передислоцирован на аэр. Гензан, где и находился до января 1949 года, после чего был передислоцирован на аэр. Романовка. Начался процесс постепенного послевоенного сокращения Вооруженных Сил. В истребительной авиации ВВС флота в декабре были расформированы 39 иап, 54 (бывший 14) иап, 38 иап и 61 иап. Всего в составе ВВС ТОФ в 1947 году числилось 541 истребитель: 4 ЛаГГ-3, 5 Як-7 и 333 Як-9, 43 Ла-7, 156 Р-63 «Кингкобра».

В 1948 году были переименованы 53 иап в 578 иап, 27 иап в 405 иап, 19 иап в 88 иап и 43 иап в 348 иап.

В феврале 1949 года из состава 9-й воздушной армии после вывода из Северной Кореи в состав ВВС ТОФ была принята 249-я истребительная авиационная Краснознаменная дивизия с дислокацией на аэродроме Кневичи. В марте этого же года дивизия была переименована в 165-ю иад. В состав дивизии входили: 47 иап на аэр Николаевка, 305 иап на аэр. Кневичи, 781 иап на аэр Унаши.

С 1950 года началось перевооружение полков и переучивание личного состава на новую реактивную технику. Части истребительной авиации стали получать в значительных количествах самолеты МиГ-15. Их непосредственное освоение началось осенью 1950 года. Для подготовки летчиков из Москвы прибыл старший инспектор – летчик авиации ВМФ С. Рейдель. Одним из первых переучившихся на новый тип истребителя был командир 7 иад Герой Советского Союза генерал-майор авиации А. Мироненко. До перевооружения два полка его дивизии имели самолеты Як-9 и Як-7б, а третий полк был вооружен самолетами Р-63 «Кингкобра». Параллельно с А. Мироненко самостоятельно вылетел на МиГ-15 командир 305-го иап полковник Е. Петренко. Именно 305 иап первым на ТОФ начал переучивание на истребитель МиГ-15. В сентябре 1950 года 18 сад, базирующаяся в Порт-Артуре, была переформирована в 509 иад.

В 1950 году на Корейском полуострове начались боевые действия, которые длились до июля 1953 года. На первом этапе СССР оказывал КНДР помощь только поставкой вооружения и техники. Формальным поводом к участию в боевых действиях личного состава ВВС СССР послужил налет 8 октября 1950 года на аэродром ВВС Сухая Речка двух истребителей – бомбардировщиков F-80 «Шутинг Стар» ВВС США. После этого руководством СССР было принято решение оказать прямую военную помощь КНДР, для чего в приграничных районах Китая с КНДР был сформирован 64-й отдельный истребительный авиационный корпус под командованием генерала И. Белова. Полки 64-го ОИАК базировались на аэродромы Шеньян, Ляоян, Аньшань, Аньдун. В основном, это были части из состава ВВС и ПВО СССР. Однако c февраля 1952 по июль 1953 года в состав корпуса на ротационной основе входили истребительные полки ВВС ТОФ: 256, 821 иап 190-й иад на самолетах МиГ-15; 578 иап (бывший 12 иап) на самолетах Ла-11, 781 иап на самолетах МиГ-15. Согласно записи в историческом журнале управления ВВС ТОФ 256 и 821 иап в 1952 году были приняты в состав авиации флота, но больше о них ни где не упоминается. Возможно, по окончании боевых действий в Корее эти полки были вновь переданы ВВС.

В сентябре 1950 года в Порт-Артуре был сформирован 55 авиационный корпус ВМС, который включил в себя все летные части Порт-Артурской ВМБ. В декабре этого же года 55 АК был переименован в 105 АК ВМС.

Корейская война требовала ускорения темпов освоения самолетов МиГ-15. Не имея достаточного количества подготовленных к этому аэродромов (они находились в стадии строительства) зимой переучивание на МиГ-15 производилось со льда Амурского залива в бухте Угольная. За зиму были полностью перевооружены два полка 7-й иад (очевидно 22 и 1741 иап), которой в то время командовал Герой Советского Союза полковник К. Алексеев.

В январе 1951 года 15 смешанная авиадивизия ВВС 7 ВМФ была переформирована в 15 истребительную авиадивизию в составе 41, 42 и 58 иап. В июне управление 165 иад было передислоцировано с аэр. Кневичи на аэр. Унаши, а в августе года 57 иап был передислоцирован с аэр. Петровка поближе к границе с Кореей на аэр. Сухая Речка, выделен из состава 7 иад и стал отдельным истребительным полком до августа 1952 года, когда он был включен в состав 861 иад.

По состоянию на 1 января 1952 года в составе истребительной авиации ВВС 5 ВМФ числятся:
22 иап 7 иад на самолетах МиГ-15, Ла-11 на аэр. Ц. Угловая;
578 иап 7 иад на самолетах Ла-11 на аэр. Ц. Угловая;
1741 иап 7 иад на самолетах МиГ-15 на аэр. Сухая Речка;
31 иап 861 иад на самолетах МиГ-15 на аэр. Серафимовка;
305 иап 861 иад на самолетах МиГ-15 на аэр. Новороссия;
57 иап 861 иад на самолетах Ла-11 на аэр. Сухая Речка (с ноября на аэр. Новонежино);
781 иап 165 иад на самолетах МиГ-15 на аэр. Унаши;
47 иап 165 иад на самолетах МиГ-15 на аэр. Унаши;
348 иап 509 иад на самолетах МиГ-15 на аэр. Тученцзы;
405 иап 509 иад на самолетах МиГ-15 на аэр. Лантоу;
88 иап 89 мтад (с августа в составе 165 иад) на самолетах Ла-11 на аэр. Николаевка;

В составе истребительной авиации ВВС 7 ВМФ числятся:
41 иап 15 иад на самолетах МиГ-15 на аэр. Постовая;
42 иап 15 иад на самолетах МиГ-15 на аэр. Корсаков;
58 иап 15 иад на самолетах МиГ-15 на аэр. Урю (пос. Таранай на побережье з. Анива)
59 иап 16 сад на самолетах МиГ-15 на аэр. Корсаков.

Опыт войны в Корее убедительно показал важность противовоздушной обороны в обеспечении безопасности страны. Части ПВО на Дальнем Востоке были сведены в новые объединения – корпуса ПВО. Осенью 1952 года в составе ВВС ТОФ был сформирован 106-й ИАК ПВО, в который вошли: 7-я иад (22, 578, 1741 иап), 165-я иад (47, 88, 781 иап), 861-я иад (31, 57, 305 иап), 147-я иад (34, 404, 494 иап) – с 1953 года, а также 50 одрап. Командиром 106 ИАК ПВО был назначен генерал – майор авиации А. Мироненко. На корпус возлагалось прикрытие района от мыса Гамова до Советской Гавани включительно. На Дальнем Востоке сложилась к тому времени непростая воздушная обстановка. Разведывательно-патрульные самолеты США летали в 12 милях от береговой черты, непосредственно по кромке воздушного пространства наших территориальных вод. Провокационно вели себя и экипажи палубных самолетов с авианосцев. Почти ежедневно происходили безнаказанные нарушения нашего воздушного пространства. Так 06.10.51г. летчики ВВС ТОФ на самолетах МиГ-15 сбили в районе Владивостока самолет «Нептун» из состава 6 патрульной эскадрильи ВМС США. С созданием корпуса ПВО положение стало меняться (за период с осени 1952 г. до конца 1954г. были уничтожены 7 нарушителей воздушного пространства). 27 июля 1953 года над Китаем в день окончания военных действий в Корее был сбит военно-транспортный самолет ВВС ТОФ Ил-12 с пассажирами на борту. Буквально через день в районе о. Аскольд пара истребителей МиГ-17 из 88 иап (по другим данным 22 иап) с аэр. Николаевка пилотируемые капитаном Рыбаковым и ст. лейтенантом Яблоновским сбили вторгшийся в наше воздушное пространство самолет – разведчик RB-50 из состава 55 разведывательного авиакрыла ВВС США. Второй подобный инцидент произошел летом 1954 года, когда пара истребителей Ла-11 ВВС ТОФ сбила в районе острова Аскольд самолет – разведчик RB-50 того же авиакрыла.

В мае 1953 года управление 105 авиационного корпуса ВМС было переведено из Порт-Артура в Советскую Гавань в состав ВВС 7 ВМФ. Входившая в состав корпуса 509 иад (405 и 348 иап) была передана 54 ВА ВВС и исключена из состава ВВС ТОФ. Тогда же, авиации флота из 54 ВА ВВС была передана 147иад (г. Уссурийск) в составе 494 иап (аэр. Барановский), 404 иап (аэр. Коммуна им. Ленина) и 34 иап (аэр. Коммуна им. Ленина) на самолетах МиГ-15

В июне 1953 года 5 и 7 ВМФ были вновь объединены в Тихоокеанский флот, соответственно и ВВС 5 и 7 ВМФ были слиты в ВВС ТОФ.

106 ИАК ПВО просуществовал до сентября 1954 года, когда был расформирован и все истребительные дивизии подчинены непосредственно командующему ВВС ТОФ.

В сентябре 1954 года управление 105 АК ВМС было переформировано в управление ВВС СТОФ – второе объединение с таким наименованием.

В марте 1955 года 1741 иап был переименован в 972 иап 7 иад с прежней дислокацией на аэр. Сухая Речка, 42 иап 15 иад был перебазирован с аэр. Корсаков на аэр. Постовая, а в июне 88 иап был перебазирован с аэр. Николаевка на аэр. Новонежино, исключен из состава 165 иад и включен в 861 иад. В свою очередь в апреле 861 иад была переименована в 154 иад. В ноябре этого же года управление ВВС СТОФ было переформировано в управление 10 авиационного корпуса. Командиру 10 АК были подчинены все авиационные части, входившие ранее в состав ВВС СТОФ.

В сентябре 1956 года была осуществлена ротация: 578 иап 7 иад с аэр. Ц. Угловая был перебазирован на аэр. Коммуна им. Ленина в состав 147 иад, а ему на замену из этой дивизии прибыл 404 иап.

1957 год стал рубежным для истребительной авиации ВВС ТОФ. В связи с образованием на востоке СССР Отдельной Дальневосточной армии ПВО (в последующем 11 А ПВО) из состава авиации флота в нее в феврале был передан ряд истребительных соединений и частей, в частности: 7 иад (22, 404 иап), 165 иад(31, 47, 781 иап), 41 иап, 42 иап. Большинство этих полков просуществовали до начала 90-х годов, а затем были расформированы в ходе, так называемой «реформы» Вооруженных сил, когда в буквальном смысле уничтожалась система ПВО на Дальнем Востоке. Единственной истребительной частью, ведущей свои истоки от далекого 1933 года, в настоящее время сохранился 22 гвардейский истребительный Краснознаменный авиационный полк, вооруженный современными самолетами Су-27.

После этой реорганизации в составе ВВС ТОФ числились три истребительные авиадивизии (15, 147 и 154 иад) и девять истребительных авиаполков:

среди авиационных полков первой линии:
34 иап 147 иад на аэр. Колхоз им Ленина;
494 иап 147 иад на аэр. Барановский;
88 иап 154 иад на аэр. Новонежино;
972 иап 154 иад на аэр. Сухая Речка;
58 иап 15 иад на аэр Урю;
59 иап 15 иад на аэр. Корсаков.

Среди авиационных полков второй линии:
305 иап 154 иад на аэр. Новороссия;
578 иап 147 иад на аэр. Колхоз им. Ленина.

На вооружении всех истребительных частей состояли самолеты МиГ-15 и МиГ-17.

В это же время на аэродроме Постовая вместо выбывшего 42 иап была сформирована 175 отдельная истребительная авиационная эскадрилья на самолетах МиГ-17, подчинявшаяся командиру 58 иап. Правда просуществовала она не долго и уже в сентябре этого же года 175 оиаэ была расформирована.

В 1958 году экипажи 143 мтад начали осваивать ракетную систему «КС» и на аэр. Каменный Ручей в марте формируется 3 отдельный истребительный авиационный отряд на самолетах МиГ-17СДК для 570 мтап, с подчинением командиру дивизии. Самолеты МиГ-17СДК имитировали крылатую ракету «КС» при отработке пусков АКР. В декабре 1959 года 3 оиао был переформирован в 269 оиаэ и отнесен к особо режимным объектам. В июне 1960 года два таких же отряда были сформированы на аэродромах Кневичи Западные для 49 мтап (108 оиао) и Хороль для 169 мтап (119 оиао, затем переформированный в 117 оиаэ) с подчинением командиру 3 мтад. Данные подразделения просуществовали до 1961 года и были расформированы.

В декабре 1958 года был расформирован полк второй линии - 578 иап (147 иад), а ему на замену в состав дивизии был включен 972 иап из состава 154 иад. Таким образом, все три истребительные авиадивизии стали двухполкового состава. Общее число самолетов-истребителей МиГ-15 и МиГ-17 составляло не менее 186 единиц.

Финалом истребительной авиации ВВС ТОФ (переименованной в Авиацию флота) стал 1960 год, который прошелся по судьбам многих авиаторов-тихоокеанцев. С 15 июля 1960 года в соответствии с постановлением Правительства о значительном сокращении Вооруженных Сил (один миллион двести тысяч человек) были расформированы многое авиационные соединения и части, в том числе все истребительные дивизии и полки ВВС ТОФ. Задача воздушного прикрытия объектов флота и сопровождения самолетов ракетоносной авиации была возложена на истребительную авиацию войск ПВО страны (так же значительно порезанную).

И все-таки история истребительной авиации ВВС ТОФ на этом не закончилась. Почти через четверть века, при новом подъеме авиации флота, в 1982 году на аэродроме Камрань (Вьетнам) формируется 169 смешанный авиационный полк, в состав которого в 1984 году включается 3-я авиационная эскадрилья на самолетах МиГ-23млд и МиГ-23у. Символично, что личный состав и авиационная техника для эскадрильи была взята, в основном, из 22-го истребительного полка ПВО, который стоял у истоков истребительной авиации ВВС Тихоокеанского флота. Уже на следующий год истребительная эскадрилья вошла в состав сил постоянной готовности. Летчики эскадрильи решали задачи прикрытия аэродрома и пункта базирования кораблей 17 оперативной эскадры Камрань, а так же сопровождения самолетов-разведчиков и ракетоносцев полка в Южно-Китайском море. Истребительная эскадрилья просуществовала в 169 осап вплоть до декабря 1989 года и была сокращена при переформировании полка в 362 осаэ.

С образованием в 1997 году Объединенного Командования войск и сил на северо-востоке Российской Федерации в состав авиации и ПВО ОКВС был включен 865 иап (входивший ранее в 6-ю дивизию ПВО), вооруженный самолетами МиГ-31 с базированием на аэродроме Елизово. И хотя полк подчиняется Начальнику ВВС и ПВО ТОФ только в специальном отношении, все же история истребительной авиации на Тихоокеанском флоте продолжается.

АВИАЦИЯ ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА РОССИИ 1916 – 2006 г.г. Справочник
Д.Е.Болтенков П.В.Левшов
http://www.moravia.ru/files/books/kniga.doc

 Отправлено: 01.07.09 13:13. Заголовок: Рождение Дальней ави..

