Отправлено: 23.09.08 07:57. Заголовок: Воспоминания о ШМАС.

А здесь мы будем делиться воспоминаниями о своей службе в ШМАС и, в отдельной теме, о дальнейшей службе после ШМАС.

Наша память с годами слабеет, в ней стираются лица друзей,
С кем мы в ШМАСе учились и вместе, возмужав, становились взрослей.
Но бег времени ты остановишь, отложив на минутку дела,
Черкани пару строчек на форум, чтобы память о них ожила...

Если вам нечего рассказать о службе в армии, значит вы прожили эти годы ЗРЯ! Бывший командир

«Что скажут о тебе другие, коли ты сам о себе ничего сказать не можешь?» Козьма Прутков

Задумайтесь, господа авиаспециалисты, над смыслом сказанного классиком и попытайтесь ответить на три вопроса:
«Кто - я? Зачем живу? И что останется после меня?»

Позволю себе процитировать обращение к посетителям с «Сайта тружеников авиационного тыла стран СНГ!»

Воспоминания о воинской службе возвращают нас в дни нашей молодости, не дают нам стареть.

Общаясь на сайте, мы с искренней любовью вспомним своих первых воспитателей – командиров взводов, рот, батальонов, начальников, гражданских тружеников тыла, давших нам знания, и воспитавших в нас любовь к Отечеству, Вооруженным силам, авиации. В стенах казарм, кубриках в нас были привиты чувства патриотизма, войскового товарищества, ответственности за судьбы людей, порученное дело, за нашу страну. Это помогло многим из нас на нашем жизненном пути.

Общаясь на нашем сайте мы вспомним и свою службу, свои «мучительные» первые дни в ШМАС и в авиачастях.

Достойный пример общения армейских друзей!

цитата:

Георгий Степанович Перегудов Я думаю, среди моего поколения нет такого человека, на которого бы не повлияли события 22 июня. Что касается меня, то я после окончания десятилетки, поскольку я жил в деревне, я работал какое-то время в совхозе. Но уже было ясно, что через пару месяцев я пойду в армию. И в январе 1943 года меня призвали в армию, и я был направлен в Иркутск в школу авиационных механиков. И поэтому моя судьба сложилась таким образом, что я непосредственно в боевых действиях не участвовал, а был все военные годы и вплоть до 1950-го года был авиационным механиком в авиационном училище. А потом я демобилизовался, поступил в университет, закончил его, закончил аспирантуру, защитил кандидатскую и докторскую диссертации. И вот сейчас я профессор, главный научный сотрудник Института мировой экономики международных отношений и преподаю в Высшей школе экономики. Поэтому если говорить лично обо мне, то судьба сложилась таким образом, что до сих пор работаю и довольно успешно. Что касается тех военных лет, конечно я часто вспоминаю о них в кругу близких и у меня нет представления, что это было что-то только ужасное, это все-таки было героическое время, но, к сожалению, мне лично особого героизма проявить не удалось. Что касается судьбы моих одноклассников, то нас разбросало так, что потом я ни с кем из них не общался. У меня гораздо больше связей осталось с теми, с кем я был вместе в школе механиков и в авиационной части, и до сих пор мы иногда общаемся и дружим семьями. Что же до памяти о войне, то я думаю, мы вряд ли с кем-то разойдемся во мнениях, - война забывается, уходит в прошлое, и это естественно. Я вспоминаю свое детство - I мировая война и революция казалась мне страшно далекими событиями, хотя я был от них не так далек в середине 30-х, когда я был десятилетним мальчиком. Я думаю, что теперь с нынешним поколением происходит то же самое, вполне можно понять, учитывая то огромное количество времени, которое прошло с тех пор. Память изменяет не только молодежи, но и довольно пожилым людям, родившимся уже после войны. Этим отчасти объясняется появление извращенных представлений о том времени. Но большинство людей моего круга понимают то время правильно, но все равно для них это далекое прошлое, для них это просто историческая память. Это не забвение, но это нормальный естественный процесс, который трудно повернуть вспять... 23 июня 2006 г. | 23:17 http://www.russ.ru/Mirovaya-povestka/Vojna-zabyvaetsya-uhodit-v-proshloe-i-eto-estestvenno

Продолжение темы: Воспоминания о ШМАС. (продолжение)

 Отправлено: 23.09.08 07:59. Заголовок: Генерал на подхвате ..

Куда только не засылали советских спецов. Советую прочитать...

...Таким образом в июле 1985-го Олег Яссиевич оказался в Черняховске (что в Калининградской области) в учебке, готовившей младших авиационных специалистов. Проучившись четыре месяца, Олег получил специальность механика радиоэлектронного оборудования вертолетов и был направлен продолжать службу в Казахстан в город Джамбул. Именно там базировался отдельный вертолетный полк...

Мордовский «эфиоп»
Целый год наш земляк провел среди гиен и воюющих туземцев

http://www.africana.ru/lands/Ethiopia/Mordovia.htm

 Отправлено: 23.09.08 08:38. Заголовок: Взято с Kamrad.ru ...

Взято с Kamrad.ru

...Я в КДВО в Спасске-Дальнем в учебке "учился"... (ДМБ 85-87)

...Самое гнетущее и мрачное впечатление - госпиталь в Уссурийске, где обитала колония "вольноотпущенников" - срочников, умудрившихся после выздоровления остатья при госпитальных делах...
Да... у нас были растолстевшие, беспредельно наглые (сам там пару недель провел на покраске корридора)... и ходили в старой парадной форме (как сталинские соколы) выглядело прикольно и тепло.

Учебка называлась ШМАС-16 и поставляла всей стране "младших авиационных специалистов"... Я был выучен на механика по арт. и бомб. вооружению для "изделия Н" (что нормальными людьми зовется Ту-16) и для "изделия Ю" (Ту-22)... было интересно, только толком не учились, а ишачили... ШМАС была расположена в старом военном городке, с еще казачьими казармами. Мы (53-е классное отделение) жили, ясен пень, в бывшей конюшне.
За забором была губа, которой командовал фашист по фамилии лейтенант Мышин. Часть караула гарантированно пополняла к концу смены ряды губарей... на этой губе держали Сергея Лазо (было, кстати, герою 24 года), а потом на станции раскочегарили паровоз и сунули его в топку. Японцы толк понимали в борьбе сепепаратистами и прочими комми...
Губа, кстати, соревновалась с уссурийской. Знатоки все время сравнивали их... На нашей был гравийный плац (вспышка справа!), на "еду" отводилось две минуты (посредине камеры ставился бачок и раздавали стопку тарелок... черпаешь и ешь)... Губарей били (особенно нацмены - азеры армян, армяне - азеров, лезгины - всех подряд...).... Дедовшины в учебке не было никакой, нарядов дофига, в т.ч. такие как суточная кочегарка, где один (в паре - счастье, можно хоть посидеть-полежать) топишь здоровенную печь. Научился "шуровать" (кочергой-арматуриной метра три), "не козлить" печь, еду там готовить, пить из горлышка... в-общем, стал вполне квалифицированным истопником и чистильщиком картошки (раз в неделю на 1,5 тыщи чел... до 4 ночи 5 ванн и куча огромных кастюлек... Все это под руководством сумасшедшего повара-солдата, который 2 года по ночам готовил "завтрак"... т.к. поговорить ему было не с кем - не с нами же - он выл, блеял, пел хиты тех лет, воспроизводил радиопостановки... было круто)... Ну и раз в шесть дней - караул. Минус сорок, ветер, ползунки-шинель-тулуп-намордник-валенки... и таким чучелом ползаешь между самолетами или в автопарке, охраняешь автомат - прецедент был... "за утерю" влепили срок...

Потом отправили в Литву (куда же еще с Дальнего востока... МО денег не жалело), в Шауляй... Ехал на поезде 7 суток, оценил размеры нашей необъятной родины. Попал в отдельную эскадрилью, где стояли Ту-126 и Ил-76 "грибы"... наши аваксы. Как спец по вооружению, был там нахрен не нужен, т.к. на этих самолетах из вооружения были только термошашки. Еще раз убедился в полной бестолковости и ненужности всего, что происходит в армии... Удалось за литр самогона (справка соответствующая была) стать фельдшером и миленько перекантоваться зиму при санчасти, а на лето - в "группу" на аэродром. (На самом деле, мы там только числились, а время проводили на всяких заводах-колхозах... мебельная фабрика - там украли кучу зеркал и пропили, кондитерская -т ам обокрали комнату готарен, промедол... ), зарабатывали (больше воровали или меняли за спирт), а потом строили ленинскую комнату. Вот щас натовцы угорают наверное, разглядывая нашу наглядную агитацию...
Дисциплина почти на нуле, драки, воровство (возглавлял это веселье прапор Клименко, чмо редкостное... не подшивы, ни гуталина...)... Честь отдавали только тем, кто не ниже майора, прапоров называли "старшина", строем не ходили... дедовшина, соответственно... сержанты-чечены (им посулили старших сержантов, и они рубились по полной, не считаясь ни с прошлой дружбой, ни с призывом... в соседней части им не посулили лычек, и они не вылезали с губы... середины никакой )...

...Вообще - учебка для неподготовленного человека была "эт-то что-то особенного"...

Нас еще, например, регулярно ночью поднимали на разгрузку угля. Проблема состояла в том, что уголь возят в полувагонах, грузят на разрезе открытым способом (снег, дождь... промокает), едет долго. Приезжает монолит. Его загоняют на рампу высотой метров десять (10-12 вагонов) и открывают поддоны. Высыпается тонны 2 и все... дальше дают в лапы тяжеленный лом (покруче дворницкого), лезешь наверх и долбишь уголь, рискуя провалиться и вылететь через открытые люки. Один раз паренек вылетел, правда, все обошлось. Долбить нужно сильно, но осторожно (регулярно отпрыгивая на борт вагона или хватаясь за других несчастных), уголь в любой момент может поехать. На вагон иногда уходило несколько часов...

...Привезли нас разом 150 человек, из Киева человек 30 (арсенал, университет и "маланцы", как охарактеризовали их сами киевляне -"тааа, жиды..."... "маланец" сразу стал комсоргом)... Наши начальники почему-то посчитали, что "москвичи" страшно повысят образовательный уровень роты и нас не стали разбрасывать, т.е. мы стали основой чуть ли не 2 рот по 120 "бойцов". К нам добавили немножко удмуртов, одного грузина, одного азербайджанца, 2 казахов, 2 армян... в-общем, "пленные румыны". Потом нас построили, приказали раздеться по пояс... половина в наколках! лорд, ира, оскал на власть... "-что это? кто это" - хмуро спросило начальство... А народ в массе был с первомайки, из гальяново, перово... из университета, ага... народного. Некоторые даже успели немного посидеть. Какая успеваемость, какие переходящие вымпелы... атас. Они почему-то считали, что в Москве масса образованных и тонких людей...

...Когда народ приходил из кочегарки (мылись в "душе" с разбитыми окнами - на улице минус сорок... водой, которая нагревалась минут на пятнадцать. Надо было действовать быстро ), а то уголь, въевшийся в ресницы, отмыть было невозможно. представьте, приходит смена эдаких красавцев - все в форме, подтянутые, чисто выбритые, щеки румяные (от мороза и мочалки) глаза подведены... "вы, что, поручик, и губы красите?... крашу, ротмистр, крашу..."

Один раз топили печи лыжами,... огромным количеством списанных лыж "турист", совершенно целых и исправных.

Китай рядом. Все казармы запираются, на окнах решетки. якобы в конце 60-х китайцы вырезали ротами спящих... шомпол в ухо и привет.

Китай рядом. У границы полно складов (в т.ч. и окружной авиавооружения), полигонов... похоже, Китай никто и никогда не воспринимал как угрозу...

Китай рядом. Подлетное время - минуты. Как у нас праздники - у китайцев учения, всех - в укрепрайон... Мы в третьей очереди... так и не попали туда, но на улицу выгоняли. Научились выбегать (строем) из казармы при полной выкладке за три минуты. Чтоб ночью не потеряться, за ремень впереди стоящего засовывали полотенце... оно белое, хоть что-то видно...

У "чурок" из вертолетного полка за сапоги выменяли анаши. Ждать не стали и накурились прям перед "вечерней прогулкой"... А надо сказать, что мы там репетировали "По долинам и по взгорьям"... смешная песня, что тут говорить... Начали петь и тут-же смеяться... некоторые от смеха совсем ослабели, их тащили под руки... Сержант (легкоатлет из Люберец, не курил-не пил, говорил "тубаретка"...) так ничего и не понял...

Да, кстати... у нас курсантом был Витя Черномырдин... вот..

...А пропорщик наш ротный, Кошкаров, служил срочную и дружил с Язовым, который тогда командовал КДВО, а потом стал министром обороны... влиятельный был мужик... Помню, шмотки офицеров роты выкинул из каптерки на взлетку (парадку комроты и еще там по мелочи )... типа не хрен замусоривать...

И еще у нас было там панно, изображающее ратный путь летчиков, начиная с гражданской, и заканчивая восьмидесятыми... Все это изображение плавно переходило одно в другое (т.е. атака фармана соседствавала со спасение челюскинцев... что-то вроде этого)... Было это полотно метров пятьдесят длиной и метров пять высотой... и нарисовано хорошо... Вот у кого-то аккорд был... демаскировало часть полностью, сразу видно, где ШМАС, через полгорода.

 Отправлено: 23.09.08 21:06. Заголовок: Советую почитать... ..

Советую почитать...

Дмитрий Ступаков. ТЕНЬ СЕРОГО КАРДИНАЛА

...Именно благодаря тому, что я год проучился в техникуме, меня и направили в школу младших авиационных специалистов (ШМАС) в Чугуеве, осваивать профессию бортмеханика вертолета. Сюда направляли только студентов, преимущественно технического профиля. Учиться я не любил никогда, но здесь...
Я сразу влюбился в вертолет. Учебное отделение, в которое я попал, изучало планер и двигатели, наверное, самой грозной боевой машины того времени – вертолета-штурмовика «Ми-24», прозванного в войсках за свой внешний вид да испепеляющую огневую мощь «крокодилом». Иногда его еще называли «горбач». А в странах, членах НАТО, этот вертолет окрестили «деревенщина», хотя он по всем показателям превосходит свой американский аналог – вертолет-штурмовик «Апачи». «Ми-24» быстрее и мощнее и вооружения несет на себе при этом побольше.
Мне известен случай, когда «крокодил» управляемой ракетой сбил скоростной НАТОвский истребитель «Мираж». Ничем подобным «Апачи» похвастать не может.
Единственное его довольно спорное преимущество в том, что он легче и поэтому немного маневреннее на малых высотах, что помогает ему скрытно для радаров подобраться к цели.
Но при современных технологиях, по крайней мере тех, что были на вооружении у Советской Армии, «Апачи» рано или поздно обнаружат, накроют огнем противовоздушных систем и вертолет скорее всего будет уничтожен.
В Афгане душманы «крокодил» так боялись, что окрестили этот вертолет «колесницей дьявола»...

http://samizdat.sol.ru/?q=30&pub=659&page=0

 Отправлено: 23.09.08 21:07. Заголовок: Еще одна история... ..

Еще одна история...

...Служил я после ШМАСА в Вышнем Волочке, сами понимаете, после "роскошного лета" на северах - служба в Молдавии зимой - просто отдых. И был я "специалистом по радиолокационному оборудованию и радиосвязи".

Суть истории: УЧЕНИЯ.

Нас перебрасывают на задрыпанный запасной аэродром. В мои обязанности входит подпись номера задания стеклографом на экране радиолокационного прицела. (А прицел этот на истребителях закрыт здоровенным тубусом на 4 защелках.) Я бодро пробегаю по линейке самолетов и все подписываю. Потом взлеты, отдых минут на 15-20. При взлете комэска коментарии: опять- де экспериментирует, гад: - самолет после разбега резко поднимает нос и прет в высоту. Ну это меня не касаемо.
После приземления меня вызывает комеск и этак ненавязчиво спрашивает:
- Кто подписывал экраны?
- Я - отвечаю.
- И ты все правильно сделал?
- Конечно!
И получаю сильный удар в область "морды лица".
-Понял ли ты?
- Чего? - спрашиваю. И опять удар, от которого лечу с копыт. В этот момент - ПРОСВЕТВЛЕНИЕ!
- Не закрыл замки?
И 3-й удар -"Это, чтоб запомнил!".
Оказалось, что при взлете тубус из толстой резины соскочил с прицела и уперся в ручку управления, что посредине кабины. Комеску пришлось зажать ручку ногами и руками установить тубус на место и закрыть замки. Хорошо, что на МИГ-21БИС стояли достаточно мощные двигатели. После этого я до конца службы, если заглядывал в кабину, перед уходом обязательно проверял крепление тубуса.

http://www.anekdot.ru/id.html?-10020186

 Отправлено: 23.09.08 21:09. Заголовок: А вот еще один интер..

А вот еще один интересный рассказ про ШМАС!

...В то воскресенье закончился их короткий карантин, курсанты школы младших авиаспециалистов торжественно приняли присягу, и в честь этого события в строгом распорядке дня были допущены некоторые послабления. Впервые было разрешено взять из каптёрки привезенные из дому музыкальные инструменты, и в курилке за казармой образовалось несколько кружков вокруг музыкантов. Серый свою «акустику» в армию не потащил – жалко было. Поэтому, пристроившись к какой-то стихийной компании, слушал других, иногда тихонько подпевал, пытаясь на ходу поймать второй голос. Видимо, почувствовав собрата, хозяин гитары протянул ему инструмент:
– Слабаешь?
Серый осторожно взял чужую гитару, слегка подкрутил колки и неожиданно для самого себя запел-захрипел-зарычал забойный иностранный шлягер. После первого куплета, почувствовав внимание окружающих и силу собственного голоса, вырвавшегося, наконец, на свободу, он захрипел еще сильнее, небезуспешно, как ему казалось, подражая заокеанским певцам. Он знал, что эта песенка у него неплохо получается, и старался изо всех сил. К ним стали подтягиваться курсанты из других компаний. Когда Серёга закончил петь, к нему подошёл незнакомый солдат и сказал:
– Тебя Колбасюк зовет.
Да какой, к черту, Колбасюк! Не знает он никакого Колбасюка! И какое ему до него дело, когда его слушают уже полсотни бойцов! Подбадриваемый слушателями, он запел следующую песню из репертуара того же ансамбля, но закончить ее не пришлось, – прозвучала столь частая в выходные дни команда:
– Рота, строиться перед казармой!
Отдав хозяину гитару, Серый поспешил на построение. Опаздывать было нельзя, – старшина их роты прапорщик Шабашин очень быстро обучил всех умению быстро строиться. Это, по-видимому, было его собственное изобретение: когда нужно было кого-то направить на внеплановые работы типа разгрузки машины с овощами или покраски бордюров, он никого лично не назначал, а просто объявлял построение. Кто прибегал последним, тот и отправлялся пахать.
Однако путь Серому преградил незнакомый сержант, крепко сбитый, с неправильными чертами лица, сквозь которые совершенно не проглядывали какие-либо признаки интеллекта:
– Ну-ка там, ал-лё! – командный тон обращения неприятно диссонировал с тягучими интонациями дворовой шпаны.
Тут только с опозданием Серый сообразил, что это, по-видимому, и есть Колбасюк. Был он одним из замкомзводов их роты, но по фамилиям других сержантов, кроме своего, Серёга еще не знал. Замерев по стойке «смирно», он ждал. Вид Колбасюка явно не предвещал ничего хорошего.
– Во-оенный, по-очему не явился по мо-оему приказа-анию?
– Виноват, товарищ младший сержант! Я не знал, что это вы меня зовёте! Разрешите идти? – как можно более миролюбивым тоном выпалил Серый, отдавая честь, и попытался пристроиться к последним опаздывающим на построение.
– Стоять, я ска-азал! Три круга вокруг ста-адиона – бегом ма-арш! Чтобы орать о-отучился и запомнил, кто такой Колба-асюк!
Спорить было бесполезно, апеллировать не к кому, да и среди сержантов в роте была круговая порука, он это уже просёк. И Серый затрусил на беговую дорожку находившегося рядом с их казармой стадиона.
Бегать в тяжелых сапогах было трудно и все еще непривычно, май был в том году на удивление жаркий, да и вдобавок ко всему, к вечеру воздух в этом промышленном городе, раскрашенный трубами заводов во все цвета радуги, становился совершенно непригодным для дыхания. На втором круге Серый стал задыхаться, а в начале третьего заметно сбавил темп. Но сержант, наблюдавший за его мучениями, не унимался:
– Ал-лё, военный! Я ска-азал – бегом, а не по-олзком! Будешь бежать еще два-а круга!
Когда он закончил бег и был отпущен с приказом доложить своему сержанту о наложенном наказании, построение уже закончилось. Кого-то по-быстрому отправили на кухню на помощь чистящим картошку, а его отсутствия впопыхах не заметили.
Надо сказать, что вопреки ожиданиям, Колбасюк больше к нему не цеплялся, может, и забыл попросту о такой мелочи. Зато сам он запомнился многим благодаря существенному вкладу в устное народное творчество.
После армии Колбасюк собирался поступать в какой-то техникум. Но, осознавая недостаточность уровня своей математической подготовки, решил загодя его повысить. Узнав, что во вверенном взводе есть дипломированный учитель, решил, пользуясь служебным положением, припахать его. Когда же учитель осторожно возразил, что вообще-то он преподает историю и в математике не силён, Колбасюк в присутствии многочисленных свидетелей в лице курсантов своего взвода произнес знаменитую тираду, ушедшую «в народ»:
– Не пи-нди! Ка-акая, на х…, разница! Раз у-учитель – у-учи!
С тех пор в учебке эта фраза стала употребляться повсеместно в любых ситуациях, когда требовалось кратко сформулировать побудительный мотив к какому-либо действию.
А бедному учителю, сбежавшему от точных наук на исторический факультет пединститута, пришлось садиться за учебники и в свободное время вместо отдыха или написания писем родным и близким вдалбливать в голову Колбасюка понятия о пропорциях и процентах. Помогло ли это ему впоследствии – неизвестно...

Полная версия рассказа Владимира Куц "Холодное шампанское" находится по адресу:
http://www.specialradio.ru/konkurs/2007/feb22.shtml

 Отправлено: 24.09.08 12:43. Заголовок: История стран Варшав..

История стран Варшавского договора, ВАШМ, военных специалистов, их семей...Как все переплелось! Советую прочитать полностью...

Евгений МОВА  ПЯТЬ ВСТРЕЧ С ГЕРМАНИЕЙ (40-е, 50-е, 60-е и двухтысячные годы)

Памяти моего отца, Николая Павловича – боевого лётчика, отдавшего большую часть жизни защите Родины, прошедшего Великую Отечественную войну от Сталинграда до Берлина, участника штурма столицы Германии в 1945 году.

...В конце 1948 года в 16-й воздушной армии случилось чрезвычайное происшествие. Молодой лётчик, только что прибывший из Союза, перелетел в американскую зону оккупации и попросил там политического убежища. Наказали тогда многих, и в числе прочих отца как начальника отделения кадров 3-й Гвардейской истребительной авиадивизии, хотя он этого перебежчика в глаза не видел. Его понизили в должности: в начале 1949 года перевели служить преподавателем авиатехнического класса в 50-ю Военную авиационную школу механиков спецслужб в Прикарпатском военном округе (прим. Похоже идет речь о школе в Виннице).
  В течение следующих трёх лет нам довелось побывать в городах Проскурове, Староконстантинове и на станции Вапнярка. Жили мы с отцом и матерью и в палатках на военных аэродромах, и в офицерских общежитиях военных городков, и на съёмных квартирах.
  Часто ночью вскакивали по боевой тревоге. Это были годы жестокой борьбы с бандеровцами на Западной Украине. Однажды провели с мамой на аэродроме несколько бессонных ночей, ожидая отца, который улетел в командировку в столицу «бандеровщины» — Коломыю, почти достиг цели, но из-за поломки самолёта совершил вынужденную посадку на лесной поляне и затем долго выбирался к ближайшему населённому пункту. Но это уже совсем другая тема…

...Между тем 1956 год принёс много неприятностей нашим войскам, расквартированным в Восточной Европе. Он запомнился антисоветским восстанием в Венгрии. Начались серьёзные волнения в Познани и других польских городах. Это отразилось и на ситуации в ГДР. Командование Группы советских войск решило все военно-учебные и вспомогательные подразделения заменить боевыми. Начались перегруппировка сил и вывод некоторых частей в Советский Союз. Отец служил старшим преподавателем в 36-й военно-авиационной школе механиков спецслужб (г. Эльсталь Германия), которую в начале 1957 года перевели в Забайкальский военный округ, в город Сретенск на реке Шилке, что вблизи советско-китайской границы.
  Перемещение скорее напоминало спешную эвакуацию. Семьи военнослужащих школы в Эльстале были заранее отправлены специальным эшелоном. Уезжали мы из Вьюнсдорфа, где размещался штаб Группы советских войск в Германии. Когда проезжали Польшу, случилась трагедия. Вслед за нашим поездом с интервалом в 20 минут следовал эшелон с демобилизованными солдатами. В районе Познани его пустили под откос поляки-повстанцы. Было много погибших и раненых. В штаб Группы советских войск в Германии поступило ошибочное сообщение о том, что подорван именно эшелон, где ехали мы с матерью. Об этом узнали и отец, и другие офицеры части. Можно себе представить, что они пережили, пока проверялось и перепроверялось это сообщение.
  Итак, эшелон с семьями офицеров двигался к новому месту службы отца...

http://www.chitalnya.ru/work.php?work=158

 Отправлено: 29.09.08 12:38. Заголовок: О том, как семь адми..

О том, как семь адмиралов мне честь отдали

Произошло это историческое событие во времена, когда над Советским Союзом нависали кустистые брови Генерального Секретаря, а жизнь была стабильна, хоть и непродолжительна. Также протекала она и под блеском роговых очков Следующего, тоже недолгого... Подобно гигантским мониторам настороженные окуляры Нового пытались пронзить толщу напластований российского бытия, но из этой затеи, как и из всех прочих, тоже ничего не вышло.

Словом, жизнь появлялась и исчезала как оно всегда и было, а руководители жизни приходили и уходили у кого как получалось. Кто, выйдя из народа в рабочей кепке, отходил в каракулевой папахе, кто с маршальским жезлом в последнем "ранце", а кто, "став всем" и при этом оставаясь никем, - тихо доходил на пенсионном полустанке. И если жизнь простого люда тяжко волочилась по буграм и колдобинам, то Первые тучно проплывали над российскими пространствами, которые мягко смыкались за ними и всё оставалось, как прежде... Народ трудился где только мог и как только мог старался не перетруждать себя. Вооружённые силы вооружали страну новейшей и прочей техникой, в то время и не подозревая даже, что близятся времена, когда её - технику - будет указано распиливать на металлолом. И преданный народ распиливал. Ругал правительство на кухне, в длинных очередях и где придётся за бутылкой, но пилил. Давняя мечта мирового пролетариата "перековать мечи на орала" сбылась в отдельно взятой стране, а именно - в СССР и только в нём. Именно в этой "кузнице" опалилась, а потом и вовсе сгорела империя. Символом перековки стали мирные кастрюли, миски и сковородки, штампуемые в известных (а может и неизвестных) количествах. Благо, чугуна и стали наварили столько, что одними только сковородками можно было в три слоя покрыть и земную твердь и дно океанов.

Ну да бог с ними, с Секретарями и сковородками. Вернёмся к событию, тем более, что в те незабвенные времена меня обуревали мысли и заботы иного рода.

Стервозной осенью призванный в армию, я оказался в Балтийском флоте и скоро осел на "ковчеге", коим была Школа Младшего Авиационного Специалиста (ШМАС). Расположенная неподалеку от Финского залива в древнем городе Выборг, Школа сырела в балтийских туманах, лишь чуть просыхая к моменту окончания курса в начале мая. Моё пребывание в ней - как мне думалось безукоризненное - местному начальству таковым не представлялось.

Дабы приблизить меня к общевойсковому стандарту "отцы" наши из самых лучших, конечно же, побуждений то и дело лепили мне наряды вне очереди. Скромная будка КПП с воротами и красной звездой стала для меня символом ограждения от остального мира. И чего только не пришлось мне предпринимать, чтобы вырваться за железные прутья - даже чемпионат части по боксу выиграл в "полутяже", после чего настроился на участие в следующем этапе турнира. Победа давала мне право в составе команды выехать на первенство округа в Кронштадт.

Надеялся и ждал, надеялся и верил... И, как оказалось, совершенно напрасно.

Когда наступил вожделённый день отъезда, я понял, что и на этот раз не выгорит, ибо пробудился по протяжно-бодрому крику сержанта в положенное по уставу время, а не ранним утром по дружескому шлепку кого-нибудь из будущих чемпионов. Причины, наверное, были те же... - предательская несовместимость с циркулярами и, конечно же, "неуставное мышление". Во всяком случае по известным и не известным мне причинам меня решили никуда не выпускать. Моё огорчение однако прошло, как только я увидел вернувшихся "счастливчиков" из других, причём более лёгких весовых категорий. Боксёры даже издали выглядели весьма живописно. Перебитые носы и разбитые брови живо свидетельствовали о несчастливом соперничестве, а свежие синяки высвечивали детали этих несчастий. Понуро пожав мне руку, один из участников боёв "за Кронштадт" сообщил, что мой "победитель" из команды соперников после первого боя следующего круга с мастером явил собой ещё более плачевное зрелище... Вспомнив, применительно к этому случаю особенно верное изречение: всё, что ни делается, делается к лучшему - я подумал, что жизнь и в самом деле преподносит не одни только скверные сюрпризы.

Итак, всё вернулось на круги своя и продолжилось в них же. В увольнения меня не пускали, а командировки, как я понял, мне тем более не светили.

Между тем серый воздух становился всё прозрачнее, а небо синее. Солнце, поначалу блистая на сухом снегу, заструилось на плачущем. Рядышная гранитная гора потемнела. Весенняя влага выявила в ней, а прозрачные дожди омыли сокрытые прежде узоры. Повсеместные ручейки особенно живо и весело бормотали в дневное время, скрашивая гнетущую тишину ночных дежурств. Чёрная шинель не особенно предохраняла меня от сырого ветра, но делать нечего - от устава, как и от КПП, далеко не отойдёшь. Но вот что радовало: звёзды, мерцая драгоценным пологом, манили своей далью и загадочностью. Их свечение не зависело ни от ветра, ни от сырости и я часами вслух читал им стихотворения любимых мною поэтов Лермонтова, Пушкина и Есенина. Когда же уставал от крылатых образов, то вспоминал наиболее интересные фрагменты сыгранных мною партий в шахматы, а однажды попытался даже сыграть с таким же как и я "штрафником" вслепую (в этой единственной и в самом деле "слепой" партии я выиграл было коня и пешку, но вскоре начал сбиваться, путаться и, перестав ориентироваться в позиции, сдал игру).

Итак, времени для поэзии, "игры в шахматы" и размышлений о свободе у меня было предостаточно. Недоставало только самой свободы. Всё, что мне оставалось - это, подобно лермонтовскому Мцыри, - изыскивать пути к ней. В попытках осознать необходимость, я вздымал глаза к небу и видел только ту его часть, которая просматривалась с территории "учебки". Между тем близилось время окончания курса и мне становилось ясно: без нарушения Устава нашего "монастыря" мне из него не вырваться! Как-то, в очередной раз меряя шагами ширину ворот, я окончательно созрел для того, чтобы выйти за пределы "этого" мира, дабы посетить "тот". Словно желая вдохновить меня на подвиги, солнце окончательно растопило остатки снега, тёмными ручейками подсказывая мне ходы из заточения.

Решение пришло внезапно. Не меняя морскую робу (ХБ) на парадную (.3), в которой приличный люд ходил в увольнения, а я одевал лишь в нарядах, в один из дразнящих солнцем дней я раздобыл небольшую доску и перемахнул через забор осточертевшего мне "монастыря". Как я уже упомянул, он находился в старинном городке и его средневековые достоинства находились где-то рядом. Особенно хотелось узреть замок, заложенный шведским королём Торкелем Кнутсоном в 1293 году. Разыскав крепость с подвесным - на цепях - деревянным мостом, я был поражён её живописными башнями. Испещрённые шрамами веков, вмятинами от ядер и баталий поздних времён, крепость истинно являла собой героическое и величественное зрелище!

Насладившись видом древних стен, я, неспешно прохаживаясь по старым улочкам и любуясь окрестностями, - неожиданно вышел к величавому зданию, построенному отнюдь не во времена шведского короля. Явно не принадлежа к романскому стилю и вряд ли претендуя на "выборгский Луксор",* оно всё же было не лишено достоинств.

Опознав строгий "сталинский стиль" сооружения с мощными колоннами и широким порталом, я какое-то время находился под впечатлением его внушительной соразмерности. Между тем правильность и державная беспощадность сооружения лишь подчёркивали надуманность моего пребывания рядом с ним.... Это открытие внесло некоторую разнообразие в моё радужное настроение... Пока я предавался размышлениям на эту тему, оглядываясь по сторонам и стараясь упредить возможную опасность, отворились тяжёлые, покрытые резьбой "министерские" двери. Не успел их тяжёлый хлоп растаять в ступенном пространстве, как на узкую площадку вышла группа офицеров высшего командного состава с какими-то папками в руках. Одетые в чёрные морские кители, украшенные серебряными знаками отличия, тускло-золотыми нитями кокард на фуражках и шитыми звёздами на погонах, они "колонным" рядом и едва ли не в ногу спускались по отлогой лестнице. Бежать было поздно... Проскочить незаметно тоже нельзя было. Находясь пока ещё наверху, строгая шеренга адмиралов и контр-адмиралов шла прямо на меня... Мир сжался для меня до узкого пространства между мною и ими. В висках лихорадочно застучало, в ушах зазвенело... Откуда-то возникли звуки бравурных маршей, которые перебили трагические мотивы "героических" симфоний Бетховена... Охваченный минорной "темой" я не мог точно определить звания офицеров, но успел заметить, что "трёхзвёздных" капитанов первого ранга там точно не было! Шли они молча, лишь изредка перебрасываясь короткими фразами. Лица воителей впечатляли надсуетной надменностью, суровостью и непроницаемой сосредоточенностью, а фигуры статью и выправкой.

Нужно было немедленно что-то предпринять... Сделав несколько шагов в сторону, я переправил доску в левую руку и, вытянувшись в струну, - лихо отдал честь адмиралам. Шеренга в верхней своей части дрогнула и почти одновременно вскинула руки к виску, для чего некоторым из них, как и мне, пришлось переложить поклажу в левую руку. Это лишь чуть нарушило ритм взметнувшихся рук и в своей заданной симметрии выглядело поистине великолепно! При всём этом успел я заметить, что мой рост за сто восемьдесят ничуть не высился над бравыми офицерами. Прошагав мимо, "чёрная стать" наверное не без юмора отреагировала на произошедшее, ибо кто-то из адмиралов с улыбкой оглянулся на меня. Заворожённый произошедшим, я - тогда ещё безусый юнец - провожал их глазами и не сходил с места. Какое-то время проторчав истуканом, я решил дислоцироваться с опасного для самовольщиков пятачка и, с каждым шагом ускоряя движение, не оглядываясь пошёл прочь. И не напрасно. Если бы из двери вышли чины помельче - и чем мельче, тем для рядового хуже - не миновать мне беды. Впоследствии это подтверждалось неоднократно. Чем меньше звёзд и мельче они были на потёртых погонах хмурых офицеров, тем дотошнее и свирепее они казались. Быть может, за исключением юных лейтенантов. В первые годы службы они, наверное, носят ещё в своём ранце "маршальский жезл", а потому большая их часть относится к рядовым "по-генеральски". Однако по прошествии лет "жезл", как правило, куда-то теряется, ибо им лоб в лоб приходится сталкиваться с реалиями, которые в глазах "потерпевших" олицетворял собой в том числе и рядовой состав. Увы.

В другой уже войсковой части и в другом городе, куда я был сослан за жёсткий отпор "дедам", меня с приятелем-осетином как-то остановил начальник местной гауптвахты - капитан, по запоминающейся кличке "Бздынь". Придравшись к звёздам на бескозырке - величина их, видите ли, была больше уставной! - он снял нас с увольнения, объявив пять суток ареста. Как нам скоро пришлось убедиться - это имело свой, по-армейски здравый смысл. Осетин был здоровым парнем - борцом, я тоже не был слабаком. Арестованные "за неуважение к уставу", мы тут же были приобщены к делу. "Дел" было много, ибо глазам открылся квартал, с одной стороны которого словно выкорчеванные руками Гигантов валялись корни спиленных деревьев. По приказу "сверху" их нужно было... всего-то расщепить на дрова. В этих целях нам была выдана кувалда и... зубило с мизинец толщиной и мы, уподобившись герою греческих мифов, - едва ли голыми руками принялись разрывать полусырые, ехидно поскрипывавшие корни. Впрочем, это уже другая история, которая, надо сказать, закончилась для меня, как в сказке.

Дня через три к капитану подошёл полковник и принялся его за что-то сурово отчитывать. "Бздынь" вытянулся в струну (хоть и защемлённые корнями, но это мы разглядели), а после "отчёта" дёрнувшись честью, тотчас выпустил меня на свободу - в казарму, то есть. Визит полковника объяснялся просто. В то время я - единственный из матросов - играл в квалификационном "офицерском" турнире по шахматам и без моей "робы" нельзя было обойтись, не нарушив квалификацию турнира. Отряхнувшись от опилок, я грустно распрощался с приятелем, но весело отдал честь капитану. Не отреагировав на приветствие, он смотрел на меня прищурив глаза.


Припомнив первую историю, кто-то спросит, а доска-то зачем понадобилась мне?

А затем, отвечаю, что увидя в городе матроса облачённого в ХБ а не в парадную форму, да ещё с "рабочей" доской в руке - кому могло прийти в голову, что он в самоволке?! Правильно, никому. Это потом только я прикинул, что, попадись патруль, - не сносить мне головы. Ибо начальники патрулей, находясь как раз в "опасном" звании, на своём веку всяких хитрецов видывали. Так что слава богу, я их тогда не видел!

Виктор Сиротин
________________

* Египетский храм в Луксоре, посвящённый богу Амону. Выстроен в 15 в. до н. э. зодчим Аменхотепом Младшим.

http://www.pereplet.ru/text/sirotin05aug08.html

 Отправлено: 30.09.08 21:37. Заголовок: Из жизни в ШМАС №5

Эти записки сделаны по памяти, через 35 лет после окончания обучения в ВАШМ №5 в славном городе Вышний Волочек.
Приношу извинения за возможные неточности...

Не я первый высказал эту мысль, но я первый готов под ней подписаться.
"Бывает малая память и большая память. малая память существует для того, чтобы помнить малые дела, а большая - чтобы забывать большие" [Джон Ле Карре]
Когда мы были молодыми.
Итак, лето 1973... Пройдя курс молодого бойца, приняв присягу, маршируем всей ротой, колонной по шесть, по необъятному плацу, готовясь к строевому смотру. Из 150 молодых глоток вырываются слова на мелодию некогда популярной строевой песни: "Турбина громче песню пой! Сильней размах стальные крылья! За вечный мир! В последний бой! Летит стальная эскадрилья!" По краям плаца зеркала в рост человека и такие же большие плакаты, краской по жести, с изображениями подтянутых курсантов замерших в разных фазах строевых упражнений. Да, прежде чем пройти в ротном строю, погоняли нас по этому плацу на строевой подготовке изрядно. А ещё вокруг плаца стоят пять трёхэтажных казарм, с длинной и короткой стороны. Ещё с одной стороны одноэтажная столовая, за ней подсобное хозяйство со свинарником. С последней стороны плаца, поодаль, высится громада запущенного православного храма, используемого под склады, в том числе и учебного вооружения. Пару раз видел я на паперти - лежали авиапушки. За храмом - бывшие кельи монашеские, в которых располагалась санчасть. По легендам, раньше тут был женский монастырь, и, конечно (!) к некоему мужскому монастырю шёл подземный ход. Ещё на территории школы был клуб, офицерская столовая с буфетом, штаб, учебные классы, и прочие необходимые сооружения. У нашего 3-го взвода у деревянного забора, стоящего вдоль железной дороги Москва - Ленинград, был свой одноэтажный кирпичный класс, и при нём выгороженная площадка с учебными кино-фототеодолитными станциями. В этом классе и на площадке мы проводили славные учебные часы, изучая высоковольтные и низковольтные электросхемы приборов; возясь с устройством матчасти на предмет её, матчасти, боевого применения и ремонта. Ещё у нас была взводная собака, которая жила в деревянной будке. Уж сколько поколений курсантов она видела, не знаю нам она досталась в почтенном возрасте. А звали её Бек. Сама школа, очевидно, была построена вскоре после 2-й Мировой войны немцами - военнопленными. Уж больно всё было сделано капитально, и походило на их военные городки. Здания эти поддерживались, внутри и снаружи, в идеальном состоянии. Чего нельзя было сказать о монастырских сооружениях. Было дело, носили мы всем взводом в гаражи, кому-то из начальства, дубовые доски из храма. Метров по шесть длиной, сантиметров по 40 шириной, а толщина - шестидесятка, не меньше. Тяжеленные! По парочке курсантов на доску - и ноги подгибаются, а на поворотах заносит. Но, это так, эпизод, под занавес обучения. А, в остальном, всё было по-серьёзному. Не знаю, интересен этот рассказ кому, или нет... Потому как - кто там был, тот и сам всё знает.
"Только сон приблизит нас, к увольнению в запас!" Солдатская мудрость.

