В НЕТРЕЗВОМ ВИДЕ АВИАТОР НЕ ЛЕТАЕТ ИВАН МУШКАРЕВ ВСЮ ЖИЗНЬ ГОТОВИЛСЯ К ТОМУ, ЧТОБЫ ВЗЛЕТЕТЬ В НЕБО НА САМОЛЕТЕ, ПОСТРОЕННОМ СВОИМИ РУКАМИ. КОРРЕСПОНДЕНТ "ТРУДА" ВЫЯСНИЛ, ЧТО СЕЙЧАС ДЕРЕВЕНСКИЙ ИКАР КАК НИКОГДА БЛИЗОК К ОБЛАКАМ
Дед рассказывает так искренне и заразительно, что невольно начинаю думать, почему сам в авиацию не определился? - Я сам не пойму, как родилась во мне такая страсть, - пытается объяснить солдыбаевский фантазер. - Она еще с детства, когда увидел, как из Чебоксар в Казань над деревней стали летать самолеты.
- Когда полетите, Иван Иванович? - Думаю, уже к осени соберу самолет. Может быть, на свое семидесятилетие, 2 ноября, - и полечу. А может быть, зимой, когда Волга замерзнет. По гладкому как зеркало льду и взлечу. Мне нужно для разбега метров 300. Да почти все готово, только крылья осталось собрать и приладить.
- А ткани сколько надо еще купить? - не выдерживает супруга Зоя Павловна. - Почти 100 метров. Это же такие деньжищи!
- Подумаешь...- парирует Иван. И я понимаю, как непросто приходится романтику Мушкареву.
- Подумашь... А еще краска, лак. Сколько расходов. У меня совхозная пенсия 2000 рублей, - нагнетает красок супруга, - а твоя только 1400.
- Да так платили, - оправдывается скорее передо мной, чем перед благоверной, которая все это слышала, видать, десятки раз, хозяин дома. - Весь день вкалываешь, а выпишут только 70 копеек. С чего пенсии взяться? Ткань, краска - это копейки, все остальное уже есть...
Аномальную мечту аномального деда и впрямь можно пощупать руками. У других на селе в сарае свинки да курочки, а у него - пернатый зверюга, который выпестовается и укрощается последние лет десять. День за днем, месяц за месяцем. И что в итоге?
Хвостовое оперение имеется. Фюзеляж тоже. Даже сиденье пилота, собранное из кусков фанеры. Мушкарев свои годы напрасно не терял.
- Эх, сиденье бы еще обшить, - потихонечку выдает личные конструкторские надежды дед Иван, похожий своим легким телосложением и задумками, скорее, на неуемного подростка. - Вот смотри, - показывает он мне сердце воздушного корабля, - альтиметр, прибор высоты. Вот эта штуковина на приборной доске показывает скорость подъема - вариометр. Здесь рычаг управления. Потяну на себя - самолет вверх пойдет. От себя - к земле. И еще две педали управления. Приборы самые настоящие, действующие, хотя и списанные. Мне их знакомый майор-авиатор подарил. Еще бы тахометр достать, чтобы знать частоту вращения винта. Автомобильный вполне сгодится. Не поможешь?..
Дед, поняв, что шутить над его сокровенными идеями и делами никто не собирается, загорается. Начинает что-то дергать, крутить. Закрылки, рули поворота, элероны, или как это называется, убедительно поднимаются, поворачиваются.
Все у мужика придумано хитро и просто. Детали выбраны самые что ни на есть бюджетные. Два передних колеса - от мотороллера "Вятка", заднее - деревянное от какой-то немыслимой тачки времен строительства Днепрогэса. Под шасси приспособлены вилки от, по-моему, детских велосипедов типа "Орленок".
Под корпус пошли в избытке фанера и в некоторых местах дюраль. Лобовое стекло - от коляски "Урала". Встало как родное. Тросики, веревочки, болтики, гвоздики... Лепота. Фюзеляж выкрашен в зеленый цвет. И от того смешная конструкция, как и сам еще не состоявшйся пилот, похожа на кузнечика.