Рождение Дальней авиации России



ДАЛЬНЯЯ АВИАЦИЯ берет свое начало от эскадры воздушных кораблей “Илья Муромец”. Это первое в мире соединение тяжелых бомбардировщиков создано на основании решения военного совета Российской армии, которое было высочайше утверждено 10(23) декабря 1914 года.

Начальником эскадры стал инициатор ее создания М.В. Шидловский – бывший морской офицер, председатель совета акционеров Русско-Балтийского вагонного завода, производившего самолеты “Илья Муромец”

“Илья Муромец” спроектирован и построен русским инженером И.И. Сикорским. В декабре 1913 года он совершил первый полет, в котором были установлены мировые рекорды дальности, продолжительности полета и грузоподъемности. Самолет весил 3500кг., полезная нагрузка составляла 1500кг., запас топлива на 5 часов полета, скорость 100км/час. Последние “Муромцы” имели вес 7500кг., полезную нагрузку 2500 кг., скорость 135 км/час, потолок до 4000м, продолжительность полета до 10 часов.

Эскадра формировалась недалеко от городка Яблонна под Варшавой в составе 10 боевых и 2-х учебных самолетов. В последующем штаб эскадры базировался в Лиде, Пскове, Виннице.

21 февраля 1915 года экипаж командира корабля “Илья Муромец Киевский” штабс-капитана Горшкова Г. Г. совершил первый боевой вылет. С этого дня началась первая боевая работа эскадры.

За годы первой мировой войны экипажи эскадры выполнили около 400 боевых вылетов на разведку и бомбардировку объектов противника .В воздушных боях ими уничтожено 12 вражеских истребителей противника, в то время как за всю войну был сбит всего один “Илья Муромец”.

К апрелю 1917 года эскадра организационно состояла из 4-х боевых отрядов, в которых насчитывалось 20 тяжелых бомбардировщиков.

После февральской революции 1917 года началась дезорганизация армии. По требованию нижних чинов от руководства эскадрой отстранены ее начальник и заместители, выборно были заменены практически все командиры кораблей. В сентябре 1917года при подходе немцев к Виннице организовать ее эвакуацию в тыл было некому, самолеты пришлось сжечь.

После Октябрьской революции военное ведомство предприняло попытку воссоздать эскадру. 22 марта 1918 года декретом СНК была организована Северная группа воздушных кораблей “Илья Муромец” в составе трех боевых единиц. Самолеты собирали на РВБЗ из числа ранее недостроенных. В июне 1921 года авиагруппа была переименована в Дивизион воздушных кораблей “Илья Муромец”. Он состоял из трех отрядов по 2 самолета в каждом. Один из них 51-й тяжело- бомбардировочный отряд за боевые заслуги был награжден Почетным революционным Красным знаменем ВЦИК. Высоких наград удостоены многие авиаторы, в том числе командир корабля Туманский А.К. – ордена Красного Знамени.

Новый этап развития Дальней авиации.

Он связан с именем выдающегося авиаконструктора А.Н. Туполева.

В 1925 году им был создан первый в истории авиации тяжелый цельнометаллический двух моторный бомбардировщик ТБ-1. С поступлением его на вооружение ВВС Красной Армии создаются отдельные авиаотряды, затем эскадрильи и бригады тяжелой авиации.

В декабре 1930 года прошел летные испытания и принят на вооружение новый тяжелый бомбардировщик конструкции А.Н. Туполева ТБ-3. Это был выдающийся самолет того времени, первый в мире четырех моторный, воздушный цельнометаллический корабль. Последний вариант ТБ-3 образца 1936 года развивал скорость 288 км/час, имел бомбовую нагрузку 5000кг. Около 15 лет самолет находился на вооружении Дальней Авиации. Он применялся в боевых действиях в районе озера Хасан, реки Халхин-Гол, на Карельском перешейке и в первые годы Великой Отечественной войны.

Принятие на вооружение ТБ-3 позволило значительно увеличить боевой состав ДА. В 1936 году ДА пополнилась новым дальним бомбардировщиком конструкции С.В. Ильюшина ДБ-3. После ряда усовершенствований, установки более мощных двигателей этот самолет получил название Ил-4. Он стал основной ударной силой ДА в годы Великой Отечественной войны.

В 1936-1938 г.г. авиабригады и корпуса, базировавшиеся в европейской части страны, были сведены в три воздушные армии особого назначения (АОН), подчиненные непосредственно народному комиссару обороны. В 1940 году управления АОН были расформированы, а их соединения и части вошли в созданную дальнебомбардировочную авиацию Главного командования Красной Армии (ДБА ГК).

К началу Великой Отечественной войны ДБА ГК организационно состояла из 5 корпусов, 3 отдельных авиадивизий и одного отдельного авиаполка. В ней насчитывалось около 1500 самолетов и 1000 боеготовых экипажей.

В годы Великой Отечественной войны 1941-1945.

С началом Великой Отечественной войны экипажи дальнебомбардировочных частей уже в полдень 22 июня 1941 года вступили в боевые действия по уничтожению скопления немецко-фашистских войск в районах Сувалки и Прасныш.

23 июня в районе Молодечно командир эскадрильи 207 дбап капитан Н.Ф. Гастелло совершил наземный таран, направив горящий бомбардировщик на танковую колону противника. Подвиг Гастелло в последующем повторили еще 11 экипажей Дальней авиации.

В ночь с 10 на 11 августа 1941 года 3 группы дальних бомбардировщиков из состава 22, 200 дбап и 81 авиадивизии нанесли удар по Берлину. В течении месяца ими было совершено 10 налетов на логово фашистов, выполнено 90 самолето-вылетов. За образцовое выполнение заданий по бомбардировке Берлина майоры В.И. Щелкунов и В.И. Малыгин, капитаны В.Г. Тихонов и И.В. Крюков, лейтенант В.И. Лахонин удостоены звания Героя Советского Союза.

За 6 месяцев войны ДБА понесли большие потери. К концу 1941 года в ней осталось всего 266 исправных самолетов. Это требовало объединения сил тяжелых бомбардировщиков в единый кулак.

5 марта 1942 года постановлением ГКО Дальнебомбардировочная Авиация была преобразована в Авиацию Дальнего Действия (АДД) с непосредственным подчинением Ставке ВГК.

Командующим АДД был назначен генерал А.Е. Голованов.

В основу боевого состава АДД составила 3 авиационная дивизия которой командовал Голованов. Кроме этого приказов НКО от 16 марта 1942 года командующему АДД были переданы 8 дивизий ДБА. В результате проведенных мероприятий АДД имела 341самолет и 367 экипажей.

Работа по формированию АДД проводилась на ряду активной боевой деятельностью. В марте 1942 года экипажи произвели 1560 боевых вылетов. Выполнялись они в основном ночью, крупными группами, что позволило резко сократить потери. Если за первые пол года войны сбитый бомбардировщик приходился на 13 самолето-вылетов, то начиная с марта 1942года в АДД эта цифра возросла до 97 самолето-вылетов.

В течении 1942 года АДД получила от промышленности 650 новых самолетов. Так же интенсивно пополнялся самолетный парк и последующем. Его основу составили самолеты Ил-4, Ер-2, Пе-8, Ли-2. Это позволило не только покрыть потери, доукомплектовать существующие части, но и сформировать новые. К маю 1944года в составе АДД было 8 авиакорпусов, 22 дивизии, 66 полков. В нее также входили воздушно-десантные части и основные силы ГВФ.

В декабре 1944года АДД была переформирована в 18-ю воздушную армию и подчинена командованию ВВС с сохранением своего назначения как средства ВГК.

Дальняя Авиация внесла огромный вклад в достижении победы над врагом. Она принимала участие во всех крупных операциях Красной Армии, выполняла специальные задачи. За годы войны экипажи дальних бомбардировщиков совершили около 220 тысяч боевых вылетов, сбросили на войска и объекты противника 2 млн.276тыс. бомб различного калибра.

За боевые заслуги 4 авиакорпуса, 12 дивизий, 43 полка дальнего действия были преобразованы в гвардейские, 7 дивизий и 38 полков награждены орденами, 8 корпусов, 20 дивизий и 48 авиаполков получили почетные наименования. Около 25 000 авиаторов Дальней Авиации удостоены государственных наград, 269 стали героями Советского Союза, 6 человек удостоились этого звания дважды.

Дальняя Авиация в послевоенный период.

Роль ДА как военно-политического средства достижения победы в Великой Отечественной войне резко возросла в послевоенный период. Появление в США ядерного оружия, атомные бомбардировки японских городов Хиросима и Нагасаки, создание в начале 1946 года в американской армии стратегического авиационного командования (САК), потребовали адекватных мер.

3 апреля 1946года постановлением Совета Министров СССР на базе 18-ой ВА создана Дальняя Авиация ВС в составе 3-х ВА, управления которых базировались в Смоленске, в Виннице, в Хабаровске.

В 1947 году на вооружение ДА поступает стратегический бомбардировщик Ту-4. А в 1951году в связи с оснащением ДА ядерным оружием началось ее массовое перевооружение на этот самолет.

1954год открывает новый этап в развитии ДА. На вооружение принят первый дальний реактивный бомбардировщик Ту-16. Через 2 года самолетный парк ДА пополняет стратегический бомбардировщик Ту-95, а еще через год стратегический бомбардировщик конструкции В.М. Мясищева- 3М. Освоенная личным составом в короткие сроки техника значительно увеличила возможности ДА. Возросли скорость, маневренность и глубина ее действия. Все новые самолеты стали способны нести и пока являлись единственным средством доставки ядерного оружия.

В 1959году вошедшим в историю как начало разгрома военной авиации, объединения, соединения и части ДА постигла несколько иная участь. Они послужили основой для создания нового вида ВС- РВСН. В их состав были переданы 3 управления ВА, ряд управлений дивизий и 29 авиационных полков. Это повлекло значительные структурные изменения самой ДА. К 1961году основу ее организации стали составлять 3 тяжелых бомбардировочных авиационных корпуса: 2-ой отбак в Виннице, 6-ой отбак в Смоленске, 8-й отбак в Благовещенске (Иркутске).

В этом же году поступили на вооружение дальние стратегические бомбардировщики Ту-22 и первые ракетоносцы Ту- 16К. В след за ними появились ракетоносцы Ту-95К, Ту-22К. Дальняя Авиация становится ракетоносной, что подняло ее на качественно новый уровень, сделало авиационной составляющей стратегических ядерных сил.

Дальняя Авиация в современных условиях.

Поступившие на вооружение ДА в 70-е 80-е годы новые авиационные комплексы Ту-22м, Ту-95МС, Ту-160 подняли на новую высоту роль и место ДА в общей системе обороны страны. Вооруженные крылатыми ракетами большой дальности стратегические ракетоносцы способны не только наносить мощные удары по заданным целям в любой точке земного шара, но также не прибегая непосредственно к военным действиям, демонстрировать решимость применения своего оружия, что крайне проблематично для других составляющих СЯС. Эта способность ДА оказалась достаточно эффективным средством поддержания стратегического паритета в 1986-89 г.г., когда ракетоносцы Ту-95МС, в ответ на размещение США в западной Европе ракет “Першинг-2”, осуществляли полеты в зоны дежурства у берегов Америки и Канады.

В 1980 году Дальнюю Авиацию постигла очередная реорганизация, заключавшаяся в упразднении управления командующего ДА и создании на основе прежней структуры 3-х ВА ВГК, подчиненных Главнокомандующему ВВС: 37 –Москва, 46-Смоленск и 30- Иркутск. Понадобилось 8 лет чтобы осознать ошибочность этих перемен, результатом которых явились намного большие потери, чем приобретения. В апреле 1988 года на базе 37-ой ВА ВГК(СН) возрождено управление командующего ДА с подчинением ему 30-ой ВА ВГК и 46-ой ВА ВГК, оперативной группы в Арктике, 43-го ЦБП и ПЛС. В боевом составе ДА насчитывалось 10 тбад, 25 ударных полков. В результате распада СССР соединения и части ДА дислоцированные на Украине были национализированы и вышли из ее состава. Дальнейшее сокращение численности ДА и изменение ее структуры диктовалось выводом войск с территории Прибалтики, Белоруссии и Казахстана материально-техническими и финансовыми возможностями государства.

В соответствии с планом военной реформы в апреле 1998 года Дальняя Авиация преобразована в 37-ую ВА ВГК(СН). Оптимизирован ее боевой состав. Но география базирования соединений и частей почти не изменилось. Она включает территории 18 субъектов РФ. Достаточно высоким остается боевой потенциал объединения. Оно как и прежде является главной ударной силой ВВС, авиационной составляющей СЯС и основным дальнобойным средством ВГК.

Личный состав свято чтит, продолжает и приумножает славные традиции ДА. По итогам боевой учебы 37-ая ВА ВГК(СН) неоднократно отмечалась в числе лучших объединений ВС РФ.

http://fio.novgorod.ru/projects/project1979/interest.htm

 Отправлено: 01.07.09 20:33. Заголовок: Этот Ту-16 установле..

Этот Ту-16 установлен в Смоленске.Фото сделано форумчанином Magpie...

 Отправлено: 07.07.09 09:46. Заголовок: Совершенно секретно...

Совершенно секретно.

Государственный Комитет Обороны
Постановление № ГОКО-3190сс от 15 апреля 1943 г.
Москва Кремль.

Об усилении и развитии Авиации Дальнего Действия при Ставке Верховного Главнокомандования

Государственный Комитет Обороны постановляет:

1. Довести в 1943 году боевой состав Авиации Дальнего Действия до 1.200 ночных экипажей.

2. Перевести Авиацию Дальнего Действия на самостоятельное снабжение самолетно-моторным парком, запасными частями, горюче-смазочными материалами, боеприпасами, имуществом связи, специальными приборами, оборудованием и другими видами имущества.

3. Обязать командующего ВВС Красной Армии - т. Новикова:

а) передать АДД Новосибирскую школу летчиков, 2-ю высшую школу штурманов; Челябинскую школу стрелков-бомбардиров; Челябинскую школу авиамехаников; стационарные авиационные мастерские №№ 3, 9, 14, 16, 115, 138, 164, 266, 282, 284 и подвижные авиационные мастерские ПАМ №№ 5 и 10. Передачу произвести по балансу на 1 апреля 1943 года;

б) передать Авиации Дальнего Действия военную приемку на заводах НКАП №№ 23, 29, 39, 84 и 126;

в) передать из авиации Гражданского Воздушного Флота перегоночную группу в составе 63-х экипажей, созданную по постановлению ГОКО (№ 1392сс);

г) передать до 20 апреля 1943 года из 113 авиационной дивизии все ночные экипажи, летающие на самолете Ил-4, обязав командующего АДД т. Голованова до 20 апреля с. г. передать взамен ночных экипажей дневные экипажи, летающие на самолетах Ил-4.