Хорошо помню, за что заработал свой первый наряд вне очереди от замкомвзвода. Не знаю как сейчас, а в 1973 году было модно во время передвижения по плацу во время строевых занятий отрабатывать выполнение команды: "Вспышка слева!" и для разнообразия "Вспышка справа!". Как надо выполнять эту команду? Ответ один - эту команду надо выполнять ПРАВИЛЬНО! И вот, вдосталь нападавшись в составе родного взвода на жёсткий асфальт, я узрел в двух метрах от себя чудесный зелёный газон, окаймляющий плац. По получении очередной команды: "Вспышка с...!", я ринулся к газону и растянулся на мягкой травке, ногами по направлению к воображаемому ядерному взрыву. Во многия мудрости многия печали. Порок был наказан перед строем без помедления - один наряд в роту. Что это значит? Это значит, что после отбоя я пошёл решать половой вопрос на "машку" . "Машкой" (от слова махать) называлась в Волочке утяжелённая модификация половой щётки для натирки полов. О, полы в армии! Сколько километров этих полов пришлось натереть или вымыть до срока собственного старения! Но вернёмся в родную казарму. И кто её так назвал - казарма? В Волочке это был Храм порядка. Большого Порядка, в том числе и по причине величины храма. Судите сами, у нас на 2-м этаже на двухярусных койках размещалось человек 150. Было место для построения всей роты, оно же - место для физподготовки зимой, или в дождливую погоду. Для этого к потолку были привинчены перекладины в достаточном количестве. А ещё: красный уголок, оружейка, умывальная, санузел, бытовая комната, каптёрка, сушилка. Так что половой вопрос решался часа полтора, причём в темпе. И вот, намахавшись на полах, перекурив в туалете, получив разрешение от дежурного по роте на отбой, забираешься в койку и моментально засыпаешь, чтобы проснуться (причём кажется, что через минуту) от команды дежурного: "Рота! Подъём! Выходи строиться! Форма построения такая-то!" А это уже шесть утра. И больше у тебя не возникает желания проявлять инициативу с газоном. Что интересно, за полтора года дальнейшей службы, я ни разу не слышал ни от кого из командиров этой команды: "Вспышка с какой бы ни было стороны!" Может спецбоеприпасы у супостата закончились?

 Отправлено: 30.09.08 21:43. Заголовок: Из жизни в ШМАС №5 в 1973 году

Эти записки сделаны по памяти, через 35 лет после окончания обучения в ВАШМ №5 в славном городе Вышний Волочек.
Приношу извинения за возможные неточности...

Когда мы были молодыми.
Всплыла в памяти фамилия ротного замполита, майора Кулиева. Нормальный дядька. Помню, летом 1973 года, случились выборы в Верховный Совет СССР. Замполит нам в субботу говорит: “Завтра, подъём на час позже и без команды. Встаёте, заправляете койки, утренний туалет. А потом, без команды, но в строю, но можно не в ногу, выдвигаетесь на избирательный участок в клуб. Можно с гармошкой”. Вовка Иордан умел играть. Так и пошли, проголосовали. За кого – не помню.
А, вообще, передвижение по территории части строго регламентировалось. Хождение только строем, даже если идут два человека. Праздношатающихся одиночек наказывали. Поэтому даже на территории части были совершенно не известные мне места. В город увольнений не было. Несмотря на чисто символическое ограждение территории, особенно со стороны железной дороги, самоходов не наблюдалось.
 
Об отличиях в форме одежды в Учебке и в строевой части.
По крайней мере, в 1973 году в нашей Учебке на погонах повседневной гимнастёрки отсутствовали какие-либо буквы. Только на шинели и на “парадке” крепились к погонам на “усах” металлические буквы СА. В части же выдавались погоны на гимнастёрку с наклеенными пластиковыми буквами СА. “Вставки” в погоны в учебке были запрещены.
Летом мы постоянно носили фуражки. Пилотки в нашей Учебке вообще не выдавались.
На шапке-ушанке была прикреплена маленькая красная звёздочка. Позднее, уже в части, звёздочку, официально, заменила кокарда (такая же, как и на фуражке).
На “подменку”, когда идёшь в наряд на кухню; на подсобные хозяйственные работы, в Учебке выдавались гимнастёрки б/у. В части, в аналогичных обстоятельствах выдавались гимнастёрки старого образца, со стоячим воротником, с пуговицами у горла, надеваемые только через голову.
Чистота подворотничков, пришиваемых на гимнастёрку, в Учебке тщательно контролировалась замкомвзвода. Утром, вечером, когда угодно. В том числе на предмет изыскания кандидатур на уборку казармы в воспитательных целях. В части же, в основном, всё зависело от личной опрятности. Хотя тоже, можно было нарваться под горячую руку на старшину роты.
Шинели в Учебке обрезать запрещалось под угрозой наказания. Резали, однако, всё равно, но так, чтоб верх сапожных голенищ был прикрыт сантиметров на десять. Это уж в части, кто во что горазд резал от души.
Поясные ремни с латунными бляхами всем изначально выдавались изготовленными из кожзаменителя. Ближе к “дембелю” обзаводились ремнями из настоящей кожи. Чистота и блеск блях в Учебке проверялась регулярно, равно как и положение бляхи между 4-й и 5-й пуговицами гимнастёрки. Затяжка ремня должна была отвечать требованию: “чтоб ладонь не пролезала!”  А бляха должна была сверкать как у кота глазки.
Все создания с нечищеной бляхой, висящей на причинном месте; с распахнутым воротом гимнастёрки; с пилоткой на затылке; с подрезанными донельзя полами шинели (так называемый “полуперденчик”); с надставленными и изящно скошенными каблуками сапог, подбитых звонкими подковками с искрой; с негнущимися “вставками” в погоны; были порождением частей, в которых служили после Учебки.
Правда, до белых шнуров аксельбантов (даже на “дембель”) дело в те годы не доходило…

Несомненно, существовал критерий отбора новобранцев в ШМАС. У нас во взводе абсолютно все имели полное среднее образование, несколько человек до призыва успели закончить техникумы и первые курсы вечерних отделений институтов. Один человек был призван после дневного института (Коля Скоробогатов) на один год. Командирами отделений назначались физически крепкие ребята, обладающие, по мнению командиров, жизненным опытом. После курса молодого бойца и присяги им присваивались ефрейторские звания. Почти все до армии где-то успели поработать. Некоторые надеялись получить в армии специальность, чтобы по окончанию службы поступать на работу, уже имея на руках документы и стаж.
В учебке нас научили разбираться в электросхемах, отслеживать по схемам аппаратов пути тока, объяснили теорию электротехники. Мы научились паять низковольтовые кабели, научились пользоваться тестерами, изучили фотодело и устройство кинотеодолитных станций. Цель обучения была достигнута. Теоретически мы были готовы к работе на технике, имели представление о диагностике основных возможных неисправностей приборов и мелкому ремонту, были в состоянии проводить ежедневные поверки и юстировку приборов.
На практике, уже в “боевой” части, с ремонтом оборудования сталкиваться не пришлось. Очевидно, причиной была достаточно высокая надёжность оборудования, прошедшего военную приёмку на заводе.
Наладкой работы комплекса: ЦПУ – приборы занимались исключительно офицеры – командиры. Всё остальное было на нас: отснятие и проявление проб, ежедневные поверки, юстировки, намотка кассет, заряжание аппарата, визуальный (в мощную оптику) поиск и сопровождение целей, разряжание аппарата, принятие команд и рапорты по ГГС. За каждым регистрирующим прибором был закреплён конкретный оператор, отвечающий за вышеперечисленные действия. И мы ощущали эту ответственность, так как после обработки фотоматериалов рекламации по работе конкретно твоего прибора (и последующие взыскания) никто из нас не хотел получать. Офицеры во время полётов находились в абсолютном большинстве случаев на ЦПУ. На приборах на ИП работали только срочники.
Специальность у нас была специфической, и, абсолютно, на гражданке напрямую не применимая. Большинство к этому относилось безразлично, но были ребята, которые пытались перевестись, например, в автороту, с целью получить специальность водителя или автомеханика. А так, по окончании срочной службы, каждый из нас получил удостоверение, разрешающее работать на военных электроустановках с напряжением до 500 В.  

 Отправлено: 30.09.08 22:01. Заголовок: Из жизни в ШМАС №5 в 1973 году

Когда мы были молодыми.
Воспоминания - они тянутся как ниточка из клубка, пока есть клубок. Вот вспомнил о физподготовке и ВСК в ШМАСЕ. Пришли мы с гражданки, в большинстве своём, физически мало подготовленными к нагрузкам, которые будут в армии. Не хочется никого обижать, но, наверное, только единицы ещё на гражданке морально и физически заранее сознательно готовились к армейской службе. Поэтому, остальным было нелегко втянуться в совершенно иной ритм нагрузок в учебке. Во-первых, постоянно хотелось спать (подъём в 6-00, отбой в 22-00), во-вторых, хотелось есть (армейское питание и армейские нагрузки - это вам не дома, у мамочки, шанежки на печи шамкать). А с утра каждый день была зарядка, в большинстве случаев на плацу, и только в проливной дождь - в казарме. Форма построения - голый торс, и слева по одному выбегай строиться у казармы... Обучали нас комплексу физупражнений, разработанных видать ещё перед Первой мировой, для инфантерии. Это всяческие наклоны и повороты туловища; подпрыгивания на месте с одновременными движениями рук (вверх - в стороны - вниз) и ног (вместе - на ширину плеч); потом, обязательные отжимания и, наконец,  бегом кружок вокруг плаца. На специальных занятиях по физподготовке практиковались отжимания от земли, качание пресса на скамейке, и турник. На турнике отрабатывалась классика: подтягивание на руках; выход силой и подъём переворотом. Причём командир взвода, капитан Безменов, один раз в воспитательных целях продемонстрировал все эти упражнения лично. Отдельная статья - бег. Бегали много, и бегать было тяжело, особенно в начале, пока не втянулись. Из-за чего? Курили почти все во взводе, да и бежать в сапогах тяжелее, чем в кедах (о кроссовках тогда и не слышали). Военно-спортивный комплекс, это отдельная песня. Кто в армии не проходил полосу препятствий? Кто не ползал в полной выкладке по земле? Кто не бегал среди и по частоколу труб, а затем не бежал по бревну, не прыгал через ров с грязной водой, а затем не перелезал через дощатую стенку? Кто не полз по бетонной трубе, а, выбравшись из неё, не метал учебную гранату? Ещё запомнился зачёт по бегу. То ли три км, то ли пять - на время. Вот когда к финишу полудохлые подбегали... Но, зато, на учебной тревоге, марш-бросок как-то незаметно прошёл, хоть и совершали его в полной выкладке. Точно, тяжело в учении - легко в бою. И совсем уж приятные воспоминания остались от занятий по плаванию. Нас летом несколько раз приводили на берег канала в Волочке. Надобно заметить, что только в учебке были такие интенсивные занятия по физподготовке.

В вышневолоцком ШМАСЕ по КТС учили только наш взвод. Из 15-ти учебных рот. Стационарное оптико-механическое оборудование наземного базирования для фоторегистрации объектов и их координат в трёхмерном пространстве. Объекты - все, что летает по военной тематике и всё что отделяется от этих объектов, по той же тематике, в воздушной и безвоздушной средах. Регистрация была возможна, конечно, при наличии оптической видимости в местах проведения полётов. В те времена на полигонах работали три типа станций. Два типа (крупные по габаритам и по мощности объективов) требовали одновременной работы на станции двух операторов. Один тип станции допускал работу одного оператора. На одном из таких приборов я проработал на ИП-8 1,5 чудесных года в паре с коллегой (у того был свой аналогичный КФТ). В наши служебные обязанности входили следующие операции: ежедневные проверки работоспособности электрических и механических составляющих КФТ, юстировки (при обнаруженной необходимости) КФТ как оптического прибора, до начала полётов: производство и проявление фотопроб, намотка неэкспонированной фотоплёнки на кассеты, зарядка прибора, визуальное обнаружение и сопровождение воздушных объектов (боевая съёмка осуществлялась дистанционным запуском механизмов перемотки рабочих КФТ c ЦПУ, после синхронизации открытия обтюраторных затворов рабочих КФТ и проверки прохождения импульсов СЕВ на КФТ). По окончании каждого полёта по теме, аппараты перезаряжались, отснятые материалы маркировались. В конце дня материалы подлежали сдаче руководителю работ, и направлялись на обработку.

 Отправлено: 30.09.08 22:05. Заголовок: Из жизни в ШМАС №5 в 1973 году

Когда мы были молодыми.
В те времена из учебки нас в увольнение не отпускали. Даже когда кто-то из родичей к кому приезжал. А может и нет - с родичами пускали? В общем, я лично, за оградой бывал только на стрельбище, на канале (пару раз летом плавали-купались по физо), по учебной тревоге куда-то в лес выдвигались, и один раз доски таскали в гаражи. Самоходы среди курсантов были не приняты - себе дороже. Постоянный состав точно ходил. Не знаю как в более позднее время с этим делом в войсках было, но из нас сходу в Волочке все штатские привычки вышибли. Причём всё в рамках Устава гарнизонной службы. Метод простой как мычание - все отвечают за проступок одного + не умеешь - научим; не хочешь - заставим. Причём всё путём - никто не ушёл обиженным. Общения с соседними ротами у нас как-то небыло. Нас всегда чем-то занимали: занятия в классе, строевая, физо, огневая, политзанятия, уборка территории, наряды на кухню, наряды в свинарник, авральная чистка картошки на всю часть. От подъма до отбоя. Насчёт личного времени подход был такой: личное время - не значит свободное время. Т.е. подшивай воротничок, чисть сапоги, учи Уставы, учи конспекты, пиши письма. По территории части шататься было запрещено. Все передвижения - только строем со старшим по команде. Даже если топаешь вдвоём - втроём. Конечно, не всё так задолбано было. Через пару месяцев освоились. У нас был свой, отдельный класс-здание. Его и сторожили для воспитания со штыком от СВТ на ремне. По отдельным редким разговорам знаю, что в ШМАСЕ готовили двигателистов, радистов, оружейников. Кто там ещё был, куда они попали - не знаю. Знаю только про тех из взвода, с кем дальше служил. Считаю - повезло, что вместе потом работали.

Про питание в ШМАСЕ (1973 год). После гражданки, хоть и не было тогда возможности всякие деликатесы лопать, в учебке, в первые две недели пребывания, в рот ничего не лезло. Единственно съедобными продуктами казались хлеб, масло, чай, сахар. Масло и сахар в армии были подлинной ценностью. Существовала норма выдачи масла – 20 граммов в день. Давали его только по утрам, в завтрак. На алюминиевой тарелке лежали 10 цилиндриков масла (за один стол в столовой садилось по 10 человек) – видно была специальная мерная давилка. Сахар выдавался кусковой, пиленый, под расчёт по три (вроде бы так) кусочка на человека. Но сахар давали два раза: утром и в ужин, к чаю. Масло, сахар и сигареты принимались в качестве залога при спорах между нами (если кому уж очень хотелось рискнуть остаться без них). Не сомневаюсь, что рацион солдатский был рассчитан диетологами, но масла и сахара молодым здоровым парням было маловато. По себе помню, как уже не в учебке, а в части, при посещении буфета, мог в охотку легко выпить подряд две банки сгущенного молока. И не только я…, и не только выпить, а ещё и заесть двумя кусками хлеба.
В учебке, и первое и второе, как правило, готовилось на свином жиру. Вопрос, куда мясо девается, не возникал, потому, как понимали, что кушать хочется всем, а на свинье всегда жира больше, чем мяса. Иногда всё это готовилось на комбижире, что ещё противнее. На первое давали суп с перловкой или ячменной кашей, либо щи, по сезону со свежей или кислой капустой. На второе – каша из тех же круп, а как праздник гречка, или картошка. Однако, все эти прелести, по какой-то причине, были водянистыми. Раз в неделю давали рыбу – что-то типа хека – вареную или жареную. Третье блюдо – чай, компот или кисель. Кстати, количество кусков хлеба тоже нормировалось. С такого харча, конечно, никто не раздобрел, но и с голоду тоже никто не помер. Наоборот, через месяц службы в учебке, с тарелок сметалось всё (или почти всё… иначе, чем кормились те же свинки?)
Примерно так же питались и в частях, куда нас распределили после учебки.

Полазив по сайтам Вышнего Волочка, я получил поверхностное представление о финише ШМАС №5. Судя по этой информации, от инфраструктуры Школы в Красном Городке ничего не осталось.
Как была организована ШМАС №5, и в каком году? Пока на этот вопрос я не нашёл ответа.
Знаю только, что на территории Монастыря до ВОВ был дислоцирован 144-й сп 48-й Тверской сд.
Выборочное цитирование из http://samsv.narod.ru/Div/Sd/sd048/h2.html:
"Сама дивизия сформирована приказом по войскам Тульского УР от 25 октября 1919 года под наименованием 1-й Тульской стрелковой дивизии, с 23 февраля 1920 года - 48-я стрелковая дивизия, с 11 ноября 1921 года - 48-я Тверская стрелковая дивизия.
В 1923 году дивизия получила двойное наименование (по месту нахождения штаба стала называться Тверской, а по месту расположения ряда служб - Кашинской). В её составе после упразднения бригад из дивизий и переформирования оказались 142-й, 143-й, 144-й стрелковые полки, один артиллерийский полк и один кавалерийский (вскоре направленный в Туркестан на борьбу с басмачами), а также различные спецчасти и подразделения обслуживания. 144-й полк, ставший затем Кимрским, а ещё позднее - Вышневолоцким, некоторое время находился в Москве, прочие же части сразу разместились в Тверской губернии. В 1924 году дивизия перешла на территориальную систему. 143-й полк был передислоцирован из Серпухова в Тверь, а 142-й полк - из Твери во Ржев, где находился один из его батальонов.
В июне 1924 года дивизию посетил командующий войсками округа К. Е. Ворошилов. Проверив подготовку 144-го стрелкового полка в Вышнем Волочке, командующий прибыл в Тверь и побывал на полковом стрельбище 143-го полка, где по плану боевой подготовки проводил стрельбы второй батальон.
Вскоре 48-ю стрелковую дивизию посетил новый командующий войсками МВО И. П. Уборевич. Много пользы приносили сборы командиров и комиссаров полков, батальонов и артдивизионов перед началом каждого летнего сезона. Они проводились командиром 2-го стрелкового корпуса, в состав которого входила дивизия, В. К. Триандафилловым
(вступил в командование корпусом в 1928 году). 144-й стрелковый полк в то время находился в Вышнем Волочке."
По крайней мере, в ноябре 1968 года ШМАС №5 уже существовал. В нём учился один из посетителей форума Airforcе.ru.
По моим представлениям об армейской архитектуре - здания ШМАС были построены в послевоенное время, не исключено, что немцами-военнопленными, и не исключено, что по немецким же проектам.

Про "полёты" в учебке.
Одной из мер воспитания курсантов в учебной роте являлись "полёты". Вот к примеру, если мера зла с нашей стороны была за день превышена (с точки зрения замкомвзодов), то после вечерней поверки старшина (ст.с-т срочной службы) устраивал нам "полёты". Подавалась команда: Рота! Отбой! Предыдущими "полётами" мы (в роте было человек 150 - пять взводов по три отделения) были приучены к тому, что надо максимально быстро броситься к своей койке, раздеться, сложить на табурет ремень, шаровары (повдоль и пополам), поверх них - гимнастёрку пополам (грудью и погонами вверх, подворотничком в проход), на гимнастёрку положить фуражку, под табурет поставить сверкающие сапоги, а поверх голенищ развернуть и положить портянки. После чего сорвать с аккуратно застеленной койки натянутое ещё утром синее одеяло с тремя белыми полосками на каждом конце одеяла (при заправке утром, на одеяло тем же табуретом, как утюгом, наводились "стрелки" по краям), нырнуть (или забраться на второй ярус) в койку, и затихнуть. Почему затихнуть? Потому что любой скрип хоть одной коечной сетки вызывал совершенно справедливое недовольство старшины и подавалась команда: Рота! Подьём - 45 секунд! Форма построения - полная! После получения команды надо было не просто откинуть одеяло куда попало, а резким движением руками отбросить его в ноги на спинку койки (этому тоже обучали нерадивых). После чего вывалиться в проход (иногда со второго яруса на спину соседу снизу) и натянуть на себя форму и сапоги. Допускалась постановка в строй в незастёгнутом виде, но подпоясанным ремнём, и чтоб портянки не торчали из сапог. Как-то вечером (отбой в 22-00), мы шесть раз за вечер "летали" при закрытых (летом) окнах. Стёкла запотевали во время "полётов". Если никто не скрипел, то тогда в проход летели плохо уложенные вещи, и всё повторялось сначала. Иногда проводились показательные "полёты". Это когда всем объясняли кому из курсантов конкретно, мы обязаны сегодняшними "полётами". Так мы усваивали принцип коллективизма: все за одного. Действовало. Ни на кого не в обиде. Зато, если всё было хорошо, можно было после "отбоя" тихо лежать под одеялом и слушать, как над нами соседняя рота на третьем этаже совершает свои вечерние "полёты".

 Отправлено: 30.09.08 22:07. Заголовок: Из жизни в ШМАС №5 в 1973 году

Когда мы были молодыми.
В ожидании ДМБ.
Ещё в учебке всем объяснили, что ДМБ не имеет к нам никакого отношения, а говорить надо “увольнение в запас”. Но последнее прижилось только в солдатской речёвке –пословице: “Только сон приблизит нас к увольнению в запас”. А весь остальной фольклор крутился вокруг трёх заветных букв – ДМБ.
Где только мы не встречали эти три буквы с двумя двузначными цифрами через чёрточку? Они были нацарапаны штыком на штукатурке, написаны краской на стенах, вырезаны ножом на стволах деревьев и уличных скамейках, написаны шариковой ручкой на внутренней стороне пилоток.
В эту аббревиатуру и в эти цифры укладывались 730 (у кого чуть больше; у кого чуть меньше) дней армейской службы. Лично я прибыл в РВК 15 мая 1973 года, и ровно через два года, 15 мая 1975 года покинул войсковую часть, что бы вернуться домой.
Вначале ничего не было, но недели через две пребывания в учебке у многих, если не у каждого появились карманные календарики, бережно хранимые на груди. В этих календариках иголкой прокалывался каждый прожитый в армии день. Одни кололи этот день с утра, другие вечером. Одни были верны этой традиции до ДМБ, и привезли домой, на память о службе, три исколотых календаря. Другие через полгода, или через год бросали это занятие, отчаявшись под грудой сотен, ещё не прожитых дней.
Помню, ещё в учебке, мы начали резать на запАхе поясного армейского ремня с латунной бляхой, треугольные зарубки в честь каждого минувшего месяца службы. И было этих зарубок так бесконечно мало…
Позднее, отслужив один год, мы надевали на поясной ремень ещё один треньчик, чтобы издали было ясно – кто есть кто в этом мире.
В 1974 году, по приказу сверху, ввели жёлтые прямоугольные нашивки, которые пришивали на правый рукав шинели выше локтя. Одна нашивка – первый год службы, две нашивки – соответственно второй год службы.
Это ожидание ДМБ действовало на всех по-разному. Одни становились пофигистами; другие старались уйти в работу (если была конкретная техническая специальность и конкретная должность); третьи погружались в тягучее время, как погружается комар, неосторожно севший на каплю свежей сосновой смолы, и застывали в этом времени в спокойном созерцании мира, каким он есть.
Каждые полгода отмечались сто дней до Приказа об увольнении в запас очередной группы военнослужащих срочной службы. И тогда каждый вечер, после отбоя, в тёмной казарме раздавался одиночный крик: -Старики! До Приказа … дней! И стены казармы сотрясались от коллективного крика всех “стариков” –Ура! Для разнообразия был вариант: -День прошёл! А в ответ раздавалось: -Ну, и буй с ним! А потом приходил Приказ, его надо было обязательно вырезать из газеты и хранить там же – на груди. А ещё, потом, под грустные звуки “Прощания славянки” Старики стояли на платформе у мотовоза и уезжали от нас на гражданку. И те, кто был до этого Фазаном, становился Стариком, а Молодой становился Фазаном. И мы опять кололи дырки в календарях, резали ремни, ушивали парадку, надставляли каблуки у ботинок, покупали офицерскую рубашку, дембельский чемодан, махровое полотенце, точили из “плекса” самолёты на подставках, делали из латуни заколки – самолёты на галстуки и ждали своего Приказа.
В день Приказа мы стриглись наголо, чтоб к ДМБ появилась ровная растительность на голове и продолжали ждать.
И вот уже для нас звучит “Прощание славянки”. И мы стоим у мотовоза, в последний раз глядя на лица друзей, для которых ДМБ ещё не наступил. И мыслями мы уже там – в дороге Домой.

Когда мы были…
… молодыми мы учились в Учебке. Там все, кроме сержантского состава, были с одного призыва. Все имели одинаковые обязанности перед службой и были мы равны друг перед другом. Обязанности перед службой понятны – выполняй исправно все приказы отцов-командиров, и чти Уставы гарнизонной и караульной службы. Никаких неуставных отношений в Учебке не допускалось. Конечно, сержанты, в период снисходительности к нашей невинности, иногда предупреждали, что, мол: -Ребята! Вот вы тут не довольны, что вас гоняют… А вот попадёте в строевые части, ещё будете вспоминать Учебку добрым словом… И от слов этих, входило в наши курсантские души некое предчувствие, похожее на то, которое испытываешь сдуру забравшись на скалу: и вниз слезть нельзя и вверх лезть страшно. Прошли счастливые курсантские денёчки. Сдали мы все экзамены и зачёты. Получили Свидетельства об окончании Школы, и (кажется, не помню) Третий класс. Личный состав школы пошёл на отправку в строевые части, а наш взвод оставили ещё на месяц караулить роту и учебный класс. Мы уже знали, что для нас отправка будет по двум направлениям – одних, примерных курсантов, на юг (аж в Крым!); другие заблудшие души должны были отбыть на юго-восток, в места неуютные и далёкие. Мне выкатывалось ехать в Крым. И вот несём мы службу. С видом послуживших и повидавших виды солдат, посматриваем на прибывающих в роту новобранцев. Снисходительно отвечаем на их робкие вопросы: -Ну как вам тут служилось? –Сами всё поймёте! Кое-кто стал покрикивать на них, типа: -Салабон! Что за выправка?! Но покрикивать не шибко активно – рядом сержанты, перед которыми ты сам салабон. Да и через пару недель – кем станешь в строевой части? А на дворе снежный и влажный ноябрь. Сижу как-то раз в нашем учебном классе в кочегарке у горящей печки, кочергой угли ворошу, шлак ловлю. Дело под вечер, сумерки на дворе. Приходит в кочегарку сослуживец, говорит: -Слышь, давай с нами, сходим к котельной. Там тот-то договорился с тамошним гражданским кочегаром на бутылку водки. Ну, пошёл я с ним и ещё с двумя, за компанию к котельной. А там видно подстава была. Взял нас всех старшина соседней роты и сдал нашему комроты. Им всем хорошо – нам пятерым плохо. Никакого официального хода делу не дали, а просто отправили меня на службу в те места, куда должны были другие ехать (ну и приятелей моих, с кем на вылазку пошёл).
Приехали в гигантский гарнизон-аэродром. Определили нас на время в огромную сводную роту. А там бедлам до небес. Старики, Фазаны, Молодые… всё как надо: кому положено пашут, остальные жизнью армейской наслаждаются. Но нас пока не трогают, потому как видят, что вроде как Молодые, и вроде, как и нет (всё ж полгода службы что-то значат). Начали мы в этом бедламе обживаться – ремень ослабили, но не сильно, чтоб не нарваться. В сводной роте народу было до фига, своих Молодых хватало, все были с разных производств, так что не успели они нас раскусить, тем более что через неделю нас, из Учебки прибывших, по парам разбили и разослали на последний край Земли. Помню, из гарнизона летели мы на этот последний край на транспортнике несколько часов, вместе с бочками с квашеной капустой и какими-то ящиками. Прибыли на место – с одной стороны море замерзшее, с другой песок до горизонта, тоже замёрзший. Полевой аэродром: перфорированные стальные пластины по песку. Здание радиостанции. Шесть бараков поодаль. Корабли-мишени, на мелководье притопленые. И горький запах полыни в морозном воздухе. Вот тут мы хлебнули с Мишкой по самое некуда: через день - на ремень, через два – на кухню. Вот тут я отощал – худой был как велосипед. За два месяца службы там, я ни разу на станции своей не был (зимой там спецработ не было). Один раз в бане были. На помывку шла морская вода. Голову стиральным порошком мыли. А потом нас из этого гостеприимного местечка откомандировали туда, где было нам, всем бывшим курсантам 113 взвода, Счастье. Там мы работали. Там мы дружили. Там мы стали Фазанами и Стариками. И там нас ждал наш дембельский мотовоз.

 Отправлено: 30.09.08 22:17. Заголовок: ШМАС в Чарджоу, в.ч. 13729

Автор: Довгаленко А.В. Исповедь военнослужащего срочной службы.
http://artofwar.ru/d/dowgalenko_a_w/text_0010.shtml

 Отправлено: 03.10.08 17:25. Заголовок: От мордовских лагере..

И снова записки москвича, служившего в Спасске-Дальнем, но в 1959 году...

От мордовских лагерей до расстрела белого дома

Воспоминания. Часть 1
АРМИЯ

В октябре 1959 г. я был призван на срочную военную службу. Из-за борта плотно набитого стриженными новобранцами грузовика, спешно отъезжающего от военкомата (Москворецкого района), я с болью наблюдал быстро удаляющуюся фигурку растерянной матери вместе с группой других матерей и родственников. На сердце было непривычно тяжело. Какое-то предчувствие тяготило меня, я смутно сознавал, что вступаю в неизведанную и опасную область своей жизни. Нет смысла подробно описывать все события моей полутора годовой армейской службы, проведённой вначале в школе младших авиационных специалистов (ШМАС) в г.Спасск-Дальний на Дальнем Востоке, а затем в 965-ой окружной ремонтной мастерской (обслуживающей приаэродромную автомобильную спецтехнику) в том же городе. Остановлюсь только на самых важных событиях.

Специальный поезд с новобранцами из Москвы и Моск. Области до Спасск-Дальнего ехал долго, около недели. Станционное начальство по пути его следования заранее оповещалось предупреждающими депешами. Однако они мало помогали. Новобранцы, практически предоставленные сами себе, представляли из себя некую махновскую вольницу, сметающую на своём пути все винные и пивные привокзальные прилавки. Осталось в памяти: поезд медленно отправляется от какой-то станции, а в окне вагона запечатлелась развесёлая картина небольшого винного погрома.

Плотно облепленный страждущей кучей штурмующих новобранцев привокзальный винный киоск медленно кренится набок и, наконец, рушится под напором радостно кричащей братвы. Нигде не видно ни одного милиционера, ни офицера. Не то, что в наше «демократическое» время... В моём купе шла напряжённая и разнообразная вечевая жизнь. Бренчанье на гитаре с пением воровских и приблатнённых песен сменялось анекдотами, а потом приходило моё время бурных идеологических споров. Почти как когда-то в кубрике линкора «Севастополь» перед Кронштадским восстанием. Спорили до хрипоты, но кто во что горазд. Однажды я своими экстравагантными призывами немедленного установления всемирной анархии и ликвидации советского государственного флага так разозлил каких-то пришлых подвыпивших новобранцев, что меня уже было потащили к тамбуру дабы выбросить охальника вон «во тьму кромешную». При этом они приговаривали: «Нет, ты повтори, фраерюга, и флаг наш уничтожить ?!» Однако ребята из моего купе меня всё-таки отбили, назидая больше не затрагивать таких рискованных тем.

Разумеется, моя зарисовка нравов новобранцев-призывников не претендует на всестороннюю адекватность или объективность. Тем не менее, несмотря на некоторую субъективную преувеличенность, я не очень сильно грешу против истины. Дело в том, что прославленный своим террором ушедший тоталитарный режим всегда был очень противоречивым и неоднозначным. В каких-то важных для себя областях общественной жизни режим проявлял неумолимую жестокость в наведении надлежащего порядка, в то же самое время во многих иных сферах (казавшихся ему менее важными) он мог позволить весьма большие вольности или, лучше сказать, послабления. При всей своей тоталитарности советскому строю не хватало - как сейчас говорят - «административного ресурса» для осуществления всеобъемлющего господства над подчинённым населением. Однако несмотря на это своё «несовершенство» общим и неизменным для советского режима было одно: абсолютно не правовой и произвольный характер госуправления и суровое искоренение любой личной и общественной инициативы. Собственно говоря, последний мотив являлся доминирующей превентивной причиной большинства политических (да и бытовых ) репрессий. Именно поэтому коммунисты, несмотря на все свои жестокости, так и не смогли приучить население России к соблюдению даже элементарных норм правопорядка и всякое ослабление власти закономерно приводит только к дезорганизации и общему хаосу. Сегодняшнее дезорганизованное и социально беспомощное состояние русского народа является прямым последствием коммунизма.

Впрочем, по прибытии в часть - в школу младших авиационных специалистов (сокращённо: ШМАС) - армейский порядок был наведён быстро и без церемоний. После распределения по учебным командам - ротам и принятия присяги сразу же началась напряжённая учёба совместно со строевой подготовкой и, разумеется, обязательными политзанятиями. Но, несмотря на то, что условия солдатской жизни в школе были довольно суровыми - двух ярусные койки с самодельными соломенными матрацами и невероятной скученностью - я не могу вспомнить что-то особенно нехорошее относительно общей атмосферы в казарме среди солдат сослуживцев или же относительно командного состава. Ни о каких неуставных отношениях (дедовщине) не было и речи. Естественно, иногда случались конфликты и ссоры, но в целом царили дружеские взаимоотношения. Я никогда не отличался жёсткостью характера, тем не менее, не могу вспомнить каких-то особенных обид или утеснений. Скорее наоборот. Например, запомнился такой случай. В столовой воинской части иногда на обед давали по куску свинины. Некоторые куски были постными, некоторые же жирными. Для того, чтобы распределить справедливо бросали жребий. Мне выпал жирный кусок и дежурный сказал: «Ребята, Володя не ест жирные куски, отдадим ему постный». Кто-то вызвался взять мой кусок…

Владимир Садовников
Записки шестидесятника

Полный текст:
http://www.hrono.info/statii/2004/sad02.html

 Отправлено: 31.10.08 12:23. Заголовок: Воспоминания о маме

...Весной 1942 года маму призвали в Армию, присягу она приняла 20 мая 1942 года. В августе ее отобрали в школу младших авиационных специалистов (ШМАС), которая находилась в Башкирии, на станции Давлеканово. Девушек готовили для обработки и дешифровки аэрофотоснимков; учили определять количество танков, самолетов, пехоты, виды орудий, отличать истинные объекты от камуфляжных, составлять карты.
После окончания школы авиационных специалистов в феврале 1943 года их выпуск направили под Сталинград. Большой отрезок пути к фронту ехали на грузовой машине в шинелях из тонкого английского сукна, прикрывшись сверху брезентом. Наши войска только что закончили ликвидацию группы немецко-фашистских войск, окруженных под Сталинградом, по улицам города непрерывно двигались колонны пленных, так девушки впервые увидели врага.
Из Сталинграда переехали эшелоном в Тамбов, отогрелись там немного после сталинградских холодов. После передислокации на Центральный фронт и пополнения воздушная армия, в которой служила моя мама, действовала по железнодорожным узлам орловского направления, по дорогам, идущим к фронту, а также по войскам противника на поле боя, прикрывала боевые порядки своих войск и коммуникации от налетов вражеской авиации, вела воздушную разведку.
Ни одна операция нашей армии не проводилась без тщательной аэрофоторазведки и широкого использования ее результатов. На воздушную разведку к линии фронта, а то и в глубокий тыл врага посылали только самых опытных летчиков и штурманов. Это не просто - методично, квадрат за квадратом, облететь заданную территорию, искусно избегая при этом огненные трассы зенитных снарядов. Под вражеским огнем приходилось осваивать тактику воздушной разведки, учиться летать на малых высотах, на бреющем полете пролетать над самой землей, быстро и точно ориентироваться, чтобы не проскочить намеченный в задании квадрат. Некоторые самолеты возвращались с пробоинами и повреждениями. Девушки встречали экипажи, не все вернулись на свой аэродром, не всех дождались.
Работа девушек заключалась в обработке результатов фотографирования в лаборатории, монтировании фотопланшетов, расшифровке. Промежуток времени от начала фотографирования и до момента получения аэроснимка измеряется часами, данные фоторазведки надо обрабатывать сразу же после получения их от летчиков, поэтому аэроснимок дает возможность в короткий срок получить самые свежие данные о местности и противнике. Результаты сверялись с данными наземной разведки, сопоставлялись и анализировались. Выводы в значительной степени помогали командованию в принятии решений. Данные аэрофоторазведки в виде карт крупного масштаба, фотосхем и репродукций с них доводились до всех родов войск.
По следам аэрофоторазведки шла бомбардировочная авиация. Повторная аэрофотосъемка одной и той же местности, занятой противником, позволяла следить за всеми изменениями, которые происходили в его расположении. По результатам фотоконтроля, который делался с самолетов-разведчиков, с большей достоверностью можно было судить об эффективности ударов нашей авиации. Общий объем работы аэрофотослужбы ВВС за время войны по количеству самолето-вылетов на фотографирование и изготовленных аэрофотоснимков возрос с 1941 по 1945 год в 10-15 раз...

Полная версия:
http://www.swidnica.ru/juchkova_nina.htm

 Отправлено: 15.11.08 20:45. Заголовок: Почему меня не жаловал замкомвзвода сержант Лисицын...

Среди прочих предметов в могилёвской ШМАС мы изучали "Устройство,эксплуатация и техобслуживание телеграфного аппарата Т-51".Занятия по устройству проводил заместитель командира 9-го учебного взвода сержант
Лисицын.Хороший парень,грамотный специалист.Не гонял нас,не выпендривался.Короче, с Лисицыным нам повезло.
Но вот персонально меня,после одной истории,он недолюбливал.А дело было так.Занятия проходили в классе 9 уч.взвода,который находился на отшибе,в помещении,где размещался клуб.Оборудован класс для занятий по Т-51 был очень прилично.По стенам висели стенды с узлами аппарата,было множество плакатов,где было наглядно показано как работают и взаимодействуют межу собой клавиатура,приёмник,передатчик,печатающий узел и т.д.



Тут же,в классе,стоял аппарат,который можно было собрать-разобрать,т.е. на практике закрепить полученные знания.
В тот раз занятия проходили,согласно расписанию,сразу после обеда.Лисицын,водя указкой по схеме,рассказывал,
что "мечеобразный рычаг,входя в зацепление с короткой стороной тяги приёмника...,вследствии чего ламели электромагнита передатчика...,что приводит к повороту шестерни на оси"...Личный состав 9-го учебного взвод в это
время,естественно,сержанта не слушал.Кто писал письма домой,кто рассматривал голубей за окном,большинство мирно спало сладким послеобеденным сном...И только один человек из всего взвода с интересом следил за указкой
сержанта и за полётом его мысли.А он уже добрался до конца длинной цепочки взаимодействий. ..."а,после того,как
освобождается фрикионная муфта,ось прёмника поворачивается по часовой стрелке".
- Против, - машинально сказал я,и обомлел.Как это у меня сорвалось?Что мне,больше всех надо...
- Что против? - спросил Лисицын.
Отступать было некуда.
- Против часовой.
Сержант ещё раз прошёлся по цепочке...
- Действительно,против...Ну,хорошо.
Занятие продолжалось,но с тех пор сержант Лисицын меня недолюбливал.В чём это выражалось?Да,чёрт его знает,в чём...Он меня просто не замечал.В упор не видел.И поделом.А ты не высовывайся.Впрочем,на службе это никак не отражалось,что делает замкомвзвода честь.Но вот,за время службы у меня были благодарности от командиров всех уровней от командира отделения до начальника метеослужбы Дальней авиации.А вот от заместителя командира 9-го учебного взвода сержанта Лисицына небыло.
Ну и что???