Ворота в сарай настежь открыты в заснеженное поле. Только выкатывай машину, прилаживай крылья и - лети.
- Для крыльев, - переходит на шепот дед, - я летом купил пять досок по 200 рублей штука. Из них планки вырезал. Она, - кивает Мушкарев в сторону занавески, за которой укрылась верная, но строгая супруга, - про эти расходы не знает. Я бы уже все склеил, собрал, да на улице сейчас холодно. А дома Зоя не разрешает.
- Еще чего, вонь такая, - супруга пилота внимательно следит за нашими переговорами. Не выболтает ли еще чего шальной суженый.
- Да, а с двигателем-то как? - Это самое дорогое в конструкции, - объясняет Иван, сын Ивана. - Но с этим все в порядке...
И тут мысль крестьянского авиаконструктора била ключом. У соседа купил по самой что ни на есть дешевке старенький двигатель от мотоцикла "Днепр". Поменял кольца, поршни. Двухцилиндровый двигун заработал. Приладил к нему с помощью специального вала деревянный пропеллер. Зеленый огурец стал походить на что-то летающее.
О, пропеллер - это отдельная история. По ученым журналам Мукшкарев сделал шаблон. По шаблону и вырезал лопасть. Пилил, шкурил, полировал. Главное - балансировка. Иначе - вибрация. Понял, что ель самое легкое дерево. Сосна весомее, потому как в ней много смолы. Но винт в конце концов выпиливал из тяжелой березы, потому что она самая прочная.
- Вот вопрос, откуда, что в человеке берется? - Я сам не пойму, как родилась во мне такая страсть, - пытается объяснить солдыбаевский фантазер. - Она еще с детства, когда увидел, как из Чебоксар в Казань над деревней стали летать самолеты. Они шли низко почти над самой землей. Почтовики - По-2. Еще в семилетке стал собирать макет планера...
Так и пошло. Одно к другому. Как будто кто-то наверху понял и оценил страсти Мушкарева. В армии Иван попал в Военно-воздушные силы, где его направили учиться в авиационное училище имени Чкалова в Борисоглебске.
- Кожедуб, Чкалов, Покрышкин - вот были люди, - вплетает в летопись воспоминаний свои чувства дед-романтик. - А конструктор мой самый любимый Николай Николаевич Поликарпов. Его самолеты простые и очень надежные. На его По-2 учились все пилоты в нашем училище, на них воевали на Халхин-Голе. И Талалихин на По летал. А свой таран совершил на И-16, тоже, кстати, поликарповский самолет. В фильме "Небесный тихоход" По-2, между прочим.
Подумав, добавляет сокровенное: "Я тоже считаю себя пилотом. Мысленно - всегда в небе".
- А песня ваша, какая самая любимая? - спрашиваю собеседника, чуждого ржавым будням. Про ответ догадываюсь. - "Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, преодолеть пространство и простор..." - напевает на весь сарай-ангар ветеран-романтик. - А самый любимый праздник, - опережает он мой вопрос, - день Воздушного флота... Тогда позволяю себе чуть портвейна выпить.
Дед рассказывает так искренне и заразительно, что невольно начинаю думать, почему сам в авиацию не определился?
Из чкаловского училища Иван в далеком 1957 году вышел со свидетельством об окончании ШМАСа, школы младших авиационных специалистов. Механик-электрик. Разобрать двигатель реактивного МИГ-15 мог запросто. Вернулся домой, стал плотничать в местном совхозе "50 лет Октября". Но так по-настоящему не приземлился, решив построить собственный самолет. Выписал журналы "Крылья Родины", "Моделист-конструктор"... Все делал по уму и чертежам. На что был похож тот первый самолет? На ПО-2, конечно. Типичный биплан. Рамку крыльев покрыл ситцем, покрасил, чтобы ткань воздух не пропускала, пролачил, дабы полотно не провисало. Двигатель от мотоцикла К-750 через Посылторг приобрел за 254 рубля. Копии чеков и гарантии сохранил до сих пор. Металл искал по свалкам. Чтобы заработать на самолет, Иван вместе с супругой плели корзинки. До тысячи штук за лето успевали сделать.