Оформление передачи экипажей, с целью сохранения боеспособности 113 авиадивизии, возложить на генерал-лейтенанта т. Шевелева и генерал-майора т. Шиманова;

д) до начала выпуска летчиков из летной школы АДД передавать в Авиацию Дальнего Действия ежемесячно по 80 летчиков, окончивших нормальные школы ВВС КА на самолетах СБ;

е) при выполнении боевых задач АДД а районе фронтов беспрепятственно предоставлять пригодную для АДД аэродромную сеть в полосе 150-250 километров от линии фронта с соответствующим обслуживанием аэродромными батальонами фронта;

ж) для создания маневренных запасов АДД выделить из наличия боеприпасов Воздушных Армий и резерва ГОКО 8 боекомплектов авиационных бомб, согласно прилагаемой ведомости. Зачислить эти запасы в мобрезерв и хранить их на головных складах Северо-Кавказского, Южного, Воронежского, Центрального, Западного, Калининского, Северо-Западного фронтов.

Обязать т. Хрулева (НКО) обеспечить перевозку маневренных запасов авиабомб, выделяемых для АДД в количествах, указанных в приложении, по заявкам ВВС КА, до 15 мая 1943 года;

з) передать Авиации Дальнего Действия ранее выделенные фонды и кредиты на 1943 год для АДД.

4. Сформировать к 1.VI-1943 года для АДД 10 батальонов аэродромного обслуживания и 6 головных авиационных складов.
Формирование и укомплектование рядовым составом и всем положенным имуществом по штату возложить:

на Военный Совет Приволжского Военного Округа батальонов аэродромного обслуживания - 3, головных авиационных складов - 2;
на Военный Совет Московского Военного Округа батальонов аэродромного обслуживания - 7, головных авиационных складов - 4;

5. Обязать заместителя народного комиссара обороны т. Хрулева:

а) обеспечить формируемые батальоны, головные склады и вновь формируемую летную школу АДД положенным автотранспортом и спецавтомашинами;

б) доукомплектовать автотранспортом и спецавтотранспортом существующие батальоны аэродромного обслуживания Авиации ДД и вновь передаваемые части в АДД из ВВС КА.

6. Обязать командующего Авиации Дальнего Действия т. Голованова:

а) сформировать к 15 мая 1943 года ночную авиационную школу летчиков Авиации ДД с численным составом курсантов 800 человек.
Командующему ВВС Красной Армии - т. Новикову выделить для формирования этой школы постоянный состав и учебные самолеты.
Место формирования и базирования школы т. Новикову и т. Голованову определить в 5-дневный срок;

б) перевести до 1 июня 1943 года 1 Высшую школу летчиков и штурманов Авиации ДД из Карш на Челябинский и Троицкий аэродромные узлы.

7. Обязать НКПС (т. Кагановича) предоставить в течение апреля - мая 1943 года по заявкам АДД 10 железнодорожных эшелонов для переброски 1 Высшей школы штурманов из Карш в Челябинск.

8. Обязать начальника УСГ КА - т. Кормилицина создать к 1 мая 1943 года для АДД маневренный запас авиагорючего Б-78 - 2000 тонн, Б-64 - 7000 тонн, масел - 834 тонны и продукта Р-9 - 56 тонн.

Маневренные запасы горючего и масел сосредоточить на складах Северо-Кавказского, Южного, Воронежского, Центрального, Калининского, Северо-Западного и Западного фронтов.

Хранение авиагорючего и масел возложить на начальников тыла соответствующих фронтов.

Завозимый запас авиагорючего и масел зачислить в мобрезерв НКО и расходовать только по решению Правительства.

Обязать начальника УСГ Красной Армии т. Кормилицина систематически пополнять и не допускать снижения маневренных запасов авиагорючего и масел.

9. Обязать народного комиссара авиационной промышленности - т. Шахурина продукцию заводов №№ 23, 29, 39, 84 и 126 передавать в распоряжение командующего Авиацией ДД.

10. Предоставить командующему Авиацией Дальнего Действия права командующего фронтом, а также право утверждения штатов частей Авиации Дальнего Действия, формируемых по указанию Ставки Верховного Главнокомандования.

11. Обязать Центральные довольствующие управления НКО обеспечивать формируемые части всеми видами довольствия по штатам, утвержденным командующим АДД.

12. Назначить Членом Военного Совета Авиации Дальнего Действия заместителя народного комиссара авиационной промышленности т. Дементьева П.В.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ГОСУДАРСТВЕННОГО КОМИТЕТА ОБОРОНЫ И. СТАЛИН

Послано т.т. Молотову, Маленкову, Новикову, Голованову, Шиманову, Жукову - все; Шахурину - 2, 3б, 9, 12; Вознесенскому, Берия, Чадаеву - 2; Астахову - 3в; Шевелеву - 3г; Хрулеву - 3ж, 4, 5, 8, 10, 11; Артемьеву - 4, 5а; Военсовету ПриВО - 4, 5а; Кагановичу, Измайлову, Голубеву - 7; Кормилицину, Соколову - 8; Дементьеву, Щербакову, Шаталину - 12.

http://www.soldat.ru/doc/gko/text/3190.html

 Отправлено: 07.07.09 10:49. Заголовок: Командующий АДД htt..

Командующий АДД



Александр Евгеньевич Голованов

Главный маршал авиации Голованов А.Е.Александр Евгеньевич Голованов родился 7 августа 1904 года в Нижнем Новгороде. Его отец был капитаном парохода, плавал по Волге. После Октябрьской революции руководил сплавными работами. Мать была певицей в оперном театре.

Работать Александр начал в 14 лет курьером в «Профсохлебе» Наркомпрода, В мае 1919 года он добровольно вступил в Красную армию, служил разведчиком, воевал на Южном фронте против войск генерала Деникина. После контузии в октябре 1920 года был демобилизован.

В 1923 годду райкомом комсомола Нижнего Новгорода он был направлен на учебу, а через год губкомом ВКП(6) — на работу в органы ГПУ. В органах госбезопасности будущий маршал авиации проработал с 1924 года по 1933 год в особых отделах, на оперативной работе, пройдя путь от уполномоченного до начальника отделения.

В декабре 1931 года он был прикомандирован для работы в Наркомат тяжелой промышленности на должность ответственного секретаря замнаркома. В этот наркомат входил главк авиационной промышленности. Выучившись летать, проявив, несмотря на поздний для начинающего возраст, незаурядные летные качества, он почувствовал неодолимую тягу к небесной стихии, был полностью захвачен новой профессией, и в 1933 году перешел на летную работу в Гражданский воздушный флот. В Аэрофлоте Александр Евгеньевич работал до 1941 года. Летать любил и летал много. Он быстро овладел техникой пилотирования в сложных метеорологических условиях (в любое время суток, с использованием средств радионавигации), и вскоре стал одним из лучших летчиков ГВФ. В 1936 году постановлением СНК СССР был введен в состав Совета при начальнике ГУ ГВФ.

С 1939 года Голованов находился в распоряжении штаба ВВС РККА. Принимал участие в качестве командира экипажа в боевых операциях на реке Халхин-Гол по защите Монголии от японских захватчиков (награжден орденом Красного Знамени) и в войне с Финляндией (награжден орденом Ленина).

В январе 1941 года гражданский летчик Голованов написал письмо И.В.Сталину, в котором изложил идею организации крупного авиационного соединения (100—150 самолетов), способного выполнять боевые задачи в глубоком тылу противника в сложных метеоусловиях в любое время суток.

В феврале 1941 года А.Е.Голованов приказом Наркомата обороны был призван в армию и в звании подполковника назначен командиром 212-го Отдельного дальнебомбардировочного авиационного полка, формируемого на самолетах Ил-4 на аэродроме в Смоленске.

В августе 1941 года полковник Голованов назначается командиром 81-й авиационной дивизии дальнего действия, преобразованной в декабре в 3-ю авиационную дивизию дальнего действия Ставки Верховного главнокомандования.
Голованов А.Е.и Жуков Г.К. на фронте
Дивизия действовала в глубоком тылу и по переднему краю противника; выполняла задания на железнодорожных узлах, забрасывала боевые группы и разведчиков в тыл врага, осуществляла разведывательные полеты, летала к партизанам и на спецзадания. И тогда было принято решение о создании авиации дальнего действия, т.е. авиации стратегического назначения, включающей тысячи самолетов и экипажей, чтобы Ставка Верховного главнокомандования имела в руках мощную ударную группу, способную решать задачи, выходящие далеко за пределы тактики и оперативного искусства.

5 марта 1942 года постановлением Государственного комитета обороны дальнебомбардировочная авиация была преобразо¬вана в АДД. Командующим АДД был назначен генерал-майор А.Е.Голованов. Боевой состав определен в 1200 экипажей. К концу войны в дальней авиации насчитывалось 2018 самолетов и 2106 экипажей. Боевые задачи Авиации дальнего действия ставил лично Верховный главнокомандующий Сталин.

Экипажи дальних бомбардировщиков принимали участие в Московской и Сталинградской битвах, в битве на Курской дуге, в прорыве блокады Ленинграда, в Белорусской операции, в освобождении Крыма, в штурме Кенигсберга, в Берлинской операции. Задачи для АДД часто менялись и по направлениям, и по характеру.

За личное участие в боевых действиях и руководство боевыми операциями А.Е.Голованов был награжден двумя орденами Ле¬нина, тремя орденами Красного Знамени, тремя орденами Суворова 1-й степени, орденом Красной Звезды, Польским Крестом Грюнвальда 1-й степени, тремя монгольскими орденами — «Сухе-Батора», «Красного Знамени», «За боевые заслуги».

В 1948 он поступает на Высшие академические курсы Высшей военной академии Генерального штаба В 1950 году Голованов назначается командиром 15-го гвардейского воздушно-десантного корпуса, а в 1953 году увольняется из Советской армии. В годы вынужденного бездействия Александр Евгеньевич по¬ступил на вечернее отделение Института иностранных языков. В 1955 году участвовал в арктических экспедициях в качестве второго пилота самолета Ил-14, командиром которого был знаменитый полярный летчик И.П.Мазурук.

Последние годы жизни и последние силы Голованов отдал написанию книги воспоминаний «Записки командующего АДД». Скончался Александр Евгеньевич после тяжелой болезни на 72-м году жизни 22 сентября 1975 года. Именем Маршала Голованова названа улица в Нижнем Новгороде и в Москве. В Смоленске установлены на постаменте реактивный дальний бомбардировщик ТУ-16 и памятная доска в честь создания 212-го Отдельного дальнебомбардировочного авиационного полка, которым командовал подполковник Голованов. К 95-летию со дня рождения имя «Александр Голованов» было присвоено стратегическому бомбардировщику ТУ-160.

http://letopisi.ru/index.php

 Отправлено: 27.01.10 16:22. Заголовок: Рождение советской в..

Рождение советской военной разведки (1917-1921 гг.)

Захватив власть в результате октябрьского, 1917 г., переворота большевики столкнулись со многими трудностями, в том числе и с развалом армии. К концу 1917 г. разложение царской армии приняло лавинообразный характер. Солдаты с фронта дезертировали целыми подразделениями, буквально понимая выдвинутый большевиками лозунг "Долой войну!"

Сначала Ленин и его соратники шли на поводу у населения России, уставшего от кровопролитной войны. Но в то же время они понимали, что для удержания власти им необходимо сохранить в своих руках многие рычаги управления страной и особенно вооруженными силами. Поэтому, реорганизуя руководящие органы старой армии, они оставили в составе преемника военного министерства — Народного комиссариата по военным делам — Главное управление Генерального штаба (ГУГШ). Последний же включал Отдел 2-го генерал-квартирмейстера, являвшийся центральным органом разведки и контрразведки вооруженных сил России. Так что созданная к концу 1918 г. советская военная разведка в полной мере может считаться правопреемницей органов дореволюционной армейской разведки.

Приступая к рассказу об организации первых структур советской военной разведки, необходимо отметить, что до самого последнего времени практически не было работ, посвященных данной теме. И лишь совсем недавно увидели свет публикации Михаила Алексеевича Алексеева и Валерия Яковлевича Кочика, в которых период создания советской военной разведки получил наконец должное освещение. Поэтому тем, кто заинтересуется этим временем и захочет узнать о нем более подробно, рекомендуем обратиться к публикациям данных авторов.

После Октябрьской революции сотрудники ГУГШ были поставлены перед выбором: бастовать по примеру служащих других учреждений или продолжать работать, сохранив военный аппарат. Общее собрание служащих ГУГШ, большинство из которых составляли проэсеровски настроенные писари, постановило: "работу продолжать и всем начальникам оставаться на местах". Однако не все начальники этого хотели. Возглавлявший ГУГШ генерал В.В.Марушевский отказался сотрудничать с новой властью. Тогда во главе ГУГШ стал генерал-квартирмейстер Николай Михайлович Потапов, о котором следует сказать несколько слов особо, поскольку в плеяде профессионалов царской разведки, перешедших на сторону большевиков, ему, без сомнения, принадлежит первое место.

Николай Михайлович Потапов родился в 1871 г. в Москве в семье чиновника. В 1888 г. он окончил кадетский корпус, в 1891 артиллерийское училище, а в 1897 г. — Академию Генерального штаба. В 1901-1903 гг. он находился в Австро-Венгрии в качестве помощника военного атташе, а затем до 1915 г. был одним из организаторов и главным инструктором черногорской армии. В 1915-1917 гг. Потапов служит в Главном управлении Генерального штаба на должности генерал-квартирмейстера. Опытнейший разведчик царской армии, он пользовался в Генштабе заслуженным авторитетом, и поэтому его решение сотрудничать с Советской властью повлияло и на выбор многих его младших коллег. Правда, по некоторым данным, он уже с июля 1917 г. сотрудничал с Военной организацией Петербургского комитета РСДРП(б), и если это соответствовало действительности, то данное его решение выглядит вполне естественным.

В ноябре 1917 — мае 1918 г. Потапов занимал должность начальника Главного управления Генштаба, одновременно являясь помощником управляющего Военным министерством и управляющим делами Наркомвоена. В июне 1918 г. он становится членом Высшего военного совета, а с июля 1919 г. — председателем Военного законодательного совета при РВСР. Позднее, в 1920-е гг. он был одной из ключевых фигур в проводимой ОГПУ знаменитой операции "Трест".

Вскоре после того как начальником ГУГШ стал Потапов, там появился и комиссар, тоже бывший кадровый офицер. Впрочем, человек он был тихий и скромный, крайне молчаливый, стеснявшийся своего нового высокого положения. К генералам он обращался исключительно "господин генерал". Все его функции сводились к тому, чтобы ставить печати на документы. Надо отметить, что ни в разведотделе, ни в шифровальном отделе, возглавляемом полковником Юдиным, никто из большевиков так и не появился.

Накануне Октябрьской революции должность руководителя Отдела генерал-квартирмейстера (с декабря 1917 г. — Отдела 2-го генерал-квартирмейстера), непосредственно возглавлявшего разведку, занимал Петр Федорович Рябиков. После переворота он так и оставался на этом посту. Большевики не трогали военную разведку, в отличие от военной контрразведки, которую они сразу же разогнали, так как последняя была замешана в развернувшейся летом 1917 г. кампании по обвинению большевиков в шпионаже в пользу Германии.