 Отправлено: 29.11.08 00:19. Заголовок: Как я спас репутацию лейтенанта Трегубова...

Командир 2-й учебной роты майор Мазепов запомнился этаким маленьким кривоногим живчиком,который литым шариком перекатывался по территории ШМАСа и всё время орал.По поводу и без.Преподавал он электро-радиотехнику во всех взводах роты,кроме нашей.У нас этим занимался командир взвода лейтенант Трегубов.Был он очень молод (всего на три года старше нас.А курсант Бинчуков был даже старше его самого),очень самоуверен и казался сам себе великим педагогом Макаренко и великим полководцем Суворовым в одном лице.Хотелось ему быть во всём оригиналом.И воинскую честь он отдавал не как все,а держа руку сантиметрах в 15 от козырька фуражки,и роспись у него была в виде треугольника с закорючкой,и методика преподавания у него была,ну,очень уж,самобытной.Вот на почве этой самой самобытности у него и возникали постоянные конфликты с Мазеповым,который терпеть его не мог.И вот однажды мне пришлось стать не просто свидетелем,а даже участником их очередного разбирательства в вопросе,кто есть кто в области преподавания радиотехники.А дело было так...Шло обычное занятие по факсимильному аппарату "Ладога".Я отвечал на вопрос Трегубова,стоя у доски,на которой висела электрическая схема аппарата.В это время дверь распахнулась и в класс стремительно ворвался майор Мазепов.Трегубов скомандовал:"Встать!Смирно!" и доложил,что личный состав 9-го учебного взвода...и т. д.Мазепов хищно глянул на схему и обращаясь ко мне задал вопрос:
-Аппарат режет бумагу.Причина?
-Нет протяжки бумаги.
-Хорошо,-кивнул майор-проверили.Есть протяжка.
-Ну,тогда неверно отрегулирован ток записи,баланс белого и чёрного полей.
-Так...Проверили...Всё отрегулированно правильно,а бумагу режет...
-Значит неисправен пишущий инструмент,спираль или линейка.
- И это проверили.Всё в норме.А аппарат продолжает резать бумагу.-И Мазепов торжествующе посмотрел на комвзвода.Я тоже
глянул на лейтенанта.Он стоял бледный,как полотно.Я уже понял,что вопрос Мазепова касался не эксплуатации аппарата,а его
электрической схемы.Но мы лишь недавно начали её изучать и пока добрались только до частотного дискриминатора.Ну тут-то и
пришлось вспомнить,что я учился в электромеханическом техникуме,напрячь извилину...Глянул я на схему и...как в прорубь с
головой:
-Полетел диодный мостик ограничителя тока записи,-и ткнул в него указкой.
Майор Мазепов аж заскрежетал зубами и сопровождаемый командой лейтенанта Трегубова:"Встать!Смирно!"пулей вылетел из класса.Какое-то время все молча стояли.Лицо комвзвода медленно наливалось розовой краской.Он постепенно приходил в себя.
-За отличное знание предмета объявляю курсанту Popa благодарность!!!
-Cлужу Советскому Союзу! - отчеканил я в ответ,а сам подумал,что мог бы Трегубов и объявить что-нибудь посущественне,
увольнение например...
Надо-ли говорить,что с тех пор,командир 9-го учебного взвода лейтенант Трегубов нежно меня полюбил...А майор Мазепов?
-спросите вы...Мазепову я вскоре вернул должок,причём вернул той же монетой.Но это уже другая история и о ней в другой раз.

 Отправлено: 29.11.08 21:53. Заголовок: Ю. Гирченко ..

Ю. Гирченко

Хаос.

Рассказ написан на основе воспоминаний Игоря Водопьянова, офицера служившего в 1981-90гг. в школе младших авиационных специалистов в Азербайджанской ССР, город Кусары.

В течении восьми с половиной лет довелось мне служить в Закавказском военном округе, в 51-ой ВАШМ. ВАШМ - это военная авиационная школа механиков. Готовили мы там механиков - солдат и сержантов. Пройдя курс обучения, бойцы разъезжались по воинским частям. А нам опять присылали призывников, и мы их обучали. Ну что сказать - просто учебка. Находилась она в Азербайджане в городе Кусары.
Любопытно то, что в азербайджанском языке буквы ''К'' и ''Г'' в некоторых моментах произносятся одинаково. И город Кусары на азербайджанском звучит, как Гусары. Вот нас в шутку и начали называть гусарами. Хотя, какие мы гусары?! Мы шампанское по утрам не пьём... Да и они никогда не сталкивались с Советской преступной бесхозяйственностью. Их генералы за спинами чужими не прятались и от ответственности не уходили, а если и поступали так, то на дуэли - пулю в лоб... Наши же генералы, как правило, предпочитают отмолчаться. Пусть другие решения принимают, а они, генералы в сторонке подождут. Кто решение принял - тот ответственность и несёт. А генерал в стороне... Конечно, из этого правила есть и исключения, но настоящие боевые генералы, способные самостоятельно принимать разумные решения, в Советской Армии были в меньшинстве...
Осенью 1989 года пришёл приказ из вышестоящего штаба о расформировании нашей части. Приказ этот был не просто так отдан, всему было объяснение. В Закавказье было неспокойно. То тут, то там происходили нападения на воинские части, захват оружия и техники, массовые беспорядки в Сумгаите, Ереване, Кировабаде (Гяндже), Нахичевани, Баку. В Карабахе уже периодически велись перестрелки между азербайджанцами и армянами, иногда и военным доставалось.
Здесь, в Кусары основным населением были лезгины. Пока открыто они ещё ни против кого не выступали, но всё равно, подстрекаемые азербайджанцами, старались при любом удобном случае завладеть каким-либо оружием. Одним словом, опасность нападения на часть аборигенами была.
Не знаю, только ли этими доводами обходилось вышестоящее командование или были ещё причины, но приказ поступил конкретный и однозначный: 51-ю ВАШМ - расформировать!
Согласно этого приказу всё стрелковое оружие: автоматы и пистолеты, мы должны были передать на склады в Тбилиси, а имеющиеся в наличии патроны уничтожить. Уничтожить - значит расстрелять.
Из Тбилиси стали прилетать вертолёты. Мы грузили в них ящики с оружием, и ''вертушки'' улетали. Причём, что интересно, садились ''вертушки'' на стадионе части, так как ни аэродрома, ни своей взлётной полосы у нас не было.
Однажды вызвал меня подполковник - командир части, и приказал возглавить группу по уничтожению боеприпасов. На выполнение задачи было отведено три дня. В группу эту входили три капитана: я и ещё двое. У одного офицера была своя легковая машина. Вот на ней мы и ездили за пределы города в горы выполнять приказ. Грузили в багажник цинки с патронами, магазины и восемь АКМ, а один снаряженный автомат во время поездки был у меня в руках. Всё это делалось с целью безопасности.
Ну, во-первых, посылать на такое задание военную машину - значит, с самого начала привлекать к этому мероприятию внимание местного населения. А реакция местных лезгин и азербайджанцев могла бы стать для нас катастрофической. А, во-вторых, даже если аборигены всё-таки попытаются нас остановить, то у меня в руках автомат, и не всё для них будет так просто... Но риск, конечно, был сильный.
Отъезжали мы от города примерно на шесть километров, и там, в горах расстилали на земле плащ-палатки, чтоб отстрелянные гильзы в них падали, и начинали стрельбу. И вот так, в течении четырёх - четырёх с половиной часов мы выстреливали всё, что привозили с собой. Каждый АКМ без проблем, не останавливаясь, отстреливал два магазина патронов, а на третьем начинал ''плеваться'', и пули, вылетевшие из его ствола, падали всего лишь в десятке метров. Конечно, АКМ - автомат хороший, но мы фактически ''насиловали'' его, выстреливая каждый магазин одной длинной непрекращающейся очередью. Ствол АКМа нагревался, поэтому, отстреляв два магазина, мы откладывали автомат в сторону, и брали другой, а затем - третий... И так по кругу, с недолгими перерывами, ну для того, чтобы магазины патронами снарядить.
Отстреляв все боеприпасы, что привезли с собой, мы связывали плащ-палатки с гильзами, складывали их вместе с автоматами в багажник машины, и уезжали в часть.
Стрельба в горах непрерывными очередями, сопровождающаяся многоголосым эхом, это вам не на стрельбище по три патрона выстреливать. После первого же дня было такое ощущение, будто я оглох. И вечером, вернувшись домой, я смотрел на свою жену, видел как она шевелит губами, но не слышал ни единого слова. В ушах сплошной гул...
На второй день перед началом стрельбы мы засунули в уши вату...
Короче говоря, мы выполнили приказ командира, и к концу третьего дня все стрелковые боеприпасы в части были израсходованы.
Через несколько дней на очередной ''вертушке'' была отправлена последняя партия оружия. После этого убыли в другие части сержанты и солдаты срочной службы. Все офицеры получили на руки предписания к новым местам службы, и постепенно начали разъезжаться.
Всё было - бы ничего, только не решался вопрос с самолётами, которые в части были. Да, взлётной полосы в части не было - это факт. А самолёты были. Стояли они на учебной площадке. Самолётов было не очень много, и не все они были готовы в любую секунду выполнять боевую задачу, но всё-таки это были неплохие самолёты. Судите сами: Л-29, Л-29 ''Дельфин'', Л-39 ''Альбатрос'', Су-15, Су-15-ТМ, МиГ-19, МиГ-21, МиГ-25. И каждого наименования по две - три штуки.
Ещё начиная с августа 1989 года, когда стало известно о расформировании нашей части, командир ''висел'' на телефоне, неоднократно ездил в Тбилиси, пытаясь добиться какого-нибудь решения от вышестоящего начальства. Но ''полководцы'' молчали. Решение по этому вопросу никто не хотел принимать.
Время шло. Офицеры из части разъезжались к новым местам службы. Осталось нас в части человек пятнадцать офицеров. А прапорщики не в счёт, потому что все прапорщики были местные: лезгины и азербайджанцы. В этот период единственное, чем успешно занимались прапорщики, так это тем, что ежедневно разворовывали жилищно-казарменный фонд части. Воровали всё: стулья, столы, оконные рамы, двери... А как было этот процесс остановить, ведь стрелкового оружия в части нет? Приказы и уговоры не действовали.
В этом хаосе дошло до того, что дежурный по части заступал на дежурство с охотничьим ружьём! И это ещё хорошо, что три наших офицера были заядлыми охотниками и ружья имели...
Наступил ноябрь... А начальство молчало. Уже несколько раз аборигены стреляли из автоматического оружия в воздух около КПП части. В этой ситуации всё могло произойти, и произойти в любую минуту. Нет ничего страшнее опасности, которую ты не видишь, но чувствуешь её приближение...
И в конце ноября командир части, на свой страх и риск, принял решение.
Решение заключалось в следующем. Для того чтобы самолёты не достались местным бандитам, их нужно было привести в полную негодность. Как это сделать? Элементарно!
При помощи тягачей и грузовых машин мы подтаскивали самолёты к обрыву у реки Кусар-Чай, и сбрасывали их вниз. Падая с обрыва, самолёты разбивались. Высокий был обрыв.
Местное население растаскивало обломки самолёта за два дня. Кому-то топливный насос под собственный колодец был необходим, а другому топливный бак под летний душ... В общем бандформированиям наши самолёты не достались.
Как-то в декабре на территорию части въехал грузовик, в кузове которого сидели вооружённые джигиты с зелёными повязками на головах. Они только рассмеялись, увидев капитана - дежурного по части с охотничьим ружьём, а потом уехали. А что у нас взять? Нет у нас ничего, ни оружия, ни самолётов. Есть только штаб, да казармы без окон и дверей.
Не знаю, что было дальше. В январе 1990 года я уехал к новому месту службы.

Март 2002г.

http://artofwar.ru/g/girchenko_j_w/text_0030.shtml

 Отправлено: 29.11.08 22:37. Заголовок: http://s47.radikal.r..

Редюшев Андрей Фёдорович
Родился 29 мая 1925 года в селе Лопатино Лопатинского района Пензенской области.
Призван в армию в декабре 1942.
С апреля 1944 по октябрь 1950 года служил в 5-м Гвардейском бомбардировочном Севастопольском авиационном полку АДД. Стрелок-радист бомбардировщика Ил-4. Участвовал в 47 боевых вылетах.
Последнее воинское звание – старшина.
Награды: Ордена Отечественной Войны I и II степени, медали «За взятие Кенигсберга», «За взятие Берлина», «За победу над Германией», «За победу над Японией».
Служил в авиации до 1950 года.
В 1956 году окончил Пензенский индустриальный (ныне политехнический) институт.
С августа 1956 года по август 1994 года работал во ВНИИЭФ {1} (ныне город Саров Нижегородской области). Награжден Орденом «Знак почета».
С 1994 года пенсионер.

Призыв в армию. ОШМАС №65
А.Ф. (Андрей Федорович): К 22 июня 1941 года успел окончить 8 классов и отпраздновать выпускной вечер. С началом войны я с товарищами добровольно отправился «на окопы», а через месяц меня и еще несколько человек вызвали в райком комсомола и направили в бригаду, обслуживающую проводные линии связи. К осени 1941 года Правительство СССР перебралось в Куйбышев, а связь с Москвой осуществлялась по обычным телефонным проводам, натянутым на столбах. Эти провода мы и обслуживали. Дело, как нам объясняли, крайне ответственное. В качестве возможных сценариев нарушения связи говорили и о возможности использования немцами самолетов для разрыва проводов «кошками».
Перед тем как устраиваться на работу я советовался с матерью, та сказала – учиться, а дядька посоветовал работать: зарплата и рабочая карточка. Пришлось выбирать самому. Остался в бригаде линейным надсмотрщиком.
Однажды когда я сидел на столбе и проверял связь, меня арестовал мимо проезжавший бдительный директор местного спиртозавода. Поскольку нам не выдали документов на право лазить по столбам, пришлось мне у него ночь провести. Потом специальный документ выдали, но бдительных граждан в округе больше не нашлось.
В армию призвали в декабре 1942 года, 18 лет мне еще не было. Направили под Ульяновск в г. Чердаклы в ОШМАС № 65 (Окружная школа младших авиационных специалистов).
Получилось так, что учился я на стрелка-радиста бомбардировщика Ил-4 в сумме более года, но в ОШМАС №65 – пробыл только до апреля 1943 года.
Пожалуй, это самое трудное время в моей жизни. Бесчеловечное отношение к мальчишкам-курсантам: неотапливаемые казармы, почти голод… Обмундирование… Да что там подробности быта рассказывать – вши заели! Мылись - раз месяц!.. Возили на помывку в Ульяновск. Однажды при поездке в баню кто-то забыл то ли пластмассовую расческу в кармане, то ли целлулоидный подворотничок не оторвал, и все наше обмундирование в прожарке – «вошегубке», как ее называли, сгорело и мы в кальсонах почти день ждали, пока нам привезут обмундирование. Привезли БУ (бывшее в употреблении) – из госпиталя, латанное-перелатанное… Нет, вспоминать все эти подробности нет желания.
Вот обучали нормально. Радиодело – матчасть, радиостанции, морзянка. Из вооружения учили ШКАС, пулемет Березина. Постоянно шли разговоры, будто установят на самолете в турель пушку ШВАК, а потому и ее учили.
Офицеры-преподаватели к нашим бытовым бедам отношения не имели, и дистанцировались от них. А вот наши старшины и помковзвода, все – «хохлы», были нечисты на руку. Даже мы – мальчишки понимали, что «дело не чисто».
Запомнился начальник школы майор Дитюк. Такой толстый, что в автомашину «Эмку» ему садиться помогали – сам не мог.
Мир тесен. Мы с ним еще раз, уже после войны, в 1946 году, встретились. Я получил краткосрочный отпуск домой. Явился отметиться в районный военкомат. Представился, майор в летной форме спрашивает «Где учился?». Отвечаю: «Вначале в 65-й ШМАС…». Перебивает: «А помнишь, кто начальником был?». Отвечаю: «Майор Дитюк – толстый такой». Он засмеялся: «Это я и есть». Память у меня хорошая, но я не узнал. И выписал мне неузнаваемо похудевший майор «за знакомство» дополнительные дни к отпуску – «на дорогу»…
Однажды в апреле 1943 года построили нас по тревоге, отсчитали 50 фамилий, в том числе и мою. Дали 2 часа на сборы, и вещмешки на спину. На слуху у всех тогда «Сталинград» был. «Неужели и нас…» Из Ульяновска в товарном вагоне доехали до Куйбышева. Лейтенант ушел оформлять документы и вернулся часа через два. «До отправления поезда остался час, обедать». Пообедали по продовольственному аттестату на вокзале…
- А что это за пункты питания по всей стране были, в которых по аттестату кормили военных?
А.Ф.: Да обычные, как в частях. В одних лучше, все же армейский контроль был, в других хуже – даже такие слова приписывают Суворову: «любого интенданта через полгода вешать без суда можно». Ну, короче вполне съедобно, а после 65-й ШМАС, просто замечательно…
И сели в поезд Куйбышев-Ташкент: «Оп-па! Вместо Сталинграда Ташкент «завоевывать» будем!!!».
Приехали в Ташкент, и отправились далее в Карши Узбекской ССР, в школу летчиков-штурманов, переведенную туда из Рязани.
- Это та самая Высшая Рязанская школа штурманов ВВС РККА, базировавшаяся на аэродроме Дягелево?{1} В 1941 году курсанты этих курсов совмещали учебу с боевыми вылетами. Я недавно выписывал потери учебных экипажей в архиве.- Начальник Школы летал штурманом вместе с Чкаловым в Америку через Северный полюс, Герой Советского Союза, генерал-лейтенант А. Беляков, был у нас в МФТИ {2} начальником военной кафедры. Лекции нам читал… Наша военная кафедра была известна, например тем, что ее сотрудники рассчитывали взрыв для создания противоселевой плотины в Медео…
А.Ф.: Да, тот самый. Он мне внеочередное звание присвоил…(Улыбается)
Первые впечатления от школы, как и от ШМАС № 65 не забыть: на вокзале, принимающий нас офицер, с двумя нашивками на груди – красной и желтой (знаки легкого и тяжелого ранения), сопровождающему нас лейтенанту, с трудом сдерживаясь, делая паузы, сказал: «Как вы могли так ребят замучить?… Посмотрите во что вы их превратили?… А если в бой?… А если раздать им оружие?… Как вы думаете в кого будет первый выстрел?...» {3}
Однажды на фронте на наш аэродром сел на вынужденную посадку Ил-4 соседнего полка, а стрелок-радист в экипаже оказался мой однокашник по ШМАС – Бажанов Евгений Иванович, кстати, он тоже в Сарове живет. От него узнал, что ШМАС №65 была расформирована вскоре после моего отъезда из нее.
http://www.iremember.ru/content/view/415/lang,en/

 Отправлено: 06.12.08 21:07. Заголовок: Однажды,могилёвскую..

Однажды,могилёвскую ШМАС посетил высокий гость в невысоком звании.С проверкой прибыл начальник метеослужбы Дальней авиации подполковник Суворов.К его приезду готовились.Но не доведением всего до блеска.В учебных подразделениях и так порядок доведен до невозможности.Суворов должен был проверять уровень знаний курсантов.А раз так,то показуха готовилась именно в этом направлении.В то время(а это было начало 1977 года) показуха процветала во всех областях нашей советской ,застойной,как выяснилось позже,жизни.И армия не была исключением.В нашем конкретном случае это выражалось вот в чём.В нашем 9-м учебном взводе подполковник Суворов должен был провести опрос курсантов на предмет выяснения нашей подкованности в таком интересном и нужном не только в армии предмете,как...ну,короче говоря,он должен был присутствовать на политучёбе.Для создания видимости повальной политграмотности,среди нас были распределены вопросы,на которые мы должны были дать исчерпывающие ответы.Провели мы и генеральную репетицию.Главный реж...э-э-э,командир роты майор Мазепов репетицией остался доволен,правда,наверное для профилактики,поорал на нас напоследок,минут,эдак с пять.И вот на следующий день политзанятия,проводимые командиром взвода лейтенантом Трегубовым,"неожиданно" посетил подполковник Суворов в сопровождении майора Мазепова.Уселся Суворов за преподавательский стол и начал задавать нам вопросы.Поначалу всё шло хорошо.Задав вопрос подполковник,тут же видел поднятую руку и получал точный ответ по интересующей его теме.Но вот он,зачитав очередной вопрос и подняв глаза от тетрадки,
лежащей перед ним,с удивлением обнаружил,что отвечать никто желанием не горит.Курсант,который должен был осветить эту тему преспокойно сидел и смотрел прямо перед собой.Время шло.Лейтенант Трегубов стал одного цвета со стеной,к которой он прислонился.Из глаз Мазепова начали вылетать красноречивые молнии,сигнализирующие о том,что с нами будет,если...Надо было выручать всех и себя в их числе.Я поднял руку.Со стороны Суворова никакого внимания.Трегубов,стоящий у стены и Мазепов,сидящий чуть позади Суворова,начинают подавать мне из-за подполковничей спины знаки,чтобы я выше тянул руку.Я задрал её вверх,выше некуда.Наконец проверяющий соизволил меня заметить и милостливо позволил ответить мне на заданный вопрос.Пикантность ситуации заключалась в том,что на следующий вопрос должен был отвечать я и,поэтому,отвечая на "чужой" вопрос я,в тоже время начал потихоньку переходить к ответу на ещё незаданный,следующий вопрос,насколько это было возможно в контексте предыдущего.Причём постарался осветить его так,чтобы повторно интересоваться этой темой со стороны проверяющего было бы не очень умно.И это мне удалось."Мой" вопрос задан небыл.Все остались довольны.Даже курсант,не ответивший на "свой" вопрос отделался,в итоге,лёгким испугом.С того дня Трегубов полюбил меня ещё сильнеё.Мазепов забыл мне историю с диодным мостиком.А подполковник Суворов,уезжая,объявил благодарность нескольким курсантам.И мне в том числе.За отличное знание предмета и успехи в овладении воинской специальностью.
А то!!!

 Отправлено: 09.12.08 00:11. Заголовок: 82-й пишет: Вначале..

82-й пишет:

цитата:

Вначале ничего не было, но недели через две пребывания в учебке у многих, если не у каждого появились карманные календарики, бережно хранимые на груди. В этих календариках иголкой прокалывался каждый прожитый в армии день. Одни кололи этот день с утра, другие вечером. Одни были верны этой традиции до ДМБ, и привезли домой, на память о службе, три исколотых календаря. Другие через полгода, или через год бросали это занятие, отчаявшись под грудой сотен, ещё не прожитых дней.

Вот нашёл в альбоме свои календарики...Даже можно разглядеть вычеркнутые дни...

 Отправлено: 18.12.08 15:18. Заголовок: Внимание к деталям. ..

Внимание к деталям. Прибытие в ШМАС сопровождалось сменой привычек, причёсок, психологии, сменой одежды и обуви.
На гражданке времена были в наших краях ещё самые “битловские”. На Западе культура “хиппи” переживала свой расцвет. “Дети цветов”, вместе с потерявшими смысл жизни ветеранами борьбы c “вьетконговцами”, протестовали против войны во Вьетнаме. До нашего сознания со страниц газет и журналов в критических статьях пробивались малопонятные понятия: “свободная любовь”, “лёгкие наркотики”, и загадочное во всех отношениях слово “секс” (которого, на самом то деле, у нас и нет)…
А, с другой стороны: Дин Рид со своей “Белла Чао”, Гойко Митич со своим Чингачгуком, “Эти глаза напротив” Ободзинского, революционно-авантюрная романтика фильма “Свой среди чужих” (Градский поёт: Дед мой решил построить лодку большую для внуков. Строил всю жизнь…), а Сальваторе Адамо поёт “Падает снег”, а Рафаэль Мартос Санчес поёт в слезоточивом фильме “Пусть говорят” на который мы ходили раза три…
И наверное, только комсомольцы на выборных должностях “правильно” стриглись в парикмахерских. Все остальные молодые люди ходили не стриженными, с длинными волосами, обязательно прикрывающими воротники рубашек. А спереди должна была быть чёлка. Всё как у кумиров: Джона Леннона, Пола Маккартни, Джорджа Харриса и Ринго Стара…
И, вообще, крайняя мечта переписать на ленточный переносной магнитофон “Весна” двойной “Белый альбом”, пошить брюки клёш, купить батник с разноцветными “огурцами”. И чтоб он был с большим отложным воротником, который нужно обязательно расправить поверх воротника пиджака. А ещё замшевые ботинки. И чтоб сигареты “БТ” в твёрдой белой пачке по 40 копеек, и немного (как когда)портвейна “777”, и несколько заученных аккордов на гитаре…
И неутолённая страсть к джинсам “Leе”, и стойкое отвращение к рабочим брюкам под названием “техасы”, и скромное счастье, обретённое вместе с индийскими джинсами “Lui”…
А девушки в это время активно осваивали юбки с укороченным подолом. И подол всё выше поднимался над их круглыми гладкими коленками, постепенно приближаясь к отметке “мини”. И, вообще, самыми красивыми были девушки именно весной 1973 года.
Но все эти незатейливые радости уже не для нас. Ведь министр обороны специально для нас издал Приказ о призыве на срочную службу в СА. И после ГСП мы уже стали Командой, следующей к месту прохождения службы – ШМАС.
Знамо дело, что там, а теперь уже здесь, всех для разгона подстригли налысо. И тут обнаружилось, что почти у всех нас тонкие шеи, и большие, торчащие перпендикулярно к щетинистым черепам, красные уши. А потом, в каптёрке старшины, мы сняли с себя разномастную гражданскую одежду и получили взамен: фуражки, гимнастёрки, шаровары, трусы, портянки, сапоги, кителя, рубашки, брюки, носки, ботинки, шапки-ушанки, шинели, брючные брезентовые ремни, и ремни из кожзама, пряги, погоны, кокарды на фуражку и звёздочки на шапки, алюминиевые буквы СА на шинельные погоны, пуговицы на шинель, парадные перчатки и трёхпалые рукавицы.
Следующим этапом нашего преображения была подшивка погон к гимнастёрке, кителю и шинели, потом подшивка пуговиц и подворотничков.
А в заключение, на каждое сформированное отделение, было выдано по стеклянной баночке с водным раствором хлорной извести. Каждую выданную нам вещь необходимо было промаркировать (за исключением металлических предметов). Маркировка заключалась в написании спичкой, смоченной в хлорном растворе, номера твоего военного билета на ткань.
Шинель, китель и гимнастёрка подписывались на подкладке (на внутреннем кармане) слева (на груди). Брюки и шаровары подписывались с внутренней стороны на поясе. Фуражка и шапка подписывались внутри сбоку. Сапоги и ботинки подписывались изнутри на видных местах шариковой ручкой. Той же ручкой подписывались ремни из кожзама. Делалось это по официальному объяснению замкомвзвода в целях того, чтобы не перепутать вещи. И это тоже. Сейчас я думаю, что при опознании такие надписи тоже необходимы.
И, вот, наступил момент, когда мы облачились в новую одежду. И стали похожи друг на друга. И это необходимая процедура. Какими – никакими индивидуальностями мы были на гражданке. Но в начальный период службы в армии, основной целью обучения является стирание индивидуальности. По-другому нельзя соблюсти дисциплину в подразделении.

 Отправлено: 18.12.08 16:41. Заголовок: 82-й пишет: цита..

цитата:

82-й пишет: цитата: Вначале ничего не было, но недели через две пребывания в учебке у многих, если не у каждого появились карманные календарики, бережно хранимые на груди. В этих календариках иголкой прокалывался каждый прожитый в армии день. Одни кололи этот день с утра, другие вечером. Одни были верны этой традиции до ДМБ, и привезли домой, на память о службе, три исколотых календаря. Другие через полгода, или через год бросали это занятие, отчаявшись под грудой сотен, ещё не прожитых дней.

А у нас было принято ножиком делать зарубки на задней стороне ремня за каждый служивый день. Можно представить ,что за пила была на поясе.

 Отправлено: 18.12.08 17:17. Заголовок: Юрий! Эта традиция ..

Юрий!
Эта традиция была жива и в наши дни. Резали. Но только месяцы. Крупные зубцы на крае ремня той части, что идёт в запАх. Я - забыл.
Резали на ремнях из кожзаменителя. На покупных из кожи не резали. Жалко было.

 Отправлено: 19.12.08 00:07. Заголовок: Учебный процесс и лю..

Учебный процесс и люди.

Дисциплина. Никто из нас не был ангелом. В каждом из нас, в той или иной степени, была агрессия. В каждом содержались гражданские и домашние привычки, замашки. В том числе гонор. В том числе искажённые представления об армейских порядках. Мы все воспитывались с детства в духе коллективизма, но коллективизм этот, был коллективизмом школьной и пионерлагерной закваски. То есть коллективизм наш, по сути своей был детским. И поэтому каждый, опять же в разной степени, был, хоть немного, но индивидуалистом. У всех у нас было среднее образование. Единицы, но они были, закончили техникумы и первые курсы вузов. Почти все успели поработать на гражданке. Все мы знали, что служба в армии - это почётная обязанность каждого гражданина СССР.
И вот с таким контингентом в количестве 150-ти человек (имеется в виду только одна учебная рота) должны были справиться только 6 (шесть) человек: старшина (старший сержант срочной службы, к моменту нашего появления в роте отслужил 1,5 года) и пять замкомвзводов в звании от младшего сержанта до старшего сержанта. Почему именно они. Да потому, что только они находились вместе с нами в одной казарме все 24 часа в сутки.
После того, как мы стали одинаковыми по внешнему виду, нам ещё предстояло обучиться жить в коллективе. Причём в коллективе армейском. В основном курсантская публика разобралась что к чему, и приняла свою участь спокойно. Парням, которые призывались из сельских районов, было легче принять армейский порядок. Городские были настроены более идеалистически.
Вот основные приёмы и методы для поддержания дисциплины, применяемые к нам: 1. У курсантов не должно быть никакого свободного времени на размышления и воспоминания о доармейской жизни. Для этого их надо занимать от подъёма до отбоя всяческими работами. 2. Курсанты не должны передвигаться по территории части вне строя. Все передвижения и занятия должны носить коллективный характер. 3. Курсанты должны находиться под постоянным надзором замкомвзвода или командира взводы или старшины роты. 4. Строевая подготовка в начальный период обучения в усиленных дозах. Особенно все передвижения в строю. 5. При наказании применять принцип коллективизма. Взыскание объявляется конкретному курсанту, но при этом весь взвод совершает, к примеру, незапланированную пробежку или (что эффективнее) "полёты" после отбоя. 6. Принцип "не можешь - научим; не хочешь - заставим ". 7. Так называемый "договор". Это когда после особенно выдающихся, яростных и исступлённых "полётов", тихо и вкрадчиво замкомвзвода объясняет курсантам: У нас в роте один принцип: ты хуже делаешь - и тебе хуже делают. Если хотите по-хорошему служить, то сами должны стараться выполнять всё по уставу, да по приказу. После чего давалась команда "отбой", и несмотря ни на какие скрипы пружин коек, или неровно уложенное обмундирование, в спальном помещении гасился свет. И это действительно был "отбой".
Кого больше всего боялись (читай уважали) курсанты, так это старшину роты. По внешнему виду он был "перестарок", то есть лет ему было около 23-х, не меньше. А может так выглядел. Был он среднего роста. Жилист. Подтянут. Хороший спортсмен (по крайней мере на перекладине). Всегда чистая форма (обычное х/б) отглажена, сапоги блестят как у кота глазки. Великолепный командный голос. Хищное лицо под чёрным козырьком фуражки. И был он силён и морально, и физически, по сравнению с нами, 18-ти летними пацанами. По отношению к нему ничего, кроме чувства Уважения, я сейчас не испытываю. Ну, может стоить вспомнить, что тогда некоторые из нас мечтали стать такими же, как наш старшина, старший сержант Владимир Величко. Его обязанности: всё по роте и строевая подготовка в ротном строю. До сих пор помню его голос: Рота! И-и-рраз! И-и-рраз! И-и-рраз! Ш-и-е-рре шаг!
Замкомвзвода у нас был младший сержант. Когда мы пришли во взвод, он отслужил уже в ШМАСе 1/2 года. То есть с точки зрения остальных замкомвзводов, он ещё был молодым. Но их корпоративная сплочённость была выше их же сословных предрассудков. По крайней мере в нашем присутствии, они относились к нему ровно. Разве иногда, проскальзывала еле уловимая тень превосходства. Замкомвзвода был оставлен в постоянном составе за отличные спортивные показатели. Он отлично бегал, защищал интересы и роты и школы на спортивных соревнованиях. Высокий. Выше меня. Худой и жилистый. Молодой. Держался с нами довольно отчуждённо, но ровно. Был строг, но не жесток. На перекладине был горазд. Вёл с нами занятия по физподготовке, ВСК и, конечно, строевую. Несколько раз в учебном классе подменял командира взвода на занятиях по специальности. Нормальный мужик. Младший сержант Анатолий Бондарь.
Командиром взвода у нас был капитан Двойменов. Может я об этом гораздо позднее думал, а может уже тогда? Но мне кажется эта должность была его пределом в карьере офицера. По возрасту так выходило. Дело давнее, но хотелось бы верить, что я ошибаюсь. Был он худощав, среднего роста. Крайне сдержан. Голос обычно тихий. Но командные качества у него несомненно были. Потому, что он нас держал в полном подчинении и без присутствия заместителя-сержанта. Всегда был аккуратен и подтянут. Справедлив. Мы его уважали. Он мог делать все три наших зачётных упражнения на перекладине гораздо лучше нас всех. На занятиях в нашем отдельном классе-домике на краю ШМАС всегда была дисциплина. Командир взвода сумел внушить себе уважение. У был преподавателем академического типа. То есть его лекции и опросы были безупречны. Что в них отсутствовало? Это я понял позже. Скорее всего он изучал специальность, которую нам преподавал, по паспортам на приборы, по учебникам по физике и электротехнике, на каких-то курсах. Если бы он сам работал на технике, то он бы передал нам ощущение живого и нужного дела, азарт боевой работы. То же было и на площадке с приборами. Изучали устройство, смотрели в визиры, заряжали. Но как-то так, что некоторые явно жалели, что попали в наш взвод, именно на эту специальность. Ведь были ребята, которые надеялись что в армии получат специальность, по которой можно будет работать на гражданке. И такие специальности были на гражданке - это электрик, это фотограф, это геодезист. Для меня гораздо интереснее были занятия по практической электротехнике. Там, где мы паяли ШРы, прозванивали тестерами схемы. Командир взвода капитан-инженер Двойменов. Спасибо Вам.

 Отправлено: 20.12.08 20:31. Заголовок: Об учёбе в могилёвской ШМАС.

Учёба в могилёвской ШМАС была напряжённой.Узнать и освоить надо было многое,а времени только полгода.Поэтому занимались по будущей специальности даже вместо строевой и физической подготовки.Особенно интересны,мне по крайней мере,были такие предметы,как"Основы метеорологии" и "Основы аэрологии".Читал их старший лейтенант Попов.Интересный человек и прекрасный,знающий преподователь.В первую очередь мы начали заучивать основу основ,метеокод КН-01.Потом пошли погодные явления,их характеристики,методы измерений.До сих пор,хотя прошло 30 лет помню некоторые определения.Ну вот например,видимостью называется то предельно большое расстояние,на котором виден предмет,хотя бы в виде серого силуэта.Некоторые вещи,казалось бы хорошо известные,предстали совсем в другом свете.Оказалось,например,что только термометров бывает несколько видов.Минимальный,
максимальный,влажный...Потом на учебной метеостанции под руководством капитана Феоктистова проводились практические занятия.Аэрология тоже оказалась очень интересной дисциплиной.Высота и форма облачности,
направление и скорость ветра на высотах.Как запустить шар-пилот,как отследить его полёт при помощи теодолита.
Как при помощи шаропилотного круга Молчанова обработать полученные данные.Потом пошли метеоприборы.Их эксплуатация и применение на практике.Это и измеритель высоты облачности ИВО-1,и регистратор дальности видимости РДВ-1 и РДВ-3,и аспирационый и ртутно-чашечный барометры,станционный психрометр.Учились по таблицам определять влажность воздуха.Параллельно этому шёл процесс обучения радиотехнике.Под руководством лейтенанта Трегубова изучали основы радиотехники и электрическую схему факсимильного аппарата "Ладога",
сержант Лисицын учил с нами устройство телеграфного аппарата Т-51,а прапорщики Приходько и Шаерман учили нас работать с радиоприёмниками Р-250,Р-154,Волна-К и как принимать радиофаксимильную и радиотелеграфную работу.
Ближе к концу обучения нас познакомили с передвижными метеостанциями ПМС-70 и ОПМС-69.Развёртывание в походных условиях.Ну и,конечно,красной нитью проходило через всю учёбу наноска.Расшифровка полученных со всего мира закодированных метеоданных и наноска их,закодированных уже в графическом виде,на кольцевые и синоптические карты.Вот на это уходила львиная доля времени.В любую свободную минуту нас усаживали за наноску.А ведь такие дисциплины,как политподготовка и Уставы ВС никто тоже не отменял.Как и очередные и внеочередные наряды.О качестве обучения говорит тот факт,что и сегодня,30 лет спустя,всё это прочно сидит в голове.

 Отправлено: 16.01.09 22:06. Заголовок: Мне всегда было инте..

Мне всегда было интересно,чем руководствовались в союзном Министерстве обороны,в военкоматах,когда проводили призыв и комплектовали ШМАСы.Вот взять,например,мой выпуск весны 1977 года.25% курсантов были из Молдавии.Это 50 человек.Из них четверо были городские,а остальные из сёл и,соответственно,никто из них толком не знал русского языка.А специальность-то сложная,требующая владения великим и могучим...Ну.не нужен был в то время русский язык трактористу в молдавском селе! Да,были ребята,которые очень хотели учиться,получить интересную специальность.Помню,Костя Рошка тянулся,пытался освоить,всё время спрашивал,если что было не понятно...Были и проблемы по службе.Ставили молдован в наряды,в основном,на кухню,в туалет в лучшем случае дневальным.Опять же из-за языка...Бывали исключения.Коля Цырдя,под конец ходил дежурным по роте,тот же Костя Рошка был хлеборезом.Дело дошло до того,что в первой роте заменили замполита на молдованина,капитана Бодюла.Не знаю,как сложилась служба у молдован дальше.В Орше на метео служил Бурля,Орбу в иркутском корпусе был укладчиком парашютов.В следующем выпуске тоже было много молдован,но это были уже люди,языком владеющие,да и образовательный уровень был у них повыше.Со мной служил Федя Бакал.Так он окончил автодорожный техникум.На смоленском аэродроме служил Томша,его перевели к нам в штаб,когда мы дембельнулись.Так у него русский был на уровне родного.То есть,там,наверху,вроде бы сделали выводы.Тоже касается образовательного уровня.Было у нас несколько ребят из украинских сёл,имевших восьмиклассное образовани чисто формально.Верескун,Гриша Попенко...У Гриши кулак был побольше моей головы,а каждый палец толщиной с мою руку.А ему,в этот кулак,вкладывают перьевую ручку и заставляют писать тушью из чернильницы малюсенькие цифирки да значки.Да ещё рассказывают,что вот эти облака называются кумулюс нимбус,а вот те - цирус стратос...А Гриша даже не смог освоить управление трактором...Хотя парень был хороший.


Курсанты могилёвской ШМАС Гриша Попенко,Геннадий Сегал и Вовка "Бульдог" Чивиль. Весна 1977 года.

С какой целью это всё делалось,кому это было нужно???

 Отправлено: 17.01.09 13:22. Заголовок: Ion Popa пишет: Из ..

Ion Popa пишет:

цитата:

Из них четверо были городские,а остальные из сёл и,соответственно,никто из них толком не знал русского языка. А специальность то сложная,требующая владения великим и могучим...