- Потом с другом Василием Рожковым повезли аэроплан на грузовике на аэродром в райцентр Козловка, с которого взлетали ЯК-12 и АН-2, опрыскивавшие ядохимикатами поля. Я высоко не поднимался - метров на 25-50. А потом... Потом шасси, собранное из водопроводных труб, развалилось - не выдержала сварка. От того самолета осталось только хвостовое оперение, - вздыхает Мушкарев...
Второй самолет, который конструктор назвал "Штурманом", тоже не удался. Решил Иван сделать его монопланом, да не хватило подъемной силы одного крыла площадью в девять квадратных метров. Да и выбрал мужик еще вместо легкого ситца бязь. Материал хоть и более прочный, но тяжелый. Набрал "Штурман" три центнера. Перевес!
И потому конструкция последнего самолета как бы вновь списана с биплана ПО-2. И с учетом неудачи - постоянная борьба за вес.
- Я все детали стал взвешивать и записывать в тетрадку, - рассказывает конструктор.
Что же получается? "15 кг. 800 гр. - каркас фюзеляжа, 2,400 - хвостовое колесо, 600 гр. - спинка кабины, 500 гр. - болты крепления мотора..." Не забыл Мушкарев и про себя: "Пилот - 65 кг." Общий вес- 281 кг. 330 гр.
- Сколько денег на ветер ушло, - опять не выдерживает Зоя Павловна.
- Надо было мне, как все в деревне пить, тогда - никаких претензий, - смело парирует Иван. - Тогда бы деньги правильно расходовались. Так что ли? Никто меня в Солдыбаево не хочет понять. Чудиком зовут. Да, чудик я... Ну и что плохого? Я же не только свою авиацию строил, но и этот дом, и пристройки... А без самолетов я бы давно подох.
И к месту подводит под свои философские размышления экономическую базу.
- На свете и газе в январе мы с тобой, Зоя, сэкономили? Сэкономили. Израсходовали всего 500 рублей. И на питание у нас ушла тысяча. Картошка своя. Овощи - свои. Варили на обед селедку. Нормально...
- А может быть, вы самолет именем супруги назовете? - тихонечко подсказываю одержимому великомученику. - Ни за что, - твердо, но шепотом отвечает собеседник. - Будет "Штурман-2". Надо было, наверное, одному жить...
- А в Бога верите? - Конечно, эта же вера ничего не весит.
- А свечку перед полетом поставите? Мой собеседник понял вопрос по-своему.
- Все свечки в двигателе должны уже стоять. Никакой лишней суеты перед стартом.
- А летать-то, Иван Иванович, вообще умеете? - Конечно. Вот всю книгу "Как учиться летать на планере" проштудировал.
И с гордостью показывает истерзанную брошюрку с картинками. На одной из них изображен "Полет Можайского на змее, буксируемого тройкой лошадей". Крутая наука!
- Раньше не знали про самолеты ничего, но летали, - видя мой скепсис, защищает планерную науку Мушкарев. - И посадка, что у планера, что у моторного самолета одинаковая.
- А как оденетесь в полет? - Сапоги свои лучшие возьму, яловые. Рубашку, свитер... Очень хочется слетать в Борисоглебск.
Не жизнь - сплошная импровизация. Где наш герой ищет свой путь от земли к небу. Карпов Вадим спец. корр. "Труда"
д. Солдыбаево, Чувашия
http://www.trud.ru/issue/article.php?id=200703020350601
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
, начинайте... прямо сегодня! 