Первым делом П.Ф.Рябиков отправил телеграммы всем военным атташе с призывом продолжить работу. Поступившие ответы в большинстве своем были отрицательными — военные атташе не желали сотрудничать с советской властью. Рябиков скрыл ответы от комиссара и продолжал руководить разведкой. По-прежнему обрабатывались сводки и телеграммы с фронтов и от сохранивших верность своей родине части военных атташе, поддерживались отношения с союзниками и т.п. Как писал сам Рябиков в своих мемуарах, "раз заведенная машина продолжала катиться, но, правда, с уже меньшей скоростью".

Однако по мере того как становилось понятно, что новая власть утвердилась всерьез и надолго, среди сотрудников разведки началось политическое расслоение. Так, правая рука Рябикова — полковник Андрей Васильевич Станиславский фактически перешел на службу во французскую разведку, за что позднее получил орден Почетного легиона. В то же время среди рядовых сотрудников нашелся некий зауряд-чиновник, который выкрал телеграммы военных атташе из шифровальной части и передал их большевикам. В результате этого инцидента новое правительство приняло решение об отзыве ряда военных атташе — из Швеции, Дании, Англии, Италии и Японии. Большевики хотели назначить на эти посты своих людей, но генерал Потапов отговорил их, и были назначены "опытные" представители ГУГШ. Естественно, все они пошли по пути своих предшественников и вскоре изменили Советской власти.

Не лучше обстояли дела и с агентурной разведкой, оставшейся в наследство от старой русской армии. Она тоже разваливалась на глазах. В первую очередь рассыпалась агентурная разведка штабов фронтов и армий в связи с демобилизацией вооруженных сил и полным развалом полевых штабов всех степеней. Кризис же зарубежной агентурной разведки стал необратимым с конца декабря 1917 г., когда ГУГШ прекратило высылать деньги за границу. Это привело к тому, что зарубежная агентурная сеть начала разваливаться, негласные агенты стали разрывать свое сотрудничество с русской военной разведкой и часто по материальным соображениям переходили на службу к бывшим союзникам России{1}. Важную роль здесь сыграло, безусловно, неприятие Советской власти большинством военных агентов — основного звена по организации негласной агентурной сети. Однако остатки зарубежной агентурной разведки сохранились до февраля 1918 г. Так, еще в январе 1918 г. военный агент Генерального штаба в Берне генерал-майор Головань продолжал сообщать в Центр о крупномасштабных перебросках германских войск с Восточного фронта на Западный. Изредка, но приходили информационные телеграммы от военного агента в Стокгольме. Разведывательные же сводки от союзников — французской военной миссии в Москве — поступали до конца июля 1918 г.

О положении в низовых структурах войсковой разведки того времени можно судить по свидетельству выпускника Академии Генерального штаба (АГШ), штабс-капитана, начальника штаба дивизии Василия Михайловича Цейтлина. В 1918-1919 гг. он руководил Разведотделом штаба Московского военного округа, был консультантом Региструпра РВСР, а затем служил на различных должностях в войсках связи. В своей книге "Разведывательная работа штабов", изданной в 1923 г. в Смоленске, он пишет:

"После октябрьского переворота деятельность штабов вообще замерла, в том числе и разведывательная служба. После подписания Брестского мира, благодаря ликвидации всех штабов, разведывательная служба прекратилась совершенно, и хотя всевозможные партизанские отряды и вели разведку, но ее никто не объединял и сведения пропадали"{2}.

Таковым в общих чертах было положение русской военной разведки к февралю 1918 г., когда перед страной в полный рост встала угроза долгой и кровопролитной гражданской войны...

Вся книга здесь:
Колпакиди А.И., Прохоров Д.П.
Империя ГРУ. Очерки истории российской военной разведки
http://militera.lib.ru/research/kolpakidi_prohorov1/02.html

Примечание. Не следует путать военную и внешнюю разведку.

Зарождение внешней разведки России (1917-1920)

Введение

С победой Октябрьской революции в России молодому государству, чтобы обеспечить защиту своих жизненных интересов, успешно осуществлять внешнеполитический курс, следовало иметь исчерпывающую, достоверную и своевременно поступающую информацию о противнике, о внутренней и внешней политике сопредельных государств, державах "Антанты", их секретных военно-политических планах. Дипломатическим путем таких сведений получить было нельзя, тем более, что Советская Россия и к 1920 году не имела дипломатических отношений со многими из них.

Подразделения разведки Советского государства создавались в Красной Армии и во Всероссийской чрезвычайной комиссии (ВЧК). Закордонная разведка создавалась как неотъемлемая часть чекистских органов. Попытки вести разведку за границами Советской России предпринимались ВЧК сразу же после ее создания. Инициатором их был Председатель ВЧК Ф.Э.Дзержинский.

Главные задачи и направления деятельности внешней разведки 1918 - 1920

До создания самостоятельной разведывательной службы ВЧК - ОГПУ различные подразделения военных и чекистских органов самостоятельно решали контрразведывательные и разведывательные задачи, формулируя их в зависимости от складывающейся ситуации.

Главная задача, стоявшая перед этими органами, заключалась в борьбе с внутренней и внешней контрреволюцией. При этом чрезвычайные комиссии, в частности, на Дальнем Востоке, давали задания своим сотрудникам и агентуре по проникновению в контрреволюционные организации, в том числе за кордоном.

В годы Гражданской войны возникла необходимость засылки агентуры в сопредельные страны для выяснения планов Антанты и белогвардейцев в отношении России. Пионером в этом деле был Ф.Э.Дзержинский.

В начале 1918 года он лично привлек к секретному сотрудничеству в качестве агента бывшего издателя газеты "Деньги" А.Ф.Филиппова, который доброжелательно относился к советской власти, имел обширные связи среди русских промышленников и располагал неплохими разведывательными возможностями.

По заданию Ф.Э.Дзержинского А.Филиппов неоднократно выезжал в Финляндию для сбора политической информации о положении в стране, планах Финляндии в отношении Советской России, замыслах белой гвардии, настроениях солдатских масс и матросов бывшего царского флота, находившихся в те времена в финских портах.

Вскоре органы ВЧК осуществили вывод другого агента в Турцию. В феврале 1918 года Ф.Э.Дзержинский направил полномочному представителю России в Турции письмо с просьбой оказать ему возможное содействие в выполнении разведзаданий.

Закордонную разведку стали проводить и приграничные чрезвычайные комиссии. Перед ними ставилась задача получения сведений о деятельности зарубежных контрреволюционных организаций, ведущих активную деятельность. На практике же агентурную работу пограничные ЧК проводили лишь в приграничной зоне соседних государств и, в основном, для охраны границ России.

С началом Гражданской войны и иностранной интервенции 6 января 1919 года было принято решение об образовании на базе армейских ЧК Особых отделов для организации агентурной работы за рубежом с целью активизации борьбы с контрреволюцией и шпионажем в армии. Агентурной работой за рубежом занимались оперативные отделения и отделения осведомительной службы, входившие в состав особых отделов.

В целях усиления разведывательной работы за рубежом весной 1920 года в Особом отделе ВЧК создается Иностранный отдел, а при особых отделах фронтов, армий и ЧК некоторых губерний - иностранные отделения. Они приступили к созданию первых резидентур в некоторых иностранных государствах.

В соответствии с инструкцией ВЧК для ИНО Особого отдела, при каждой дипломатической и торговой миссии РСФСР создавалась резидентура. Резидент работал под "легальным" прикрытием в миссии и его как разведчика знал лишь глава учреждения. В помощь резиденту выделялся один или два оперработника. Такие резидентуры позднее получили название "легальных". Резиденту предписывалось "не реже одного раза в неделю" отсылать в Центр сведения в шифрованном виде.

Эта же инструкция предусматривала также создание "нелегальных" резидентур в тех странах, с которыми мы не имели дипломатических отношений. По мере необходимости нелегальные резидентуры создавались и там, где имелись "легальные". В таких случаях для большей конспирации агент нелегальной резидентуры не поддерживал контактов с "легальной" резидентурой ВЧК а имел связь непосредственно с Особым отделом.

Таким образом, внешняя политическая разведка зародилась в недрах Особого отдела ВЧК и оформилась как специальное подразделение к лету 1920 года.

Структура внешней разведки в начале 20-х годов

К лету 1920 года международное и внутреннее положение нашей страны усложнилось. Советско-польская война закончилась поражением Советской России. "Чудо на Висле" не произошло, так как из-за личных разногласий Сталина и Троцкого Красная Армия действовала несогласованно. Польские войска оккупировали земли Западной Украины и Белоруссии.

Стало ясно, что без хорошо организованной работы за границей органы ВЧК не смогут своевременно выявлять и пресекать подрывную деятельность противника.

В сентябре 1920 года было принято решение Политбюро о реорганизации закордонной разведки. Была создана специальная комиссия под председательством Ф.Э.Дзержинского. Двадцатого декабря 1920 года он подписал приказ N 169 о создании Иностранного отдела ВЧК (ИНО). Эту дату принято считать датой рождения внешней разведки. Она выводилась из состава Особого отдела ВЧК и становилась самостоятельным подразделением.

Приказ N 169, в частности, гласил:

1. Иностранный отдел Особого отдела ВЧК расформировать и организовать Иностранный отдел ВЧК...
....
4. Временно исполняющим дела начальника Иностранного отдела ВЧК назначается тов. Давыдов, которому в недельный срок представить на утверждение Президиума штаты Иностранного отдела.

Подпись: Председатель ВЧК Дзержинский.

На ИНО ВЧК было возложено выполнение следующих функций:

организация разведаппаратов (резидентур) за границей и руководство ими;

проведение агентурной работы среди иностранцев на территории нашей страны;

обеспечение паспортно-визового режима.

30 декабря 1920 года Ф.Э.Дзержинский утвердил организационную структуру и штатное расписание ИНО.

Штатным расписанием предусматривалось иметь следующие кадры:

руководство отдела (начальник, два помощника начальника, особый уполномоченный для особо важных заданий, юрисконсультант, два сотрудника и один младший сотрудник для поручений);

канцелярия отдела (начальник канцелярии, его заместитель, два старших делопроизводителя, три младших, два переводчика и три машинистки);

агентурное отделение (начальник отделения, его заместитель, два уполномоченных, два сотрудника для поручений, один шифровальщик, одна машинистка);

иностранное отделение (уполномоченный, секретарь отделения, машинистка);

бюро виз в составе 11 человек.

Перед ИНО ВЧК в то время ставились две основных задачи:

получение сведений о подрывной деятельности контрреволюционных белогвардейских организаций за границей и их агентуры, засылаемой в нашу страну;

добывание секретной документальной информации, имеющей важнейшее значение для обеспечения безопасности государства.

Главным противником внешняя разведка в тот период считала эмигрантские белогвардейские организации, в том числе Российский общевоинский союз (РОВС), Народно-трудовой союз (НТС), организацию Б.Савинкова. Активную роль в задержании и аресте Б.Савинкова сыграли чекисты Г.Сыроежкин, А.Федоров, С.Пузицкий.

http://svr.gov.ru/history/stage01.htm

 Отправлено: 29.01.10 18:42. Заголовок: История военно-дипло..

История военно-дипломатической службы России

После 1917 года

После окончания Первой мировой войны, в соответствии с условиями мирных договоров, Германия, Австрия, Болгария и Венгрия не имели право направлять за границу своих военных атташе. Германия восстановила это право с 1 апреля 1933 г. Австрия последовала примеру Германии в 1934 г., а Болгария и Венгрия несколько раньше (в 1930 и 1927 гг. соответственно).

Постепенно количество военных дипломатов в мире вновь возрастает. Так в 1936 г. наибольшее число военных представителей при своих посольствах имели Франция (50 ВАТ, ВМАТ, ВВАТ), Англия (38), США (34), Италия (30), Япония (26), Германия (24). Всего в 41 стране было аккредитовано 255 военных, 78 военно-морских и 46 военно-воздушных атташе.

Первыми советскими военными дипломатами следует, очевидно, считать военного агента К. Вальтера и его помощника В. Липского, направленных 12 июля 1918 г. в Берлин в составе военной миссии. Однако этот военный аппарат просуществовал всего четыре месяца, поскольку Германия разорвала дипломатические отношения с Советской Россией.

В мае 1920 г. Реввоенсовет Республики принял решение об аккредитации ряда советских военных представительств при дипломатических миссиях за рубежом. Тогда же были утверждены «Положение о военных представительствах за границей» и «Инструкция военным представителям, посылаемым в иностранные государства». К концу 1921 г. такие представительства имелись в Литве, Латвии, Турции, Афганистане, Персии и Финляндии. В 1924 г. советские военные агенты назначаются также в Германию и Китай. К 1928 г. они уже были аккредитованы в 13 странах, а к 1936 г. - в 24.

В 1934-35 гг. советские военные аппараты за рубежом были пополнены военно-воздушными атташе, которые первоначально были аккредитованы в Англии, Франции и Италии. Однако в 1940 г. Наркомат обороны счел нецелесообразным иметь самостоятельные аппараты ВВАТ. Их упразднили, введя вместо них в аппараты военных атташе должность старшего помощника по ВВС (восстановление аппаратов ВВАТ было осуществлено в Советском Союзе уже после Великой Отечественной войны в 1950 г.).

Рост международных связей Советской республики по военной линии потребовал появления в сентябре 1926 г. в оргструктуре штаба РККА Отдела внешних сношений (ОВС), который осуществлял как руководство работой военных аппаратов за границей, так и поддержание связей с иностранными ВАТ в Москве. Первым начальником отдела был бригадный комиссар Станислав Будкевич. В марте 1929 г. начальником отдела назначается Ф.П. Судаков; в октябре 1930 г. его сменяет комдив Иван Ринк (ВАГ в Афганистане в 1924-1926 гг. и ВАТ в Японии в 1932-1937 гг.). В мае 1931 г. отдел возглавляет В.Т. Сухоруков, с июля 1933 г. - В.В. Смагин. В мае 1934 г. начальником отдела становится активный участник Гражданской войны, видный военачальник, первый советский ВАТ в Китае, затем ВАТ в Турции комкор Анатолий Геккер, награжденный тремя орденами Красного Знамени. После него должность начальника ОВС временно исполняет комбриг Ф.Г. Майцелик (февраль-ноябрь 1937 г.).

Среди советских военных атташе и советников были такие известные личности, как комкор М.А. Пуркаев (впоследствии генерал армии), комкор В.К. Путна, командарм 2 ранга А.И. Корк, А.И. Егоров (впоследствии начальник Генерального штаба РККА, Маршал Советского Союза), П.С. Рыбалко (впоследствии Маршал бронетанковых войск), флагман 1 ранга И.К. Кожанов, комкор В.М. Примаков, В.И. Чуйков (впоследствии Маршал Советского Союза), Н.Г. Кузнецов (впоследствии Адмирал Флота Советского Союза, Нарком ВМФ). Казалось, военно-дипломатическая служба молодой Республики начала свой разбег! Однако ее поджидала коварная опасность с совершенно неожиданной стороны... Жестокие репрессии, получившие массовый характер в 1937-1938 гг., обрушились и на ее кадры. Своим сокрушительным маховиком они разнесли в клочья все то положительное, что удалось по крупицам накопить основателям советской военно-дипломатической школы. А на пороге уже стояла грозная война с фашизмом. Надо было вновь налаживать работу военных аппаратов за рубежом, которая, лишившись наиболее опытных своих сотрудников, практически была парализована. К началу 1941 г. с большим трудом удалось заполнить в советских посольствах штаты 14 аппаратов ВАТ и 7 аппаратов ВМАТ. Именно эти сотрудники немало сделали для информирования руководства страны и командования Красной армии о военных приготовлениях и сроках нападения гитлеровской Германии на Советский Союз.