Не знаю кому из больших начальников в МО СССР пришла в голову эта идея о наборе в ШМАС лиц разных национальностей, не владеющих русским языком. Ведь обучение шло исключительно на "великом и могучем", что при этом оседало в голове нацкадра известно только ему самому...
Но благодаря именно таким бездумным решениям и были дискредитированы в армии авиационные специальности младших специалистов...
Сам в авиаполку, который получил в годы моей службы переходящее знамя Штаба МО ПВО за 25 лет безаварийной работы, однажды был свидетелем как один "молодой" боец из Средней Азии, во время регламентных работ на транспортном самолете пытался стыковать ШРы (штепсельные разъемы) от блоков с разным количеством контактов, хотя каждый разъем был помечен разноцветными маркерами. Так вот он, не долго думая, сжав одной рукой вплотную два разноконтактых разъема (разного диаметра!!!) законтрил их как положено проволокой!!! Хорошо, что все происходило на моих глазах и я все переделал по тихому, а что бы было, если бы этот самолет взлетел? Мало того, что боец оказался дальтоником, как вообще он до этого додумался???
Мельком подумал, что будет с полком после ухода нашего призыва, в котором таких кадров было по одному на десять наших (в только что прибывшим пополнениии соотношение уже 1:1) и... как в воду глядел - спустя полгода после нашего ухода на ДМБ упал сразу после взлета Ан-8 - весь экипаж погиб - сгорел заживо...

П.С. Я за интернационализм в армии, но для службы в авиации был необходим более тщательный отбор, учитывающий не только желание, но и знание языка, образование, умелые руки и природную смекалку - интеллект! Кстати, разгильдяи и безответственные бойцы встречались и среди русскоговорящих...

 Отправлено: 17.01.09 19:12. Заголовок: В 1973-м ШМАСе в наш..

В 1973-м в нашем учебном взводе были ребята из Западной Украины, из Удмуртии, из Горьковской области, из столицы. Образовательный ценз у ребят до ШМАСа был не ниже полного среднего. В части точно сказать не могу, но процент жителей со Средней Азии и Кавказа от общего числа не превышал 1 - 1,5%. На спецработах (кроме одного представителя Молдавии и одного - немцев Поволжья) были только русские, удмурты и украинцы. Однако все без исключения были адекватны своим обязанностям.

 Отправлено: 17.01.09 22:53. Заголовок: 82-й пишет: В 1973-..

82-й пишет:

цитата:

В 1973-м в нашем учебном взводе были ребята из Западной Украины, из Удмуртии, из Горьковской области, из столицы. Образовательный ценз у ребят до ШМАСа был не ниже полного среднего. В части точно сказать не могу, но процент жителей со Средней Азии и Кавказа от общего числа не превышал 1 - 1,5%. На спецработах (кроме одного представителя Молдавии и одного - немцев Поволжья) были только русские, удмурты и украинцы. Однако все без исключения были адекватны своим обязанностям.

Я не великодержавный шовинист или расист по отношению к нацкадрам или нацменьшинствам! Написал только про то, что языковый барьер мешал многим должным образом освоить специальность. Тоже самое относится и к большинству русскоговорящих, уехавших обучаться заграницу - мало знать язык - нужно научиться думать на нем!

 Отправлено: 18.01.09 10:43. Заголовок: 82-й пишет: В 1973-..

82-й пишет:

цитата:

В 1973-м в нашем учебном взводе были ребята из Западной Украины, из Удмуртии, из Горьковской области, из столицы. Образовательный ценз у ребят до ШМАСа был не ниже полного среднего. В части точно сказать не могу, но процент жителей со Средней Азии и Кавказа от общего числа не превышал 1 - 1,5%. На спецработах (кроме одного представителя Молдавии и одного - немцев Поволжья) были только русские, удмурты и украинцы. Однако все без исключения были адекватны своим обязанностям.

Хочу рассказать о нашем призыве в ШМАС в 1966 г.
Шмас наш находился в Алтайском крае,поэтому ,наверное, больше половины состава в нашей учебной роте были сибиряки со всех городов и весей Западной Сибири. Однако немало было и нас из Средней России, ну и приличная прослойка представителей Кавказа,причем всех народов и народностей. Вот среди них самыми проблемными в языковом отношении были ребята из азербайджанских аулов, поэтому и с учебой у них было море проблем иногда и с помощью товарищей по службе. Я вспоминаю моего сослуживца Махмудова Эльдара Гелал-Оглы.
На занятиях по планеру он у доски указкой показывал части планера и сказал под общий хохот ,что двигатели размещаются в четырех гондонах(вместо гондол). Командир роты майор Голуб,который вел занятия отругал нас и приказал мне помочь Эльдару в освоении русского языка и помочь в учебе. Эльдар ,как выяснилось,закончил десятилетку с отличием, в семье было много детей ,а у отца две жены.Я не знаю кто по-русскому ему в аттестате поставил "Отлично" ,но русский он знал очень плохо,однако очень хотел его выучить ,хотя бы для армии.
У него вся записная книжка была исписана переводами русских слов на азербайджанский, но у меня глаза на лоб полезли ,когда я увидел,что там написано. Товарищи по службе постарались и изголялись, как кто мог. Сплошной мат в переводах . Одним словом шутили. Пришлось все переписывать. Только помню,что Эльдар на каждое переведенное слово спрашивал:"Это плохое слово?,а я ему "Да". Выпустили его в сентябре и отправили в Кировабад,он уже сносно к тому времени разбирался в обязанностях механика, ну а я ,благодаря ему, выучил песню о цыплятах на азербайджанском языке.Мы ведь учились в Шмасе 11 месяцев. Времени было много.

Мое отделение: Махмудов крайний справа,в центре замкомвзвода Воротынцев.

 Отправлено: 24.01.09 22:49. Заголовок: Таже картина с нацио..

Таже картина с национальным составом была и в Днепродзержинской ШМАС в период моей службы 76-77 гг. Не менее четверти состава были молдоване (специальность- авиационное вооружение), знание русского языка-посредственное, почти все ребята из сельской местности, успехи в обучении соответственно знанию языка. Но еще больше удивил нац.состав эскадрильи в полку, на 63 человека из л.с.срочной службы-17 национальностей, русских всего 2 (83 ГИАП г. Ростов-на-Дону).

 Отправлено: 26.01.09 15:23. Заголовок: О наборе в ШМАС

Процентное соотношение курсантов в Стерлитамакском ШМАСе (осень 1974-весна 1975) в моей роте,20% - из Белоруссии,20 - из Украины,по 20 % из Грузии,Азербайджана и Армении.Как нам тогда объяснили ребята из кавказских республик, Первые секретари Компартий Кавказа обратились с просьбой к Брежневу призывать их соотечественников не только в стройбат.Так они оказались в ШМАСе.Некоторые были с высшим образованием.Кто был из села -было им тяжело.
Еще один интересный факт (скорее казус) - в моей роте был украинец,окончивший мединститут.Знаю ,что все врачи,и женщины тоже - офицеры запаса,мед.служба,как он оказался в ШМАСе не понимаю,но месяца через два его перевели служить в госпиталь в Уфу.Приезжал перед микродембелем к нам - уже мл.сержант,говорил он уже и.о.зав.отделением (отоларинголог).Вот так бывало в СА.

МИГ.

 Отправлено: 26.01.09 15:53. Заголовок: Было так. В нашем уч..

Было так. В нашем учебном взводе в Волочке, по призыву с Украины, начал срочную службу человек закончивший пединститут. Был он, естественно, старше остальных солдат - бывших школьников. А служить он должен был 1 (один) год! То есть - полгода учебы в ШМАСе, и человек начинает готовиться к дембелю! А в ШМАСе его ещё и назначили командиром отделения с присвоением звания ефрейтор. И служить он поехал после ШМАСа в Крым!
Вот так в жизни и бывает - одним всё, а другим - то что останется после этих одних.

 Отправлено: 26.01.09 17:23. Заголовок: И так тоже было

82-му.

Служить срочную с высшим образованием в 70 -е мне кажется было некомфортно.Причин несколько:для командиров со средне-техническом такой боец был "слишком умным",настоящим дедом ,отслужившие два года, его не считали,свой же призыв - завидовал (многие).Поступать в ВУЗ лучше где была военная кафедра.Одногодичники были и у нас,служили хорошо,но все вышесказанное считаю действительным.

МИГ

 Отправлено: 26.01.09 17:43. Заголовок: Ага. Согласен. Тольк..

МИГу: Ага. Согласен. Только вот закончилась учёба в ШМАСе. Наш взвод оставили в роте дежурным взводом, так что ещё в начале ноября мы были в Волочке. Отслужили уже по пол-года. Пришла пора уезжать. Нам ещё 1,5 года служить, а Коле уже меньше шести месяцев. Это на гражданке не заметил как три десятка лет пролетели.
А там-то, разница существеннейшая - 18 месяцев (540 дней) или 6 месяцев (180 дней)... Да чего говорить, вспомните как в календаре иголочкой дни прокалывали.

 Отправлено: 27.01.09 12:12. Заголовок: Еще о сроках службы

82-му.
Если все время считать дни до дембеля,то полностью согласен.У меня было так:в армию попал после двух курсов политеха,по глупости,легко поступил и ,видимо,не очень ценил,прихватил даже год военной кафедры.Попал в ШМАС - муштра и учеба,передохнуть некогда и дней впереди немерено,зачем их считать.В полку было начал счет,а потом работа(иминно работа,а не служба) начала затягивать.Как было:утром у нач.группы получаешь задание,в инструменталке - личный чемоданчик с ключами,переноску и пошел на самолет.Агрегат снял,в лаборатории на стенд,проверка,доклад технику группы,установка на самолет,в общем проведение регламентных работ.Потихоньку начал понимать,что что-то могу и нужен.В группе - прапора-механики почти ровесники,лейтенанты-техники на год-два старше,в общем грех жаловаться.
Начал считать дни после приказа - не буду кривить душой,не ангел.
Может быть еще влияло и то,что служил в Царском Селе,в баню водили по Екатерининскому парку,казарма была в километре от дворца и лицея,где Пушкин учился.Романтика.
А прослужил я ровно два года - 4 ноября в военкомат уехал,4 ноября домой вернулся.

 Отправлено: 27.01.09 12:51. Заголовок: МИГу: Всегда об это..

МИГу:
Всегда об этом говорил: в армии для солдата специальность и работа по специальности - великое дело. А уж если ты чувствуешь свою необходимость и сопричастность с большим делом, то тогда ни глушь, ни отсутствие увольнительных и отпуска - не главное.

 Отправлено: 27.01.09 16:19. Заголовок: МИГ пишет: У меня б..

МИГ пишет:

цитата:

У меня было так:в армию попал после двух курсов политеха, по глупости, легко поступил и, видимо, не очень ценил

Эта фраза относится ко мне на 100%. Я так же фактически бросил политех Горьковский на втором курсе и осенью пошел сдаваться в военкомат, но судьба сделала свой зигзаг и я оказался там,где мечтал быть с детства - на аэродроме. И даже после окончания срочной службы я ездил в Горький в аэропорт наниматься механиком , но
отказали мне по полной форме, т.к. я живу в другом городе и мне бы пришлось кататься в аэропорт за 40 км.
Так моя мечта продолжить работать в авиации и осталась нереализованной в 1969 году, но судьба сделала очередной зигзаг (см. цитату) и я второй раз ушел со второго курса института в армию опять на 2 года , но
офицером-техником самолета в Чирчик. Ну, а в армии оставаться не захотелось и так 4 года отслужил.

 Отправлено: 28.01.09 11:15. Заголовок: Отставному капитану

Юрий,если можно подробнее,как стали офицером.Два раза бросать институт - это что-то.Что касается меня,то в армии понял - хочу,на самом деле, быть инженером.Вернулся в иститут,закончил,получил офицерские погоны.Но авиация,даже при том,что я сейчас ,по роду занятий,далек от нее - это навсегда у меня.Юрий,если не затруднит,жду ответа.

МИГ.

 Отправлено: 28.01.09 16:39. Заголовок: МИГ пишет: Юрий,есл..

МИГ пишет:

цитата:

Юрий,если можно подробнее,как стали офицером.Два раза бросать институт - это что-то.Что касается меня,то в армии понял - хочу,на самом деле, быть инженером.Вернулся в иститут,закончил,получил офицерские погоны.Но авиация,даже при том,что я сейчас ,по роду занятий,далек от нее - это навсегда у меня.Юрий,если не затруднит,жду ответа.

Отвечаю,хотя где-то на форуме уже писал про это.
В 1967 году к 50 летию октябрьской революции срок службы сменили на 2 года вместо 3-х.
Представьте,какое было у нас настроение,когда нам объявили,что нашего призыва это не касается и мы будем увольняться с теми кто пришел только,что в армию( к этому времени у нас был за плечами почти год службы).
Через несколько месяцев пришло разъяснение, что дослуживать 3 года будут те ,кто призывался в 1966 году весной,а те кто осенью,т.е. мы-через 2,5 года.Обидно ,но уже лучше. К осени 1968 года после завершения
чехословакских событий пришла разнарядка в наш отряд управления ,где предлагалось желающим авиамеханикам со средним образованием(и высшим тоже) поехать в Иваново на курсы офицеров запаса на
специальность техник самолета. Желающим по окончании курсов обещали дембель и звание младший лейтенант,
что и было выполнено. Проучившись 2 месяца в Иваново(нас там было человек 50 со всей ВТА) я вернулся в дивизию и через несколько дней уже ехал домой,отслужив 2 года и 2 недели.
Через месяц в военкомате мне заменили военный билет на зеленый и я стал младшим лейтенантом.
А через год меня стали регулярно вызывать на медкомиссию в военкомат для призыва офицером,но не трогали пока учился в институте,куда я опять успел летом 1969 года поступить. Так тянулось до 1972 года, когда я взял академический отпуск в институте и не захотел возвращаться. Армия меня не забыла и 1 сентября я уже ехал в Среднюю Азию в звании полного лейтенанта с предписанием в штаб ТуркВО на должность техника самолета.
Оттуда попал в Чирчик,где и служил до 1974 года сначала техником по АО,а потом техником самолета МИГ17.
Служба нравилась и дело шло хорошо,но в 1974 году, когда встал выбор или оставаться или домой на гражданку,я выбрал гражданку,после чего в институт не пошел ,а закончил техникум по специальности техник-электрик,что меня сейчас и кормит.

 Отправлено: 28.01.09 17:14. Заголовок: Юрию

Юрий, спасибо!
Прочитал ваше послание и вспомнил - мой командир взвода в ШМАСе л-т Додоров прошел тот же путь: курсант ШМАСа, сержант здесь же, потом такие же офицерские курсы, возвращение в ШМАС комадиром взвода и служил там, наверное, до капитана, должность позволяла. В полку был еще один офицер, техник самолета - ст.л-т Невмержицкий с таким же путем служебным. Но кажется в году так 73 - 74, такие курсы отменили. А ведь механик, отслуживший два года на авиатехнике и сознательно ставший офицером после таких курсов, оставшийся служить дальше, дорогого стоит.
Вам - успехов.

МИГ.

 Отправлено: 28.01.09 23:18. Заголовок: МИГ пишет: Еще один..

МИГ пишет:

цитата:

Еще один интересный факт (скорее казус) - в моей роте был украинец,окончивший мединститут.Знаю ,что все врачи,и женщины тоже - офицеры запаса,мед.служба,как он оказался в ШМАСе не понимаю,но месяца через два его перевели служить в госпиталь в Уфу.Приезжал перед микродембелем к нам - уже мл.сержант,говорил он уже и.о.зав.отделением (отоларинголог).Вот так бывало в СА.

А вот ещё один казус...Или как бывало в СА...У нас во взводе в ШМАСе служил Жумахан Базаров из Казахстана.Он успел до армии жениться и родить ребёнка.А к моменту призыва успел зачать и второго.А с двумя детьми,как известно,в армию не брали.Но вот военком,несмотря на предоставленные справки о беременности его жены,пошёл на принцип.Формально ребёнок один,а раз так,то служи.И вот Базаров оттарабанил полгода в ШМАСе и в день последнего экзамена получил телеграмму,что второй раз стал отцом.И в то время,когда все готовились разъехаться по частям для продолжения службы,Базаров готовился к дембелю.
И кому это было нужно???

 Отправлено: 29.01.09 11:17. Заголовок: На такие вопросы, Io..

На такие вопросы, Ion, правильных ответов не бывает.
Ещё один хороший вопрос: И кому это всё было нужно? Этот вопрос надо задавать постфактум, выделяя голосом слово ВСЁ. При этом желательно озирать окрестности вокруг себя, а потом, подняв взор к небу, задать не менее бессмысленный вопрос: За что?
Ответа естественно не последует. На этом надо остановиться, прекратить требовать разъяснений по поводу молчания в ответ на свои вопросы, и заняться чем-нибудь творческим. Типа: выпить, и сразу налить по-новой. Пить рекомендуется не произнося тостов и не закусывая.

Не называя имён. Ехали в одной команде в ШМАС с пареньком. Паренёк худой как велосипед. Бледный, нервный. Став курсантом, отощал ещё больше. На турнике подтянуться ни разу не может. Отжаться от пола тоже не может. Бежать кросс не может. Болит желудок. Месяца через три учёбы попал в санчасть. Ещё через месяц был комиссован по состоянию здоровья.

 Отправлено: 29.01.09 14:24. Заголовок: Про казусы! у нас в ..

Про казусы!
у нас в отряде управления служили два механика из Улан -Удэ,Раднобазаров и Трофимов.
Раднобазаров из тамошнего народа,компанейский веселый парень ,учился тоже в Барнаульском Шмас,
вот,когда начались чехословакские события весь медсанбат(а мы при случае ездили к десантникам) улетел со своими в Чехословакию,а у Раднобазарова появились боли в боку и его наша медсанчасть отправила в медсанбат,а там только медсестры и фельдшер. Вот они и определили у него камни в почках и стали готовить к операции к прилету хирурга,но через три дня парню стало худо и его отправили в городскую больницу г. Витебска,где местный хирург и определил,что у бедолаги не почки ,а аппендицит и уже того гляди лопнет.
После срочной операции для реабилитации Раднобазарова отправили домой и он к нам больше не вернулся
т.к срок службы подходил к концу. Его сопровождать домой отпустили земляка Трофимова, у которого(как в кино)
в это время заболела мать и ему дали 10 дней отпуска. Когда Трофимов вернулся и сказал ,что дома все в порядке пришла телеграмма с сообщением о кончине матери и он снова уехал, теперь навсегда, т.к. у него
оказался еще и больной отец ,да к тому же и Герой Советского Союза,о чем мы вообще раньше и не знали.

 Отправлено: 04.02.09 21:29. Заголовок: КИРЗА У солдата вых..

КИРЗА

У солдата выходных
Не было и нет!
Эту песню просто так
Выдумал поэт!
Часовые у ворот
Мёрзнут и дрожат.
Как сурово нас .....
Товарищ старшина!
Товарищ старшина!

КИРЗУ читать или не читать здесь: http://www.yaplakal.com/print/forum6/topic139397.html

 Отправлено: 05.02.09 12:11. Заголовок: Прочитал КИРЗУ. Авто..

Прочитал КИРЗУ. Автор - несомненный талант. Лично у меня, и приятелей моих армейских, с кем довелось все два года прослужить, было по другому. Не в таких дозах, и в большинстве случаев без увечий. Но хватило, чтобы читать КИРЗУ без вопросов.
Когда записывал свои собственные воспоминания о службе в армии, вспоминалось только хорошее. Значит хорошего было больше, старички?

 Отправлено: 05.02.09 16:00. Заголовок: КИРЗА

Тоже прочитал КИРЗУ.
Наверное - это другая армия.
Наверное - это другое время.
Наверно и люди стали другими.
Придумать такое нельзя и это было,видимо,но стало не по себе.
Наверно,мне повезло,в мое время,а кому-то не повезло в свое.

МИГ.

 Отправлено: 05.02.09 16:14. Заголовок: МИГу: Вспоминая сво..

МИГу:
Вспоминая своё прошлое я сознательно не давил на эту педаль.
Автор КИРЗЫ был откровеннее и талантливее.
Если кому интересно, можем открыть воспоминания о нравах в казарме.
Я - готов начать.
При одобрении завсегдатаев Форума.

 Отправлено: 05.02.09 16:40. Заголовок: 82-му

82-му:
Думаю начать надо.
Просьба одна - не приукрашивать.
Правда - вот,что интересует сейчас,по прошествии стольких лет.

МИГ.

 Отправлено: 05.02.09 16:48. Заголовок: Так чем мне КЕРЗА и ..

Так чем мне КИРЗА и понравилась, в том числе, что там мера добра и зла не преувеличивалась Автором. Это не заказное повествование.
Кто служил, тот почуствует подмену.

 Отправлено: 07.02.09 10:14. Заголовок: В ШМАСе было хорошо.

Когда мы были молодыми.
В ШМАСе было хорошо. В ШМАСе дедовщины не было. Но слово это, мы - курсанты, уже знали. Откуда? Из рассказов школьных друзей, успевших до твоего призыва отслужить в армии, или прислать из неё письмо. Мне, например, кое-что рассказали приятели по учёбе на вечернем, которые уже отслужили свою срочную. Один - ракетчиком в Жёлтых Водах, а второй - подплавом на атомоходе на СФ. Жалели они меня, но не без доли ощутимого злорадства, правда. Только после того как сам послужил, я начал понимать причину их тихой радости при виде аморфной тушки бывшего школьника, почти готовой к отправке в армию, с головой забитой гражданскими глупостями.
Но в ШМАСе дедовщины не было. Мы были все с одного призыва, кроме замков и немногих сержантов, оставшихся в роте в качестве ПС. Замки нас гоняли в силу своих служебных обязанностей, зачастую вымещая на нас свою тоску, возникающую от предопределённости срока службы. Их можно понять. Попав в ШМАС, и отслужив полгода наравне со всеми, они получили от комроты предложение остаться в постоянном составе. Вместо того, чтобы шагнуть вслед за всеми в полную неизвестность службы в строевых частях, вместо того, чтобы стать там по-честному "молодыми" и отпахать всё, что положено "молодому", он оставался в обжитом уже мирке учебки. И не просто оставался, а оставался младшим командиром.
Для тех кто подзабыл, или вообще в армии не был, представлю небольшие разъяснения по ходу повествования. В наше время, в середине 70-х годов ХХ века, в армии существовали следующие неуставные понятия: салага, он же салабон (военный первого полугода службы); молодой (военный второго полугода службы); фазан (военный, отслуживший год); старик (военный, отслуживший полтора года); дедушка (легендарная личность, совершившая по приказу Министра Обороны метаморфоз из почтенного старика в дедушку русской авиации).
Здесь и далее, эти неуставные понятия, являющиеся на самом-то деле вовсе не понятиями, а конкретными военнослужащими срочной службы во плоти, будут употребляться без кавычек. Оговариваюсь сразу, что салага, молодой и фазан, в зависимости от частей, где они проходили службу, или от годов службы, могли иметь и другие имена: дух, шнурок, черпак. Но старик и дедушка - везде были одинаковы и по названию, и по смысловой нагрузке. Во Флоте тоже были свои неуставные понятия, о которых со вкусом и со знанием дела может поведать только мареман.
Про младшего командира с житейской точки зрения. Я не был в армии младшим командиром, поэтому могу высказать своё частное мнение. С точки зрения рядового главное, это то, что младшего командира (начиная со звания младший сержант) уже никто не мог заставить мыть полы в казарме или на кухне. Почему? Младший командир не может терять авторитет в глазах подчинённых. Даже будучи наказанным офицером, младший командир отправлялся исполнять наказание старшим по наряду. Ситуация, когда младший командир будучи молодым или фазаном, отправлялся старшим наряда, состояшим из стариков, не допускался. Причём делалось это легко и непринуждённо, ведь офицеру без надобности знать, кто из солдат идёт в наряд, поэтому наряд комплектовался самим младшим командиром, и в него включали салаг и молодых для выполнени всяких грязных и тяжёлых физических работ.
Отвлёкся, вернёмся к ШМАСу....В ШМАСе, каждый вновь прибывший раз в полгода набор курсантов-салабонов, встречался замками старших призывов, которые презирали салаг, и припахивали их по-полной, находясь в рамках своих обязанностей перед комвзводами и комроты. Должен заметить, что тактика тотального устрашения и запахивания салаг - единственно верный метод обуздать гражданских шпаков. И не следует ахать и лить слёзы по поводу того, что в ШМАСе по часу "летали" после отбоя, либо до полуночи не слазили с "машки" или "лыж". Тот, кого хорошо припахали в ШМАСе, заставили "службу полюбить", как правило легче адаптировался по прибытии в строевую часть. Но всё равно - тяжко было.
Методами воспитания сознания бывших гражданских мальчиков, попавших в ШМАС были: интенсивные "полёты"; постоянные, после отбоя, наряды на уборку помещений роты и на кухню; всяческого рода коллективные полезные занятия вроде дополнительных строевых занятий на плацу или бега вокруг того же плаца; принцип один за всех - все за одного. Последнее, это когда за провинность одного наказывают всех остальных. Перед строем замок объявляет от себя наряд вне очереди провинившемуся, а потом добавляет: Вот из-за него, вы все сейчас будете летать. И мы летали, испытывая очень тёплые чувства к тому, из-за кого летаем. А потом уже предупреждали залётчика, что в следующий раз будем его сами 3,14здить, чтоб других не подставлял.
"Полёты" штука гадкая, но действенная. Нам устраивали ночные и дневные полёты. Трудно сказать, что гаже. Пожалуй - дневные полёты. Почему? Полёты после отбоя, после солдатского дня тяжелы, но ты знаешь, что они обязательно закончатся и ты заснёшь до 0600. А днём? По многу раз раздеваться и одеваться, потом опять заправлять и натягивать постель. И это всё днём, когда всё ещё по расписанию впереди... Летали до самозабвения. Один раз под хорошее настроение старшины летали летом после отбоя с закрытыми окнами. К концу полётов по внутренней стороне оконных стёкол стекал конденсат. Регулярно полы в казарме натирались залётчиками, а не дневальными. Для этого было достаточное количество военных, получивших за день от замков, а, иногда, и от комвзвода, наряды вне очереди. Полы натирались мастикой с помощью машки - утяжёлённой половой щётки, прикреплённой к рукоятке. Это так и называлось - пойти на "машку", причём вкладывался и сексуальный подтекст. Машка - уменьшительно-ласкательное имя девушки, а вовсе не название инструмента, которым машут натирая полы. Тогда же говаривали: "Хорошо-то как, Маша! Да не Маша я! Всё равно - хорошо!"
Должен сказать, что в строевых частях полы мыли водой, с последующей протиркой отжатой тряпкой. Там это занятие называлось по разному: встать на лыжи; бросить шайбу; облететь полосу. За время пребывания молодым, лично я вымыл несколько километров полосы, потому как кому её ещё мыть? Младшему командиру, фазану, старику, дедушке? Ответ один, и он полностью справедлив - уборкой помещений должен заниматься салабон и молодой.
Наш замок сам был молодым по отношению к остальным замкам и старшине. Старшина - ст.с-т ушёл осенью, осенью же ушёл один из замков - с-т. Тогда же ушёл и штабной художник, который жил в нашей роте - гладкий красавец, певец и игрок на гитаре, ст.с-т. Остальные замки были на полгода старше нашего замка. Пришли мы в ШМАС весной, были салабонами, а наш замок молодым. Ушли мы из ШМАСа осенью, став молодыми, а наш замок стал фазаном. Понятное дело, наш замок для нас был командиром, и мог делать с нами всё что угодно в рамках Устава, и выходя из этих рамок. А для остальных замков он был молодым. Различие в их положении в нашем присутствии улавливалось только в несколько пренебрежительным отношением старослужащих к нашему замку.
Чем ещё доставали нас, салаг-курсантов, наши старшие товарищи в ШМАСе? Помнится пару раз, в наказание за что-то, нас сразу после приёма пищи отправили на бег. По Уставу вроде положено полчаса не кантовать военного после жратвы, однако это только в кино: Служи по Уставу - завоюешь честь и славу! Для тех кто не бегал сразу после еды докладываю: фуево бегается, почему-то колет в боку. А у тех у кого гастритик, тем вообще - хоть вешайся. Но в те далёкие счастливые времена, до этого дело ещё не доходило.
Всё плохое иногда заканчивается, вот и мы отслужили полгода и стали молодыми. Наш взвод оставили дежурным, до того момента как кончится карантин у салаг, которые придут нам на смену. Из других взводов курсанты разъехались на встречу со своей строевой судьбой. Казарма опустела. Опустела территория ШМАСа. Прессинг со стороны замка, и освободившихся от подопечных других замков исчез. Мы сами были достаточно уже сообразительными, чтобы поддерживать дисциплину и порядок среди своих, поэтому поводов нас дрючить не представлялось. Да и почувствовали мы себя увереннее - всё же полгода прожить в армии, это тоже не мало. И ждали, ждали мы прихода осеннего призыва. К моменту их появления, мы слегка ослабили затяжку ремня, крючок на вороте тоже позволяли себе не застёгивать. И вот появились осенники. Не может быть, что мы полгода назад были такими же мудаками, не знающими как надо заправлять койку, подшивать подворотничок, мотать портянки! Разница между нами и ними была ощутима во внешнем виде, и приобретённых нами армейских умений. Некоторые из нас почувствовали себя настолько старослужащими, что начали покрикивать на осенников, раздавая некоторым особо борзым, или недоделанным, пинки.
Наш замок это заметил, и как-то, вместе с другими замками нас выстроил по стойке смирно раз десять, и объяснили, что в строевой части нас затрахают с особым удовольствием. Причём трахать будуть стараться все. Причём трахать будут даже с нашего призыва. Почему? Да потому, что те кто с нуля пришёл в часть, принял уже всё от своих фазанов и стариков, и стал ИХ молодым, а мы, когда придём в строевую, будем всё ещё салабонами для всех. В, общем, вернули нас наши замки в реальность. С тем и уехали мы из ШМАС - с сознанием того, что всё ещё впереди, что нас ждут, и что без нас в армии уже не обойдутся. Так и получилось.

 Отправлено: 07.02.09 13:12. Заголовок: У меня от ШМАСа оста..

У меня от ШМАСа остались совершенно другие воспоминания.Если охарактеризовать их в двух словах - пионерский лагерь.Полёты - да были,но только в самом начале и максимум 4-5 раз.Дневных небыло ни разу.Бегали разве что по утрам на зарядке,да и то не всегда.Полы натирали во взводах по утрам дежурные,а днём поддерживали порядок и чистоту дневальные.Не припоминаю ни одного коллективного наказания.Ну уснул кто-то на занятиях,так отправляли его,бедолагу,пробежаться чуток.Ну,чавкал кто-то под одеялом после отбоя,так пойди помоги кухонному наряду.Всё...Да и какой смысл,если за полгода учёбы надо впихнуть в курсантов огромное количество информации,а в частях нужны не понявшие службу военные,умеющие чеканить шаг на плацу,а специалисты,обеспечивающие безопасность полётов.И всё это,система взаимоотношений,наказаний,шла,мне думается,не от офицеров,а от сержантов,заместителей командиров взводов.Офицеры видели нас,в основном,только днём,на занятиях.И им,по большому счёту,было всё равно,какими методами поддерживается дисциплина.Так что мне повезло с нашей второй ротой.А вот в первой роте всё было иначе.Там методы были более жёсткими.И бегали они,и летали.Мы,бывало,уже давно в коёчках,а на первом этаже всё грохочет.Это бойцы не просто летают,а в строй становятся с тумбочками,чего у нас вообще никогда небыло...А в части,так вообще была лафа.В наряды мы не ходили,разве что мыли посуду на кухне раз в неделю,но это за полтора года раз 7-8 каждому хорошо,если досталось.Да полы мыли в кубрике иногда,но без фанатизма,да и кубрик-то был маленький,так что 3-4 человека управлялись со всем не напрягаясь за 15 минут.А так,исключительно работа по специальности...

 Отправлено: 07.02.09 13:53. Заголовок: Продолжение. Ещё как..

Когда мы были молодыми.
Продолжение.
Ещё как получилось! То, о чём я вспомню дальше, КАТЕГОРИЧЕСКИ прошу не относить к повествованиям: призванным очернить "тоталитарный режим"; требующим обратиться к духовным ценностям западной демократии и прочей либерастической фуете. То, о чём я вспомню дальше - одна из граней армейской службы, и не более того. И если я сейчас вспоминаю о дедовщине в армии, то делаю это только для полноты картины. Так сказать, воспоминание современника событий.
После ШМАСа командой из дюжины человек, в сопровождении очередного дембеля-сержанта, мы убыли в Волгоград. Зашуганности, появившейся в учебке хватило, чтобы без происшествий добраться не только до города-героя, но и до Ахтубинска. Тут мы все попали в сводную роту. По крайней мере я устойчиво помню только это словосочетание - сводная рота.
Сводная рота - это был одновременно Вавилон до того как за борзость гастарбайтеров, строящих башню, Всевышний смешал в нём все языки, и Содом с Гоморрой, аккурат перед посыпанием их радиоактивным пеплом за распущенность нравов и склонность к вседозволенности. Сводная рота - огромное помещение заставленное койками в один и два яруса, забитое постоянно появляющимися и исчезающими военными срочной службы. По определению - в сводной роте жили все, кто работал на аэродроме и работал вокруг гигантского аэродрома. Только рота охраны жила отдельно.
В сводной роте были военные всех призывов и чётко работала кастовая система. Молодых иногда можно было видеть в виде блеклых теней в подменках или в несвежем х/б, осторожно скользящих по проходам вдоль коек и стен. Фазаны и старики вели себя так же, как ведет себя прайд в зелёной саванне, по которой бродят тучные стада антилоп. Молодые тучностью конечно не обладали, что не мешало им становиться ритуальными жертвами. Естественно, вся уборка в казарме была на молодых. В сводной роте мытьё полов называлось броском шайбы. Вечером после отбоя в роте раздавался рёв десятков голосов. Сначала в темноте саванны раздавался одинокий рык: -Старики! Ему отвечал рёв множества глоток: -Что? Одинокий рык: -День прошёл! Новый громовой рык заставлял молодых замирать и в ужасе вжиматься в койки: -Ну, и БУЙ С НИМ! На этом действо не прекращалось. В темноте раздавался другой одинокий рык: -Фазаны! День прошёл! Ответ фазанов терялся в рёве стариков: -Мля! Оборзела зелень в конец! (Кстати! Вспомнил ещё и это словечко: зелень, зелёнка. О ком это - понятно?) Дальше прайд, периодически оглашая темноту одиночным рыканьем типа бессмертного: Только сон приблизит нас к увольнению в запас! и Старики! Дембель неизбежен!, отходил ко сну под шуршание молодняка вылизывающего под покровом темноты пол и стены казармы.
В необъятной гарнизонной столовке были такие же простые нравы. Первыми в неё входили старики и фазаны, привычно занимая места за столом рядом с бачками с едой. Кинув в первую очередь себе на тарелку половником жратву, они толкали бачок по столу - типа налетай. И остальные налетали. Почти каждый день в окно мойки посуды летели тарелки, кружки, ложки, брошенные яростной, но меткой рукой старика. Затем он сам подскакивал к окну, и посунувшись в него верхней половиной тушки, надсаживаясь материл мойщиков-салаг, угрожая всеми возможными и невозможными карами. Наоравшись, он мгновенно получал тщательно вымытый прибор, и взрёвывая на ходу, уже постепенно остывая, возвращался за стол. Один раз я видел как в окно моечной летел через всю столовку бачок, от которого во все стороны в свою очередь летели брызги содержимого.
Нам отвели группу коек в сводной роте, и мы стали ждать "покупателей" из частей, сидя на табуретах, и изредка выходя покурить в курилку на улице. Держались мы кучкой. Крючки на воротниках застегнули, но ремешок был в упор не затянут, хотя и держали мы бляху предусмотрительно между 4-й и 5-й пуговицей. Издали было видно, что мы не зелёнка. Опытный глаз видит как подшит военный, как сидит на нём обмундирование, как военный двигается... Да много чего видит опытный глаз. Старшим у нас был ефрейтор - бывший командир одного из отделений в нашем курсантском взводе. После обеда к нему подошёл сержант-старослужащий с бляхой, висящей на яйцах, и в момент всё разузнал. Вечером обошлось, а на следующее утро мы все командой уже бросали шайбу в казарме. Виданное ли дело, целые сутки дюжина молодых припухала от безделья! Оборзели, щуки! Зелень поганая! Мы всем понравились и нас припахивали на ура. В один из дней мы побывали на разгрузке вагонов с углём. Зима, мороз, уголь смёрзся, и не желает вываливаться из бункера... Лом, лопата, холодный пот, чёрная пыль на лице, группа крови на рукаве, твой порядковый номер на рукаве, пожелай мне удачи.... (Цоя тогда не было. Это я так, для создания атмосферы запустил слова из его песни). В общем, вперёд и прямо... Начали забирать военных из нашей команды для прохождения службы... По два, четыре человека прощались с нами, и исчезали в темноте жизни. До дембеля оставалось 16 месяцев, они же 480 дней. А для тебя родная! Есть почта полевая! У нас полевой почты ещё не было, поэтому мы вживались в саванну. Ходили бесшумными тенями в наряды. Сводная рота - хорошая школа жизни! И если бы мы её прошли заочно, то неизвестно было бы это хорошо? Уж во всяком случае, жизнь в сводной роте избавила нас от многих иллюзий. Мы слегка познакомились с молодыми, которые полгода отслужили не в учебке, а в сводной роте. Так вот, они нам сказали, что им было не в пример чем нам труднее в первые дни.
Наконец и нас, вдвоём с напарником, забрали служить в часть. Покидая сводную роту, я уже ни о чём не думал: хуже будет в части, лучше... Я знал только одно - я еду в свою часть, где буду молодым, и где нас ждут наши конкретные старики, и где я сам стану когда-то стариком. Получилось всё по-другому, а пока мы вдвоём с напарником летим в хвосте транспортного "антонова", рядом с ящиками с продовольствием и с бочками с квашенной капустой, по маршруту Ахтубинск-Бузачи, с промежуточной посадкой в Гурьеве. Лететь интересно - мы смотрим в окно на проплывающую внизу сначала землю, потом море, но холодно, и очень хочется курить. Пассажирские места сразу за пилотской кабиной заняты офицерами. Офицеры дремлют. В фюзеляже полусвет-полумрак, уши забиты гулом моторов. Перед нашими глазами, в крайнем по правому борту самолёта иллюминаторе, имеется круглое отверстие закрытое стеклянной пробкой. Какое-то время мы с Мишкой обсуждаем возможность выдернуть пробку и покурить в дырку. Но обучение в ШМАС дорогого стоит - мы понимаем, что можем найти на свою шопу конкретных приключений. И мы также понимаем, что приключения сами охотно находят наши молодые шопы. Зачем их искать самому? Мы лучше перекурим в Гурьеве...
В Бузачах всё было как надо. Нас тут же приписали к нашему немногочисленному отделению. В Бузачах было всего два КТ-50, соответственно вместе с нами в отделении могло быть не более 8-ми человек. Сколько их было на самом, как кого зовут не знаю. На КТ-50 не работал ни секунды. Даже не видел их. Один стоял под раздвижным куполом на территории части, а второй - в такой же башне километрах в 6-ти (?). Почему не видел? Да потому что нас сразу поставили в наряды по системе: через день на ремень, через два на кухню. Это: сутки в карауле, сменившись ночь спишь; на следующие сутки в наряде по роте, сменившись ночь спишь; на следующие сутки в наряде по кухне; сменившись ночь спишь; и так по кругу до бесконечности. Перед нарядом мы находились всё время в трудах и заботах: носка угля для печек, уборка территории и помещений. Те, кто с нашего призыва сразу попал служить в часть выглядели как духи, но духи умелые и знающие за что они пашут - придёт и наша стариковская пора. Нам такая пахота была внове.
И дошли мы до состояния полного охренения, тем не менее осознавая, что мы выдержим, надо только потерпеть. Все работы по части были на плечах молодых. Уже в Бузачах мы узнали страшную правду. Военных с нашего весеннего призыва было в разы меньше чем осенников, которые идут перед нами по службе. В Бузачах мы пробыли около двух месяцев. За это время успела сгореть радиостанция на полевом аэродроме, и мы оказались полностью отрезанными на несколько недель от всего мира. Но эти известия скользили по краю нашего сознания. Нам надо было дожить ещё месяца четыре до прихода зелёнки, чтобы стать фазанами. А между тем мы отощали как гончие велосипеды, и передвигались как сомнабулы. За два месяца мы мылись в бане один - два раза морской водой. Голову мыли стиральным порошком - мыло не мылилось. А между тем я успел подраться с военным со своего призыва, будучи в наряде на кухню. Поскольку мы с ним были в одной весовой категории - весе пера, увечий мы друг другу не нанесли. За что дрались? Ни за что. Скорее всего почему... Потому что нас ..ли все кому ни лень, а ответить мы не могли. Но протест копился, и выливался в драку из-за пустяка. К примеру: -Оставишь покурить? -Оставлю? -Фули ты всю сигарету один вытянул? Борзый, да... И понеслось. Почему за сигарету можно было получить в лоб? Потому что не было чего курить. Денег нет на сигареты. Из дома никогда не просил прислать денег - там у самих не густо было. И потом, кто виноват, что я здесь, а не на гражданке? Вот то-то. Раз влетел, голубок, то держи марку: всё хорошо, служба идёт хорошо, скучаю, но чаще писать не могу, потому как нет о чём. А три - восемьдесят? Вычти из них на подворотнички, зубной порошок (пасту) - много останется? Поэтому поднять окурок, который метнул старик или фазан, проходя мимо открытой двери в котельную при казарме, это значит очень тебе повезло сегодня. В Бузачах я на лыжах вымыл километры полов на взлётке. Льёшь много, очень много воды, а потом опираясь руками на тряпку полубегом гонишь её, грязную, к выходу. Нормально, если приноровиться. Санузлы в степи были на свежем воздухе, организовывались по принципу невыгребной ямы. Зимой в них надо было только следить чтобы газеты грязные на полу не валялись. Служба как служба. Не мы первые, не мы последние. Цель - дожить до мая!