С началом Великой Отечественной войны прекратилась деятельность советских военных дипломатов в Германии, Финляндии, Венгрии, Италии и Румынии. Продолжили свою работу военные аппараты в США, Англии, Швеции, Японии, Китае, Иране и Турции. Создаются новые аппараты ВАТ в Канаде, Мексике, Аргентине. В Лондоне было два военных аппарата: один при посольстве СССР в Великобритании, другой - при иностранных представительствах временно находящихся в Англии правительствах Франции, Чехословакии, Польши и Норвегии.

В годы войны значительный объем работы по военным контактам с союзниками ведут наши заграничные военные миссии, которые подчинялись непосредственно Ставке Верховного Главнокомандования через Генеральный штаб. Для руководства их деятельностью, а также работой с военными атташе в 1944 г. было сформировано Управление спецзаданий, которое возглавил генерал-лейтенант Н.В. Славин. Одним из его заместителей был полковник М.П. Кутузов, одновременно являвшийся начальником ОВС.

С окончанием войны и расформированием Управления спецзаданий Отдел внешних сношений вошел в структуру Министерства обороны. После этого ОВС возглавляли: генерал-лейтенант С.В. Соколов, генерал-лейтенант М.С. Маслов, генерал-майор В.А. Сидоров, генерал-лейтенант авиации С. Н. Соколов. Число военно-дипломатических представительств СССР за рубежом вновь начало неуклонно расти. Расширяется их география: в период с 1952 по 1957 гг были учреждены военные аппараты в Индии, Пакистане, Бирме, Египте, Сирии, Ливане, Эфиопии, Греции. К концу 60-х годов Советский Союз имел при своих посольствах 36 аппаратов ВАТ, 13 аппаратов ВМАТ и 5 аппаратов ВВАТ. В начале 80-х годов аппараты советских военных атташе были аккредитованы уже в 63 странах.



Что же представляет собой военно-дипломатическая служба сегодня? Какие изменения произошли в ней за последние годы? Что потребовало от военных дипломатов наше время? Поскольку эти вопросы затрагивают межгосударственные отношения, их прочность и надежность, они представляют, очевидно, не только узкопрофессиональный интерес.

Военно-дипломатическая работа, представляющая собой служебную деятельность высшего военного руководства и специально подготовленных для этого офицерских кадров как в центральном аппарате, так и за рубежом (ВАТ, ВМАТ, ВВАТ) перманентно направлена на выполнение целей и задач внешней политики государства. Важнейшими приоритетами для нее являются:
установление доверия в межгосударственных отношениях;
предотвращение в мировом сообществе вооруженных конфликтов, в случае же их возникновения - мирное урегулирование в самые сжатые сроки;
укрепление стабильности и международной безопасности, а также развитие возможно тесных контактов между оборонными ведомствами суверенных государств.

Выделим отдельно ту высокую ответственность, которую несут военные дипломаты перед своей страной, участвуя в разработке ее военной доктрины.

Все перечисленные выше задачи военно-дипломатический корпус выполняет в тесном сотрудничестве с соответствующими департаментами Министерства иностранных дел. Основополагающим документом для всех дипломатов является Венская конвенция 1961 г. о дипломатических сношениях, в которой кодифицированы правовая база и основные направления их деятельности. Военные атташе и их помощники обязаны строго соблюдать положения этой конвенции, уважать законы и правила страны пребывания, не вмешиваться в ее внутренние дела.

Каждое государство заинтересовано в том, чтобы у зарубежных военных представителей сложилось цельное и достоверное представление о народе, и о вооруженных силах страны их пребывания. С этой целью страна аккредитации организует для военных дипломатов специальный комплекс мероприятий. Со своей стороны, аппараты военных атташе проводят разноплановую протокольно-представительскую работу. По своей активности и насыщенности она нисколько не уступает в настоящее время соответствующим мероприятиям департаментов МИД и посольств.

Сложившаяся за многие десятилетия организационная структура зарубежных военных аппаратов сохранилась и до наших дней, но не без некоторых изменений. Время потребовало ввести в их состав дополнительно должность атташе по вопросам обороны (АттВО). Ему вменяется осуществление прямых связей с высшим военным руководством страны пребывания. Одновременно АттВО рассматривают как старшего представителя из всех аккредитованных от данной страны военных дипломатов. В случае отсутствия такого высокопоставленного лица его функции выполняет один из ВАТ, ВМАТ или ВВАТ. Вооруженные силы СССР направили своего первого АттВО (в звании генерал-майора) в 1988 г. в Соединенные Штаты Америки. Он был назначен в Вашингтон по личной просьбе министра обороны США в преддверии широких советско-американских контактов по военной линии.

По-прежнему для аккредитации военных атташе некоторые страны требуют получения предварительного агремана (согласия). Делается это, как правило, на взаимной основе. Видимо эта практика - разумная и ее следует всячески поддерживать, не относясь к ней формально. Кроме знаков уважения, агреман дает вновь прибывающему военному дипломату своеобразный аккредитив доверия, выражает готовность страны его пребывания активно сотрудничать с ним по различным аспектам двусторонних отношений в военной области.

Пожалуй, главное, что отличает в наше время военные аппараты - это их широкая география и многочисленность. В мире насчитывается сейчас более 220 суверенных государств и примерно половина из них аккредитует при своих посольствах военных представителей. Устойчивые дипломатические отношения между странами, как свидетельствует практика, выстраиваются с непременным наличием между ними соответствующих связей по военной линии.

В начале 1991 г. иностранный военно-дипломатический корпус в Москве был одним из самых крупных в мире: 59 стран направили сюда своих ВАТ, ВМАТ и ВВАТ. Много это или мало? Для сравнения назовем: в Вашингтоне в это же время 80 стран имели военные аппараты при своих посольствах, в Париже - 72, Лондоне - 70, Бонне - 62, Риме - 51, Оттаве - 52, Пекине - 44, Стамбуле - 35, Токио - 24, Гааге - 32, Буэнос-Айресе - 21, Аммане - 30. После распада СССР и образования ряда новых государств число военно-дипломатических представительств в мире заметно увеличилось. Так, по состоянию на середину 2004 г. в Российской Федерации были аккредитованы военные дипломаты от 83 стран. В свою очередь, российские военные атташе находились за рубежом в 107 государствах, причем достигнутый уровень сохраняется и сегодня. Налицо, таким образом, устойчивое стремление мирового сообщества поднять реноме и востребованность военных дипломатов, достигших в начале XXI века самой высокой отметки за всю свою историю. В связи с этим напрашивается вопрос: не пришло ли время серьезно подумать о том, как этот крупный контингент высокопрофессиональных специалистов в области всемирной дипломатии консолидировано использовать в интересах укрепления международного доверия и стабильности на планете? Думается, разговор на эту тему уже не за горами. Тем более что мир настоятельно требует более эффективного использования всего имеющегося в его распоряжении интеллектуального потенциала для поиска цивилизованных методов решения нарастающих в нем острых противоречий и современных угроз.

Заметной особенностью наших дней в военно-дипломатической деятельности является большая загруженность аппаратов ВАТ по обеспечению связей и контактов по военной линии. Начав бурный рост в период всеобщей разрядки напряженности, они вышли на видное место во внешней политике государств, стали одним из ее необходимых атрибутов. Активный обмен визитами различных военных делегаций по планам двусторонних связей предоставляет аппаратам военных атташе дополнительные возможности для более близкого знакомства с вооруженными силами страны пребывания, расширяют их кругозор. Логика тут проста: чем больше таких визитов, тем более компетентными в военной политике данной страны становятся военные атташе, тем больше у них появляются возможностей для выполнения своих высоких обязанностей по укреплению доверия и взаимопонимания.

Немаловажное значение в развитии добрососедских отношений имеет также уровень иностранного военного представительства: кто конкретно и в каком воинском звании возглавляет аппараты АттВО, ВАТ, ВМАТ и ВВАТ. Бесспорно, что по этому показателю можно судить о многом. В 2004 г., например, список иностранных атташе по вопросам обороны, военных, военно-морских и военно-воздушных атташе, аккредитованных в Российской Федерации, включал в себя 25 генералов, 4 адмирала, 61 полковника и 6 капитанов 1 ранга. Внушителен был также и состав российских АттВО, ВАТ, ВМАТ и ВВАТ за рубежом: 13 генералов, 4 адмирала, 87 полковников и 17 капитанов 1 ранга. Статистика свидетельствует, что военно-дипломатическая служба рассматривается как высоко престижная. После окончания работы за рубежом военные атташе занимают высокие должности в войсках и центральных органах вооруженных сил, а некоторые из них назначаются послами и на видные государственные посты.

Важное место в военно-дипломатической деятельности Российской Федерации занимает Управление внешних сношений (УВС), являющееся одним из структурных подразделений Министерства обороны. В функции УВС МО РФ входят:
планирование и проведение мероприятий по внешним связям Министерства обороны с армиями зарубежных стран;
руководство деятельностью аппаратов атташе по вопросам обороны, военных, военно-морских и военно-воздушных атташе при посольствах РФ за рубежом;
участие во всех значимых переговорах с иностранными военными представителями по вопросам установления и развития отношений по военной линии; поддержание повседневной связи с аппаратами военных атташе иностранных государств, аккредитованных в Москве;
работа с различными иностранными военными представителями в соответствии с международными обязательствами.

В рамках осуществления указанных функций УВС организует официальные и рабочие визиты высшего военного руководства и различных делегаций по линии Министерства обороны, Генерального штаба, а также видов Вооруженных сил; обеспечивает прием в Российской Федерации иностранных военных представителей и делегаций по планам двусторонних связей; проводит различные мероприятия для иностранного военно-дипломатического корпуса в Москве; осуществляет подготовку офицеров российской военно-дипломатической службы перед отъездом в страны их аккредитации. Для выполнения возложенных на Управление задач оно имеет соответствующую организационную структуру. После преобразования Отдела внешних сношений в Управление внешних сношений его начальниками последовательно были: генерал-лейтенант Г.А. Борисов, контр-адмирал В.Ж. Хужоков, генерал-лейтенант В.Н. Пронин, генерал-майор В.И. Столбунов, контр-адмирал А.Д. Негреев, генерал-лейтенант А.И. Мазуркевич. В настоящее время Управление возглавляет генерал-лейтенант В.Б. Федоров.

Одним из важных участков деятельности военных дипломатов в конце 90-х годов стало их привлечение в качестве наблюдателей на войсковые учения по уведомляемой деятельности в соответствии с Соглашением по мерам укрепления доверия и безопасности в Европе. Обратимся к цифрам. Только за период с 1987 по 1990 гг. в Советском Союзе было проведено 15 крупных учений Вооруженных сил, на которые приглашались иностранные представители. Указанные учения посетило около 600 наблюдателей от 26 государств. Значительная часть из них были военные атташе или их помощники. Видимо правильно, что страны-участницы ОБСЕ стремились полагаться в этом деле главным образом на своих компетентных офицеров из аппаратов АттВО, ВАТ, ВМАТ и ВВАТ. Последние обязаны были информировать свое командование, государственное руководство, что проводимое в стране их пребывания крупное войсковое или флотское учение не следует рассматривать как скрытую подготовку вооруженных сил данной страны к агрессии. Наблюдателям представлялась также возможность личного общения с участниками учений, что приближало военных атташе и их аппараты к выполнению главной их обязанности по укреплению взаимопонимания между народами и их армиями. Практическая реализация подписанного в рамках ОБСЕ Заключительного Акта послужила весомым вкладом в разрядку международной напряженности, помогла размыть образ вездесущего врага. Путь к мирному преодолению, казалось бы, неразрешимых противоречий был открыт.

Но всему этому предшествовала изнурительная холодная война, ярко продемонстрировавшая огромный накал напряженности во взаимоотношениях, прежде всего, супердержав. Яростное многолетнее противостояние двух враждебных военно-политических блоков не могло не отразиться на деятельности дипломатов в погонах. Работа военных аппаратов в эти годы характеризовалась узкой направленностью, а предоставленные им Венской конвенцией широкие возможности были скованы.

Наступившая после такого застоя в международных отношениях «перестройка» в Советском Союзе вызвала необыкновенно оживленные контакты между Востоком и Западом, и, особенно, между военными ведомствами. Советский Союз, как бы, распахнул себя. В доказательство своего миролюбия, он открыл полный доступ к тому, что еще вчера было «за семью печатями». Сотни иностранных военных и других представителей посетили наши важнейшие военные объекты и оборонные предприятия, познакомились с новейшими образцами боевой техники и оружия. Состоялись тысячи встреч и бесед на самых различных уровнях. Внешние связи МО СССР всецело были направлены на то, чтобы максимально способствовать успеху политического диалога, достигшего в это время во взаимоотношениях сторон самой высокой планки. Пришло ощущение, что разрушительному антагонизму пришел долгожданный конец. Устранение многолетней жесткой борьбы между двумя могущественными альянсами вселило надежду, что жить на планете в условиях доверия - это реально, и что необходимо сообща постоянно трудиться в этом направлении, ни в коем случае не приостанавливать этот процесс, всемерно наращивая и углубляя его. Неоспорима при этом заслуга работников военно-дипломатической службы, внесших в этот период огромный вклад в прекращение гонки вооружений и наведения мостов в международных отношениях.

Однако принципы недоверия, в цепких руках которых мы находились в годы холодной войны, к сожалению, продолжают еще действовать. Со всей очевидностью об этом свидетельствует негасимое стремление Североатлантического блока во главе с США окружить Россию своими военными базами. Складывается впечатление, что нашу страну по-прежнему в чем-то «недопонимают». Стойкий «дамский» интерес к ее оборонительному щиту нисколько не ослабевает, сохраняясь и по сей день. Возможно, это просто инерция, порожденная длительным периодом враждебности, и она, в конце концов, благодаря провозглашенному партнерству, затухнет? Во всяком случае, миролюбивая Россия вправе получить объективную оценку происходящего, в том числе и от военных дипломатов.

Созданный в мае 2002 г. Совет Россия-НАТО в поисках баланса интересов и позитивных шагов навстречу друг другу только в текущем году проведет в рамках этой организации около 150 различных мероприятий. Что и говорить, размахнулись хорошо. Однако, судя по отсутствию в Брюсселе радикальных инициатив и знаковых подвижек, диалог в этом Совете не затронул пока краеугольных основ ожидаемого сотрудничества. К тому же, побудительные мотивы бурного расширения состава блока, с одновременным наращиванием его военного потенциала, скажем откровенно, весьма неубедительны как для российской общественности, так и для ее военного истеблишмента. Не может также не вызывать озабоченности и планируемое размещение в странах Восточной Европы так называемого третьего передового района ПРО США. Остается надеяться, что члены НАТО (особенно Старого Света) отдают себе полный отчет в том, насколько высоки здесь ставки и насколько непозволительны шаги, настойчиво толкающие заявленных партнеров к формированию в центре Европы атмосферы напряженности и хорошо знакомой нам гонки вооружений.

У военных дипломатов по-прежнему немало работы и в такой представительной международной организации, как ОБСЕ. Этот форум имеет много прошлых заслуг и необходимо сделать все для того, чтобы «дух Хельсинки» сохранился бы здесь в полном объеме. Принятый же в последние годы в Венской штаб-квартире курс на совершенно необоснованное фрагментарное исключение из повестки дня ОБСЕ злободневных вопросов по военной проблематике ведет не только к потере ее авторитета, но и крайне негативно отражается на полноценности ее деятельности. Не вызывает сомнений, что назревшая реформа ОБСЕ, очевидно, внесет соответствующие коррективы в ее работу, в том числе и в области европейской коллективной безопасности.

К весомым рычагам воздействия на мировую стабильность и урегулирование вооруженных конфликтов следовало бы отнести и такую важную структуру в Организации Объединенных Наций, как Военно-Штабной Комитет при Совете Безопасности (ВШК). Не располагая должной энергетикой, ВШК, к большому сожалению, никак не может набрать определенных ему уставом ООН оборотов, продолжая оставаться не «на слуху». Тем временем, значимость этого комитета, к работе которого военные дипломаты имеют самое прямое отношение, возрастает в разы, и было бы большой ошибкой не замечать этого.

Поступательно укрепляет свои позиции Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), в которую входят сейчас уже 7 стран: Армения, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Россия, Таджикистан и Узбекистан. Доказав свою дееспособность, ОДКБ уверенно выходит за рамки первоначально обозначенных обязательств. Международный авторитет этой организации растет на глазах. Ширятся ее связи с влиятельными международными организациями, заинтересованными в установлении стабильности в Центральной Азии и на европейской части СНГ. Уверенность подписантов договора в выбранном курсе и его долгосрочной стратегии подкрепляются уже конкретными достижениями. Складывающаяся вокруг ОДКБ благоприятная обстановка предоставляет военным дипломатам большое поле деятельности и упускать ее, видимо, не следует.

Одной из самых сложных и тревожных проблем для мирового сообщества по-прежнему остается ближневосточный кризис. Более полувека в этом регионе не удается найти приемлемую для остро враждующих сторон формулу мирного сосуществования. Стойкое противоборство и постоянная напряженность между ними время от времени выливаются в вооруженные столкновения, свидетельствуя о вулканическом характере конфликта. Все больше становится очевидным также и то, что эта «перезревшая» проблема не может быть решена силовыми методами, включая угрозу применения здесь всесокрушающего оружия. Следовательно, выход только один - всеобъемлющие переговоры.

Бесконфликтным мир, очевидно, существовать не может. В нем постоянно возникали и возникают различные коллизии. За свою долгую историю человечество накопило немало способов бескровного выхода из, порою, крайне запутанных взрывоопасных ситуаций. Этому всегда способствовала мирная дипломатия с ее безмерным потенциалом. Противоборствующим сторонам необходимо глубоко осознать, что XXI век, в котором мы уже сталкиваемся с судьбоносными для нашей планеты проблемами, угрозами и вызовами, должен быть ничем иным, как веком терпимого диалога и торжества дипломатии.

Являясь одним из универсальных и гибких инструментов внешней политики, военно-дипломатическая служба (ВДС) в новых реалиях обязана вносить в установление стабильности на планете свою весомую лепту. Прибавим к этому, что, она заключает в себе много потенциальных возможностей, которые предстоит еще раскрыть и эффективно использовать для всего мирового сообщества. Разумеется, неуместно при этом ни преувеличивать, ни преуменьшать ее значение.

В кратком обзоре всесторонне обрисовать деятельность военно-дипломатической службы, института военных атташе - задача непосильная. Все изложенное выше, является лишь скромной попыткой в самом сжатом виде показать исторический путь ВДС, а также наметившиеся в последние годы общие тенденции ее дальнейшего развития. А может, это скорее приглашение к обстоятельному разговору о ней?..

Владимир Хужоков, контр-адмирал в отставке, Президент Лиги военных дипломатов
http://mdiplomat.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=83&Itemid=1

 Отправлено: 09.02.10 13:38. Заголовок: Советская агентура н..

Советская агентура набиралась опыта в ходе войны

Начало Великой Отечественной войны можно отнести к одному из самых загадочных, вызывающих жгучие споры эпизодов истории Советского Союза. И как бы ни хотелось любителям простых схем и объяснений дать простые и однозначные толкования произошедшим накануне войны событиям, делать это еще очень рано. Слишком уж много еще в предыстории Отечественной войны остается неизвестного.

До сих пор непонятно, было ли нападение Германии действительно внезапным? Кто несет ответственность за катастрофические поражения 1941 года? Какие планы вынашивало советское военное и политическое руководство в мае - начале июня на самом деле? Попробуем хотя бы отчасти распутать этот клубок проблем, разобравшись в том, что знала и что не знала советская разведка о военных приготовлениях Германии и чем эти знания могли помочь при планировании и подготовке к первым операциям в случае возможного начала войны.

ПУТАНИЦА

Одним из главных слагаемых успеха в войне всегда было знание о противнике, его намерениях и возможностях, сильных и слабых сторонах. И роль разведки в этом деле не подвергается сомнению. Свою первую и самую большую ошибку советская разведка допустила тогда, когда не смогла получить точной информации о размерах вооруженных сил Германии и ее оснащенности военной техникой. И, следовательно, значительно переоценила размеры военной машины Гитлера.

Известно, что базовой единицей, основным элементом военной структуры в то время была дивизия. Именно она представляла собой основное общевойсковое тактическое соединение, способное к длительным самостоятельным действиям. Поэтому при сравнении сил сторон в первую очередь считали количество дивизий. По оценкам советской разведки, германская армия на 1 марта 1941 года состояла из 260-270 дивизий. В то время как в действительности немцы располагали только 175 дивизиями. Еще больше ошиблись наши разведчики относительно числа немецких самолетов и танков. В то время как у Гитлера на тот момент было чуть больше пяти тысяч боевых самолетов, в СССР считали, что в его распоряжении находится воздушная армада из 20 тыс. самолетов. А на земле нам мерещился бронированный кулак неистового фюрера, насчитывающий двенадцать тысяч танков.

Задачей разведки было не только установить сам факт переброски войск к границе, но и определить ее масштабы и темпы. Здесь данные советской разведки тоже не всегда достоверно отражали ситуацию. Например, разведка была уверена, что к началу мая 1941 года у границ СССР немцы собрали целых 107 дивизий (советский военный атташе в Берлине Тупиков вовсе говорил о 118-120 дивизиях). На самом же деле там находилось только 76 дивизий. Особенно интересовались разведчики танковыми и моторизованными дивизиями - главным орудием блицкрига. Как полагали в Союзе, немцы их уже сосредоточили в количестве двадцати. Но на самом деле у советских границ находилось девять дивизий.

Кроме того, не были выявлены районы концентрации войск противника и направления вероятных ударов. Немецкое командование предпринимало масштабные меры по сокрытию своих намерений и дезинформации противника. В результате даже через считающихся ныне надежными источниками информации Арвида Харнака ("Старшину") и Харро Шульце-Бойзена ("Корсиканца") советскому командованию попадали вперемешку правдивые сведения о подготовке войны против СССР и не соответствовавшая действительности информация. Через этот канал шли старые, уже отвергнутые руководством варианты плана нападения на СССР. Например, 28 марта 1941 "Старшина" сообщил, что немцы планируют гигантский охват всей Красной Армии ударами из Румынии и через Прибалтику. Это был отголосок давно уже не актуального немецкого плана генерала Г. фон Зоденштерна. Имелись сведения, оказавшиеся впоследствии неверными, что главной целью немцев станет захват Украины. Другие данные говорили, что наступление будет проводиться одновременно на Москву, Ленинград и Киев. Информация эта, однако, касалась только долгосрочных стратегических целей. Из нее невозможно было сделать выводов о реальной группировке сил противника и его действиях в начальный период войны. В результате советские командиры, за редким исключением, не располагали верными разведданными о противнике.

Казалось бы, преувеличение сил врага - не такой уж и серьезный просчет. По крайней мере куда менее опасный, нежели недооценка его возможностей. Но беда в том, что из-за неправильных представлений о размерах вермахта советское руководство было не в состоянии оценить реальные намерения Германии. Ведь согласно данным разведки, еще почти две трети немецких дивизий должны были подойти к границе СССР в мае. По мнению дезинформированного советского руководства, начать войну против такого гиганта, как Советский Союз, нанеся удар только третью сил, было бы по меньшей мере странным. Может быть, Гитлер просто хочет оказать давление на Сталина? Может, он выжидает? Ждет, например, мира с Англией? Еще больше путаницы внес перелет в Англию высокопоставленного немецкого партийного функционера Рудольфа Гесса. До сих пор для историков остаются загадкой истинные цели этой акции. Было ли это последней попыткой Гитлера добиться мира? Или это был жест отчаяния полубезумного одиночки?

НЕПРАВИЛЬНАЯ ТАКТИКА

Преувеличенные сведения о размерах и темпах сосредоточения войск на границах СССР значительно сужали возможное пространство решений руководства. Поскольку немцы, как казалось, к середине мая уже обладали значительным превосходством в приграничных районах, немедленное начало боевых действий против них грозило Красной Армии крупным поражением. Поэтому сразу отпадала идея нанесения превентивного удара. По тем же причинам нельзя было немедленно пойти на открытое объявление мобилизации и сосредоточение войск у границ. Ведь, как показывал опыт Первой мировой войны, начало мобилизации было равносильно объявлению войны. При этом Советский Союз не только брал на себя ответственность за начало военных действий, но и обрекал свои войска в приграничной зоне на поражение, - крайне неудачный сценарий начала войны. Фактически единственным оставшимся вариантом действий было скрытое сосредоточение войск к границе и частичное пополнение их под видом военных сборов. Именно это и происходило в последний предвоенный месяц в Советском Союзе. Но закончить сосредоточение войск Красная Армия не успела - удар вермахта пришелся по не завершившим оперативное развертывание советским войскам. Хотя у немцев и не было подавляющего превосходства, действовали они в компактных сосредоточенных группировках, били советские дивизии одну за другой, нанося удары по незащищенным флангам. В то же время разбросанные по огромной территории войска Союза не успевали прийти друг другу на помощь. Именно в этом и заключалась одна из главных причин катастрофического поражения советских войск в начальный период войны.

Нельзя забывать и о том, что советской разведке противостоял хитрый и опытный противник, активно проводивший свой собственный план дезинформации. Реализация этого хитроумного плана началась еще в 1940 году. 6 сентября 1940 года в рамках этого плана перед немецкой военной разведкой и контрразведкой фельдмаршал Йодль поставил следующие задачи: "Маскировать общую численность немецких войск на востоке по возможности распространением слухов и известий о якобы интенсивной замене войсковых соединений, происходящей в этом районе. Создавать впечатление, что основное направление в наших перемещениях сдвинуто в южные районы и что концентрация войск на севере сравнительно невелика".

Немецкое командование понимало, что скрыть перемещения войск такого масштаба невозможно. Но оно стремилось ввести противника в заблуждение относительно месторасположения своих ударных группировок. Одновременно распускались противоречивые слухи о целях сосредоточения войск. Советской разведке пытались внушить, что все происходящее - лишь обманный маневр перед вторжением в Англию. Очень сомнительно, что кто-либо в СССР в это на самом деле поверил. Но все же немецкому командованию удалось запутать и дезориентировать противника относительно своих истинных намерений.

СЛАБАЯ РАЗВЕДКА

Надо сказать, что ошибки советской разведки были во многом неизбежны. Многое объяснялось отсутствием аналитического центра обработки информации. Масса данных в сыром виде сваливалась на небольшой круг высшего руководства государства, которое не всегда успевало в ней разобраться. Нельзя забывать, что в 20-30-е годы приоритетным направлением работы советской разведки в Германии (как и вообще в Западной Европе) были промышленный шпионаж и политическая разведка. Агентурная сеть создавалась в основном с точки зрения освещения именно этих вопросов. Военная разведка как таковая была отодвинута даже не на второй, а на третий план.

И только с появлением общей границы между СССР и Германией ситуация изменилась. Опыта работы в этой специфической области у советской разведки было явно недостаточно. Перестраиваться и учиться приходилось буквально на ходу. Очень многое помогает прояснить один любопытный документ, датированный 24 мая 1941 года, - письмо начальника внешней разведки НКГБ СССР наркомам госбезопасности Белорусской, Литовской, Карело-Финской, Молдавской СССР, начальникам УНКГБ по Ленинградской и Одесской областям относительно порядка сбора информации о концентрации германских войск в приграничной с СССР полосе. "Разведывательное управление Генерального штаба Красной Армии сообщает, что германское командование... занимается и маневрированием, перебрасывая отдельные части в приграничных районах из одного населенного пункта в другой, чтобы ввести нас в заблуждение в оценке действительного наличия войск. В связи с этим, для того чтобы не допустить ошибки в оценке группировки германских войск и легче разобраться в том, какие части, откуда и куда прибывают, необходимо в разведсводках указывать: откуда идут войска (из Франции, Бельгии, Югославии, Германии и т. д.); когда через какие пункты и куда они проходят; род войск (пехота, артиллерия, танки и т. д.); количество (полк, дивизия)..." До начала войны осталось меньше месяца, а многим в советских разведслужбах еще требовалось разъяснение азов военной разведки. Очень хорошо, что после этого письма советские разведчики стали обращать внимание на то, откуда и куда перемещаются войска, на их размеры и даже нумерацию частей. Плохо, что до этого они так поступали не всегда (иначе такой документ никогда бы не появился).

Арсений ЕРМОЛОВ/ РАЗВЕДКА ДОЛОЖИЛА НЕТОЧНО
Независимая газета, Москва, 17.06.2005 г.

 Отправлено: 12.02.10 13:30. Заголовок: Советую прочитать: ..

Советую прочитать:

Черепица В.Н. История и повседневность в жизни агента пяти разведок Эдуарда Розенбаума
: монография. – Гродно : ГрГУ, 2005. – 319 с. : ил. ISBN 985-417-712-2

В монографии повествуется о шпионско-провокаторской деятельности в лоне пяти разведок человека, чье имя до сих пор еще ни разу не появлялось на страницах печати. Будучи агентом, что называется, второго уровня, он эффективно боролся со всякими проявлениями революционности не только в России, но и в Польше на протяжении почти сорока лет. При всем отрицательном отношении автора книги к Эдуарду Розенбауму как типу, в его повседневной жизни можно найти много интересного и поучительного. Книга написана на основе уникальных архивных документов, впервые вводимых в научный оборот.