 Отправлено: 08.02.09 06:30. Заголовок: Ion! Было бы славно..

Ion!
Назвать 5-ю ВАШМ пионерским лагерем я не имею права.
Всю гражданскую дурь нам выбили из головы именно там.
Одно удовольствие вспомнить как комроты машет пудовым кулаком и, стараясь перекричать шум ударов сапогов по асфальту и рёв строевой песни, надсаживаясь кроет проходящую мимо в колонне по шесть роту на тренировке перед школьными соревнованиями по строевой подготовке. Зрелище не для слабонервных - учебная рота из 150 военных на полном ходу на плацу.
Потом, Ion, размер имеет значение. 5-я ВАШМ была огромным учебным механизмом - 15 учебных рот!

Было бы славно сравнить впечатления разных людей об одном и том же месте (времени).

 Отправлено: 09.02.09 14:36. Заголовок: 82-му. Прочитал край..

82-му.
Прочитал крайнее сообщение и понял,почему КИРЗА тебе понравилась сразу.
А у меня было,как у Iona,ШМАС выдавливал из меня гражданского и обучал военной специальности.Полеты были регулярно - утром и вечером,но когда сержант Журба,помню,нашел "третий скрип" после раза пятого - из каптерки вышел ст. сержант Нескородев(он там спал)и просто сказал:"Журба - отбой !"Т.е. "тренинг" не переходил в издевательство.Рукоприкладства и мата бесконечного - тоже не было.
В соседней роте сержанты заставили с тумбочками строиться(было),один боец поскользнулся ти что-то повредил.А пишу об этом потому,что потом было построение батальона,и комбат - подполковник Пупков пообещал нам,курсантам,что если такое повторится,сержанты будут с тумбочками строиться у казармы(моя рота была на втором этаже),а мы,курсанты - смотреть.
В полку(уже писал),нас молодых(после ШМАСа),оказалось больше,чем шнурков и стариков вместе взятых,т.к. полк переходил на новую технику и были увеличены штаты механиков.Поэтому кухня,караул проходили без напряга.
Офицеры были все нормальные,мой ком.отделения в ТЭЧ - Сергей Степура был старше нас,его призвали в 26 лет,был справедлив и вообще,смотрел на нас как на младших по определению,хотя был одного со мной призыва.
А по нарядам тоже было не плохо:механики ТЭЧ в наряд по эскадрильям не ходили,только кухня,караул "На флажок" (Знамя части) - 3 человека,ДСП и иногда подменяли роту охраны на аэродроме.Да,еще гарнизонный караул - но это было весело.
Ничего не "обеляю" и не приукрашиваю.
Много было работы на самолете.
В роте охраны нравы были другие,но затравленых салаг не видел.
Считаю,что механикам авиационным повезло,полгода мы учились,полтора - применяли полученное.
Тому,что написали коллеги-шмасовцы о своей службе,как было тяжело - верю.

МИГ.

 Отправлено: 09.02.09 14:51. Заголовок: Я не жалуюсь. Я не ..

Я не жалуюсь. Я не давлю слезу. Я не раскрашиваю в чёрный цвет.
Так было в ШМАС. Так было у всех тех из нас, кто попал в маленькие части в Тургае, в Макате, в Терехте, в Бузачах. Там было так как я написал, или примерно так. В Грошево было значительно лучше.

 Отправлено: 09.02.09 22:31. Заголовок: я рад что нашел этот..

я рад что нашел этот сайт!надеюсь найти здесь друзей не только с кем служил но и новых.завтра вытащу сой альбом и сброшу фото.кто узнает себя или знакомых-пишите!

 Отправлено: 10.02.09 09:11. Заголовок: ВОЙСКА Через коротк..

ВОЙСКА

...Через короткое время отгремели проводы. Моим родителям потом пришлось бледнеть и краснеть, так как среди провожающих оказалась некая несовершеннолетняя школьница, которая в ту ночь не попала ночевать домой, а, видимо, вместо того, хорошенько разбавив кровь алкоголем, героически распростилась с девичьими мечтами в объятьях не помню уж кого. Ее мамаша наклепала в милицию и, пока я учился топтать планету сапогами, мои интеллигентные родители зависали в кабинетах прокуратуры. Но все это как-то само собой затихло.

А что же я? В условленный час я был там, где надо, в рюкзаке лежало все то, что полагалось в таких случаях. Не все мои приятели уходили со мной – кое-кто решил подкосить под трёхнутых. Но в итоге, через полгода все они огреблись стройбатом на Дальнем Востоке. А я проследовал на уже знакомый холодильник. Там уже вел себя аккуратнее, да и вообще находился там с совершенно другим настроением. Через некий промежуток времени мы уже сидели в паре плацкартных вагонов. Поезд вез нас в…Красноярск. Не думаю, что пассажиры этого поезда вспоминали нас добрыми словами – изгажено было все, пьяными были даже проводницы и наши сопровождающие. Благо ехать всего часов 12, не то от поезда остался бы один каркас. И вот мы оказались в Школе младших авиационных специалистов (ШМАС). Она располагалась возле тогдашнего аэропорта. В 2000 г. я вылетал из Красноярска и кто-то из местных пассажиров показал мне взлетку, которая сиротливо блестела среди городских кварталов. На том месте находится чуть ли не центр современного города.

Меня с еще сотней бедолаг определили в 5-ю роту, приставили к нам несколько сержантов. Затем загнали на второй этаж, дали по койке и тумбочке, минут пятнадцать отвели на то, чтобы разложить вещи. А потом на пару часов угнали на плац топтать брусчатку. Гениальность этого хода мы оценили по возращении. Все мало-мальски ценное и привлекательное (типа бритвенных лезвий, денег, сигарет, конфет и прочей дебильной хери) было вычищено с дьявольской методичностью. И постарались это курсанты из предыдущего призыва (потом мы узнали, что гордое имя им «малые дембеля»), которые ошивались по части в ожидании отправки в действующую армию. Наши сержанты делали каменные морды и возмущались вместе с нами. Мы покалякали между собой и решили сжать зубья и тащить службу. Малые дембеля болтались по территории еще пару недель. Имело место еще одно пикантное явление – они очень рьяно искали земляков, просто носом землю рыли. Человеку неискушенному может показаться, что ничего в этом такого нет, в армии традиция «земляков» очень сильна. Что же, может быть. Но этим орлам (как и нам через полгода) земляки нужны были с очень определенной и весьма прагматичной целью: когда искомые зёмы были найдены, с ними заводился очень душевный, наставнический даже, разговор. И суть всех этих разговоров всегда сводилась к одному – нам, «зеленкам», объяснялось, что деньги в учебке не нужны, их все равно отберут или украдут. Так что лучше их отдать землякам, чем поживится кто-то совершенно отчаянно чужеродный. И ребята отдавали деньги (пример разухабистого армейского гоп-стопа нам преподнесли в первый же день), так что эти ловкачи (да и мы потом, чего уж греха таить) собирали весьма внушительные суммы. Да и Бог с ними, это была, однозначно, не самая вопиющая несправедливость в армии.

Следует отметить, что, в общем и целом, армейские будни в учебке откровенно шли на пользу моему молодому организму. Подъем в шесть утра, серьезный джоггинг по территории части, нешуточная зарядка, питание по расписанию, строевая подготовка. Плюс к тому, нас учили каким-то образом наводить наши истребители на бомбардировщики противника. Я уже и не помню в чем там был прикол. Я понемногу стал матереть. Очень запомнились наряды на чистку картошки в столовой – от роты выделялось 10-15 человек и в течение ночи мы начищали 6-10 стандартных ванн (которые стояли тогда в каждой хрущевке). Отдельной песней были караулы и стояния на посту. Я потом с огромной радостью осознавал всю пруху того, что я попал туда весной и не отморозил все, что можно в зимних караулах. Мне еще очень нравилось стоять на тумбочке дневальным по роте: можно было спокойно поразмышлять, помечтать о доме, написать письма. А еще было интересно в ночи заскочить на минутку в саму казарму и послушать о чем грезили бойцы. Дольше там находиться было опасно – в огромном помещении в два яруса валялось больше сотни человек. Метеоризм был весьма распространен ввиду скудости и однообразия пищи. Я уже не говорю о двухстах портянках, которые висели на сапогах и пахли как боевые отравляющие вещества. Пару раз дневальные, заходившие в казарму среди ночи, падали как подкошенные. Одному такому я лично оттирал уши.

Писать письма я очень любил, но больше всего, до дрожи, любил их получать. Все было довольно ровно до осени. Близился «малый дембель». Мы уже притерлись к службе, четко просекали где не надо появляться чтобы не попасть на какие-нибудь работы и неожиданные наряды.

Из таковых запомнился наряд на свинарник – в каждой части тогда было свое подсобное хозяйство, хотя, подозреваю, свеженинка шла не наш стол, а на офицерский. Так вот, на нашем свинарнике главным был старослужащий, внешне напоминавший своих подопечных. Он был весьма грозен (хотя, в сущности, это был двадцатилетний пацан, но между нами лежала пропасть в полтора года службы) и все курсанты его боялись как огня. И вот как-то попал я туда на сутки вместе с сослуживцем по прозвищу Макака. В миру он был Андрей Малыгин, призван из Якутии. Он был неимоверно пронырлив, предприимчив, и нагл. В процессе ухода за хрюшками Макака исчез на полчаса и заявился с 2 пузырями водки. Дед-свинарь обычно появлялся там к прибытию нового наряда, а все время посвящал подготовке дембельской формы, наклейке фото в дембельский альбом. Ну и, конечно же, сну, как самой большой ценности на срочной службе. Мы приняли злодейки и вместо того, чтобы шуровать навоз (а от свиней он совершенно мерзостно вонюч) и кормить хавроний, прилегли и забылись здоровым воинским сном. К вечеру явился Свинарь и прихомутал нас как искомый дедушка Бобика с Барбосом. Первым делом получил по щетинистым мордасам вскочивший Макака, он просто лежал ближе ко входу. А мне прилетел хороший пинок кирзачом в седловину. Мы зашуршали. Когда пришел новый наряд, дед их отослал и сказал явиться к утру. Ну, а мы всю ночь драили свинарник, мыли хрюшек из шланга и т.д. Явились в казарму перед подъемом, усталые и вонючие. Отмылись, прилегли на пару минут до подъема, а через 10 минут уже бежали на зарядку со всей ротой.

А время шло и скоро нам предстояло отбыть в боевые части, причем в Группы войск (Польша, Венгрия, Чехословакия, Германия). Я помню, что при призыве среди нас тщательно отбирали тех, у кого не было партаков (тату). Почему-то считалось, что в Европу нельзя пускать расписных солдатиков. Я очень хотел попасть в Венгрию. Почему – объяснить не могу. Командиром взвода у нас был новоиспеченный лейтенант из карпатских хохлов, фамилие ему было Слоик. Мы жили довольно дружно и он мне пообещал эту Венгрию. Но потом я узнал, что полечу в ГДР, в Группу Советских Войск в Германии. Что, само по себе, было тоже очень неслабо. Дело уже шло к разъезду, в части был общий разброд и шатание. Однажды вечером я и мой земляк Толик Елисеев (он был постарше, его выперли с 3 курса института, он очень дружелюбен был с алкоголем) решили сдернуть в самоход. Предлогом было желание навестить университетских приятелей моих родителей (т.е., пожрать домашней шамовки), ну и, попутно, прикупить горючего (денег у нас было навалом, как раз недавно пригнали команду молодых из Новосибирска). Так и не помню почему, но мы припозднились. На подходах к казарме нас насторожил яркий свет в спальном помещении. Пару бутылок винца мы уже успели хлопнуть. От греха, мы рассовали остальные бутылки по ближайшим кустам и двинули на огонёк. На входе нас встретил дневальный на тумбочке. Он не стал ничего говорить, но жестом регулировщика указал нам на дверь кабинета командира роты. Проходя мимо входа в спальное помещение, мы увидели, что рота построена и даже в головных уборах. Воздух осязаемо пах анусом. И наши сфинктеры это весьма чутко улавливали. В кабинете нас встретили командир, замполит и командиры взводов. Минут пять нас ни о чем не спрашивали. Потом замполит капитан Березуцкий все же спросил почему мы самовольно оставили расположение, да еще и напились. Я как-то не растерялся и сказал: причиной было наше огорчение. От того, что вместо вожделенной Венгрии нас посылают в мокрую Германию. Как оказалось, мы были не первые самоходчики в тот вечер. И не последние. Так что нас просто засунули в строй, который командир приказал не распускать пока не явится последний герой. Последними практически приползли двое москвичей, причем в руках у них были кульки с партикулярным платьем. И настало это счастье часа в 3 ночи. А надо бы сказать, что время было нами выбрано предельно точно – через день-другой начинались рейсы в группы войск, все мы были уже посчитаны, и на губу нас садить было совершенно нельзя. Поэтому всех штрафников кинули в бессрочный (оказалось, на двое суток) наряд по кухне. Мы переоделись в рванину и нырнули в столовую. Но всех, пытающихся нас припахать, посылали. И продолжали выпивать потихоньку и дрыхнуть где-то в подвалах котлопункта. Нас выдернули оттуда за 3 часа до самолета, выдали форму п/ш и юфтевые сапоги. Наших сержантов в роте уже не было (весьма осмотрительно перед каждым «малым дембелем» их сгоняли всех в одну роту, потому что у многих из нас на них был заточен зуб и их могли даже случайно прибить насовсем), всем распоряжались офицеры. Они тщательно проверили наш багаж, отобрали выпивку, одеколон и колюще-режущие предметы. Но мы с Толиком успели высосать по 0,7 какого-то винца заблаговременно. Потом нас запихнули в ИЛ-62. Он взлетел. Потом мы садились в Казани, где взяли еще партию пушечного мяса. Далее я себя ощущаю уже в Германии. Наша птичка опустилась на аэродроме Бранд (это под Берлином). Впереди было полтора года чужбины...

Автобиографическая новелла Г. Леснова
http://rh.1963.ru/lesnov2.htm

 Отправлено: 13.02.09 23:31. Заголовок: КАК Я ДЕДОМ БЫЛ 1. И..

КАК Я ДЕДОМ БЫЛ

цитата:

1. Итак, как и обещал, немного подробностей об армейской жизни. В рассказах об ужасах армейской жизни, которые периодически цитируют мои неслужившие коллеги-демократы встречаются иногда такие страшные фразы как: «нас заставляли отжиматься» «нас заставляли приседать» «нас поднимали посреди ночи» и т.п. Хотелось бы отделить эти – мифические ужасы от ужасов реальных. 2. Меня призвали из Москвы в 1993 году. Служба прошла в учебке ВВС в Вышнем Волочке, где меня оставили сержантом. В этой роли вначале командовал взводом, а потом ротой. Моему призыву повезло, т.к. тогда служили полтора года. Деды в части были двухгодовалые и полуторагодовалые. Первые были немного злее вторых. Оно и понятно. На мой взгляд дедовщина у нас была средненькая, т.е. тех зверств, которые описываются в ряде докладов правозащитников, у нас не было. А как было – сейчас опишу. Следует отметить, что о военной прокураторе, ни тем более о солдатских матерях мы ничего не слышали. Тогда это было не так распространено, как сейчас. Немного атмосферы. Представьте себе учебную часть, в которой находится примерно 3-4 тысячи солдат. Несколько корпусов. На ночь в казарме офицеры не оставались. В части, конечно, оставалась пара дежурных офицеров. Пара на всю часть. Собственно в казармах новобранцев старослужащих, кроме сержантов не было. Плюс была отдельная рота, в которой учебка оставляла солдат ради собственных разного рода нужд. Там все были из старшего призыва. 3. Для гражданского человека вообще армия кажется каким-то сюром. Взрослые мужики зачем-то часами нарезают круги по стадиону, бесконечно чистят сапоги и бляхи, маршируют – короче занимаются непойми чем. Но это армия, дорогие мои, тут своя логика. И в эту и без того странную логику вкручивается еще логика неуставных отношений. Подобно павианам в обезьяньей стае тут всякий фрукт имеет свои отличительные особенности. Вот навстречу бредет некто с одной расстегнутой пуговицей на вороте, с согнутой больше обычного бляхой, с подвернутыми сапогами. Этот значит старше тебя на полгода. Если бредет, еле переставляя ноги, сыпет искрами от подков, шапка чудом держится на затылке, бляха прямая, этот уже более тебя год оттрубил. Это дед. Если новобранец не хочет получить «в душу», самые главные правила безопасности для него – быть одетым строго по уставу. По уставу, это значит застегнут на все пуговицы, сапоги не дай боже подвернуть, ремень должен быть затянут так, чтобы бляха не проворачивалась. Если дед сумеет бляху провернуть (т.е. если ремень все же ослаблен), то сколько раз он провернет, столько «душу» пробьет. Для тех, кто не в курсе – это удар в грудь кулаком. Зимой это больнее, чем летом. Ибо летом все ходили в «афганках», а там плоские пуговицы. А зимой нам давали теплую одежду с пуговицами советского образца – на медной петельке, которая очень больно врезалась, если попасть по пуговице. А по ней, разумеется, обычно и били. Но все же дедовщина у нас была по моему мнению средненькая. Издевательств целенаправленных не было. Деды ограничивались обычно тем, что стреляли деньги на водку или сигареты (мобильных тогда не было) плюс требовали к себе уважения (пуговицу застегни, почему ремень ослаб) – примерно так. С сержантами история была чуть другая. 4. Задача сержанта проста – ему должны подчиняться. С точки зрения армии и здравого смысла это понятно. На каждом этаже – комната с оружием, там хранятся боевые патроны. Да, на замке и под сигнализацией, но это оружие. Если рота расслабится, то сегодня они чуть медленнее выполняют твои приказы, а завтра сбегут в самоволку, а послезавтра придут оттуда пьяными. Какие законные инструменты есть у сержанта? Ну – дать наряд вне очереди. А если и тут работа будет спустя рукава? Остается – доложить офицеру. Но если доложишь офицеру – тебя перестанут уважать и твои сослуживцы, и сами солдаты. Тем не менее ладно, допустим доложим офицеру. Что может сделать он? Да тоже ничего. Наряд. Хорошо. Если совсем призывник ничего делать не хочет, что делать? Остается гауптвахта (она у нас была тогда). Но все же это крайнее наказание. Каждый раз его применять? В учебке был один инструмент, конечно, это отправить в «плохую» часть. У нас все боялись полигона в Тоцке и, конечно, Новой Земли. Но одной угрозой, к тому же будущей, сильно не воздействуешь. Поэтому инструмент сержанта – либо неуставные методы, либо работа с коллективом. Неподчинение или разгильдяйство одного несет наказание коллективное для всех. В принципе, это и есть один из самых действенных инструментов не допустить разброда. Вот почему с первых дней любой сержант старается задать такой ритм жизни в подразделении, при котором его приказы исполнялись бы беспрекословно. 5. К моменту призыва у меня уже были определенные убеждения, плюс я был старше почти всех на три года, плюс по жизни воспринимал некоторое армейское безумство с иронией, поэтому меру знал. Дедовщина сама как явление была для меня неприемлема, но солдатами управлять как-то было надо. Не без юмора вспоминаю, как один балбес вывел все же меня из себя. Это был единственный раз, когда я позволил себе нечто близкое к физическому воздействию. Никогда не забуду, как схватил его за шкирку, тряс и говорил «тебе очень повезло, что я христианин». Мда… В каждой части подозреваю, были свои способы муштры. У нас практиковались следующие. Классика – отжимание. Обычное, на «раз-два», иногда с вариантом «полтора». Отжиматься должны все вне зависимости от силовых качеств. До армии я не так чтобы много мог отжаться от пола. Но ради того, чтобы не подвести остальных, отжимаешься и сто раз и больше. Пробежка. Тут все просто. Стоишь в центре стадиона, а рота нарезает круги. Строевой шаг. Вот что реально трудно. Особенно если предлагать идти в замедленном темпе, на счет, высоко поднимая ногу. «Тяните носок!» - это важно. Если не тянут, не красиво вообще получается. Подъем-отбой. В нашей части были железные двухъярусные кровати, которые, конечно, отчаянно скрипели. Ритуальная часть отбоя в нашей части была «три скрипа – подъем». После команды «отбой» все должны быстренько разбежаться, раздеться, залечь в кровати и лежать, не шевелясь, некоторое время. Сержант считает скрипы. Три раза кто-то скрипнул – подъем за 40 секунд. Иногда можно было и за 30. Старички иногда показательно за 20 и за 10 могли успевать. Надо понимать, ты через все это прошел сам, ты чувствуешь меру, ты знаешь, что для них это нереально тяжело, но ты смог – смогут и они. Впрочем, нельзя забывать о здоровье. Если кто-то жаловался на него – отправлял в медчасть. 6. К сожалению, были и другие методы воздействия у сержантов. Но это я больше испытал на себе, когда был новобранцем. Например, вместе с командой «разойдись» в воздух могла взлететь армейская табуретка (кто видел – тот не забудет). И от того, как быстро все разойдутся, зависит, успеет ли она на кого-то упасть. Помимо почти стандартного «пробивания души», могли, конечно, и избить. Или потому, что сами пьяные, или потому, что пьян оказался солдат. Армия вообще довольно странное место для жизни здоровых лбов. Понятно, если у кого-то призвание такое и ему нравится, но зачем всем остальным мучиться? Следует понимать, что ценности действительно у многих, да почти у всех, там смещаются. Тот, кто поначалу клялся, что сам никогда не будет обижать новобранца, это он сам, когда станет дедом, будет отбирать у него деньги, или даже избивать. Один лишь пример. «Черпак» - это тот, кто отслужил полгода. В нашей части в черпаки «принимали» ударом ремня, бляхой по, пардон, мягкому месту. Думаете туда кого-то загоняли? Ничего подобного. В нужную ночь все как миленькие по собственной инициативе и желанию потянулись в каморку к дедам, где каждого «приняли в черпаки». И черпаки эти ходили потом довольные и счастливые, уж можете мне поверить. Сам я всего этого избежал наверно лишь из-за христианских убеждений своих. Если бы не они – не знаю. Но при этом, когда появилась возможность и я, конечно, расстегнул пуговицу ворота (дышать легче), и я загнул сапоги (так удобнее), и я набил себе подковы такие, что вечером приятно было любоваться исками, высекавшимися под ногами (красиво). 7. В армии трудно. Трудно не всегда потому, что там есть дедовщина. Трудно просто потому, что это армия. Просто уже потому, что там ты В ПОДЧИНЕНИИ. Хотя бы только поэтому. Тебе говорят, когда и что тебе есть, когда и где тебе спать, что тебе делать – ты не принадлежишь себе. Но, учитывая, что речь идет об армии, это понятно. Это даже разумно. Ибо случись война, все должно работать как единый механизм. При этом мне не довелось застать чеченской войны, когда вопрос дисциплины мог быть уже и вопросом жизни и смерти. 8. Был парень один у нас в роте, моего призыва. Его все затюкали. Причем терроризировали его ребята из его же призыва. Сложный был парень. Так получилось, что я один с ним разговаривал. Он просто ну никак, никак не был приспособлен к армии. Когда ребят отправляли в часть, чувствовал, что он долго не протянет. Он точно повесится. И даже не сбежит, т.к. не было характера у него даже на это. Правда. Я знал, что он наверняка повесится. И ничего, абсолютно ничего не мог с этим поделать. Некоторые говорят «в армии ты станешь мужчиной». Нет. Это не так. Мужчиной ты можешь стать везде. А в армии можешь превратиться в павиана, дикаря, носителя совершенно бредовых ритуалов, о которых на гражданке просто даже стыдно рассказать. Но можешь и остаться человеком. Каждый делает выбор сам. Но армия пока что, к сожалению, школа с обязательным посещением.

oleg_kozyrev
http://oleg-kozyrev.livejournal.com/282388.html

 Отправлено: 01.03.09 15:13. Заголовок: Прочитав все вышеизл..

Прочитав все вышеизложенное, попытался вспомнить как сам, лично попал в армию, ну и поделиться с "коллегами по цеху". В основном, конечно попытаюсь описать свои ощущения в этом процессе, так как детали службы, быта,традиций во многом совпадают, несмотря на то, что события происходили в разных учебках, в разное время. Но и армия у нас была одна, род войск один и принципы единоначалия и единообразия сближали и делали похожими нашу жизнь. А вот люди были другие, характеры и тараканы в голове разные, на том и попытаюсь сыграть. Не судите строго...

Глава 1. 16 ноября 1980 г.

Медленно тронулся поезд, оставляя за окном заснеженный, морозный перрон, измученных, заплаканных родственников, непонятных полупьяных мужиков, тоже наверное чьих то родных, и армейский патруль, сопровождавший нас от призывного пункта. Сотня возбужденных призывников, еще не остывших от прощания и нервного «шмона» при посадке , рассовывали свои пожитки на третьи полки и занимали места поудобнее. Те , кто сумел пронести в вагон спиртное, собирали вокруг себя знакомых и начинали организовывать то ли поздний завтрак, то ли ранний обед. Организм начинал согреваться, а мозг соображать, что всё, голубчик, заканчивается «лафа», начинаются армейские будни. А почувствовал я это по тому, на сколько жестче стали команды сержанта, сопровождающего нашу шумную ораву, на сколько пристальнее взгляды офицеров-покупателей, еще несколько часов назад по отечески беседовавших с нами на призывном. С закрытием двери вагона, что то неуловимо изменилось в этом мире, мы перестали принадлежать себе, мы стали принадлежать армии, хотя еще не очень это и поняли, на это еще было впереди более суток.

Для начала необходимо было разместить, в прицепном общем вагоне, рассчитанном на 54 лежачих места, больше ста человек, включая двух сопровождающих офицеров, сержанта и ефрейтора. Вышеупомянутая четверка заняла ближайший отсек к купе проводника, остальные утрамбовались в оставшихся. С самого призывного пункта всех интересовал главный вопрос: куда едем? В какие войска было понятно, голубые погоны и петлички с крылышками говорили сами за себя, а вот почему до последнего держится в тайне место предстоящей службы, стало понятным только тогда, когда через год сам поехал в такую же командировку за молодым пополнением. Старший офицер, как и обещал объявил, едем на Украину в учебку, остальное узнаете на месте. Тут же поступили и первые распоряжения, ограничивающие нашу свободу: в туалет ходить по одному, в дальний от проводника клозет, курить только в дальнем тамбуре, по 3-4 человека не более. Спиртное не пить, матом не ругаться, за горячей водой к проводнику ходить тоже поодиночке. Начали потихоньку знакомится, появились первые планы на будущее, вот бы попасть служить в одну роту, или даже взвод, легче будет, если держаться вместе.
И тут, через несколько часов езды первый сюрприз. В наш,ставший родным, прокуренный и переполненный вагон, загружают еще десяток таких же призывников с двумя сопровождающими, сержантом и офицером. Нас бесцеремонно уплотняют, рассаживая вновь прибывших, которые естественно стараются держаться друг друга. Назревает конфликт между новичками и теми кого подвинули с насиженного места, вот тут то и показывают себя сержанты, четко поставленным голосом и уверенными действиями, наводят порядок в вагоне. Скоро все успокаивается, тем более у новичков оказываются неплохие запасы выпивки, так что конфликт быстро улетучивается, вместе с количеством убывающего , преимущественно самогона. День незаметно катится к закату, тем более во второй половине ноября темнеет рано , самые нестойкие и уставшие, постепенно оккупируют верхние третьи полки, и оказываются в самом выигрышном положении, так как на такое количество народа, спальных мест явно не хватает. Один из сержантов занимает на ночь место возле дверей в тамбур и туалет, протягивает ноги поперек прохода, и на ночь пропускает страждущих только по одному. Через два часа его меняет другой, потом третий, и так всю ночь, вот нам и первое представление о наряде. Так постепенно, по двое, по трое ,полулежа мы и отходим ко сну. Ночь проходит в основном мирно, никто головой вниз не упал,не покалечился, потерь среди личного состава нет. Несколько пьяных и облёванных потерей не считаются, так как завтра уже будут в строю потенциальных защитников отечества

Утро начинается ни шатко ни валко. На мое удивление «люди в погонах» уже на ногах, помытые, побритые, к службе готовые. Хотя вечером, в темноте подозрительно что то булькало за перегородкой, голоса становились все громче, перекуры все чаще, а с утра как огурчики, не то что мы, полугражданские. Мы же, от безделья и неопределенности, как только рассвело пытаемся определить куда нас везут, и где находимся сейчас, смотрим в окно, читаем надписи на украинском, и безрезультатно вспоминаем уроки географии. Удивительно, что кое где на деревьях еще листья, стоят зеленые тополя, зеленеет трава и совсем нет снега .Офицеры ,тем временем, вызывают по одному к себе нашего брата и пытают, кто на что горазд, чем дышит, на что сгодится. Узнаем ,со временем, что едем в Чортков, но где это не знает никто.География из головы вылетела напрочь. К обеду объявляют, что скоро будет пересадка, и через пару часов выгружаемся на перрон и читаем надпись на фасаде вокзала: «Черновцы».Стоим полчаса под противным моросящим дождем и наконец нас заводят в свободный от гражданского населения зал ожидания вокзала, который тут же перекрывается сопровождающими, не выйдешь.

Разношёрстная орава размещается, кто где может, сидячих мест в зале, как и положено вдвое меньше присутствующих. Все чаще звучит незнакомое для большинства слово: ШМАС, в ШМАСЕ, по прибытии в ШМАС. Скорее всего я был одним из немногих, кто понимал значение этого, можно сказать сочного, смачного слова. Так уж случилось, что несколько лет до окончания школы, я прожил в военном городке, в трехстах метрах от КПП алуксненской ШМАС, что в Латвии, и естественно имел понятие , что это такое. Отцы нескольких моих одноклассников служили там, в баню мы ходили тоже в ШМАС, военные сборы призывников, по окончании 9 классса проходили там же. Нельзя не вспомнить вылазки на свалку разобранной авиатехники, в поисках магниесодержащих деталей, ну и конечно футбольные баталии на их стадионе. Были походы в кино, в солдатский клуб, экскурсии в комнату боевой славы, стрельбы из автомата на их стрельбище, обмен сигарет на бензин для мопедов и тд и тп. Так что, в меру моей осведомленности, я пытался объяснить присутствующим куда мы попадем, хотя реальность все равно здорово не совпала с ожиданиями.

Здесь же в Черновцах началось ненавязчивое обучение армейским премудростям. Оказалось, что нет в армии слов «можно» и «хочу», любое обращение к старшему начинается со слова «разрешите», и варианты ответа на неверное обращение к начальнику, бывают очень разнообразными как по форме так и по содержанию. И классифицируются от юмористических, до откровенно оскорбительных. Конечно трудно сразу понять, почему поход в туалет может быть только с разрешения, коллективным, с сопровождающим, ограниченным по времени, да еще и в строю, эх, а ведь это были только цветочки. Сколько премудростей еще предстояло поместиться в наших, пока еще не остриженных головах, и сколько шишек предстояло набить, пока все это не усвоится.

Несколько наиболее нетерпеливых и пронырливых сумели просочиться через открытое окно, не попасться и принести несколько бутылок, какого то красного местного вина, сделал пару глотков и могу сказать: гадость необыкновенная. Просто тогда еще я не знал вкуса местной бурячичной самогонки. В сопровождении сержанта сходили в привокзальный буфет, купили несколько бутылок лимонада и засохших коржиков, запасы домашней еды были на исходе, и самое интересное, на карте на стене, разглядел точку прибытия – Чотрков, оказалось что не так уже много и осталось. Через несколько часов ожидания и откровенного безделья, нас построили на перроне, пересчитали, обшмонали и загрузили в вагон местного дизель- электропоезда. Еще часа три в переполненном вонючем вагоне и мы, в практически полной темноте, выгружаемся на небольшой станции, на которой написано: ЧОРТКIВ.

Чортков встретил холодным , моросящим дождем и специфическим запахом сгоревшего угля, которым топились дома. Всё. Приехали. Наиболее «продвинутые» старшими товарищами, служившими ранее, зачем то стали рвать на полосы ватники, в которых ехали и стали походить на заключенных в робах. Что это было не пойму до сих пор. Полетели в темноту шапки и пустые бутылки, психоз какой то. Встречающие и сопровождающие довольно жестко, с матерком навели порядок. Тем временем нас построили в колонну по четыре, и повели по старинной булыжной, скользкой мостовой, мимо не менее старых домов, куда то постоянно вверх, в туман, к тусклым фонарям. По пути показали старое здание за забором, сказали, что это и есть наша часть, но провели мимо, и еще с полчаса двигались все вверх и вверх, пока не завели в какую то старую одноэтажную казарму.

Промокшие и возбужденные разместились на двухярусных кроватях, без матрасов и белья, на входе на тумбочке стоит дневальный со штык-ножом, всем распоряжается какой то прапорщик. Дана команда отдыхать до утра, из расположения ни ногой, все вопросы к дежурному сержанту. Окна зарешечены, в помещениях горит тусклый дежурный свет, в казарме холодно и сыро, никто ничего не объясняет. На часах около 10 часов, самые упертые в умывальнике пьют одеколон разбавленный лимонадом и нервно курят, несмотря на грозные окрики дежурного. Нам его угрозы по барабану, логично рассуждаем, что завтра навряд ли он кого нибудь узнает и вообще это последний день в гражданке и мы еще не военные, и вообще, и вообще…Конечно захлестывают эмоции, неизвестность давит на психику, тревожные мысли лезут под шапку и не дают уснуть, но усталость берет свое и постепенно все проваливаются в сон. 17 ноября 1979 года подходит к концу, завтра будет новый день, новые люди, новая жизнь, а пока всем «ОТБОЙ». И целых два года не скажет мама: «Спокойной ночи»,а только команды дежурного: отбой, подъем и другие согласно устава, и по головке гладить не будут, а будут делать из нас мужиков, защитников Родины и многое еще придется перетерпеть сжав зубы. Так что до завтра, солдаты.

 Отправлено: 07.03.09 16:09. Заголовок: начало 01.03.09 2.П..

начало 01.03.09

Глава 2. Подъем

ПОДЪЕМ!!! Что за бред? Смотрю на часы, шесть утра, кто то орет не своим голосом, «подъем», раз за разом, как заевшая пластинка и наконец что то новое: «строиться в коридоре». Кости ломит, одежда просохла только к утру и то не у всех, попробуйте высушить на теле мокрую телогрейку. Спали то не раздеваясь. Строимся в две шеренги, перед нами вышагивает незнакомый офицер с повязкой на руке и доводит распорядок дня. Звучит команда разойтись и приступить к утреннему туалету. Беру зубную щетку, пасту и плетусь в умывальник, голова соображает не очень, хоть вчера и не напивался. Хочется пить, кружка стоящая на умывальнике отвратительно пахнет одеколоном, остальные тоже, кое как выпиваю полкружки ледяной , безвкусной воды. Этой же ледяной водой помылся и слышу на обратном пути, что в казарме раздаются крики переходящие в мат. У одного, а потом еще у двоих призывников обнаруживается недостача денег. Старлей вызывает на ковер весь наряд и унюхивает у двоих дневальных запах одеколонового перегара. Обоих снимают с наряда и куда то отправляют, никто ничего не ищет, из казармы не выпускают, денег конечно не нашли. Через какое то время приносят два термоса, с кашей и чаем, в деревянном ящике хлеб, сахар, масло и ложки, тарелок и кружек штук по 20 на всех. Каша конечно не лезет, а чай пьем с удовольствием.

Позвали строиться на улице, разделили на две группы и половину призывников увели через ворота в неизвестном направлении. Оставшиеся еще около часа болтаются на стадионе, потом строимся и идем через дорогу в баню. Вот здесь то и поджидают нас первые неожиданности. Возле бани курят два десятка военных , в мятых шинелях без погон, в шапках без кокард и с какими то свертками подмышкой. Те что без шапок, абсолютно лысые, все с идиотскими улыбками на лицах. Нас заводят в помещение, выдают, желающим отправить вещи домой, серые наволочки, кусочек хозяйственного мыла. Потом полотенце, новое зимнее белье, портянки, х/б, шинель, шапку, ремень. Все отработано до автоматизма, говоришь размер, прапорщик дает команду и солдаты выдают требуемый предмет. Проходим в предбанник , раздеваемся и в душевую, с потолка висят два десятка леек, по команде включается еле теплая вода, на всю помывку 10 минут. Выходим переодеваемся в «военку», тут же пара солдат предыдущего призыва, на колоде рубят топором нашу цивильную одежду, но предварительно , внимательно осматривают наши брюки, куртки и рубашки и осторожно интересуются, будешь ли ты отправлять шмотки домой. Если нет, то приглянувшиеся предметы гардероба, прячутся под груду ветоши, а вот с какой целью, это нам предстоит узнать гораздо позже. А сейчас выходим в другую дверь, попадаем в руки двоих доморощенных парикмахеров, простыня на плечи, минута времени и ты представляешь собой образец идеального воина Советской Армии. Уф, все, на улицу. И .что?

А на улице ожидает шок. Еще утром, такие родные, знакомые лица старых и новых друзей, а сейчас безликая, серая, нервно курящая масса. С трудом нахожу земляков, и дело не только в легкой близорукости, а в том ,что мы за эти два часа стали другими. И не только внешне, но и внутренне. Еще час назад, по команде мы строились неспеша, лениво сплевывая и небрежно отшвыривая бычок через плечо. Теперь же, подчиняясь звучному голосу сержанта, неумело суетимся, спешим разобраться по ранжиру, по весу и по жиру, и где то внутри уже екает сердце, тревожно и немного боязно. Не хочется показаться лопухом и неумехой. Вот, что делает военная форма с пацаном. Ну а те кто еще не понял, что он уже солдат, получают свою порцию безобидных и не очень звиздюлей, пока еще только морально и только за себя лично. Да пока мы еще нервно смеемся, показываем друг на друга пальцем, гладим друзей и себя по лысому черепу, удивляемся, что так странно торчат уши. Еще не знаем куда деть руки и неумело рассовываем по карманам нехитрые пожитки. Но мы уже другие и главным образом внутри, а вот снаружи мы почти близнецы, во всяком случае пока.

«Строиться, в колонну по четыре». Подмышками полотенца с завернутыми в него вещами, сержанты разбивают колонну на несколько частей, впереди и сзади сигнальщики с красными флажками, из числа механиков, оставленных в учебке для несения наряда. Шагом марш в неизвестность, но сначала сержант проверяет как намотаны портянки, у каждого лично, иначе через 40 минут многие будут иметь кровавые мозоли. Когда и зачем мой отец научил меня их наматывать, уже и не помню, но наука пригодилась и проблем с ногами ,за все время учебы не возникало, а какие чудеса выделывали отдельные личности со своими ногами, разговор отдельный. Двинулись в путь и хоть команды идти в ногу не поступало, поймал себя на мысли, что пытаюсь идти в ногу с впереди идущим. В строю не курить, не разговаривать, из строя не выходить. Но головой по сторонам вертеть не запретишь, новый незнакомый мир, за забором, какая то техника, возле хлебозавода обалденный запах хлеба, аж под ложечкой засосало, время обеда не за горами. Идем по брусчатке в обратном направлении, поздно вечером ничего толком разглядеть не удалось, дорога ведет вниз, под уклон и идти даже приятно. Прошли мимо старого католического кладбища, красивые надгробия и статуи хорошо видно, так как листвы почти нет. Еще немного, поворачиваем налево, потом направо, дневальный по КПП бежит открывать ворота, они электрические, сдвижные, но открываются вручную, я еще не знаю, что когда то мне придется изрядно с ними повозиться в зимний холод.

Зашли на территорию части. Ворота сзади закрылись, нас завели в спортивный городок и разрешили перемотать портянки. Курить можно только в курилке, но в нее не выпускают, особо страждущие, за спинами товарищей все равно закуривают, мы еще не в курсе, что за это следует как минимум 3 наряда. Небо прояснилось и настроение тоже вроде получше, первый стресс прошел, переговариваемся с друзьями, гадаем кто куда попадет, механики закончившие ШМАС и ожидающие отправки, уже немного рассказали о том, что нас ждет, не просто так конечно, а за сигареты, мы ведь только с гражданки, у многих еще есть запасы курева. На дороге собираются офицеры, прапорщики, сержанты, поступила команда строиться и нам. В полной тишине называются фамилии, бегом строиться в указанном месте . По 20-25 человек отделяют от нашего строя и уводят в неизвестном направлении. 1-я рота, 5-я рота, 6-я рота…. И тд. А меня все не вызывают, уже все друзья ушли в «неведымую даль», тщетно пытаюсь запомнить кто куда попал. Остаются чуть больше 10-ти человек, из города никого, из знакомых только один и то познакомились в поезде., наконец называют и нас: 3-я рота. Подходят: прапорщик небольшого роста, представляется , старшина Тимофий, и сержант Назаров, детина под два метра , сзади за ремень засунуты нунчаки. Построились и в роту шагом марш.

Идем нестройным шагом, в колонну по два, по асфальтированной дороге, к серому мрачному зданию. На территории нет никакой растительности, за исключением ёлок за небольшой трибуной. Дорога идет под уклон, справа четырехэтажное здание в виде буквы «Ш», рогами к плацу, перекладиной к забору, за забором просматриваются городские дома. На здании окна первого этажа, и некоторые выше зарешечены. Слева одноэтажное здание под шифером с надписью «санчасть», за ним бесконечный забор, высотой метров пять, сверху колючка. За забором видно только черепичную крышу еще одного здания. Вдоль серого бетонного забора висят голые виноградные плети, но листьев уже нет. На дороге ни соринки, ни листика, ни окурка, каменный мешок, вот первое впечатление. Идти недалеко, заходим на первый этаж. Поворачиваем налево, еще налево, прибыли, вот здесь нам предстоит служить. А вот первое впечатление от роты необычное, мы- это дюжина редких обезьянок, привезенных в зоопарк, все остальные это посетители рассматривающие диковинку. А ведь большинство посетителей всего одну- две недели назад пришли сюда, но уже чувствуют себя старожилами, хорошо, что руками не трогают и не кормят насильно. Из некоторого ступора вывел голос старшины роты – « Всем подойти в каптерку и получить погоны.» будем подшиваться.

Перед нами поставлена вполне конкретная задача: до обеда успеть пришить погоны и петлички, хотя бы на хебешку, в столовую рота должна уйти одетой по форме и в полном составе. Садимся на табуретки, кто то выдает иголки и нитки, свои предстоит купить позже, сержант объясняет как и на каком расстоянии что пришивать и за дело. Мама дорогая, вроде бы ты специально не учила меня ни шить ни вышивать крестиком, но пришить пуговицу и зашить прореху на шортах, я умел уже лет в 10. В общем к обеду я подшился полностью, и шинель в том числе, чем немало удивил всех присутствующих и заслужил хоть и маленькое но уважение молодежи и подозрительные взгляды сержанта. После этого мероприятия нас распределили по взводам, пополам в 3 и 4 взвод и в составе роты отправили в столовую на обед. После обеда магазин, и закупка всего «необходимого». Необходимого в кавычках потому, что кроме действительно нужных вещей пришлось вскладчину купить каптеру кефир и языки из слоеного теста, а одному из ефрейторов пару пачек сигарет с фильтром, в долг, который конечно никогда не был отдан. А потом опять в роту , продолжать подшиваться, клеймиться, гладиться и располагаться на указанные нам места. По одному стали вызывать в канцелярию для заполнения бумаг и ознакомления с порядками и отцами командирами, вот здесь я снова повстречал капитана, который привез нас в часть. Ну и выяснилось, что попал я в третью роту и его личный взвод, благодаря своему языку и его протекции, о чем впрочем сейчас нимало не жалею, чего не скажешь о времени уже прошедшем, бывало жалел что так получилось.

 Отправлено: 19.03.09 17:48. Заголовок: 3 Присяга ..

Глава 3. Присяга


Так незаметно пролетел в заботах первый день в армии. Личный состав почти сформирован, усиленно учат уставы, воинскую присягу и занимаются строевой подготовкой. Мы прибыли почти последними, после нас привели в роту, несколько представителей азиатских республик и парочку грузинов, двоюродных братьев, которых определили в наш взвод. Самое забавное началось после ужина. Но прежде чем описывать то, что происходило дальше, необходимо сделать небольшое «лирическое» отступление.

Итак. Место службы мне и еще полутора сотням стриженых, лопоухих балбесов досталось ,можно сказать если не уникальное, то во всяком случае не ординарное. Во-первых это была единственная рота, где на окнах всех помещений, без исключения, были решетки, ну это понятно первый этаж, и стены на этом этаже были толщиной почти в метр. Ходила даже байка, что во время войны, в нашем здании было гестапо и в наших жилых «кубриках» находились камеры пыток, где проклятые фашисты измывались над патриотами. Это так ненавязчиво постоянный состав приветствовал вновь прибывших и поздравлял их с вливанием в коллектив. Во-вторых роту ,в то время, за глаза называли «еврейской», ничего не имею против, но нигде и никогда больше не встречал, чтобы командир, заместитель и парторг роты, были потомками сынов израильевых. Это волей какого господа были собраны они в одном месте? В третьих. В роте по штатному расписанию было пять сержантов- замкомвзводов и все до одного они увольнялись весной 1981 г. Одни деды! До «дембеля» им оставалось по пол года, вот особенности их службы на нас со временем и сказались. Ну и последнее: учебных взводов в роте было 4, насколько помню в остальных было по 5. У нас же пятым взводом был взвод постсостава, состоявший преимущественно из водителей, разбавленный музыкантами и инструкторами. Это обстоятельство привносило некоторые особенности во внутренний распорядок роты.

В первый же день врезались в память забавные странности внутреннего распорядка советской армии. Например: обязательный просмотр программы «Время». Происходило это так.21-00: Строиться на программу «Время».Взять табуретки, рассаживаться возле телевизора. И все курсанты, за исключением внутреннего наряда, «в колонну по три» сидят возле "телека" и мужественно борются со сном. А сержант ходит вдоль сидящих и вычисляет жертв на внеочередные работы. 21-30: Встать, занести табуретки, строиться на улице на вечернюю прогулку. А ведь по телевизору только начинается самое интересное: «спорт», не помню ни разу, что бы дали досмотреть. А вечерняя прогулка перед сном? Пятнадцать минут, строевым шагом, в любую погоду, последний круг с песней, подышали перед сном соколики? Справа по одному, бегом, строиться в роту на вечернюю поверку!...... 22-00 :Отбой! Да шиш вам! Полеты! Описывать бессмысленно, во всех частях одно и тоже. Складывается впечатление, что было негласное, сверхсекретное распоряжение, с подробными инструкциями по проведению полетов. Мистика просто, как похоже они проходили в разных концах страны. Вот только с тумбочками мы не строились,чего не было того не было. До сих пор не понимаю одной детали. Подъем за 45 секунд понятно, а отбой зачем по нормативу, от противника под одеялом прятаться? Истины ради хочу отметить, в первый день не летали, со стороны наблюдали что и как, а на следующий день- добро пожаловать в коллектив.

Хочу сказать, что следующие две с небольшим недели, выдались тяжелыми в физическом и особенно в психологическом плане, до присяги всего ничего, а надо многое успеть и еще большему научиться. Поэтому раскладывать события в хронологическом порядке не буду, а постараюсь описать максимально достоверно и по мере поступления из «блока памяти», то бишь из закоулков памяти собственной.

Две недели подготовки к присяге это: Заучивание наизусть текста присяги, могу сказать что, даже самые дремучие жители гор знали ее назубок и читали как «отче наш», хоть с акцентом но практически без запинки. И ведь текст присяги был раза в три длиннее чем сейчас. Изматывающие тренировки по строевой, до автоматизма отрабатывались только те приемы, которые были необходимы при ритуале принятия присяги. Политподготовка с конспектированием ленинских работ и идеологических постулатов, вообще это было на первом месте. Бесконечные беседы с командирами всех уровней и замполитом; и всё то они хотели знать о нас, все заранее предвидеть и предугадать, но все равно мы им сюрпризы преподносили постоянно. Зубрение уставов до отупения и физподготовка до полуобморока. Первые поощрения и взыскания, первые очередные и внеочередные наряды. А запах портянок в казарме? А вкус солдатской пищи, а мозоли на ногах, а тяжелый подъем в 06-00. А еще уборка толчка, заправка постели, чистка сапог и бляхи на ремне, равнение на грудь четвертого и подшивка подворотничков, крючки на воротнике и....... мозги набекрень.
Через пару дней старшина скомандовал строиться и отправляться получать парадную форму. Строем, во главе с сержантом, прибыли на вещевой склад. Полноватый добродушный прапорщик, завскладом, вызывает по одному и взглянув на очередную «жертву» дает команду куда то в глубину склада: «Пятидесятый-четвертый, сорок восьмой- третий», и тому подобное. На прилавке гора фуражек: « Размер? Меряй, свободен, Размер? Возьми другую, свободен.» Самые нетерпеливые, тут же, поверх Х/Б меряют полученное обмундирование и обнаруживают, что оно заметно большего размера, чем хотелось бы по нашему понятию армейской моды. Естественно возникает вопрос, а нельзя ли обменять на более подходящий размер, ведь все равно оно еще новое, и от склада ушли недалеко… На все это завскладом, Богдан Михайлович, спокойно замечает, рассматривая наши, как нам казалось «могучие» фигуры: «Сынки! Через пол года форма будет вам в самый раз, а на «дембель» может и не влезете в нее, берите что дают и шагом марш!» В прозорливости и справедливости его слов, через пол года многие сумели убедиться, режим и нормальное питание сделали свое дело и большинство курсантов набрали килограммы, несмотря на приличные физические нагрузки.

Вот и настал, он, день присяги. Чем отличался он от остальных? Во-первых не проводилась зарядка, вместо нее получали из каптерки парадную форму, гладились и «прихорашивались».Так же получили новые трехпалые рукавицы и белые парадные ремни, потом получение оружия и построение на завтрак. И самое главное, на улице еще накануне лежал легкий снежок, а сейчас проливной дождь, и вся подготовка к ритуалу принятия присяги летит насмарку, на улице проводить ее нет никакой возможности. Пока мы собираемся на завтрак, внутренний наряд и оставшиеся для несения службы механики предыдущего призыва, чертыхаясь освобождают от мебели ленинскую комнату. Отцы-командиры в мыле, переигрывают на ходу сценарий. А мы с автоматами на груди и в шинелях, рысцой несемся в столовую, что бы сильно не промокнуть и так же оперативно обратно. Потом повзводно, сняв шинели, заходим в ленинскую комнату, и там «совершаем таинство» принятия присяги, кроме нас еще немногочисленные родственники, командиры всех уровней, в тесноте да не в обиде. Так как ритуал пришлось совершать поочередно, повзводно, время прошло достаточно много и ко времени общего построения части… дождь закончился. Так что опять в шинели и на улицу и далее по плану, вынос знамени, поздравления, прохождение торжественным маршем, фотографирование и т.д.

А далее, наиболее удачливые ушли в увольнение, в основном те к кому приехали родные, остальные , сдав оружие отправились на праздничный обед. От обычного он отличался тем, что на столе мы обнаружили по яблоку и маленькой круглой булочке, мелочь но приятно. И конечно дополнительный компот, за тех кто в увольнении. После обеда в клуб в кино, так как в увольнение я не попал, то отправился в клуб смотреть что то вроде «кремлевских курантов» или «человека с ружьем». Вообще с фильмами была напряженка, многие из них, идейно выдержанные и одобренные политотделом, за два года я посмотрел раз десять, если в это время в темноте не спал. Так постепенно день докатился до вечера, до ужина, до программы «Время» и до отбоя. Насколько помню «полетов», в этот день, по-моему не было. Зато в этот день мы стали полноправными настоящими военнослужащими Советской Армии, защитниками Родины. С этого дня нас перестали пугать «губой», а по настоящему залетчиков сажали. Наряды внеочередные пришлось отхаживать по настоящему, а не теоретически в будущем. И требования стали жестче и конкретнее, и потянулась служба и учеба, конца и края которой не было видно. Практически 700 из«730 дней и ночей» были еще впереди!

 Отправлено: 22.03.09 14:18. Заголовок: 4 Учебка ..

Глава 4. Учебка

После принятия присяги, в воскресенье, наступил понедельник и учебные роты приступили к своей основной обязанности, к учебе, к подготовке авиамехаников, специалистов по радиооборудованию разных профилей.

Для начала хотелось бы вспомнить структуру учебного подразделения. Учебные роты были разделены на два батальона по три роты в каждом, в каждой роте по 4- 5 учебных взводов, командир офицер. Зам. Командира взвода сержант, во взводе 4 отделения, во всяком случае в нашей роте было так. Еще до присяги из курсантов были назначены командиры отделений и выбран комсорг, которым недели через две , приказом по части было присвоено звание ефрейтор. Никаких финансовых преимуществ это не давало, реальной власти тоже, только требований больше и ответственности. В наряд ефрейтор ходили дежурным по роте, а рядовые дневальными, в караул разводящим, а рядовой часовым , соответственно и обязанностей надо было знать больше и ох непросто было требовать с друзей одного призыва выполнения каких либо неприятных обязанностей. Особенно это касалось грязных работ, вроде уборки туалета и работы в посудомойке. Сержант во взводе «царь и бог», остальные все равны, о дедовщине, в роте, не было даже намека. Солдаты постоянного состава с курсантами пересекались , в основном, только в умывальнике и столовой. В столовой их старались сажать отдельно от курсантов, что б чего не вышло. Конфликтов на этой почве было немного, но случались и тут все зависело от «замка».

Отдельный разговор о контингенте, который призывался в ШМАС. Обидно, но «из песни слов те выкинешь», как печально пошутил один из офицеров: «Самых безнадежных посылали уже только в стройбат, а все достойные и здоровые в десант, во флот, и ракетные войска». А ведь были разные. В роте каждый призыв было несколько человек с высшим образованием, нередко женатые и имеющие ребенка, служили на пол года меньше. Попадались с незаконченным средним, и погашенной судимостью по малолетству, за хулиганство, с условным сроком. Из крупных городов со знанием радиотехники, из глухих аулов Узбекистана, не знающих не только русского языка , но и узбекского, общались через переводчика еле знающего по русски. Про таких есть шутка , что спустился с гор за солью и в армию забрали. Каждый призыв комиссовали несколько человек по здоровью , в основном тоже из азиатских республик. Одного еле до госпиталя довезли, все жаловался на боли в животе, а начмед, подполковник лечил зеленкой, открылась язва, но это вопросы к медкомиссии военкомата. От нас комиссовали парня с востока, зрение чуть ли не минус 8 диоптрий, никогда очков не видел, тыкался месяц во все, что ни попадя.

Мужики, были, разрядники и мастера спорта, некоторых забирали в спортроту во Львов, а дохликов откармливали дополнительно до набора веса до нормы, за пол года ни одного подъем-переворотом так и не делали. Армянин Арсен Балоян был ростом 1-48, сам на цыпочки вставал перед призывной комиссией, хотел в армию, на турнике висел, хотел вырасти, не знаю удалось ли. Были двухметровые, худые, с недостатком веса, получали дополнительное питание. Пацаны из деревень старались освоить специальность, что бы не попасть после учебки в караульную роту или в хозвзвод. А белорус Бортник, сын военнослужащего с первого дня ныл, что не хочет служить и еще до присяги пустился в бега, ловили, поймали, потом в госпитале ошивался. Были ухари, что пол года хромали, болячки расковыривали, от строевой и физподготовки «косили», а под «микродембель» выздоравливали.

А откуда только нашего брата не везли. Из Украины со всех областей, призывники из восточных областей не понимали украинской мовы местных «западенцев», смеси венгерского, румынского, польского и еще не знаю какого языков. Украинцев было до трети личного состава, много из близлежащих областей и даже из чортковского района. Командиров отделений, а потом сержантов, было наверное половина. Много литовцев, из них было много сержантов, были эстонцы вялые и безразличные. Со всей России призывали, даже самолетом с Дальнего Востока доставляли, из Барнаула буряты и алтайцы. С Кавказа рыжие грузины, оказались абхазы и осетины. Из Дагестана десяток национальностей, до армии о таких даже не подозревал. Хитрые армяне и ленивые азербайджанцы, уже в то время частенько конфликтовали. Со всей Средней Азии представители, из Оша любители курнуть дури, нескольких отправили в неизвестном направлении. Был еврей Норик Сулейманов из Коканда, турок Бидзинов из Киргизии, много корейцев из Узбекистана и Казахстана, в моем призыве только в одной роте были два Кима, Хен и Цой. Из Казахстана, кроме казахов, те же корейцы и немцы, немецкого языка не знающие. Из Молдавии, кроме молдаван, гагаузы, среди них оказалось несколько баптистов, были проблемы с принятием присяги, вера не позволяет брать в руки оружие, уж как их уговаривали не помню, родители приезжали и вели долгие переговоры. Это было разношерстное интернациональное сообщество, на 6 месяцев собранное в одном месте волею судьбы и законом о всеобщей воинской обязанности.

Уж не знаю какое количество, из нескольких сотен курсантов, получили заветный значок специалиста 3-го класса, но до армии паяльник в руках держали едва ли несколько десятков, а о радиотехнике знали и того меньше. Но какие то знания в наши головы, преподавателям все таки вложить удавалось, а ТТД радиостанций заучить можно было заставить. Не мне судить, насколько оправдано было существование подобных учебных заведений в армии, но бессмысленно оспаривать факт, что научить за пол года такой сложной профессии практически невозможно. Если нет никаких малейших знаний, в этой области, а еще и желания учиться, то процент выхода готовых спецов, видимо был небольшим. Курсанты из Средней Азии классность практически не получали и как это не печально, они это осознавали достаточно быстро и сильно не напрягались. Далеко не все выпускники ШМАСа, после окончания учебы попадали служить по специальности. Многие мои сослуживцы писали об этом потом из строевых частей.

Вообще то тема спецподготовки мне не очень интересна, в первую очередь потому, что я ею занимался очень недолго. Все, что преподавали в ШМАСе уже было знакомо и не составляло трудностей, и через несколько дней после присяги я был отправлен на учебный цикл в рационализаторскую группу, стараниями к-на Тихонова. Где и попал под руководство мл. с-та Кириковского, «дедушки русской авиации», служить которому оставалось пол года и потому службой особо не озабоченному. При этом я еще был командиром отделения, замкомвзвода Морозов, тоже «дед», в силу своего положения тоже старался переложить по максимуму, часть своих «нелегких обязанностей» на меня. Например, командовать взводом при передвижении на занятия, написать конспет, заполнить план занятий по строевой подготовке, получить белье, провести зарядку, назначить наряд, провести утренний осмотр и т.д и т.п. Поначалу это льстило, потом начало напрягать. Во первых с меня никто не снимал собственных обязанностей, во вторых надо было выполнять работу на цикле, где еще один дед по максимуму старался загрузить своей и чужой работой. И наконец в третьих мои сослуживцы стали косо поглядывать, почему равный среди равных оказывается несколько равнее остальных. Приходилось доказывать, что ты не верблюд и не все зависит от твоего желания. При этом получил один из уроков: не высовывайся, инициатива имеет инициатора. Что было, то было и я рад, что удалось справиться со всеми трудностями и не испортить отношений с друзьями и сослуживцами, пришлось попотеть.

 Отправлено: 08.04.09 19:44. Заголовок: Несколько коротких в..

Понравились рассказы. не смог не поделиться с вами. Пишет ведь наш шмасовец!

Несколько коротких воспоминаний о службе в армии
УЧЕБКА
часть 1.

С чего все началось-то. С нежелания учиться в институте. Я поступил в Политехнический на вечернее отделение, как тогда было принято - хоть куда, лишь бы был диплом. А ситуацию такую подготовили драгоценные родители, которые были категорически против моего поступления после школы в высшее военное авиационное училище. Несмотря на мою любовь к самолетам, они всячески отговаривали, и пока не подошел срок, не предпринимали особых крутых мер. Отец мне прямо говорил "не хочу тебя хоронить", и, правда, у нас в семье уже были похороны, когда погиб на ИЛ-28 мой дядька, летавший штурманом. Но мне было непонятно, почему я должен был погибнуть вслед за ним.
Поэтому мы с моим другом Юркой Саркисьянцем твердо решили после 11го класса идем в летное. В это время наши отцы имели авторитет в авиации КТОФа. Они сделали хитро. Видя, что их уговоры не возымели никаких действий, предложили нам в 10 классе пройти ЛАМ(летная авиационная медицинскую комиссия), чтобы идти в училище уже наверняка. Остроумный ход - вроде они и не против теперь. Естественно, врачи ЛАМа знали о наших планах, ведь они служили в одной конторе и жили все в одном доме.
Мы, по своей наивности, пошли на эту проверку. Юрке дали заключение, что он не годен, так как имеет повышенное давление, а мне - по зрению, правый глаз 0.9 - годен к нелетной службе. У меня все как будто выгорело - сгорели крылья. А отец считал, что спас мне жизнь. Потом через годы мне признался, что служат соколы и с более плохим зрением.
Но мы хотели летать, а не заносить хвосты самолетам. Поэтому мечты о небе остались в детстве. А другой профессии достойной новой мечты просто не было. Пусто. Окончили школу, и каждый, кто - куда по институтам. Проучившись год, я понял, ну, не мое это занятие, не лежит душа у меня к этой профессии, надо искать что-то другое, почему я не могу пойти в армию и пройти, как говорили, "школу мужества".
Тут матушка встала на дыбы.
- Закончи институт, а потом на все четыре+
Делать нечего, пришлось изображать, что я после работы еду в институт, а сам, надев кремовую форменную рубашку, куртку, галстук, втихаря заворачивал в дом офицеров, и добросовестно "занимался" в бильярдной по 4-5 часов. Одеваться приходилось так, как гражданских лиц маркер туда не пускал, а я в отцовской форме, только без погон. Уставший от "занятий" поздно возвращался домой.
После первой сессии декан позвонил матери, они были знакомы как депутаты Советов, и сказал, что я не учусь. Мне дома устроили "промывку мозгов". Но через месяц меня "достала" эта учеба, и я подал заявление в райвоенкомат, "прошу принять меня в ряды РКК". Простак! Военком тоже знал мою маму, и через час заявление было ею порвано.
Но меня уже было не сдвинуть с выбранного пути. Родители вскоре уехали в Крым на отдых, а я пошел со вторым заявлением к военкому. На что он сказал, "ну, вот что, хочешь служить, служи!" Я довольный ответил "Есть!".
Единственное, что успел сделать по приезду из отпуска отец, это - направить меня не в стройбат, а в родную морскую авиацию, т. е. в/ч 40710 ,Океанская. Ну, никак не избавиться от родительской опеки! Тогда получите эту школу мужества...

УЧЕБКА
часть 2.

"Пересылка" - призывной сборный пункт, где приезжие "купцы" - мичмана, старшины сверхсрочники, младшие офицеры разбирают по своим подразделениям народ, кого во флот, кого в связь, а кого еще куда. Раньше не было акцента на возврат гражданской одежды призывников, и все, в основном, прибывали на сборный пункт в самом старом, почти в тряпье, а по - сему пункт был похож на сборище бомжей.
И вот уже, как баранов в Австралии, сержант стрижет машинкой наши разноцветные гражданские кучери. Так начинается обезличивание. Снята вся гражданская одежда. Помыв в бане- теперь мы как ангелочки друг на друга похожие, как гвозди одного формата, как патроны в магазине автомата. Только форма не подогнана, но это уже детали. Смешно смотреть друг на друга. У кого штаны подкатаны, иначе по полу волочатся, у кого рукава висят, как у Пьеро, у кого башка огромная, а шапки таких размеров не нашлось...Все это постепенно день за днем нами пришивалось, маркировалось, подгонялось.
Началось с тренировки "отбой-подъем". "Отбой!" и 40 секунд на то, чтобы лежать раздетым в постели, после команды "подъем!",должен быть в строю через 40 сек уже одетым. Первые пробы. Вначале со смешками и юмором. Кто ляжет в кальсонах, кто вообще хитрован - в робе. Но это быстро пресекалось сержантом Багинским. Для хитрованов были дополнительные занятия. 5,10,20 раз, после потеряли счет и уже тихо ненавидели сержанта. Но это были еще цветочки.
Затем начались строевые занятия на плацу. Отход-подход к начальнику. Отдание чести в движении. Я все время похохатывал над этим уставным выражением - мне непонятно было как можно мужчине или женщине отдать свою честь в движении! Или еще один уставной перл - "отправлять естественные надобности", так и хотелось добавить - почтой...
Все курсанты тренировались ходить не только строем, но и по одному. Был среди нас один вятской парень - Володя Рязанов. Деревенский, никакой выправки, походка вразвалочку, ну, ничего военного. Вот подошла и его очередь командовать. А для этого оказывается призвание надо иметь. Налево, направо, он кое-как промямлил, повернул взвод. А потом вместо "шагом марш" как с крикнет "По-о-ошли!!!" Развеселил он тогда и сержанта тоже.
Зима, Приморье. Температура -15градусов . Мы на плацу с 8-00 до 12-00.
-Де-е-лай раз! Де-е-лай два! Отставить! Тяни носок! Становись! Видеть грудь четвертого человека!
В левой руке карабин, нога поднята и замерла до следующей команды...Сержант проходит вдоль строя и указывает на недостаточную высоту подъема ноги пинком снизу. Язви тебя! В хэбешных кальсонах четвертый час на этом холоде. По-моему ветер проходит сквозь меня, как сквозь рыбацкие сети. Сопли под носом уже замерзли.
-Делай два!
Скорей бы 12-00. От удара ногой о землю не чувствую ногу. Ну, сколько еще, уже спина стеклянная!
Наконец долгожданный перекур, оттаиваем и на обед!

УЧЕБКА
часть3.

Обед в учебном отряде напоминал улей в период медоноса. Столовая наполнялась гулом голодных курсачей. Организованные, молодые в едином порыве садились и сметали все, что было на столе съестное. Попробуй, прокорми 1000 человек. Да, все с присохшими к спине животами, после строевой муштры на промозглом плацу или разгрузки эшелона угля+
До того ли было нам рассматривать тарелки, помыты ли они качественно или пальцы липнут от не промытого жира. Могла попасться ложка с надписью "дура, ищи мясо!", иногда попадались ложки с дыркой, как дуршлаг, называлась оная - учебно-тренировочная. Чаще попадались они или подсовывались курсанту Перецкому, он был из интеллигентной музыкальной семьи.
Пока занимали места за длинным столом, нужно было вовремя взять самое ценное - свою пайку сахара и кусочек масла. Перецкий был в нашем взводе самый нерасторопный. Движения его мягки неторопливы. Он беспокоился о драгоценном только после приземления на баночку (табуретку).
-А где мое масло? Пока он плавно поворачивался налево, пропадал его сахар справа. Но через месяц его было не узнать+
Как плотник стругает доску, превращая ее из занозистой в гладкую, шелковистую поверхность, так и армия шлифует шершавое гражданское воспитание.
Первое время в учебке нам не хватало еды. Кормили так ,что выходя из столовой мы думали о хлебе. В то время питание было плохое и однообразное. Чаще всего готовили перловку, прозванную в народе шрапнелью, за однообразный вид до и после использования. И почти каждый на ужине брал за пазуху хлеба несколько кусков. Сержанты гоняли, но голод не тетка, все пряталось надежно. И после отбоя, через 15 минут положенной тишины, курсанты потихоньку доставали из-под одеяла черный мякиш. Мечтали о пельменях, наваристом борще, чтобы ложка в нем стояла. Об этом же были сны курсантские.

часть 4.

О, воин, службою живущий,
Читай устав на сон грядущий,
И ото сна уже восстав,
Читай внимательно устав...

После обеда сержант заводит взвод в класс. Начинается изучение материальной части курсового радиомаяка и уставов. Первый час лекция, второй - самоподготовка. После промозглых занятий на плацу - в классе тепло - южная сторона, солнце в спину, - это просто невыносимо, так потянуло ко сну, невозможно удержаться даже с твердым характером. Сержант что-то читает свое, мы предоставлены себе. Глаза закрываются, не могу!
Рядом со мной сидит Иван Бебешко. Башка 62 размера, шапку на него не могли найти. Глаза расставлены широко, подбородок на клин, лицо красное, как свёкла, может от мороза. Сложил перед собой руки, спина прямая, как первоклассник. Лицо смотрит куда-то вдаль. Со стороны - образцовый курсант. Искоса глянул на него, Боже! Глаза открыты, а вместо зрачков одни белки торчат... Жуть!
-Ваня! Все нормально?
Белки провернулись и глаза приняли правильный вид.
-Да, а что?
-Нет, ничего...
Через пять секунд, не меняя позы, Ваня опять уходит в страну дураков. Глаза крутнулись и появились одни белки. Только окрик сержанта может вернуть его из дурманного состояния.
Спереди сидит Вовка Рязанов. Тот борется по - своему. У него глаза давно закрыты. Голова начинает медленно раскачиваться, наращивая амплитуду с каждым качем . Вниз - вверх - вниз -вверх... И вот он уже за шеей и тело начинает гнуться в такт раскачке. Вовка почти достает до поверхности стола, но не хватает нескольких сантиметров. Организм вдруг резко выравнивается, описывая бритой конечностью дикую кривую, голова на мгновение застывает в нормальной позе, и затем процесс повторяется многократно. Жестами обращаю внимание всего народа на Рязанова, чтобы не слышал сержант. Предлагаю положить книжку ,чтоб в момент максимальной амплитуды встреча тел состоялась. Первая - недолет. Вторая книжка обеспечивает встречу с препятствием, раздается долгожданный "Бум!". Общее ликование. Вовка благодушно матерится, и снова в нирвану. Обстановка немного разрядилась, сон отогнали на пять минут.
Такую невыносимую борьбу со сном нарушает иной раз старшина роты. Он заглядывал в класс, шептал что-то на ухо сержанту. Тот спрашивал у коллектива.
-У нас есть шорники?
-Кто пойдет в радио-мастерскую?
-Помощники в госпиталь?
- Есть, я - каждый раз заявлял курсант Тимман.
Это был высокий необычайно худой и огненно рыжий парень. Нелепость его вида дополнялась торчащими ушами, росли они как-то странно - перпендикулярно к голове. Широкий рот и утиный нос делали его похожим на комика. А может он и сейчас веселит эстонцев своим видом, кто знает. Но завидовали мы ему белой завистью. Вот, гад какой, ну, где он научился всему, что ни спроси - все знает и умеет, прямо киножурнал "хочу все знать"! И еще, за что ни брался Тимман, он делал качественно и с любовью.
Как-то раз старшина зашел и со смешком шепнул что-то на ухо сержанту. Все затаились. Он спрашивает:
-Кто в золотую шахту?
Ну, и как всегда первый выскочил Тимман. Мы в шоке, опять перебежал дорогу! Мы здесь паримся от мученической борьбы со сном, а он на свободе будет отдыхать как всегда...
Наступило время перерыва в занятиях. Народ по выскакивал на улицу кто покурить, кто в туалет.
Туалет в учебном отряде - это огромная выгребная яма, а над ней деревянное строение с дырками в полу. И тут мы нашли нашего "шахтера". Он ломом отколачивал выросшие морозной зимой курсантские сталактиты. Весь в осколках этого материала, он выносил на плече эти запашистые сосульки.
Разобрало нас вначале злорадство, но потом жалко его стало - столь скорбного труда он не заслужил. Это не уставы штудировать.
Но армия всякая бывает!

ПЕРВЫЙ ДЕНЬ В ПОЛКУ

Ну, вот, мы и распределены по частям после окончания службы в ШМАСе! После муштры на плацу, зубрежки уставов, матчасти , постоянных построений, проверок хотелось хоть относительной свободы и независимости.
Мы с Валерой Смирновым попали на Пристань в дивизион РТС. Он был молодым специалистом по приводным, я - по курсоглиссадным радиомаякам. Первый день службы в части был омрачен гибелью экипажа Ту-16. Он вылетел на разведку погоды с полной заправкой. На взлете загорелся правый двигатель. Самолет не набрав скорость и высоту, с правым креном пошел на разворот...Но задел вершину сопки, "сглисировав" по ней, воткнулся в ее основание ...
Это случилось в ночь нашего приезда в часть, а на утро мы -салаги были определены в группу поиска экипажа и останков самолета. Задачу на месте нам ставил сам командующий авиации КТОФ Томашевский - искать обломки самолета и докладывать их удаление от места удара о землю.
Картина, которую мы увидели просто потрясла нас желторотых. Вершина сопки метров 150-200 была сбрита от деревьев на величину размаха крыльев. Посреди этого следа лежал оторванный от тела хвост ТУшки. Тела КОУ и стрелка- радиста были на месте, а вот остальных мужиков - ни командира, ни второго, ни штурмана... - никого! Мне было очень странно, я нашел каблук и ремешок от часов- это не сгорело. Лобовое столкновение с землей и десятки тонн топлива сделали свое дело. Все вокруг пропахло керосином. Поисковая группа разбрелась по сопке, растерянно и удрученно рассматривая обломки на вспаханном пространстве, как будто они искали души летчиков. Не зря говорят, летчики не умирают, они улетают, навсегда...
Вот, так! Свободу и независимость получили не мы, а они...


ОТ ПОДЪЕМА ДО ОТБОЯ

Попав в полковой дивизион РТС мы, бывшие курсачи обрадовались. Ну, а как же, в ШМАСе нас кормили постоянно перловкой, по-нашему прозванной "шрапнелью" за то, что она не претерпевала изменений - что на входе, то и на выходе. А в дивизионе было подсобное хозяйство, командир одобрял действия начпрода. Поэтому несколько свинок и умелые действия повара поддерживали боевой дух воинов. А потом здесь нас было не 1000 человек, а всего лишь 90 по штату, а на самом деле питались в столовой 40-50 бойцов. Скатерти, чистая посуда, жареная картошечка с мяском!!! ну, прямо, чуть ли не дома! ШМАС на этом фоне - ну, просто концлагерь.
В дивизионе в ту пору я не чувствовал дедовщины. Старослужащие относились к нам дружественно. Мы, молодежь, видели, как ребята качались на турнике и брусьях. Самый старший из срочной службы был главный старшина, ему стукнуло аж 27 лет, что для срочника, согласитесь прилично! Но что он делал на турнике!
Он крутил "солнце", переворачивался, подтягивался десятки раз на одной руке. Это был высший пилотаж в гимнастике. Мы смотрели на это раскрыв рот, и естественно, каждый хотел иметь такие же квадраты на животе и косую сажень в плечах. Поэтому почти все упорно "качались". Авторитет старшины, деда, как мы его называли, был неприрекаем, тем более, что и матчасть он знал, как отче наш.
В ту пору министром обороны был Гречко. И военная доктрина была обрисована нашим начштаба майром Беляковым так,
-Окапываемся! Окапываем технику, копаем щели, запасной командный пункт(ЗКП) и кабель...
Утреннее построение. Беляков:
-Сегодня полетов нет. Налево! Лопату! Капитан Клысь, ты куда?
-У меня мигрень, товарищ майор.
-Что? Мигрень! Работать лень!!! В строй! всем в строй!
Хорошо, если не было дождя с моросью, а это время как раз в Приморье на побережье "минимум". И нижняя кромка не 150 метров с бородами, а сплошные бороды,100% влажность, шагнул за порог как в молоко, весь мокрый.
А тут надо копать и окапываться! Как капнешь землю, то этот кусок глины и летит вместе с лопатой, не оторвешь! По курсу и по глиссаде! Помните, у классика "ах, лето красное, любил бы я тебя, кабы ни комары, мошка да мухи!!!" Похоже классик тоже копал ЗКП и восьми километровую траншею под кабель, чувствуется знание темы.
Сколько километров кабеля было проложено курсоглиссадными операторами РМ и сколько тонн земли налипло на их лопаты одному Богу наверно известно. Не знаю, писатели бы назвали этот момент, моментом возмужания мужчин. Не знаю на счет мужества, но пальцы, порой, собрать в кулак было нельзя - мозоли мешали. И копали мы так несколько месяцев то кабель, то ЗКП, а то щели по объектам, забывая свою основную военную специальность. Образно говоря от подъема до отбоя. Потом как-то все стало затихать, то ли запал у министра прошел, то ли американцы перестали угрожать, но начались полеты и земельные работы к нашему счастью сошли на нет.

http://blogs.mail.ru/mail/sanika2001/49D4AAD7213C3842.html

 Отправлено: 11.04.09 17:34. Заголовок: Передвижные Rön..

Передвижные Röntgen'овские Установки. История болезни и любви

...Вот я и решил погулять напоследок: денег хватало. Я пустился в путь — по кофейням и барам Старого города. К вечеру оказался в центре: возникли друзья и знакомые. Я всех угощал, словно что-то предчувствовал. Я помнил, что пора возвращаться, но не мог оторваться от старых и новых друзей. Мы бродили из бара в бар: трояк швейцару — и любая дверь нараспашку! На выходе из Паланги мы затянули песню, появилась милиция, мои собутыльники тут же сделали ноги, а меня — загребли. Вот и всё, без особого ужаса думал я в тряском темно-синем фургоне, в котором нескольких выпивох везли на улицу Косцюшко. Я знал: там, над рекой, не только следственная тюрьма, но и большой городской вытрезвитель. При задержании я не сопротивлялся — рассчитывал на послабление. Черта с два — раздели и заперли в камеру, где высоко над дверью тусклая лампочка. Велели ложиться и спать. Зря я пытался что-то им объяснять, сулил выкуп — пьяные бредни! Под утро я начал что было сил колотить в обитую жестью дверь — выпустите в туалет! Долго стучал, наконец дверь открылась, плотный сержант мне здорово врезал и я ненадолго, но отключился. Потом добрел до туалета в конце коридора и сказал этому битюгу — даю сто рублей, отпусти! Тот осклабился и врезал еще сильнее — хорошо еще, я успел повернуться боком. Беда! Как же я влип! Ведь система сработает — и капут. Так и случилось. Днем стали дергать из камер по одному, одних возвращали назад, других отпускали. В зарешеченное, без стекол, окно мы видели, как они выбегали из желто-кирпичного, царских времен, Тюремного управления — на свободу, где столько пива! Счастливые, только шаг — и свобода. Мне стало горько. Я смолил сигарету за сигаретой, хорошо, что запасся. Наконец вызвали и меня. Насчет пения на проспекте Ленина — никаких претензий. С кем пил? Я их не знаю. Ладно, собутыльников побоку. Чем занимаешься? Работаешь, учишься? В академическом отпуске, ответил я и принялся разглагольствовать: отпустите, для меня это плохо кончится, поймите, будьте любезны, я же студент, с кем не бывает!

— Уже плохо кончилось, парень! — как любят они это слово! — Тут кое-что выяснилось.

Незлой на вид капитан — опять капитан — угрюмо глядел на меня.

— Думаешь, трудно выяснить, если хочется? Ты же в розыске, тебе на пятки военкомат наступает. А это уже не наше — это, брат, общее дело!

Он мог меня запросто отпустить, но уже позвонил и сказал. Мог бы не дозвониться, мог вообще не звонить, никто бы его не тронул. Студент в вытрезвителе не был уникальным явлением. Но капитан уже позвонил. Узнал. Отступать было некуда.

— Сейчас за тобой приедут, — небрежно бросил он и велел сержанту отвести меня назад, в зарешеченную комнатушку, где уныло сидели помятые и побитые мужики, тощий трясущийся дед и даже один поэт, уже получивший известность в Старом городе, — кто за него поручится? Их-то я и оставил ждать дальнейших ударов судьбы, когда во двор вкатился зеленый военный газик — за мной! Мерзкий, отвратительный страх сдавил моё нутро, ладони вспотели, — а сделать я ничего не мог — я боялся, очень боялся, и поэтому все представлялось еще ужасней, чем было на самом деле. Никаких автоматчиков — лейтенантик и шофер. Никаких наручников, мне даже курить предложили. Да и в военкомате пожурили скорей для порядка и по обязанности. Офицер, на сей раз майор, буднично сообщил:

— Тебе-то, парень, еще повезло! — опять та же песня. — Очень тобой интересовался один полковник. Лично! Он бы тебя засадил, понимаешь? Не понимаешь... В тюрьму бы ты загремел, вот что! Ладно, везите его.