ВВЕДЕНИЕ

В ноябре 1940 года в маленьком западнобелорусском городке Лиде сотрудниками местного отдела НКВД по подозрению в связях с разведкой фашистской Германии был арестован недавно внедрившийся в советские органы госбезопасности агент Эдуард Розенбаум. Разумеется, о загадочном прошлом этого бывшего офицера царской и польской армии в горотделе уже знали, но в ту пору арестовывать его не было резона, ибо, начиная с апреля того же года, от него регулярно поступала важная информация о деятельности в Лиде подпольной антисоветской организации «Союз польских патриотов», одним из создателей которой и был сам осведомитель. Когда же в мае 1940 года начались аресты членов этой организации, то выяснилось, что за щедрыми агентурными услугами Розенбаума стоит не только выполнение им задания немецкой разведки с целью спровоцировать недовольство горожан репрессивными действиями советских властей, но и желание как можно быстрее заслужить доверие к себе со стороны НКВД, снять по отношению к своему прошлому всякие подозрения.

В ходе первых же допросов Эдуарду Розенбауму стало ясно,что он глубоко заблуждался, недооценивая опыт и возможности борьбы органов НКВД со шпионами и провокаторами. Крушение столь хитроумного плана вызвало у арестованного полную растерянность, а затем и признание в своей принадлежности не только к фашистской военной разведке, но и о былом многолетнем сотрудничестве с царской и кайзеровской разведкой, с II отделом польского генштаба и управлением политической полиции. Чуть позже, придя в себя, профессиональный шпион и провокатор стал отказываться от ранее данных показаний, но тень надвигавшейся на него расплаты за содеянное была столь реальной, что он вынужден был, рассчитывая на помилование, пойти на «чистосердечное признание». Однако все усилия Розенбаума в этом направлении оказались тщетными. За несколько дней до нападения фашистской Германии на Советский Союз военный трибунал НКВД приговорил его по совокупности преступлений к высшей мере наказания – расстрелу. Правда, в связи с начавшимися военными действиями и срочной эвакуацией всех арестованных вглубь страны этот приговор так и не был приведен в исполнение. Несомненная значимость операции советских чекистов по раскрытию шпионско-провокаторской деятельности Эдуарда Розенбаума, а также загадочность его исчезновения после вынесенного ему приговора – не эти сюжеты легли в основу данной книги. Автору ее показалось куда более важным показать всю предшествующую жизнь агента пяти разведок – как бы отрицательно он ни относился к нему как типу. Естественно, по своему месту в истории провокаций как метода борьбы с общественно-революционным движением Розенбаум стоял на несколько ступенек ниже «великого провокатора» Евно Азефа, тем не менее, в их биографиях можно найти много общего, типичного. Более того, следственное дело Розенбаума позволяет, не вдаваясь в морально-этическую и прочие оценки мотивов его поступков, рассмотреть главное кредо его жизни практически изо дня в день.

Провокаторская деятельность Эдуарда Розенбаума – это классический пример работы в разведке агента, что называется, второго уровня. Но этот шпионский ранг нисколько не умаляет ее значения для исследования самой провокации как системы. Наоборот, почти сорокалетний период службы агента (1902–1940) в царской охранке и полевой жандармерии, в кайзеровской военной разведке и гитлеровском абвере, во II отделе польского генштаба, управлении политполиции раскрывает широкие возможности для ознакомления с опытом работы этих структур в среде своих противников.

Впечатляет список чинов охранки, с которыми поддерживал связь Розенбаум в разные периоды своей службы: генералы Новицкий и Витберг, полковники Казанцев, Рева и Оже-де-Ранкур, подполковник Кулябко, ротмистры Савельев, Розмарица и др. В полевой жандармерии он был подчинен генералу Мухину и ротмистру О-Рурку. В качестве агента немецкой разведки он работал с генералами и офицерами германского генштаба Герингом, Шиллером, Кункелем, Виллигероде, Шилле, Габербушем, Фитцем, Арндтом, Лянге, Бауэром и др. Находясь на службе в польском речном военном флоте, Розенбаум установил связь со II отделом генерального штаба польской армии и по заданию его сотрудников – полковника Неверовского, майоров Крагельского и Садовского, капитана Филиновича – он занимался разведывательной деятельностью на окупированной территории Западной Белоруссии, а также среди польских военнослужащих. Часть выполняемых им заданий проводилась под эгидой II отдела и управления политполиции (пол-ковники Перковский. Святополк-Мирский, подполковник Табачинский, майоры Яцынич и Гржибовский). Будучи агентом-резидентом-маршрутником, он свыше десяти лет тесно сотрудничал с руководителями польской политполиции – генералами Розвадовским, Поплавским, Комарчевским, Маковским, Демб-Бернацким, Костек-Бернацким, полковником Корвин-Пиотровским и др. По заданиям царской охранки Розенбаум занимался шпионс-ко-провокаторской деятельностью в городах: Елизаветграде, Киеве, Одессе, Харькове, Полтаве, Виннице, Проскурове, Тифлисе, Баку, Владивостоке, Варшаве, а также на Черноморском торговом флоте. Неоднократно в качестве агента участвовал в обеспечении охраны императора Николая II и членов царской семьи, многих коронованных особ иностранных государств, приезжавших с визитами в Россию. В числе раскрытых им антиправительственных организаций значилось несколько студенческих нелегальных землячеств Киевского университета, а также местное эсеровское объединение под названием «Свободная Россия». Им были выданы охранке также крупные большевистские организации в Харькове, Одессе, Баку и меньшевистская организация в Тифлисе. Во время службы в полевой жандармерии объектом его внимания были, как правило, одиночки из числа большевистских агитаторов. За годы работы в царской охранке и в полевой жандармерии по его наводкам были арестованы около десяти тысяч революционно настроенных лиц.

Результатом сотрудничества Эдуарда Розенбаума с польской военной разведкой и политполицией стало раскрытие нелегальной деятельности ряда прокоммунистических организаций в Польше: «Вольны Роботник» («Свободный Рабочий»), «Чэрвоны Штандар» («Красное Знамя»), «Вольносць для люду Працуенцего» («Свобода Трудящихся»), «Дер Штерн» («Звезда»), «Владза Классу Процуенцему» («Власть Трудящемуся Классу»), «Польска Работнича» («Рабочая Польша») и др. Им самим, а также с помощью завербованных им агентов в городах Варшаве, Кракове, Лодзи, Люблине, Познани, Бельско, Августове, Беластоке, Ровно, Ковеле, Бресте, Гродно, Слониме, Пинске и др. были выданы, а затем арестованы в разные периоды около 50 тысяч членов этих организаций. Особое место в цепи этих провокационных действий занимает раскрытие им «Союза польских патриотов». Действуя в двух мирах – в мире разведки – тайной полиции, с одной стороны, и в мире нелегальных, по большей части, революционных организаций – с другой, Эдуард Розенбаум всегда следовал одной, изначально избранной, цели – борьбе с коммунизмом во всех его проявлениях. В этом смысле он действовал настойчиво и целенаправленно, что в определенном отношении оправдывало факт его нахождения одновременно в лоне нескольких разведывательных служб разной государственной принадлежности. Последнее делает жизнь агента-провокатора исключительно интересной в глазах историка. Этот интерес еще более усиливается благодаря знакомству с периодами его студенческой, армейской и флотской жизни. Много нового в познании истории русской культуры содержат те страницы исследуемой биографии, которые повествуют о работе Розенбаума в качестве импрессарио русских театральных и концертных трупп. Организацию их гастролей в Польше он успешно сочетал с агентурно-разведывательной деятельностью. Знакомство с внешне монотонной жизнью Эдуарда Розенбаума и его окружения открывает большие возможности для освещения повседневного быта как агентов различного уровня специализации, так и тех социальных слоев, в среде которых осуществлялась шпионско-провокаторская работа.

Всестороннее освещение повседневной жизни главного героя – желание вряд ли до конца осуществимое. Обстоятельства, условия и уровень его провокаторской деятельности были таковы, что они до сих пор не нашли практически никакого отражения в литературе и мемуарных источниках. Те же, кто стоял во главе разведок, сотрудником которых он являлся, не считали возможным опускаться до упоминания в своих мемуарах о связях с агентом подобного ранга; активисты революционных организаций в свою очередь ничего не знали о его связях с тайной полицией, да и его внедрение в жизнь той или иной организации чаще всего внешне было подобно укусу комара, а это почти не задерживалось в памяти. Тем более ничего не могли поведать о жизни резидента Розенбаума его многочисленные агенты – сотрудники, завербованные им преимущественно из рабочей среды. Сказанное отнюдь не означает, что потеряна всякая надежда на возможность появления имени Розенбаума на страницах книг и журналов. Основным источником для составления биографии агента Эдуарда Розенбаума служат несколько томов материалов его судебно-следственного дела, хранящегося в текущем архиве Управления комитета государственной безопасности (УКГБ) по Гродненской области Республики Беларусь. При всех специфических недостатках этого вида источника применительно к 30–40 годам минувшего столетия (скудность документации, крайняя тенденциозность как материалов следствия, так и обоснования приговора, чрезмерный лаконизм), материалы данного дела можно признать составленными достаточно профессионально. Важное место в комплексе этих документов занимают «Собственноручные показания обвиняемого Эдуарда Эдуардовича Розенбаума», написанные им на 442 листах большого формата, где получила освещение вся его агентурная деятельность с 1906-1907 годов по 1939 год. Фактически продолжением этих показаний можно считать и другой документ, озаглавленный «Моя деятельность в германской военной разведке в бывшей Польше» на 18 листах такого же формата. Эти документы составлялись Розенбаумом в минской следственной тюрьме НКВД буквально из дня в день (с 28 декабря 1940 года по 20 апреля 1941 года). Рассчитывая на спасение за счет чистосердечного признания, обвиняемый неоднократно в ходе допросов утверждал, что его «собственноручные показания полностью соответствуют действительности, а следовательно, являются правдивыми». Проверка этих данных в ходе исследований осуществлялась посредством соотнесения их с материалами следствия (допросами самого Розенбаума и свидетелей по делу, агентурными сведениями сотрудников НКВД, справками и запросами, посылаемыми следственными и судебными органами в разные инстанции, включая Архив Октябрьской революции). В результате использования данных источников удалось обозначить не только главные вехи жизни агента Розенбаума, но и показать ее повседневное течение в русле основных его занятий.

Большую роль в раскрытии темы сыграли обобщенные труды, посвященные истории военной и политической разведки, событиям советско-польской войны, революционно-освободительному движению в Польше и Западной Белоруссии в 1920–1930-е годы. В них прямо или косвенно говорится о тех многочисленных событиях, участником или очевидцем которых был Эдуард Розенбаум. Ссылки на них даются в примечаниях, помещенных в конце книги. Там же находятся в качестве приложения и копии отдельных документов из судебно-следственного дела Э.Э.Розенбаума.

Всем лицам, оказавшим мне любезное содействие в работе над книгой, я приношу мою глубокую благодарность.

Скачать или прочитать книгу можно по ссылке:
http://history-ktti.narod.ru/libsoviet/rosenbaum.pdf

 Отправлено: 26.02.10 16:37. Заголовок: Трагедия военной ави..

Трагедия военной авиации СССР в 1941 году: случайность или закономерность

Признание ошибок и есть тот могучий фактор, который дает возможность корректировать свои действия в нужную (т.е. правильную) сторону. Это своеобразная обратная связь, делающая процесс управления государством устойчивым. Истоки проблем

Как известно, механический перенос опыта гражданской войны, политические чистки и уничтожение военной элиты в 1937-1938 годах, привели к сильному падению боевого потенциала РККА. Последовавшее за этим форсированное восстановление боевого потенциала РККА и авиации в том числе, как известно, было слабо подкреплено материальными ресурсами и положительного результата не дало. Например, если в 1937 году в Вооруженных Силах имелось 18 авиационных училищ, то на 1 мая 1941 года их насчитывалось уже 100 («Военные кадры накануне войны». Д.и.н., профессор Ф.Б. Комал. Военно-исторический журнал» №2, 1990 г.). Но на 1 января 1941 года школы и училища ВВС были укомплектованы преподавателями только на 44,1%. Кроме того, в этих учебных заведениях вместо 1276 самолетов СБ по штату на 1 сентября 1940 г. имелось лишь 535, а кабин Ф-1 с двойным управлением, вместо полагавшихся 743 — 217. Плохо обеспечивались они и горючим (на 41,4% потребности), часто менялись сроки обучения (с 1939 по 1940 г. — 7 раз) и количество часов налета.
Назначения и перемещения за один только 1939 год вовлекли в служебный круговорот 246626 человек, что составляло тогда 68,8% штатной численности начальствующего состава. За этот период в армии происходили огромные перемещения офицеров, особенно много было выдвижений на должности старшего и высшего начальствующего состава в 1938— 1939 гг. Это объясняется, во-первых, тем, что тогда формировались новые полки, дивизии, корпуса, армии и военно-учебные заведения. Во-вторых, в результате увольнения большого количества офицеров в 1937—1938 гг. образовался дополнительный некомплект в кадрах. Пустоты заполнялись новыми людьми, многие из которых сразу выдвигались на крупные руководящие посты, хотя большая часть из них не имела необходимых знаний и опыта. И то, что в этих условиях принималась доктрина наступательных боевых действий в любых условиях в случае агрессии со стороны, являлось свидетельством безграмотности руководства государством и вопиющей безответственностью. Как выяснилось очень скоро, уже во время Финской войны, ни один род войск не был готов к ведению не только наступательных, но даже оборонительных боевых действий.