И отвезли меня в том же газике на Татарскую, на сборный пункт. Призыв заканчивался, осталась одна или две партии. Всё, аминь. Мне стало вдруг так легко, что я рассмеялся. Глупо, конечно, но... Растянулся на нижней койке трехъярусных нар и задремал.

Три дня пришлось проваляться на этих нарах. К счастью, в прорехе куртки я обнаружил завалявшиеся купюры — их хватило на питание у Пращуров, да, в той самой пивной, теперь она стала столовой для новобранцев. Тех, естественно, у кого были деньги. Как-то пригнали еще одну партию, стало тесно. Но в тот же вечер обозначились и купцы — всех выгнали на квадратную асфальтированную площадку и усадили на землю. Кто мог, подложил чемодан или ранец. Шел слабый снежок. Какой-то хмырь в мегафон выкликал фамилии. Названный поднимался, рапортовал — я! — и со своими шмотками переходил на другое место. Переходил с видимым облегчением — наконец повезут куда-то, кончится безнадега и дуракаваляние на голых дощатых нарах. Когда я уже совсем потерял надежду, вдруг прокричали мою фамилию. Я замечтался и не сразу расслышал. Меня ткнул в бок криворотый экономист Алоизас, брат по несчастью, исключенный студент, как и я: Эй, оглох? Тебя! Тогда я поднялся и быстренько перешел на сторону этапируемых — только бы не передумали! Как быстро я примирился с судьбой! В нашу группу попал и Алоизас, будущий реставратор обители Бернардинцев, а тогда — наголо бритый костлявый парень с широким носом и толстыми масляными губами.

Уже в сумерках нас, полтораста свеженьких новобранцев, построили, и вся колонна — неровная, ободранная и оборванная — двинулась по Татарской, по Антокольского, по Арклю прямиком к вокзалу. Нет, волкодавы не лаяли, и сержанты шли по бокам без винтовок, но чувство было — как во время массовой высылки. Может быть, не у всех, откуда я знаю. Ненадолго свернули на улицу Горького, и, когда проходили мимо колонн художественного музея, я все время смотрел в темноту: вдруг увижу кого-нибудь? Не увидел, не встретил. Вдруг послышалось: Повезло! Хорошая будет служба! — С чего это? — Нас немного, значит, уже не стройбат. А куда это нас? — кто-то пробовал разговорить сержантов. Ведь они приехали из частей, куда нас теперь повезут. Знали, сволочи, но, конечно, не говорили: Не знаем, не знаем, разговорчики!

Нас повели на перрон, где стоял фирменный поезд Таллин—Минск. Влезли. Сержанты глядели по-генеральски. А главный купец, капитан Платонов, оказался приятнейшим человеком. Как только наш поезд тронулся, он сразу сказал, что едем до Минска, там на вокзале переночуем, а утром отправимся в свой гарнизон: тоже недалеко — в Могилев. Ну, наконец-то! У него в голубых петлицах сверкали золотые самолетики — авиация! Я пригляделся — нет, никаких парашютов. ШМАС! — процедил сквозь зубы чернявый сержант Мишустин. Нашелся знаток, который сразу расшифровал эту неслыханную аббревиатуру — ага, авиашкола! Школа младших авиационных специалистов! Вот оно как.

Через неделю я был как надо экипирован и тогда же узнал, что буду спецом-метеорологом в полку дальней авиации. Легкая, интеллигентная служба, — восторгались все наши. Даже эстонцы и латыши, которых тоже было порядочно, сдержанно улыбались — карашо, карашо. Погоняют полгода, помуштруют, зато после будем панами! Я не знаю, смогу ли когда-нибудь написать про армию. Меня там не обижали, служба была нетрудной. Я встречал там добрых, отзывчивых, даже тонких людей. У меня не получилось бы ничего даже отдаленно похожего на документальные и жестокие сочинения о дедовщине, Афганистане. Иногда я там начинал себя чувствовать, как на воле. Лишь поначалу было трудно и больно. Я говорю о физическом состоянии — в моральном плане армия для меня была омерзительна до последнего винтика. Но это уже другой разговор, и я оставляю в покое армию со всей ее авиацией — дальней и ближней.

Итак, через неделю, уже при форме и в сапогах, я выкроил время и написал три письма: Даниеле — в больницу, Грасильде — на кафедру, и училке Матулёните — в людскую. Ответов я не дождался. Бесился, но что поделаешь! Откуда мне было знать, что Даниеле давно уже выписана и вышла за своего боксера-библиотекаря. Что у Грасильды опять началось ухудшение, что она уже в спецклинике. А Матулёните, математичка? Та хотя бы из чувства долга могла отозваться, сообщить что-нибудь о Люции и перевести мне припрятанные пятьсот рублей — сумасшедшие деньги для рядового! Лишь через несколько лет я узнал, что учительница попала в уличную аварию, схлопотала трещину бедра и перелом руки. Авария была не очень серьезной, но для нее — трагедия до скончания дней! Так и осталась в том своем городке на озере преподавать математику — этому хромота не помеха. Наши письма все-таки проверяют, объяснил мне сектант с Западной Украины. А накануне мы все — даже эстонцы! — приняли варварскую присягу, в которой были ужасающие слова про нарушителей этой самой присяги: пусть постигнет меня суровая кара... Эстонцы, во всяком случае — некоторые, мало что понимали и произносили текст по бумажке.

Неважно. Вот и окончился нулевой цикл строительства коммунизма, пришел конец и моей учебе. За окном казармы торопился к Черному морю Днепр, неширокий в этих местах, и тускло светился унылый областной Могилев, когда-то принадлежавший нашим князьям. Во время гражданской войны здесь несколько месяцев продержался белогвардейский штаб. Когда нашу роту однажды привели в областной музей, у меня в груди потеплело: в экспозиции я обнаружил небольшой портрет князя Витовта и карту Великого княжества. Согласно легенде, литовцы именовались оккупантами и угнетателями. Я показал это всё сыну славного города Тулы — тому самому сержанту Мишустину, кстати, тоже изгнанному за драку из какого-то техникума. Он ухмыльнулся, но ничего не сказал. Зато не забыл дать мне наряд на кухню — самое мерзостное из всех возможных дежурств.

Весной мы уже пообтерлись, хоть были еще не старослужащие, не деды. Меня отправили чистить снег на плацу, и тут я увидел: в наши ворота въезжает — Икарус! Передвижная Röntgen’овская Установка! Господи! Точно такой, как у Антанаса Бладжюса! Выкрашен — не отличишь! На территории сразу же прекратились работы, занятия, беготня. В этот раз я не дрогнул перед экраном — не было никаких надежд. Туберкулез так и остался глупой иллюзией молодости. Чистая правда: очаги обнаружили только в легких интеллигентного москвича Орлова и эстонца Ребане. Все остальные были здоровы и могли продолжать службу. Орлова и Ребане уже назавтра куда-то отправили. Орлов был рад как ребенок. Ребане виду не подавал. Может, он тоже был счастлив, однако себя не выдал. Ребане был рыженький такой толстячок. Его бы комиссовали и так: неделю назад в Раквере жена родила второго ребенка. Может, у него и не было повода для восторгов. Кстати, Ребане по-эстонски значит Лисица. Такие фамилии есть у всех народов: я встречал и Лапинаса¹ , и Лисицына, а потом и Фукса. Но это неважно: мои легкие были чисты. Автобус медленно выкатился за ворота с красными железными звездами, а я остался дослуживать...

1 Lapinas — лис (литовск.).

Юргис Кунчинас
С литовского. Перевод Г. Ефремова
http://magazines.russ.ru/druzhba/2002/4/kuch.html

 Отправлено: 14.04.09 09:09. Заголовок: Подкрылки (№31) Ра..

Подкрылки (№31)

Разрешите представиться: авиационный механик первого класса, бывший ефрейтор бывших ВВС бывшего СССР. Полк, в котором я служил, обеспечивал мирное пространство над Украиной в радиусе от Одессы до Киева. А вот Египет, Вьетнам, Куба, Камбоджа и ряд других стран находятся вне досягаемости полётного времени истребителей МИГ-21 от базы полка, тем не менее наши лётчики каким-то образом срывали с небес далёких стран их высшие военные награды.

Основное оружие механика – отвёртка и гаечный ключ. В свободное от них время я устраивался под крылом, чтобы арабское солнышко не пекло, и записывал «Подкрылки» - впечатления от службы.

Механиков готовят в школах младших авиационных специалистов (ШМАС). Моя школа располагалась в городе Новоград-Волынске на Западной Украине.

Первоначально мы, новобранцы, представляли собой многоязычную толпу, стадо, орду, но никак не курсантов военного учебного заведения. Для преподавателей, привыкших за долгие годы службы к выходкам новобранцев, мы были труппой бесплатного цирка.

Представление начиналось так. Старшина вытягивал строй по стойке «смирно!» и раскрывал список личного состава. Перекличка велась не по алфавиту, а по удобному для старшины принципу рифмы национального размера. Сначала шли земляки старшины: Карпенко, Проценко, Филиппенко, Стеценко, Мартынюк, Завальнюк, Зелик, Велик, Перемелик. Дальше – узбеки: Турсункулов, Хазраткулов, Баркутулов, Иссанкулов. Молдаване: Жосу, Дросу, Кулосу. Литовцы: Миколаускас, Бразаускас, Баркатис, Канатис. Казахи, чеченцы, даргинцы, киргизы, венгры - и кого только не было в этом строю! Разбить 120 человек по национальной принадлежности да так, чтобы фамилии звучали, будто стишок – это образец казарменного филологического мастерства.

Из каждого индивидуума этой многоязычной орды преподавателям предстояло сделать авиационного механика по эксплуатации электронной автоматики самолёта. Даже на слух название специальности звучит мудрёно, освоить же её ещё страшнее. Электронная автоматика летательного аппарата – то же самое, что и органы, управляющие движением человека в пространстве. У нас – пространственная память, чтобы не заблудиться, у истребителя – курсовая система, у человека – вестибулярный аппарат, у самолёта – автопилот. Человек в случае чего и без этих органов с одной лишь палочкой по земле передвигаться может. Боевая машина со страшным оружием под крылом, летящая со скоростью 2500 километров в час без приборов электронной автоматики, – это источник мировой катастрофы. Задача механика - спасти мир от катастрофы и дать лётчику возможность долететь куда надо и вернуться домой. Красиво звучит!

Но попробуйте-ка вы вот также доходчиво донести красоту эту до курсанта Турсункулова, который в родном узбекском кишлаке с золотой медалью окончил школу, знает, как сказать по-английски слово «карандаш», читает Коран на арабском, но никогда не говорил по-русски! И в кишлаке, и в техникуме, где он учился на хлопкороба, не было ему никакой необходимости учить «великий и могучий». Такая же проблема у мадьяра, литовца, молдаванина...

На первом этапе с помощью простых армейских тестов в орде новобранцев выявляются лица, умеющие отличать гайку от болта. Из этого контингента отбираются лидеры. Требования к лидеру: образование, крепкий кулак, наличие чувства справедливости, умение доводить начатое дело до конца. Им присваивается звание «ефрейтор», и с этого момента они становятся главным инструментом, превращающим хлопкороба Турсункулова в механика ВВС великой страны.

Должность ефрейтора - хуже не бывает. Он не чистит картошку, не трёт мастикой полы в казарме. Он учится. Учится так, как требует командир взвода капитан Иванов, как приказал замкомвзвода сержант Коваленко: чтобы электроны от зубов отлетали. Иначе – наоборот. И он умело передаёт накопленные знания хлопкоробу Турсункулову.

Во время плановых занятий хлопкоробы и виноделы даже не пытаются высунуться из-за языкового барьера, а проще - ни хрена не понимают офицеров. Материал усваивается ими в часы самоподготовки, когда за кафедру встаёт товарищ ефрейтор.

Кстати. Во время арабо-израильского конфликта рядовой Турсункулов под именем Абдель Омар был командирован из нашего полка в Египет в составе группы советников ВВС. Дальнейшая его судьба мне неизвестна. Шлю ему и всем авиационным специалистам горячий привет и поздравление с Днём ВВС!

Владимир Филимонов
http://www.dyhanie.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=56670&Itemid=54&mosmsg=%CA%EE%EC%E5%ED%F2%E0%F0%E8%E9+%F3%F1%EF%E5%F8%ED%EE+%E4%EE%E1%E0%E2%EB%E5%ED.

 Отправлено: 15.04.09 20:38. Заголовок: ..

Расскажу ещё про один караул. Дело было в учебке. Мой первый караул, склад боепитания, 3-я смена. На инструктаже так накрутили, что подходя к посту уже
видел под каждым кустом шпиона-диверсанта, с автоматом в руках, нож в зубах и гранаты на шее. Одним словом страшновато. Когда я заступил уже была ночь.
Луна светит-фонари не нужны. Первый круг, ознакомительный в ночных условиях (днём то я его видел, водили, показывали). Спереди и сзади поста колючка в
3 ряда, по бокам высокий забор с колючкой на верху. Задняя часть упиралась в сопку, а дальше тайга. На колючку нанесло перекати-поля выше забора.
Не знаю на каком витке я чётко услышал скрип колючей проволоки. До окопа метров 15-20, назад до угла ещё больше. О своём состоянии - молчу.Жду. Тишина.
Оцепенение прошло, двинулся дальше. И снова скрип и вижу как проволока качается. Прыжок и, я в окопе. Если-бы замерять тот прыжок сместа - я бы в книге рекордов Гиннесса был. Подождал, скрип повторился ещё сильнее. Я заорал: "Стой! Кто идет? Стрелять буду!" Там зашумело так, что я понял, ктото есть. Пальнул. Из под кучи перекати-поля вылетает огромный котяра и вальяжно шествует по тропинке часового. В голове мыслей всяких было, но одна умная промелькнула: "Как я объясню стрельбу? Кто мне поверит?" Выскакиваю из окопа, беру кота на мушку, бабах, шерсть полетела от пули искры (грунт то каменистый), а он, сволочь, как бежал трусцой, так ничего в скорости не прибавил. Ещё один выстрел. Удачно, он потянул задние лапы, но успел скрыться под колючкой. Слышу топот ног. Прибежали все кому положено в такой ситуации. После короткой беседы меня с поста сняли, разоружили и в каралку. Там я в подробностях всё рассказал и письменно описал. Меня отправили в камеру. От стресса я уснул моментально. Красота. Один без сапог, никто рядом не храпит и не ворочается. Но через 2 часа меня подняли и к начкару.Там м-р Чхман, наш замполит и к-н Колодий, командир роты. Снова вопросы, распросы, ответы. В заключенние сказали :"Действия Ваши правильные. Следы крови и шерсти присутствуют, берите свой карабин и отправляйтесь на пост." Повествование это к тому, что я везде пишу, за многие годы службы не имел взысканий, а оказывается и на гауптвахте побывал. Целых 2 часа

 Отправлено: 04.05.09 19:36. Заголовок: Вспоминаю свой призы..

Вспоминаю свой призыв на службу..Привезли на призывной пункт в г.Сумы,просидели там 3 дня в ожидании покупателей,делать нечего,спиртное отобрали,в город не выйдешь-забор высокий.Сидим,изнываем от тоски,и вдруг :"пацаны,кто желает выпить?"(прямо как в фильме "Кавказская пленница"),вытянули провизию,ждём,бутылка не появляется,тот,что спрашивал-достаёт банку с маринованными огурцами,открывает,а там-самогон!Плавают огурцы,укроп и др. специи.Немая сцена... При везли на ст.Вапнярка,и только там сказали,что будем служить в ШМАСе,было это 17 мая 1980года.М-да...Учебка была,что надо.После присяги гоняли нас и в хвост и в гриву,почти каждую ночь была тревога,бегали с полной выкладкой.Трудно было,но увлекательно,Помню и "машку",помню и скобление битым стеклом полов в учебных классах,а полы были белые.Обучали нас хорошу.В столовой были гражданские повара,готовили вкусно,но мало.Сержанты нас сильно стращали дедами в полках,мол,приедете туда-будет вам "счастье".Честь заставляли отдавать каждому ,у кого звание выше солдата-тому и козырять.Приехали в полк-г.Шяуляй,в\ч95846.Оформились в штабе,забирает нас прапорщик(двоих,меня и моего друга чечена Хайпаева),это потом мы узнали,что в полку прапорщиков не называли "прапорщиками",а только "старшина", идём по территории,всем козырям.Заводит нас старшина в казарму и уходит в каптёрку,и вдруг,смотрим:на нас с криками бегут деды! Ну,всё,думаем,бить будут,не зря нас в учебке пугали! Хватает меня за руку дембель,как оказалось потом,тянет в казарму,показывает мою койку,дарит электробритву и говорит при этом:"как рад,что прибыло пополнение и они , дембеля могут уехать домой!"Это было шоком!Такого я не ожидал! Начались будни.Службы как таковой не было-с утра на аэродром,вечером в казарму.Строевой и физзарядки практически не было.Работал на самолёте,летал,правда, в качестве пассажира.Дедовщины не было,после приказа и до самого дембеля отдавали масло молодым.Приключений была масса!Мне и сейчас снится служба,всё было здорово.Конечно,дедушки не занимались грязной работой,всё делали "шнурки",но издевательств ,типа стирки формы и чищения сапог не было,не говоря уже о применении зубной щётки для чистки туалета! А какое было оглашение ПРИКАЗА! Ставим на тумбочку самого молодого бойца,слушаем,наливаем ему в железную кружку спирта.После принятия на" грудь"-боец падает и засыпает крепким сном! Есть,что вспомнит! Всё,ребята-ДЕМБЕЛЬ В МАЮ,ВСЁ ПО Х...
Да здравствует ВТА ВВС СССР!!!

 Отправлено: 05.05.09 10:23. Заголовок: Рад,что прибывающие ..

Рад,что прибывающие на форум коллеги-механики,вспоминают службу добрым словом.
Я уже писал неоднократно,что нам повезло - мы служили в авиации.
А форум дает бесценную возможность вспомнить нашу молодость,службу,которая нравилась,ШМАС,полк,другие части,в которых довелось служить и ,что самое главное - поделиться с коллегами.И все из нас понимают,что такое ДСП,ДСЧ,СКС,АКМ,КПУ-3,ИКП,ОБАТО,ВПП,ТЭЧ,метео,рулежка,предварительная и предполетная и многое другое,о чем не служившие в ВВС не знают.
Я никого не агитирую,не имею на это права,просто дорожу авиационным братством.

МИГ.

 Отправлено: 06.05.09 10:51. Заголовок: Вспомнился такой слу..

Вспомнился такой случай,произошедший в ШМАСе.Было это летом 1980г.,если не ошибаюсь,начальником учебки был генерал Романов,очень строгий дядька,и когда он шёл по части,все,завидев его ,старались скрыться с глаз долой,я(солдат) не исключение,тоже шуганул в казарму. Какое же было моё удивление,когда на первом этаже взле окна увидел своего командира роты майора Мойко! Ничуть не смутившись,майор Мойко сказал:"запомни,боец,для солдата главное быть поближе к кухне и подальше от начальства!".

 Отправлено: 06.05.09 12:11. Заголовок: История из жизни зам..

История из жизни замученного постоянными нагрузками,т.е. меня,курсанта. На территории учебки было овощехранилище и там велись ремонтные работы по укреплению верха этого хранилища.Наш комроты,майор Мойко,строит роту,и говорит:" В часть поступили новые автомобили КАМАЗ и новые трактора. У кого есть права на авто и трактор-шаг вперёд!" Как же мы им завидовали! Ведь,теперь они будут освобождены от всех работ,занятий,физподготовки и т.д. и т.п. А дальше... Речь майора Мойко:"Трактористы налево,шофера на право.Трактористам взять у старшины лопаты,а водителям- носилки, и марш насыпать и носить шлак из котельной на овощехранилище!"
Лежала вся рота!!! Правда,и мы потом были и трактористами и водителями КАМАЗов.Работы хватило всем.Вот такой у нас был командир роты-майор Мойко!

 Отправлено: 06.05.09 13:23. Заголовок: 11-я ВАШМ вспоминает..

11-я ВАШМ вспоминается так:много учебы,достаточно службы,в меру сержантского воспитания,хорошие командиры.
И еще - очень много снега.Нормальная зарядка,хотя я по ней не очень - то и скучал,была всего несколько раз.
То есть,утром ,до завтрака - очистка от снега караульного городка,закрепленного за нашим 23-м взводом.Мой замок - мл.с-т Дедов,как и у Magpie его замок,возложил на меня,ефрейтора,ком. отделения свой служебные обязанности - я водил взвод на занятия,организовывал хозработы и т.д.А кроме этих обязанностей снеговую лопату у меня никто не отбирал,махал как и все курсанты - ефрейторская доля.
С той поры я столько снега и не видел вовсе.В полку в ЛенВО,было гораздо меньше.
Благодаря нашим ежеутренним стараниям территория ШМАСа зимой выглядела очень свежо и красиво.А уж как есть хотелось после этакой "зарядки",не описать словами...

МИГ.

 Отправлено: 06.05.09 13:23. Заголовок: Привет авиамеханика..

Привет авиамеханикам всех времен и народов!
Я, как бывший курсант ШМАС в г.Луксне 1975г. хочу сказать, что все воспоминания участников форума правельны и правдивы, все, что вы вспомнили и красиво описали с точностью в сто процентов происходило и со мной и с моими сослуживцами, начиная с повестки на медкомиссию в райвоенкомат, областной пересыльный пункт, покупателями, дорогой в ШМАС, курсом молодого бойца, присягой и всем дальнейшем пребыванием в школе до самого микродембеля. Так, что уже и добавить по большому счету нечего (хотя по мелочам своих историй и моментов службы и обучения можно вспомнить множество). Да это и не удивительно, ведь тогда мы были все Советские люди, одной Страны, одной Армии и единой системы ШМАС.

 Отправлено: 07.05.09 10:46. Заголовок: С Ханом согласен пол..

С Ханом согласен полностью.А вот мелочи...ведь вся прелесть в этих мелочах,потому,что при всем нашем армейском единообразии,они дают наиболее полную картину службы.
Вспомнил свой призыв - 4 ноября 1974 г.Ухожу в армию после двух курсов института.В 7 часов утра надо быть в военкомате.В 6 часов будит отец,завтрак,слезы мамы,прощание.С отцом выходим из дома,у подъезда стоит ГАЗ-69 с солдатом за рулем.Садимся в машину - отец,подполковник,как старший машины,впереди,я сзади.Через 20 минут приезжаем в военкомат в г.Столбцы,это в 60 км от Минска - здесь мы жили и служил отец.Прощаюсь с отцом,обнимаемся,ГАЗ-69 скрывается за поворотом.Все.Впереди армия.В военкомате подстригли под ноль,потом автобус,часа через полтора - Минск,областной военкомат.Пробыл недолго,к вечеру капитан-авиатор с сержантами,посадили отобранных в автобус и на вокзал.Поезд пошел на Москву.Попал на третью(багажную) полку в проходе плацкартного вагона.Чтобы не упасть с нее,поясным ремнем пристегнулся к какой-то трубе,идущей вдоль вагона.Утром Москва,перезд с вокзала на вокзал,вечером сели в поезд до Уфы.Что-то пили,ели свои запасы,но отметил для себя,что незаметно сопровождающие сержанты с нами справились,выпивка пропала,в купе появились дневальные.В Уфе пересели на дизель и поехали в Стерлитамак,в ШМАС - только сейчас нем ,наконец,об этом сказали.Подъезжая к городу,первое,что увидели - это трубы и дым всех цветов радуги.Стерлитамак - это город большой химии.Женского населения больше - как в Иванове.Но это так,для справки - в увольнения мы не ходили.
Вот так привезли нас из Минска в Башкирию,далековато,однако.
Кстати,в ШМАСе нас еще раз процедили,отбирали для учебы,а кто не подошел - отправляли в инженерные батальоны ВВС,как нам объяснили - это аналог стройбата,только в авиации.При отборе в ШМАС,у меня бывшего студента политеха,спросил ком.взвода л-т Додоров,знаю ли я закон Ома,сознался,что знаю.
А дальше учеба,служба,микродембель,как у нас всех.
После армии,мать призналась,что просила отца поспособствовать,чтобы я служил поближе,райвоенком знал отца,проблем бы не было.Но отец сказал ей - если не хочет учиться,пусть служит там, куда пошлют.За что ему спасибо.Все,что я сомог достичь в армии,я сделал сам.


МИГ.

 Отправлено: 07.05.09 13:41. Заголовок: Прочитал,как Миг до ..

Прочитал,как Миг до Башкирии ехал ,так про себя опять и вспомнилось.
Точно так же на третьей боковой привязавшись к трубе шарфом (вязался за руку) после несостоявшегося полета из Домодедова, трое суток добирались и мы до Красноярска вместе с группой будущих стрелков ,которые ехали до Канска. За плечами были два года вечернего отделения политеха и столько же стаж работы в Опытно-конструкторском бюро автоматики (ОКБА).
И до сих пор удивляюсь,зачем было везти нас из Горьковской области за 4000 КМ в Сибирь,а потом по окончании ШМАС за 4000 с лишним уже в Блоруссию, и так со многими было.

 Отправлено: 07.05.09 14:39. Заголовок: Юрий По этому вопро..

Юрий
По этому вопросу есть просто версия - нас приучали действовать в "отрыве от своих баз".
Поясню - на третий день пребывания в ШМАСе пришлось подраться с представителями постоянного состава с учебного аэродрома.Эти слегка поддатые бойцы,а это было на 7-е ноября,во время обеда в столовой,подошли к столам и потребовали показать руки.Я не показал и перед отбоем они пришли в роту,вчетвером, вызвали меня.Благо за это время подружился с земляками,с кем ехал вместе.Видя это,трое моих друзей пошли со мной из казармы.В общем,ситуация 4 на 4 - это нормально.Слегка размазали друг другу сопли,а потом и вовсе замирились.В дальнейшем ,при встрече за руку здоровались.Это я к тому,что бежать было некуда,комитета солдатских матерей тоже в помине не было,(и слава богу),дом далеко - надо было все решать самому.Так взрослели.Хотя это был единичный эпизод.
Вот такая версия - полушутя,полусерьезно.

МИГ.

 Отправлено: 19.05.09 10:19. Заголовок: Еще про ШМАС. Нас пр..

Еще про ШМАС.
Нас призвали в армию,направили в ШМАСы,обучили за полгода,дали авиационную специальность.ШМАС дал возможность первые полгода плавно войти в армейскую жизнь.Но мне служба в полку вспоминается чаще,ведь там мы дело делали настоящее,а в ШМАСе - учились,служили строго по уставу,т.е. было больше общеармейского,а авиация началась в полках.
Благодарен своей 11-й ВАШМ,люблю свой 66-й АПИБ.Не противопоставляю одно другому.Это просто разные этапы службы,разные весовые категории в которых мы находились.

МИГ.

 Отправлено: 26.05.09 22:45. Заголовок: Ребята здравствуйте...

Ребята здравствуйте.На форуме первый день.В системе ВАШМ с 1982 по 1999год.
Спасск Дальний, Чортков, Новоград - Волынский. Службу начинал (имею в виду школьную систему) капитаном,командиром 2 роты в Спасске Дальнем и так случилось,что именно я в 1985 году вез призывников из Киева на Дальний Восток.Жаль ,что школ не осталось,первой на Украине еще при Союзе под нож пошла Вапнярка, затем Могилев Подольский,Чортков, Новоград Волынский. К слову куда отправляли выпускников-в 1983 несколько механиков моей роты поехали в Пхеньян.Значит ,что-то умели.

 Отправлено: 27.05.09 09:27. Заголовок: http://s41.radikal.r..

Нашел в своем архиве несколько фото и отсканировал.
Это комсомольское собрание во второй роте 11-й ВАШМ.Где-то январь 1975 г.Слева направо:капитан Вальманский - зам.ком роты,капитан......... - ком.взвода,ефрейтор.......- ком.отделения 24 взвода,сержант Лоскутов - зам.комвзвода,ефрейтор Биньковский - ком.отделения из 22 взвода(остался замком - цирковой артист-любитель,акробат)и я за трибуной.
Видны противогазы и шинели на вешалке - порядок!За мной дежурный по роте наклонился к печати на оружейке.
НОСТАЛЬГИЯ!

МИГ.

 Отправлено: 27.05.09 15:51. Заголовок: ...Имею ли я право т..

Воспоминания о ШМАС

...Имею ли я право так говорить? Не знаю. Могу лишь рассказать одну свою армейскую историю. Меня призвали в Советскую армию весной 1989 года. Я попал в красноярскую Школу младших авиационных специалистов (ШМАС). Не будучи комсомольцем и имея имя Анджей - я сразу стал объектом пристального внимания нашего взводного замполита, который не мог понять, как такое вообще возможно. Тем более, что школьный аттестат у меня был без троек, а в характеристиках отзывы обо мне были положительные. Замполит само собой увидел во мне йдейного противника и сразу же присвоил мне прозвище "неформал". 1989, кто помнит, был годом расцвета перестройки и гласности. В обязанности замполита входила организация политзанятий со взводом по актуальным проблемам. Одной из таких проблем были волнения в Литве, которая стремилась к отделению от СССР. В один прекрасный день замполит придумал интересный и модный тогда формат проведения политчаса - диспут. Как раз по литовской теме. И приказал мне подготовиться к дискуссии по вопросу: "Хотят ли литовцы независимости?" Само собой - я, как "неформал", должен был отстаивать точку зрения: "хотят". И вот - весь взвод собрался в Ленинской комнате. В президиуме - замполит, командир взвода, еще какой-то офицер из штаба. Вдоль стен - солдаты, мои товарищи. Под стеной напротив президиума - я и паренек из подмосковья (фамилия Ивченко, если хорошо помню), который вызвался мне ассистировать. Замполит прочел доклад о том, что кучка несознательных элементов будоражит народ в Литве, который (народ) на самом деле мечтает жить в СССР и ни о какой независимости не помышляет. Я стал возражать, что это неправда. Литовцы недолюбливали мол советов всегда. И даже когда мы семьей в 70-е и 80-е ездили в Друскеники за сосисками, то мой отец брал их без очереди (с черного хода) только потому, что входил в магазин и договаривался с продавцом по польски. То есть, убеждал я, литовцы на самом деле, в гробу видели советскую власть, коммунистов и СССР. О чем и свидетельствует то, что они прилюдно жгут советские паспорта и военные билеты (тогда в Литве проходили такие акции). В общем - поспорили мы на славу. Взвод молчал. Спустя часа полтора пришло время подведения итогов. Замполит предложил высказаться взводу - кто мол прав. Тяжелая пауза. Наконец, понимается Паша Удовенко из Москвы и говорит: "Ну я, конечно, сам не знаю, так как в Литве. Никогда там не был. Но думаю, что Анджей прав. Все таки он из Гродно, с запада. Он туда ездил и ему лучше знать как все на самом деле". За Пашей стали по очереди подниматься все остальные и выдавать один и тот же вердикт: "Анджей прав". У замполита кровь приливала к вискам. Командир взвода едва сдерживал улыбку, человек из штаба полка - тоже. Короче - за пол года до провозглашения Литвой независимости я ее предсказал (и смог в этом убедить несколько десятков человек) в далеком Красноярске...

http://pisalnik.livejournal.com/113910.html

 Отправлено: 28.05.09 10:48. Заголовок: Сегодня вспомнился и..

Сегодня вспомнился из Шмасовской жизни один эпизод плачевный. Я тут прочитал много материала о жизни
Амет хана Султана летчика, дважды Героя Советского Союза и о его испытательных полетах на ТУ 4 по подготовке к полетам космонавтов. Так вот у нас на Барнаульском аэродроме стояло несколько самолетов ТУ 4 и перед тем как переехать в Рубцовск видно было принято решение их уничтожить(другого слова не подберу). Утром перед занятиями мы увидели такую картину: приехал большой подъемный кран , самолет цепляли за переднее шасси поднимали максимально вверх и бросали на землю. При этом стекла из кабины летели в стороны и фюзеляж постепенно ломался на части, потом это все грузили частями и увозили. За несколько дней разломали все ТУ-шки. Ну,а ИЛ-28 разобрали и перевезли на железнодорожных платформах в Рубцовск,где мы их встречали и разгружали , а потом собирали на аэродроме, но все не успели,т.к.постепенно уехали в полки к новому месту службы.

 Отправлено: 29.05.09 13:24. Заголовок: полковник пишет: Ре..

полковник пишет:

цитата:

Ребята здравствуйте.На форуме первый день.В системе ВАШМ с 1982 по 1999год. Спасск Дальний, Чортков, Новоград - Волынский. Службу начинал (имею в виду школьную систему) капитаном,командиром 2 роты в Спасске Дальнем и так случилось,что именно я в 1985 году вез призывников из Киева на Дальний Восток.Жаль ,что школ не осталось,первой на Украине еще при Союзе под нож пошла Вапнярка, затем Могилев Подольский,Чортков, Новоград Волынский. К слову куда отправляли выпускников-в 1983 несколько механиков моей роты поехали в Пхеньян.Значит ,что-то умели.

Здравия желаем, г-н Полковник!

Богатая биография, ничего не скажешь... Весь Союз исколесили с Востока на Запад...Сколько можете интересного рассказать всем, а ведь это наша с вами история, история инженерно-технической службы!!!

С нетерпением ждем ваших рассказов на темах: ШМАС Спасск-Дальний в/ч 62546 , 111-я ВАШМ Чортков Украина в/ч 78425 и ШМАС Новоград-Волынский в/ч 87358

Посмотрите темы ШМСС Вапнярка в/ч 64369 и ШМСС Вапнярка в/ч 64369 (продолжение)
Пришел офицер-преподаватель, майор Богданов, и тема ожила, заодно и порядок навел - всех построил!

 Отправлено: 30.05.09 00:47. Заголовок: ЧИТА

Начну свои воспоминания далеко до службы в школах. После окончания в 1975 г.Иркутского ВАТУ попал в распоряжение командующего 23 ВА(Чита).Как "чистого" ВТАшника оставили в Чите в 36 ОСАП. Не буду описывать той доброжелательной атмосферы ,быта ,заботы о молодых офицерах и всего остального кроме нескольких штрихов о службе (всетаки главная тема ВАШМы).
Очень быстро ввели в строй ,назначили ст. тех. корабля вручили Ан-12 №10,через год стал ст.борт.техником.Жизнь стала веселее но труднее.Плановые полеты случались ,но в основном работали в интересах ВА и ЗабВО,началось плотное "изучение" Союза Монголии:
Домна,,Джида,Кадала,Налайха,Чолбойсан,Улан-Батор,Мурен,Сай-Шанд,Чойрэ,Мониту,Дархан,Борзя, Домна,Степь.Могдогача,Воздвиженка.Спасск Далиний,Комсомольск на Амуре,Хабаровск,Переясловка,Ула-Удэ.Братск,Иркутск,Барнаул,Новосибирск,Омск,Кустанай,Свердловск,Балхаш,Сетолчай,Алма-Ата,Душанбе,Самарканд,Фергана,Укурей,Талды Курган,Москва,Луцк,Запорожье,РязаньКалуга,Челябинск,может что-то и забыл.На некоторых аэродромах бывали по нескольраз за день.Работать приходилось в основном в отрыве от базы,поэтому требования по знанию техники были очень высокими.За 2 года налетал почти 800 часов,были ребята у которых налет был еще больше.Были некоторые правила обязательные для выполнения:если корабль не исправен домой не идешь,всегда тебя должны найти(моб.тел. еще не было).Так случилось что ст. техника у меня практически не было и после возвращения экипаж шел отдыхать,а мне надо было провести после полетную подготовку и не дай бог если были отказы-устранять до победного конца или находиться в самолете пока работали спецы.Помню уже поступил в Киевское ВВАИУ и вот вот должен был уезжать, и надо было в 4 утра лететь,в 2 ночи начало предполетной подготовки, проснуться в час ночи .а в общежитии раньше 10-11 не уснешь,идешь на полеты не отдохнувший ,что общего у всех молодых людей так это постоянное желание спать.Взлетели по плану,вернулись на базу на следующий день в 8 утра(при этом в прошедших сутках поспать не удалось),произвел послеполетную подготовку,закончил с перерывом на завтрак к 11 часам.Комэска отправил отдыхать.Принял душ,провалился в сон,через час вахтерша будит и приглашает к телефону,а там комэска:"Приходи,надо лететь".Идешь и опять все по новому кругу.Казалось бы тяжело,но так интересно и такой кайф,до сих пор полеты снятся.Вот это и дало закалку на всю оставшуюся службу.Не могу не вспомнить добрым словом механиков выпускников Рубцовской школы и своего механика Василия Чернопиского,который очень мне помогал да и самолет довольно прилично знал,можно было доверить замену агрегатов,контровку,заправку самолета топливом(правда под контролем).О Чите на этом заканчиваю,воспоминаний много -всетаки самая интересная служба была там.

 Отправлено: 18.06.09 11:31. Заголовок: Сержанты и курсанты ..

Сержанты и курсанты в ШМАСе - командиры и подчиненные,отношения соответствующие.
Но у меня был случай,когда сержант чистил туалет на морозе,долбил лед,сами знаете како-го цвета,а я присматривал за ним.
Думаю все догадаются - дело было в карауле,я был выводным,а "вечный" мл.сержент Посохов(числился на учебном цикле и был большим любителем ходить к любимой девушке в самоход) - сидел за очередной залет на губе.Начкар приказал почистить - мл.сержант выполнял.Я - ефрейтор,с незаряженным СКС,стоял рядом и размышлял о превратностях воинской службы.Было как-то неуютно от такой "шахматной" перемены в качестве.Признаюсь - жалко было мл с-та,несмотря на его "подвиги".

МИГ.

 Отправлено: 19.06.09 09:36. Заголовок: Про чистку туалета н..

Про чистку туалета наверное у каждого воспоминания есть...Я в ШМАСе помимо занятий, ещё с двумя товарищами рисовал стенды и плакаты всякие, благо способности были, так в нашем распоряжении находился класс службы войск в роте (там к караулам готовились), там у нас и хранилось всё наше "художественное" богатство:ватман,гуашь, кисточки и тд.Лето 85 года,воскресенье, вся рота где-то в клубе на просмотре очередного патриотического фильма.Мы были освобождены от этого культмассового мероприятия по причине подготовки стенгазеты ко Дню Авиации, быстро сделав свою работу мы разлеглись на кроватях ближе к ЦП, напротив телевизора, и наслаждались свободой.Пока дневальный азиатской национальности соображал как на русском языке звучит команда:"Дежурный на выход!" в роту быстрым шагом ворвался замок 5 взвода сержант Сихиди и застал нас в неприглядном ,святотатственном виде, короче сцена из "Ревизора" отдыхает....
Получив по паре ударов в "фанеру" мы были отправлены на чистку туалета,каждому выпало по 2 "очка"красным кирпичем царских времён начищать(кто был в Канске знает о чём идёт речь)которые лежали около казармы оставшись после ремонтных работ по устройству вентиляции в туалете.Посидев минут пять, представив этот "адский" труд, мы пришли в ужас! Лёха попробовал, пару раз шоркнул , короче легче помереть! Кто из нас предложил, я не помню, но решение было гениально просто! Гуашь у нас была в наборах, разных цветов, и в основном в расход уходила черная и красная, а коричневого цвета вообще нетронутой была!Взяв коричневую и красную мы путём смешивания и подбора добились естественного кирпичного цвета .
А дальше дело техники, берёшь кусок палки, макаешь в баночку,наносишь краску на "объект" работы, потом кирпичем придаешь эффект натирания, и от результата сами обалдели, 100% гарантия подлинности!Короче минут за 15-20 навели "красоту ", 2 часа просто "пробакланили" в туалете, и позвав сержанта с видом замученным и опозореным сдали работу.Ржали потом как кони, конечно не удержались и некоторым своим рассказали, так наше "НоуХау" потом очень большим спросом пользовалось, и самое главное, что никто не "спалился"!

 Отправлено: 19.06.09 20:44. Заголовок: Сихиди был в моём..

Сихиди был в моём взводе, когда я сам курсантом был. И - я тоже художничал! По совместительству почту туда-сюда носил... Только, поскольку трудился на замполита, то делал это в ленкомнате. 3 рота, да? Первый этаж напротив военторга?

 Отправлено: 20.06.09 13:00. Заголовок: Нет, май-октябрь 84 ..

Нет, май-октябрь 84 Сихиди был у нас в 1-ой роте замком 5 взвода, полностью состоявшего из погранцов, может я что-то путаю, но в моё время напротив военторга 1 рота была на 1 этаже,а 2 над нами.