Вполне закономерно, что в такой обстановке еще существовали: перекос в общих взглядах на войну, отрицание объективных законов ведения вооруженной борьбы в угоду авторитетному мнению, клановость в руководстве страны и вооруженными силами. Они привели к перекосам в идеологии формирования системы вооружений Армии, и авиации в том числе, в определении приоритетов в развитии вооружений и планировании боевой подготовки войск. Долгое время никак не могли определить роль бомбардировочной авиации дальнего действия, никак не могли прийти к общему мнению по поводу того какой истребитель нужен ВВС, сами ВВС были подчинены Сухопутным войскам и т.д. Никто не смотрел на ВВС как на сложную систему со своими объективными законами развития и функционирования, а соответственно и вопросы взаимодействия ВВС с другими родами войск были отработаны слабо.
Об элементарной некомпетентности, неорганизованности и безответственности, царивших в руководстве страны и ее ВС, свидетельствуют мемуары и, ставшие недавно доступными, многие приказы и документы того времени1. В конечном итоге именно это привело к поражению 1941 г. и трудностям 1942 г., хотя все признаки надвигающейся катастрофы были на поверхности уже в 1939 году.
Первый тревожный звонок прозвучал еще в мае 1939, когда первые дни боев у реки Халхин-Гол принесли просто удручающий результат: за 2 сбитых японских самолета было заплачено 18 наших. Дело дошло до того, что Нарком Обороны К. Е. Ворошилов в начале июня... запретил боевые вылеты (РГВА, Ф.32113, Оп. 1, Д.473). Положение изменилось только после приезда опытных летчиков, которые смогли обучить своих боевых товарищей тому, чему их недоучили в летных школах.
Первые же бои в небе над Финляндией самым жестоким образом рассеяли иллюзии относительно боевой готовности ВВС Красной Армии, особенно бомбардировочной авиации. 30 ноября 1939 г эскадрилья 35-го скоростного бомбардировочного полка вылетела для нанесения удара по важнейшим объектам неприятельской столицы — вокзала и электростанции, но в результате потери ориентировки сбросила свой смертоносный груз... на жилые и дипломатические кварталы Хельсинки (РГВА, Ф.34980, Оп.12, Д.1935). Прикомандированный к штабу Северо-Западного фронта комкор П.С.Шелухин писал Наркому Обороны2: «Состояние боевой выучки авиачастей находится на крайне низком уровне... бомбардировщики не умеют летать и особенно маневрировать строем. В связи с этим нет возможности создать огневое взаимодействие и отражать массированным огнем нападение истребителей противника. Это дает возможность противнику наносить своими ничтожными силами чувствительные удары. Навигационная подготовка очень слаба, что приводит к большому количеству блуждений (так в документе) даже в хорошую погоду; в плохую видимость и ночью - массовые блуждения. Летчик, будучи неподготовленным к маршруту, и в связи с тем, что ответственность за самолетовождение лежит на летчике-наблюдателе, небрежничает в полете и теряет ориентировку, надеясь на летнаба. Массовые блудежки очень пагубно отражаются на боеспособности частей, т.к. они ведут к большому количеству потерь без всякого воздействия противника и подрывают веру в свои силы у экипажей, а это в свою очередь заставляет командиров неделями выжидать хорошей погоды, чем резко снижается количество вылетов... Говоря о действиях авиации в целом, нужно больше всего говорить о ее бездействии или действии большей частью вхолостую. Ибо нельзя ничем иначе объяснить то обстоятельство, что наша авиация с таким колоссальным превосходством в течение месяца почти ничего не могла сделать противнику...» (Ф.34980, Оп. 12, Д. 1774, Л.23 об.).
За все время советско-финской войны СССР потерял 627 самолетов различных типов. Из них 37.6% было сбито в бою или совершили посадку на территории противника, 13.7% пропали без вести, 28.87% потеряно в результате аварий и катастроф и 19.78% получили повреждения, которые не позволили вернуть самолеты в строй. В то же время финская сторона потеряла сбитыми в бою 76 и поврежденными 51 самолет (K.Keskinen, K.Stenman Op.cit. p. 145.), хотя по официальным советским данным финны потеряли 362 самолета.
Прошедшая война показала серьезное отставание Советских ВВС как в технике так и в организации боевых действий и управлении войсками. Как ни печально, но урок из произошедшего извлекла не советская сторона, а финская.
Следует отметить проходящую во второй половине 30-х годов жесточайшую междоусобную борьбу партийно-правительственных чиновников, результатом которой было обвальное дробление основных управляющих структур СССР и наркомата оборонной промышленности (НКОП) на десятки мелких узкоспециализированных наркоматов («Эволюция системы управления советской оборонной промышленности в 1921-1941 годах и смена приоритетов «оборонки»», к.и.н. М. Мухин. Сокращенный вариант статьи опубликован в журнале «Отечественная история» №3, 2000 г).
Ухудшение внешнеполитической обстановки в Европе привело к некоторому пониманию у Советского руководства неизбежности войны с Фашисткой Германией. Очевидные ошибки и промахи «руководства» стали исправлять нагнетанием идеологического психоза с помощью патриотических лозунгов. Началось лихорадочное инвестирование предприятий оборонной промышленности, накопление материальных ресурсов в РККА и разворачивание новых воинских образований.
Посещение авиационных заводов Германии, закупки образцов техники и их детальное изучение выявили серьезное отставание отечественной техники, как по техническим показателям, так и по технологии. Тем более, что по заключению НИИ ВВС РККА германская авиационная техника обладала потенциалом для наращивания своих основных характеристик без существенного изменения конструкции. Было высказано предположение, что в боевых действиях с СССР Германия будет использовать не продемонстрированную технику, а ее модернизированные варианты с еще более высокими летно-техническими характеристиками.
К концу 1940 г. емкость советских аэроклубов достигла цифры в 100 тыс. летчиков с самостоятельным налетом до 20 часов в год на каждого обучаемого. Резкое увеличение численности и темпов подготовки летного состава в сочетании с уменьшением норм налета привело к беспрецедентному росту авиационных происшествий: до 2-3 катастроф и аварий в день3. Однако в отношении развития стратегии и тактики применения ВВС, совершенствования вопросов взаимодействия с другими видами войск ничего существенного сделано не было. Для повышения уровня технической оснащенности частей ВВС РККА и учета в отечественных конструкциях зарубежного (немецкого) опыта самолетостроения времени уже не осталось.
Уже после войны, долгое время на разных уровнях и разными людьми делались попытки сгладить явные причины катастрофы 1941 года. Например, в мемуарах Г.К. Жукова, а затем и в других источниках, утверждается, что с 01.01.39 г. по 22.06.41 г. РККА получила от промышленности 17745 боевых ЛА, из них 3719 самолетов новых типов: Як-1, МиГ-3, ЛАГТ-3, Ил-2, Пе-2 и др. На самом же деле все было намного хуже:
Самолет Ил-2 был принят к массовому производству по решению Комитета обороны при СК СССР в начале января 1941 г. Первый серийный Ил-2 на заводе №18 (г. Воронеж) был принят военным представителем только 21 марта 1941 г. К началу войны государственные испытания этого самолета в НИИ ВВС завершены не были (В. И. Алексеенко. Советские ВВС накануне и в годы Великой Отечественной войны). На 22 июня в строевых частях этого самолета не было: 2 находились на испытаниях, 8 - на переучивании летного состава)!
Первый серийный ЛАГГ-3 был принят военным представителем на заводе №21 (г. Горький) 24 февраля 1941 г. Государственные испытания ЛАГГ-3 первой серии были закончены за несколько дней до войны, но при этом было выявлено большое количество дефектов. В строю находилось 29 единиц.
Всего в строевых частях советских ВВС к началу войны было 706 самолетов нового типа, на которые было переучено 1354 летчика. Из них истребителей МиГ-3 - 407 (переучено 686 летчиков), Як-1 - 142 (переучено 156 летчиков), ЛАГГ-3 - 29 (переучено 90 летчиков), Пе-2 - 128 (переучено 362 летчика), Ил-2 - 0 (переучено 60 летчиков). В том числе в Западных приграничных округах было 304 истребителя и 73 Пе-2, т.е. всего 377 самолетов нового типа.-Это составляло менее 6% от общей численности самолетного парка этих пяти округов (В. И. Алексеенко. Советские ВВС накануне и в годы Великой Отечественной войны). Не лучше дело обстояло и с боевой подготовкой. Слабое техническое обеспечение боевых действий советской авиации (отсутствие радиосвязи, нехватка топографических карт и т.п.) в первые же месяцы войны привело к неоправданно высоким потерям и низкой результативности применения боевых самолетов. Случаи, когда только ведущий группы знал боевую задачу на вылет и имел топографическую карту, были скорее правилом, чем исключением. В этом случае гибель ведущего или повреждение его самолета прекращали выполнение группой боевого задания и приводили к деморализации остальных пилотов, делая их легкой добычей для вражеских истребителей. Нередки были случаи комплектования звеньев истребителей случайным образом и т.п. В приказах и донесениях того времени сплошь и рядом бросаются в глаза фразы: «Наши летчики не знакомы с силуэтами отечественных самолетов. Случаи огневого воздействия по своим самолетам нередки» и т.д.
Признавая мужество и доблесть советских летчиков того времени, преклоняясь перед их подвигом и самопожертвованием, нельзя не признать тот факт, что СССР удалось возродить свои ВВС после катастрофы 1941 года исключительно за счет громадных людских ресурсов4, передислокации почти всей авиационной промышленности в районы недосягаемые для немецкой авиации и тем, что в первые месяцы войны ВВС потеряли в основном технику, а не летный и технический составы. Именно они и стали основой возрождаемых ВВС.
Однако полного использования ресурсов ВВС РККА в течение всей Великой отечественной войны не наблюдалось. Особых изменений в задачах советской боевой авиации, в тактике ее применения, в отличие от немецкой, также не наблюдалось: деятельность авиации была полностью подчинена интересам сухопутных войск, в основном, во фронтовой полосе (см. динамику выпуска самолетов заводами СССР и Германии). Это видно из соотношения типов боевых самолетов ВВС РККА, выпускавшихся промышленностью — доля бомбардировочной авиации с переходом РККА к наступательным боевым действиям практически не выросла. История-советского бомбардировщика Пе-85 наглядно иллюстрирует уровень понимания роли и места авиации в войне, который имели советские руководители, и во что это обходилось стране. Так, Авиация дальнего действия недостаточно эффективно "работала" по объектам ВПК Германии.
Несмотря на постоянное численное превосходство, господство в воздухе нашей авиацией было завоевано только к средине 1944 года*. По признанию немецких источников к этому времени удельный вес опытных пилотов в военной авиации сильно уменьшился. Тем не менее, анализ динамики численного превосходства и потерь боевых самолетов ВВС РККА по годам Великой Отечественной войны показывает, что даже накануне капитуляции при подавляющем численном превосходстве ВВС РККА гитлеровская авиация все еще оставалась очень серьезным противником. По данным отечественных источников в конце 1944 г. для гарантированной победы в воздушном бою над немецким летчиком на самолете Bf 109 требовалось в среднем не менее двух советских самолетов типа Як-3.
Таким образом, способ управления страной и народным хозяйством, многочисленные ошибки, допущенные руководством СССР и его ВС задолго до 22 июня 1941 г. и постоянно допускаемые при ведении боевых действий из-за некомпетентности, волюнтаризма и безответственного отношения к людям привели к тому, что мы называем катастрофой 1941 года. Последствия ее ощущались в течете всей войны. А последствия принятых еще в то время принципов управления страной и культ безответственного отношения к населению ощущаются нами до сих пор.
Спустя всего несколько лет после Великой Отечественной войны печальный военный опыт был благополучно забыт, будучи вытеснен валом мемуарной литературы и восхвалениями мудрого управления страной во время войны. При этом безграмотность и некомпетентность высшего руководства, его очевидные просчеты были представлены как слабость и неисполнительность, а иногда и предательство военных руководителей среднего и низшего звеньев6. Принципиальной и объективной оценки причин запредельных людских и материальных потерь в прошедшей войне сделано не было.
Из всего этого следуют тривиальные выводы, актуальные в любую эпоху:
- самая малая ошибка по меркам мирного времени, допущенная при подготовке к войне, может обернуться целой катастрофой во время войны;
- любая недооценка или переоценка какого-либо фактора, малейшая некомпетентность руководства при ведении вооруженной борьбы многократно увеличивают материальные потери и человеческие жертвы;
- военная и экономическая слабость государства сама по себе является мощным «провоцирующим» фактором, стимулирующим «дружественные» государства на борьбу в той или иной форме за передел мира. Причем взаимоотношения между государствами особой роли здесь не играют;
- и, наконец, самое главное - возможная будущая война выигрывается в мирное время задолго до ее начала.

* - Тезис о численном превосходстве советской авиации во второй половине войны достаточно спорный. Действительно, по количеству самолетов ВВС РККА превосходили люфтваффе. Но это по самолетам вообще. Реально же численность самолетов, принимавших участие в бою, могла быть и не в нашу пользу за счет более интенсивного использования немцами своих самолетов. У противника в ходе многих воздушных операций количество боевых вылетов было 2,5-3 раза выше. Таким образом, несмотря на «бумажное» численное превосходство ВВС РККА, в небе довольно долго сохранялся численный паритет. Прим. редактора).

1 «Россия в лицах, документах, дневниках. СКРЫТАЯ ПРАВДА ВОЙНЫ: 1941 ГОД. НЕИЗВЕСТНЫЕ ДОКУМЕНТЫ». М.: РУССКАЯ КНИГА, 1992 . Сопоставление данных и описаний событий, приводимых в приказах и других документах тех лет, с мемуарами советских руководителей разного уровня и исследованиями зарубежных авторов, в том числе и немецких, к сожалению, не позволяет рассматривать мемуарную литературу советских руководителей как источник информации, заслуживающий полного доверия. Тем не менее, при внимательном изучении того, что там написано, можно представить всю глубину безответственности высшего руководства страны и вооруженных сил.

2 Стиль документа сохранен.

3 Такое положение явилось одной из формальных причин снятия с должности Начальника ВВС Павла Ры-чагова, сменившего незадолго до этого Я.В. Смушкевича (см. выписку из протокола решения Политбюро ЦК ВКП (б) от 09.04.1941 г.). По результатам боевого применения советской авиации в войне с Финляндией Я.В. Смушкевич представил руководству страны объективный доклад, за что и поплатился. Накануне Великой Отечественной войны и Смушкевич, и Рычагов, и ставший начальником Во-енно-Воздушной Академии Аржену-хин (начальник штаба ВВС при Смушкевиче), были арестованы, а в октябре 1941 г расстреляны в г. Куйбышеве, в тюрьме которого в тот момент они содержались (Канун и начало войны. Документы и материалы. Л. 1991, с.414).

4 «— Какой налет имеете на боевых самолетах? Отвечают:
- Полтора-два часа, и то чаще всего на старых самолетах, редко кто летал на новых.
Спрашиваю у командиров:
- Как будет происходить освоение новой материальной части?
— Теорию им объяснили во время учебы, познакомили и с особенностями самолетов, ну а здесь даем один -два полета, а потом - на Сталинград. Время не ждет». (Из воспоминаний наркома авиационной промышленности А.И. Шахурина о проводах на фронт в конце 1942 г. авиаполка, получившего новую технику).
За время войны было подготовлено 44093 летчика. Погибло в бою 27600 пилотов. Из них 11874 летчика-истребителя, 7837 летчиков-штурмовиков, 6613 членов экипажей бомбардировщиков, 587 летчиков-разведчиков и 689 пилотов вспомогательной авиации. Небоевые потери составили 3994 летчика (В. И. Алексе-енко. Советские ВВС накануне и в годы Великой Отечественной войны).

5 «Летающая крепость» ВВС Красной Армии. В.Ригмант. АВИАЦИЯ и КОСМОНАВТИКА вчера, сегодня, завтра. Май-июнь 2002 г.

6 Ярчайшим примером может служить судьба генерала Павлова. Впрочем, нередко были случаи подобные тому, который произошел в первые дни войны в Прибалтике. В полосе Прибалтийского военного округа противник атаковал 11 советских аэродромов. Первые бомбы на порт Ли-бава и аэродром 148-го ИАП, которым командовал майор Зайцев, упали в 3 часа 57 минут. Однако командир 6-й СмАД И.Л.Федоров отдать приказ на отпор агрессору не решился. Не последовало его и после второго налета. Инициативу взяли на себя рядовые пилоты, а комиссар Головачев изложил ее командованию. Но и после этого ничего не изменилось (Рытов А. Г. «Рыцари пятого океана», М., Воениздат, 1968 г.). Боязнь ослушаться приказа Сталина и «дать повод агрессору» подавляла здравый рассудок. Это была одна из причин того, что авиационная группировка, численно почти вдвое превосходившая противника, позволила ему завоевать полное господство в воздухе.

В.В. Ростопчин
http://www.airpages.ru/dc/hist_1.shtml