 Отправлено: 20.06.09 13:09. Заголовок: Самый прикол в том,..

Самый прикол в том, что Сихиди у начфиза купил значок мастер спорта СССР(причём дубликат, настояшие идут номерные)и квалификационную книжку, которая не является у мастеров и КМСов подтверждением присвоения звания (я это точно знаю т.к я уже в 82 году был КМС по биатлону), и самое прикольное что вид спорта у него по моему был указан туризм.

 Отправлено: 20.06.09 14:40. Заголовок: Тогда, значит, я всё..

Тогда, значит, я всё перезабыл... Спрошу у товарища, который был вместе со мной... Оружейники, конюшня, выход в торону военторга, первый этаж. Может и 1 рота, лет-то прошло ровно 26, частей сменил - список на одном листе не умещается, всего и не упомню... Про Сихиди только помню, что колобок, и что я был вообще удивлён наличием в СССР греков, немцев, поляков, корейцев и т.п. Сам из средней полосы России, население тогда было однородное, ну азербайджанцы-грузины в сезон на рынок заезжали...

 Отправлено: 22.06.09 23:34. Заголовок: В левой колонке втор..

В левой колонке второй сверху - Сихиди-дух... Хи-хи... Ага, значок парашютиста уже купил... И уже отличник... Как это я раньше не усмотрел?

 Отправлено: 23.06.09 09:10. Заголовок: Он, красавец, только..

Он, красавец, только к маю 84 он уже такую ряху отъел,что ты его с трудом опознал бы!А "парашютистов" многие в ПДСе покупали, причём с документами нормальными, цену вопроса я уже не помню.А вот отличник ВВС у "духа"-это воистину круто, мне только после года службы в полку дали на день Авиации.

 Отправлено: 06.08.09 13:31. Заголовок: Сегодня набрел случа..

Сегодня набрел случайно на фото наших коллег из Канска. Смотрите:

 Отправлено: 14.08.09 09:44. Заголовок: Alexandr888 из 111-й..

Alexandr888 из 111-й ВАШМ вспомнил о выпуске Боевых листков.Тяжело это у него выходило,за что и наряды получал.Так бывает,не его в этом вина и напарника у него,видимо,хорошего не нашлось,может быть,надо было отказаться,хотя это армия,здесь не спрашивают.
А у меня этот момент запомнился,как увлекательное занятие.Дело в том,что в моем взводе мы выпускали листок вдвоем с Юрой Колоколовым.Это был киевлянин и он очень хорошо рисовал.Цветными карандашами мог изобразить что угодно.Он рисовал все - интерьер казармы,курсантов в строю,портреты,самолеты.За мной были тексты - придумывание и написание таковых.Шрифтами я владел(за два курса института научился) и "творили" мы вдвоем на самоподготовке с удовольствием.Кстати,мне пришлось,благодаря своему умению,заполнять удостоверения классных специалистов на всю роту и на несколько дней я был освобожден от учебы и службы.Сидел в кабинете комбата,один,спокойно работал.Мелочь,а приятно - побыть без службы пару дней в ШМАСе.

МИГ.

 Отправлено: 14.08.09 16:12. Заголовок: Когда мы прибыли в Ш..

Когда мы прибыли в ШМАС, выяснилось что мы ничего не умеем.
Не умеем мотать портянки.
Не умеем шить иголкой и ниткой.
Не различаем знаки на погонах.
Не умеем обращаться к старшему по званию.
Не умеем приветствовать друг друга.
Не умеем правильно отвечать на вопросы.
Не умеем заправлять койки.
Не умеем ложиться в койку и не умеем вставать с нее.
Не умеем умываться.
Не умеем строиться.
Не умеем покидать строй.
Не умеем ходить сами, и не умеем ходить в строю.
Не умеем есть быстро.
Не умеем быстро наоборот (понятно?).

То есть мы, каждый поодиночке, на далекой гражданке все это умели, но умение наше было индивидуальное, и не всегда обязательное – что-то можно было не уметь, и это было не смертельно.
В ШМАСе твое личное неумение могло обернуться неприятностями для всего отделения, взвода и (даже) роты.
Чему обучали в ШМАСе? В первую очередь коллективизму. Умению действовать в коллективе как составная его часть.

Строевая подготовка была с самого начала обучения. По многу часов в неделю и каждый день во время “Курса молодого бойца”.
Строевая подготовка в качестве приведения в чувство провинившийся в чем-то взвод. Строевая подготовка для участия в строевом смотре.
В Волочке во время КМБ на строевых занятиях присутствовали офицеры из “парадных” войск. По каким-то своим критериям они отбирали молодых солдат для прохождения службы в роте почетного караула.
К всеобщему изумлению они отобрали не широкоплечих и высоких “гренадеров”, красивых лицом, а ребят 170-175 см ростом из сельской местности родом довольно среднего телосложения.
Мы, прослужившие в ШМАСе с неделю, но уже понявшие, что не на курорт попали, откровенно завидовали нескольким парням из роты, которых забрали в “парадные” войска. Однако наш “замок” увидев тенденцию, сказал что не завидует отобранным.
-Вас подро… строевой пару месяцев, а они все два года ноги в кровь стирать будут, по пять-шесть часов проводя на плацу…, -вот что он нам сказал.
А пока мы под присмотром замкомвзвода, подчиняясь его командам, тянем носок и поднимаем ногу на 50 см от горячего асфальта плаца, двигаясь друг за другом по линиям, нанесенным белой краской на плацу.
Со стендов, что стоят по периметру плаца, на нас с превосходством смотрят идеальные курсанты (не чета нам, похожим на перетянутые посередине кули в хабэ).
Нарисованные фигуры с голубыми погонами, петлицами и околышами фуражек стройны и подтянуты. Их гимнастерки и шаровары не имеют лишних складок и плотно облегают тело, подчеркивая ширину плеч. Пуговицы на гимнастерке блестят. Бляха ремня, находясь строго между 4-й и 5-й пуговицей гимнастерки отсвечивает ясным солнышком. Нарисованные лица нордически безупречны.
Эти фигуры нарисованы не просто так, а с образовательной целью. Они показывают, каким должен быть на самом деле курсант ШМАС в момент той или иной фазы строевых занятий (без оружия и с оружием).
В нескольких местах между стендами установлены зеркала в стальных рамах. Это сделано для того, чтобы любой курсант мог подойти к зеркалу и сравнить свое отражение с эталоном на стенде.
Но обычно в зеркалах отражаются деревья вокруг плаца и небо над ними. Мы очень быстро поняли, как велика дистанция между простой жизнью и жизнью идеальной.
Некоторые из нас при команде замкомвзвода: -Кру-у-гом! выполняют её, повернувшись через правое плечо, или (в движении) поворачиваются не сделав уставного полушага, после поступления команды. Таким устанавливаются допзанятия, и чаще всего из-за таких маршируем дополнительно и мы вместе с ними.
Особой симпатии мы к таким ребятам не испытываем, но в основном помалкиваем, потому что сегодня он “тормознул”, а завтра – ты (запросто).
Но настанет время, когда мы сможем в ротном строю (по шесть человек в ряд), ряд за рядом, сотрясая плац сапогами, пройти мимо командира роты, который сбоку смотрит - не закосил ли кто ряд. И если ему не нравится как рота марширует, он будет гонять нас снова и снова. С песней и без песни.
Наша рота на строевом смотре пела не очень популярную “ За переправой – орудий гром…” и что-то там далее про боевой союз солдат Варшавского Договора (был такой) “…сыны России и парни с Эльбы, в колоннах грозных, в строю одном…” .
Еще запомнилось… Нам объяснили, что при движении в колонне надо подчиняться только команде командира. Даже если перед тобой препятствие, движение без дополнительной команды прекращать нельзя.
Пару раз ротная колонна на дороге вокруг плаца “сметала” зазевавшихся зольдатиков – первый ряд колонны не останавливался, бил сапогами по ногам “зеваки”, и тот отлетал на обочину, а мы, довольные орали песню “…орудий гром”, а сто пятьдесят пар сапог лупили по асфальту: “Грум! Грум!, Грум!”.

Одновременное размеренное и целенаправленное движение больших масс людей не только объединяет нас, но и радует наши простые курсантские души.

Фото из Сети:

http://www.tolstow.ru/index.php?articleID=477

 Отправлено: 15.08.09 13:07. Заголовок: Ужас!!! Какое счасть..

Ужас!!! Какое счастье,что меня минула чаша сия...Ну,была какая-то строевая во время Курса молодого бойца.Но потом-то ни разу! Ни в ШМАСе,ни,тем более,в части.Хотя,вспоминаю пару случаев,слава богу,не со мной,приключившихся в Смоленске.Суть в том,что в штабе корпуса было полно офицеров и,правда неофициально,отдавать честь мы начинали офицерам в звании не ниже майора.Но,случалось,что теряли бдительность и на ком-нибудь прокалывались.Штабные офицеры относились к этому спокойно,потому что нас,солдат,в упор не видели,но вот если случалось проколоться на офицере из полка связи...Нёс я,как-то раз,кольцовку на КП и уже издалека увидал марширующего Толика Шаповала.Он лихо печатал шаг,выполнял повороты и развороты в движении.Я заинтересовался этим любопытным зрелищем и подошёл поближе.Шапика дрессировал командир батальона полка связи подполковник Тюрин.И как Шаповал его проглядел?Этот цирк продолжался минут десять.А,вообще,если до последней буквы следовать Уставу,то приветствуя друг-друга военнослужащие должны за несколько шагов перйти на строевой шаг и т.д.Мой одноклассник,закончивший Военно-медицинскую академию,ныне полковник в отставке,рассказывал,что в его бытность курсантом,у них на факультете служил полковник,Герой Советского Союза...Так тот,перед сопливым 17-ти летним курсантом при отдании воинской чести переходил на строевой...



Вот на этой самой площадке между корпусами и гонял Тюрин Шаповала...

 Отправлено: 16.08.09 00:42. Заголовок: Будущего еще нет. О..

Будущего еще нет.
О настоящем лучше не говорить.
Прошлое прошло, но о нем хотя бы можно вспоминать (пока не начался склероз).

Помнится как в первый день или во второй день в ШМАСе, уже после того как нас остригли налысо, и мы зашили в белое полотно свои гражданские шмотки, и написали на образовавшемся тючке чернильным карандашом домашние адреса, нам в роте выдали в каптерке солдатскую аммуницию. Гимнастерку, шаровары, портянки, сапоги, ремень брючный брезентовый тонкий, ремень солдатский из кожзама с латунной бляхой со звездой, фуражку, брюки и китель парадные, шинель, шапку-ушанку.
А ко всему этому три пары голубых погон, петлицы на гимнастерку, петлицы на шинель (длинные), петлицы на парадку (с металлической окантовкой), пару нашивок-эмблем с пропеллером и звездой на левые рукава парадного кителя и шинели, кокарду на фуражку, красную звездочку с серпом и молотом на шапку-ушанку, перчатки коричневые тонкие парадные, рукавицы трехпалые зимние.
Все это выдавалось по размерам, которые мы сами называли старшине. Потом мы примеряли вещи и при необходимости меняли их на другие размеры. Помнится всех убили ширина и длина шинелей. Однако старшина предупредил, а замкомзвода от себя добавил, что те, кто подрежут шинель, или сошьют нитками складки на спине шинели, будут жестоко наказаны.
К моему удивлению пилоток нам не выдали.
Так почти полгода обучения я проходил в фуражке. Такая тогда была в Вышневолоцком ШМАСе команда - курсант летом должен быть в фуражке.
Она лично меня раздражала неимоверно. Кто там был, тот знает, что курсант ШМАСа постоянно чем-то занят. Фуражка одевается на голову утром, после умывания и зарядки, на построение перед завтраком. В каких случаях снимается с головы фуражка? Перед едой в столовой. Куда она на это время кладется? Хрен куда её в столовой положишь. Ее можно только примостить на, или зажать между коленей. Куда клали фуражки на занятиях в учебном классе? Не помню. Может в стол. Все остальное время фуражка была на голове, причем ее положение надо было проверять, чтоб сидела не косо и козырек не был надвинут на глаза. Была такая команда -Снять головные уборы! По этой команде надо было взять левой рукой фуражку за козырек, снять с головы, перехватить правой рукой за левый свес полей фуражки, и держать фуражку прижатой к правому бедру козырьком вперед. По поступлении команды -Одеть головные уборы! все движения повторялись в обратном порядке. В движении на полосе препятствий, в строю при сильном ветре, при ползании по земле во время полевых занятий и особенно при команде -Газы! фуражка очень была некстати. Когда одевали противогазы приходилось зажимать фуражки между ногами. А когда одевали химзащиту, так это вообще была эквилибристика. А фуражка одетая поверх противогаза? На бегу? С карабином за спиной? Со скаткой, саперной малой и полным подсумком на ремне? Поэтому удобнее пилотки, головного убора в теплое время года не бывает.
Помнится как подшивали подворотнички. Берешь кусок полотна, отрываешь от него полоску по длине чуть больше ворота гимнастерки (приложив предварительно полотно к вороту), складываешь ее вдвое, зажимаешь один конец сложенной пополам полоски зубами, и тупой стороной иглы с усилием проводишь по сгибу. Прикладываешь подворотничек к вороту и пришиваешь в меру способностей белой ниткой к вороту по всему периметру подворотничка. Тут требуется глазомер и старание. Прием с вставкой в край подворотничка тонкой медной проволочки (низковольтной) в белой оплетке не проходил. Подворотнички отрывались, а хозяева получали наряд. Хотя выступающий край подворотничка от вставки становился красивым и ровным.
Для разгона нам выдали по кусочку белого полотна и предупредили, что будут jebat за грязный подворотничок. Для чего подшиваться надо каждый день, для чего надо самим (но организованно) покупать полотно на подворотнички в магазине на территории ШМАСа. Для чего (в том числе) нам в месяц будут платить солдатскую ставку 3 рубля 80 копеек. Что было дальше? По всякому. Были и наряды. Была и стирка споротых подворотничков и раз и два, до наряда за грязный подворотничок. Было и так, что отрывался кусок от наволочки подушки. Но это с отчаяния, потому как за порчу казенного имущества огребали сильнее чем за грязный подворотничок. Почему так? На 3,80 надо было купить стержни для авторучек, зубной порошок или пасту, (смазка для сапог хранилась в больших железных банках у входа в казарму), и, главное, сигареты!!! Хоть и давали себе регулярно клятву бросить курить после регулярных пробежек с аммуницией и без нее, но никто курить не бросил.
Ибо! Ибо мало у простого курсанта в ШМАСе радостей.
А если бросить курить, то их и вовсе не останется.

Фото из Сети:

http://www.streamphoto.ru/users/Ivaneev_II/249354/?page=2

 Отправлено: 16.08.09 08:44. Заголовок: Подшивать погоны над..

Подшивать погоны надо было уметь. Несмотря на то, что наш суровый "замок" (младший сержант), сам бывший курсантом несколько недель назад, и отслуживший в армии полгода, объяснил всем как, некоторые "простучали клювом" (в те времена "протормозили" еще не говорили) его объяснение.
А погоны надо пришивать так: задний край каждого погона должен быть наложен ровненько на плечевой шов гимнастерки, кителя и шинели. Те кто прослушали - пришили исходя из своего гражданского видения вопроса. Было бы весело, когда бы была возможность веселится, смотреть на то где у них на туловище оказались погоны. У кого на груди, у кого на спине.
Погоны на гимнастерку буковок СА тогда не имели, и мы проходили в ШМАСе с чистыми погонами весь срок пребывания там. А вот на погоны кителя "парадки" и шинели прикреплялись с помощью "усиков" металлические буквы СА. Их надо было прикрепить к погону до его подшивки, руководствуясь опять же указаниями "замка".
Обмундирование на нас было не обмято, поэтому на многих все висело мешком. Как можно было придать своей фигуре более-менее правильную форму в ШМАСе? Подтянуть повыше шаровары, так, чтобы не виселя мотня между ног. Внизу шаровары имели лямочки на пуговицах, которыми и можно было произвести регулировку. Талия шаровар при этом поднималась чуть ниже подмышек (А зачем тогда выдавался тонкий брезентовый ремешок-подпояска?), но зато у вас был бравый гусарский вид - тонкие, обтянутые хабэ ножки болтались в голенищах огромных неразношенных кирзовых сапог.
Сапоги надо чистить с вечера, чтобы утром одевать их на свежую голову.
Это курсантская истина. Но чистили мы сапоги не только с вечера. Чистили мы сапоги весь день. В ШМАСе построения личного состава происходили часто, и сопровождались со стороны сержантов осмотром внешнего вида. Сапоги при этом должны были блестеть как у кота зубки. В противном случае - наряд на допработы. Иначе как поддерживать чистоту и порядок на ограниченной территории, на которой только курсантов постоянно пребывает
1 500 голов?
Чистые сапоги - это наша мания. Щетки для чистки сапог лежат в тумбочках, завернутые в бумажку. От густого казенного гуталина из банки у входа в казарму ворс щеток слипается в жесткий комок. Ты плюешь на этот комок и трешь, трешь, трешь поверхность сапог. Но все равно поверхность наших сапог не достигает немыслимого блеска и черноты сапог сержантов и старшины роты, и мы ходим в наряды (Оборзели в корень, военные!)
Ноги в сапогах должны быть завернуты в портянки. Умению мотать портянки нас обучил "замок" в самом начале нашего пребывания в ШМАСе. Портянка покладывается на массивный армейский табурет с узким отверстием в сидении для переноски рукой. На портянку чуть наискось ставится босая нога, и край портянки просовывается под стопу. Потом одним движением портяночное полотнище оборачивается вокруг стопы и лодыжки, и еще раз вокруг икры. Верхний край портянки просовывается под намотанное полотнище. Если умело мотать, то в портянке можно какое-то время даже ходить по полу как в носках. Но это если умело и не спеша.
Собственно - это ваши проблемы, говорит нам "замок" с прямотой римского гладиатора,- За стертые ноги вас будут jebat.
Нас будут иметь, но не за стертые ноги, а за все вообще. Но ведь только так и становятся солдатами, нет?
Как мотать портянки во время "полетов"? Никак.
Можно только успеть сунуть ногу в сапог поверх брошенной в спешке на голенище портянки...А иногда и не успеть, потому что надо стать в строй не последним, чтобы не злить участников "полетов" и не получить выволочку от "замка" (Наговаривать не хочу, но отстающие могли получить во время полетов подgопник от старшины. Без обид с нашей стороны, потому что zaebalo уже все. Летаем минут пятнадцать. Окна в казарме специально закрыты, и (летом!) с внутренней стороны по ним течет сконденсированный пар от нашего дыхания.
Иногда "летаем" днем.
"Замок" видит, что ноги в сапоги засовываются без намотки портянок, а у некоторых портянки просто засунуты за голенища. Он ничего не говорит, потому что недавно он сам был таким. А может и нет, не был. Ведь замкомвзводами в ШМАСе оставляют лучших курсантов. Но он выводит взвод на пробежку. Мы слетаем по широкой лестнице со второго этажа и строимся на дороге между казармой и плацем. -На ле-ВО! Бегом - марш!
Начали мотать круги вокруг плаца. Портянки сбились в жгут и жмут и трут ноги. Больно, blja, больно! В следующий раз по команде -Рота подьем! Выходи строиться! мы оставим время на намотку портянок, пусть и придется встать в строй не успев застегнуть гимнастерку...Hren с ней! Застегнемся на бегу! За это в ШМАСе не jebut!
Во что превращаются сапоги после носки в ШМАСе?
Это по разному. Сапоги - это не ортопедическая обувь для выправления дефектов ног. Сапоги только выявляют эти дефекты. Стертые наискось каблуки сапог месяца через четыре-пять после начала учебы в ШМАСе мы потихоньку укрепляем скромными подковками. Сапоги у нас за это время стали тяжелее на килограмм - столько на них теперь нанесено ваксы-гуталина-мазуты. У некоторых протерты халявки на голенищах, что делать? В армии каждому из нас суждено износить две пары кирзовых сапог. Но износить не по степени износа, а по сроку службы.
Нам еще служить и служить...
Как там в mudowoi песенке?
Через две зимы...Через две весны...

Фото из Cети:

http://www.streamphoto.ru/users/Ivaneev_II/249354/?page=2

 Отправлено: 16.08.09 21:53. Заголовок: Сидим в казарме и ме..

Сидим в казарме и метим свои вещи. Знамо дело не трусы-майки-портянки, а все остальное.
Объяснил нам "замок", что сапоги выданы на год - одна пара. Хабэ - на полгода. Шинель, шапка-ушанка, парадка, ботинки, фуражка, ремень - на два года. А чтоб различить свое от чужого следует все вещи пометить.
-Вот вам банка с разведенной в воде хлоркой. Берем спичку. Макаем в хлорку. Подписываем вещи. Пишем номер своего военного билета. Все понято? Приступить! -это сержант распорядился. Приступили.
Хабэ и китель подписываются на подкладке слева на внутреннем нагрудном кармане. Шинель тако же - слева, на подкладке, внутри.
Стараюсь писать поровнее, а все равно получается коряво.
Шаровары и парадные брюки подписываются изнутри на поясе, с правой стороны. Шапка подписывалась изнутри на подкладке сбоку. Воняет хлоркой. Все старательно водят спичками по ткани.
Фуражку подписывали шариковой ручкой на кожзаме изнутри вокруг тульи. Писали фамилию. Сапоги и ботинки тоже подписывали. Ремень подписывали. Изнутри. Шариковой ручкой. Фамилия.
В ШМАСе у меня ничего не сперли. Когда уезжали в часть, то я положил в подписанный еще перед Учебной Тревогой вещмешок: парадку, фуражку, ботинки, варежки, тетрадь с конспектами, щетку сапожную, рыломойные принадлежности, затянул горловину шнуром как учили, и уехал.
А фуражку я осенью-то попортил. Намочил ее под дождем и не долго думая положил на горизонтальную отводную дымовую трубу от печки, что стояла в нашем классе в отдельном помещении (слева как войдешь). А печка уже топилась угольком.
Все было хорошо. Фуражка просохла, но когда я ее взял в руки, то на правом свесе покрышки, снизу, ткань приобрела темный подпаленный цвет. В общем не очень и заметно, но противно. К тому же порча казенного имущества - налицо!
Потом, в части, мы получали пилотки из расчета одна - на сезон. И фуражку я почти не одевал. А перед дембелем мой друг-каптерщик дал мне совершенно новую фуражку, которая много лет потом лежала в шкафу. А потом, при переезде, я ее выбросил.
А вот что у меня в части сперли, так это шинель! Причем сперли ранней весной с вешалки в казарме. То ли со зла, то ли я аккуратно носил свою шинель и она приглянулась кому-то из "осенников", уходящих на дембель после нас.
Найти ее было невозможно, потому что у всех на своих точках и позициях были укромные места. Не мучаясь совестью, я снял по размеру чью-то шинель с вешалки (не своего призыва), отодрал полотняную нашивку слева снизу на воротнике (в части так дополнительно метили шинели - писали шариковой ручкой фамилию на полотне и подшивали), отрезал кусок подкладки с номером военного билета хозяина и дожил в этой шинели до теплых дней.
Про шинель. По выезде из ШМАСа, в поезде, тут же обрезали шинели. Некоторые до состояния "полуперденчика". Тут же сшили ниткой складки за хлястиком. И в путь.
Потом было поздно. В шинели все продумано устроено. Почему она длинная - это чтоб зимой не мерзнуть. Хочешь бежать в атаку? Подогни полы - спереди изнутри пришиты железные крючки, и зацепи эти крючки за ремень. Зато если спать в шинели, то надо отстегнуть с одной пуговицы хлястик и завернуться в шинель как в одеяло. В "полуперденчике" со сшитой спиной не погреешься и не поночуешь... Я тоже подрезал шинель, но умеренно, на ладонь ниже обреза сапог. И тоже сшил складку на спине. А потом, в стуже караулов в Бузачах, я распорол эти нитки, и жалел о том, что подрезал шинель.


http://www.photosight.ru/photos/2993020/

 Отправлено: 17.08.09 12:07. Заголовок: Учебный класс. Авгус..

Учебный класс. Август. Мы уже достаточно освоились в ШМАСе, чтобы чувствовать себя уверенно в солдатской форме и в оставленном нам армейскими Уставами жизненном пространстве. Сейчас мы на занятиях по специальности.
Маленький класс на три ряда сдвинутых по три столов и стол преподавателя – командира нашего учебного взвода, капитана ВВС, выдержанного и корректного, говорящего негромким, но властным голосом. Мы его побаиваемся. Авторитет у него очень высокий. Хотя бы потому, что однажды на спортплощадке во время “физо” он скинул рубашку и чисто выполнил на перекладине подъем переворотом и выход силой. Классический командирский прием - “Делай как я!”.
За спиной капитана на металлической стойке висит огромная электрическая схема кинотеодолита, нарисованная разноцветной тушью на листе ватмана. Схема полностью загораживает одно окно, зато через стекла другого окна видны фрагменты затянутых в брезент корпусов КТ-50 и КТС, которые стоят на учебной площадке на огороженном дощатым забором дворике.
За нашими спинами есть тоже два окна. Оборачиваться к ним нельзя, да мы и так знаем что за ними – три молодых тополя, деревянный стол с двумя скамьями, низкий штакетник ограды, стена одноэтажного склада поодаль за оградой.
В классе тихо. Капитан водит взглядом по бумагам лежащим перед ним на столе. Мы сидим неподвижно выпрямившись и боремся со сном. По крайней мере я стараюсь не уплыть в сладкую дремотную темноту. Но уплываю, на миг приходя в себя от ощущения падения… Это называется “клюнуть носом”. Если командир взвода заметит это движение головой, он может дать мне наряд от щедрот своих, ибо поддержание дисциплины в рядах подчиненных – первая задача всех офицеров и сержантов из постоянного состава ШМАС. Не заметил. Из-за окна за моей спиной доносится шаркание подошв сапог дежурного по КТС и его тихий голос: “Бек, ко мне!”
Бек это наша взводная собака. Очень старая восточно-европейская овчарка, живущая в будке рядом с дровяным сараем, что стоит впритык к нашему домику со стороны помещения где размещается отопительный котел. Конечно Бек никуда не побежит. Большую часть времени он дремлет лежа на асфальте, оживляясь только когда мы ему приносим еду из столовой. Еду носим в алюминиевой глубокой тарелке, свалив туда то что сами не доели в столовой, и прикрыв полную тарелку другой, пустой.
Бек нам достался по наследству от предыдущего учебного взвода, а им от предыдущего… Даже наш “замок” не знает сколько Беку лет.
Бека мы любим скупой солдатской любовью, чувствуя в нем схожесть его судьбы с нашими судьбами. И убежал бы, да не могу… У нас очень популярна поговорка: “Жизнь Бекова – нас гребут, а нам некого!” На дню эту поговорку можно услышать раз десять, в зависимости от того с какой интенсивностью нас гребут в этот день.
Капитан явно выбрал одного из нас. Он остановил свой взгляд на какой-то строчке журнала и в чуткой тишине (слышно как шелестят листья на тополях за окном) произносит фамилию.
Тот, чья фамилия прозвучала, вскакивает со стула и громко отвечает – Я! Несколько голов в ряду где я сижу совершает резкое движение вверх. Капитан роняет с губ в тишину: -К доске! Вызванный пробирается к схеме и становится рядом с висящим ватманом.
Капитан предлагает ему показать путь тока при мысленном нажатии переключателя такого-то.
Курсант берет в руку деревянную указку, что лежит на краю стола преподавателя. -Разрешите начать? -спрашивает он, и получив разрешение капитана он начинает водить указкой по схеме, приговаривая при этом своеобычные для такого задания слова:
-При замыкании контактов переключателя…контакты реле РП такого-то размыкаются…диод такой-то пропускает ток…неоновая лампочка загорается…реле РП такое-то размыкается…
Становится веселее – теперь можно следить за движение указки и мысленно пересчитывать… … Нет! Не месяцы до дембеля (это занятие самых непонятножизнерадостных из нас вгоняет в глубокую тоску), а сигареты “Прима” в мятой пачке, что лежит в правом боковом кармане гимнастерки. Скорей-бы, blja, перекур!
У нас у всех среднее образование, кое у кого среднее техническое, поэтому учение в ШМАСе нам не в тягость. Мало кто из нас на гражданке интересовался электричеством, но закон Ома, правило “буравчика” и правило “левой руки” (из школьной программы) еще свежи в нашей памяти. И разницу между переменным током и постоянным током мы чувствуем не только душой, но и разумом.
Путешествия по пути тока у нас носят постоянный характер, а у меня складывается впечатление, что все это – фигня.
Так как если нас готовят для работы на технике, то мы и должны, blja, разбирать эту технику руками.
Однако у приборов мы бываем до обидного мало времени, и все ограничивается тем, что мы стоим полукругом вокруг вещающего теорию капитана, а тот в свою очередь делает жесты в сторону открытой кинокамеры КТСа.
Ожили мы на практике по электротехнике, когда начали лудить и паять провода. Зачетом была припайка к ШРу всех необходимых проводков. Практика проходила не у нас в классе, а в учебном трехэтажном корпусе, что выходил фасадом на плац (аккурат с другой стороны плаца стояло здание столовой).
А путь тока… Что ж, путь тока в частях остался для нас таким же далеким и абстрактным, что и в ШМАСе. Ну, не пригодился нам этот путь тока. А вот сразу освоить практическую работу на КФТ 10/20 нам пришлось месяца через три-четыре на Полигоне…

 Отправлено: 17.08.09 22:45. Заголовок: Наш замкомвзвода к м..

Наш замкомвзвода к моменту нашего прихода прослужил полгода в ШМАСе курсантом в нашем же взводе. Оставили его служить в постоянном составе несомненно с согласия командира взвода. Как мы догадались помимо других положительных качеств для назначения нашего замкомвзвода нужны были еще две вещи. Первая - это чтобы через полгода уходил на дембель предыдущий замкомвзвода. Вторая - наш замкомвзвода хорошо бегал кроссы и его выставляли на окружные военные соревнования.
К нашему появлению в ШМАСе он для нас был велик, но такого лоска, как имели другие замковзводы, отслужившие по году, у него не было.
Под лоском мы понимали безупречную строевую выправку, идеально подогнанную по росту и размеру повседневную форму, блестящие сапоги с легкой щегольской "гармошкой" на голенищах, безупречно подшитый подворотничок с проволочной вставкой, погоны со вставками. Кроме всего сержанты были обязаны показывать на перекладине курсантам все приемы, бегать как лоси впереди своего взвода, поэтому они все были поджарыми, сильными и злыми парнями.
Наш "замок" был младшим сержантом, а остальные - полными сержантами.
Но старшина был круче всех. Впрочем тогда не говорили "круче", поэтому старшина был просто лучше всех.
Старший сержант, старшина роты, лет 24-х, свирепый от постоянства службы в ШМАС. Боялись мы его до судорог. Узкое, злое лицо под сверкающим козырьком фуражки. Ловкая фигура гимнаста. Отличная моторика. Голос профессионального строевого командира, легко покрывающий любой шум в казарме. Кое-кто попал к нему, а пару раз - к ним всем (сержантам) на разборку в каптерку, где спал наш старшина срочной службы. Остальные сержанты спали с ротой в общем помещении. Дисциплиной нарушители после разборок были обеспечены до окончания ШМАСа.
Еще в роте жил великолепный старший сержант, который работал в клубе художником. Таких отборно-показательных сержантов я больше не видел за службу в армии. Гладкий, вальяжный, блестящий старший сержант. Он ушел на дембель осенью вместе с нашим старшиной.
Остальные сержанты в частях были помельче размером и побледнее. Оно может быть и понятно. В частях приходится сержантам командовать своим призывом тоже, а в этом случае блеска всегда меньше.
Среди наших ребят еще во время КМБ определили командиров отделений и присвоили им звания ефрейторов. Ребят выбирали постарше, пожилистее и потверже по виду. Один ефрейтор был учителем с Украины с высшим гуманитарным образованием. Какой умник сунул его на полгода в ШМАС? После ШМАСа ему осталось служить полгода. Он, и еще один ефрейтор уехали дослуживать в Крым, а третий бывший командир отделения уехал с нами на Восток.
В ШМАСе кое-кто из наших зацепился (остался). Один парень явно терся вокруг командира взвода и замкомандира взвода. Нормально. Придя в армию с гражданки, любой чувствует себя не как у мамочки на любимой бахче. Поэтому, прижившись в ШМАСе, менять его порядки на неизвестность в частях было страшно. Было. Было.
Но зато, они тоже чего-то лишились в жизни, окопавшись в ШМАСе.
Занятно, что никто из нас не отказался бы от сержантских лычек и зарплаты (кто бы чего не заявлял). И работали мы на не простых технических должностях.
А как получилось с нами?
Ефрейтор (бывший командир отделения в ШМАСе) так и ушел на дембель ефрейтором, пройдя Макат, и отработав год оператором КФТ рядом со мной на Восьмерке. Все наши, кого поначалу разбросали служить по Казахстану, и кто был поначалу в ранге прикомандированных к Полигону, дембельнулись рядовыми. Младших сержантов получили перед дембелем те, кто сразу же после ШМАСа попал служить на Полигон.
Такие дела.

 Отправлено: 18.08.09 09:07. Заголовок: 82-й пишет: Ефрейто..

82-й пишет:

цитата:

Ефрейтор (бывший командир отделения в ШМАСе) так и ушел на дембель ефрейтором

Вот так же и я получил звание ефрейтора в Шмасе в 1967 г.,будучи командиром отделения, и ушел на дембель ефрейтором в конце 1968 г.
И только на гражданке в военкомате получил звание младший лейтенант( итог учебы в Иваново в конце службы)в начале 1969 г.
В нашем отряде управления дивизии из 7 солдат срочной службы назначался один старшим и получал звание младший сержант. Но он не получал доплату,т.к. у него не было должности по сержантскому званию. Доплачивали немного
за звание 1 или 2 рубля,точно не помню. Стрелок-радист на АН 12 в звании ефрейтор получал 4-80. а я 3-80,будучи механиком. Зато у стрелка в каптерке висел комплект гражданской одежды для полетов за границу ,хотя на это время пушки демонтировались и он помогал бортовому технику обслуживать самолет в командировках. В эскадрилье ,где мы
жили, был только один такой стрелок-радист срочник, а так в основном все сверхсрочники. Он на сверхсрочную не остался и уехал на дембель и после него больше в эскадрилье стрелков -срочников не было.

 Отправлено: 18.08.09 10:25. Заголовок: Думаю,что если бы в ..

Думаю,что если бы в ВВС,во время нашей службы, сохранился порядок присвоения сержантских званий,который существовал в 40-х годах после окончания ШМАСов,то это было бы справедливо.Кстати,некоторое время тогда существовало различие между сержантами-командирами и сержантами-специалистами даже по цвету лычек.У первых они были красными,у вторых - коричневыми.Без обид,но разница между солдатом роты охраны и механиком авиационным все таки есть.И это отличие должно было быть зекреплено.Но как часто бывает,тот кто принимает решения в армии,редко когда начинал службу солдатом.
Для иллюстрации :

http://army.armor.kiev.ua/forma/rkka_43-55-s.shtml

На повседневные погоны:

Цвет нашивок желтый для командного состава и серовато-белый для сержантов технического состава.

На полевые погоны :

Нашивки по званиям из шелкового басона (тесьмы) для командного состава цвета бордо; для нестроевых, технических, медицинских, ветеринарных, интендантских коричневого цвета.


МИГ.

 Отправлено: 20.08.09 20:19. Заголовок: Сижу на старой табур..

Сижу на старой табуретке с ножиком в руках, в числе прочих залетевших на наряд от своих “замков”. Сидим в подсобке столовой после отбоя и чистим картошку. Картошка – это праздник для курсантов ШМАС.
Обычно в нашем меню макароны, крупа перловая. Вареное-переваренное на воде с кусками сала. То самое блюдо, для которого у Васи Фомичева из нашего взвода есть фирменная присказка.
Вася сидит за столом и крутит в миске ложкой, задумчиво разглядывая содержимое. Мы ждем, потому что все уже было, но для нас это одно из развлечений.
Вася крутит ложкой и голосом нехотя тянет: -Покли…
Кто-то обязательно тут же спрашивает: -Вася! Какие-такие покли?
И Вася, набирая в ложку склизкое варево, произносит: -Которые в 3,14зде мокли!
Вася из Удмуртии. Невысок ростом, в очках, коротко стриженые волосы торчат ежиком. Форма ему великовата. Вася ест покли.
Мы осторожно смеемся, чтобы не залететь на сержанта, который столуется за столом неподалеку, и в меру голода едим знаменитые покли.
Но завтра будет картошка. Возможно с жареной рыбой. Это нормально. Если перемешать водянистое белое пюре с жиром неизвестного происхождения, который попал на тарелку вместе с куском рыбы того же происхождения, и есть все это с большим количеством хлеба… То может быть будет немного вкусно. А если не очень вкусно то, хотя бы, сытно.
Но это завтра, а сегодня я чищу картошку на завтра.
В руках у меня, конечно не ножик, а кусок сломанного ножовочного полотна по металлу, один конец которого когда-то был заточен на наждачном кругу (то есть с одной стороны полотна была образована режущая кромка). А другой конец замотан старой, пропитанной грязью и водой, постоянно отлипающей черной матерчатой изолентой.
Режущая кромка давно затупилась, но я стараюсь не отставать от моих товарищей. Ведь чем быстрее мы почистим картошку, тем быстрее пойдем спать.
Нас, тех кого здесь называют “чистильщиками” человек пять – шесть, а картошки надо начистить огромный алюминиевый чан. Исходный материал – картошка в грязном склизком мундире лежит грудой на кафельном полу, куда ее вывалили подсобные рабочие-курсанты. В свою очередь, картошка взялась из погреба, куда ее затарили еще в прошлом году.
Где-то там, далеко, на гражданке уже давно наступило время молодой картошки, но мы чистим старую.
Копали ее и тарили, видать в дождливое время, вывернув лопатами клубни из мокрой глины в междурядье, а потом собрали в мокрые мешки, а потом, не просушив, вывалили на стеллажи или в бурты на пол, наши предшественники. Те, кто окончил ШМАС этой весной.
Потому что такая ей досталась лихая доля, потому и картошка наша, дожив до лета в погребе-схроне, наполовину гнилая.
Спать хочется смертельно, второпях начинаем чистить картошку по принципу четырех движений. Этот принцип оставляет, после своего применения, в моих руках картофельный кубик, который я быстро кидаю в алюминиевый чан с мутной водой, в которой стыдливо скрывается от наших глаз очищенные ранее клубни.
Некоторое время мы споро работаем по принципу 4-х Д. Но на всякую хитрую hgоpu есть хрущ с винтом.
Хрущ с винтом воплощается для нас в ком-то из поваров-старослужащих, знающих все наши уловки еще со своих собственных курсантских времен. Заглянув в чан и выудив из воды пару картофельных кубиков, он по-милитаристки грубо ругается, и обещает припахать нас на кухне до конца учебы в ШМАСе.
Выслушав ответное нудение о тупых ножиках, он популярно нам объясняет, что мы …., и … и, вообще ….
После чего отбирает у меня мой ножик, и неимоверно ловко в одно движение очищает картошку от кожуры.
За его плотной, добротной фигурой облаченной в б/ушную гимнастерку п/ш со стоячим воротником и пуговицами у горла, у кафельной стены в полутьме обрисовываются круглые силуэты двух механических картофелечисток.
Я наивно спрашиваю у старослужащего-повара: -А почему нельзя чистить картошку в картофелечистке?
-А вы тогда нафуя? -резонно отвечает повар.
-Вопросов ни у кого нет.
Я …. …. ….! –говорит он напоследок и скрывается в таинственных недрах кухни.
Какое-то время мы чистим картошку стараясь чтобы у нас кожура не рвалась и была тонкая, как только что очищенная поваром. На долго нас не хватает и мы опять чистим картошку не заботясь о количестве шелухи.
Возращаюсь в роту часа через полтора после отбоя, почистив у входа в казарму сапоги в неверных светотенях от лучей фонаря у плаца.
Тяну на себя большую дверь и вхожу в казарму. Дневальный со штыком на ремне у тумбочки сонно пялится на последнего уборщика, оттаскивающего "машку" (утяжеленную щетку для натирки полов) со "взлетки". В спертом воздухе преобладают красные оттенки мастики для полов, черные ароматы гуталина и серые тона портяночного запаха.
-Шинель №5, -тупо думаю, отдавая честь дневальному (так нас приучили). В ответ он козыряет и шепотом стреляет у меня сигарету. Докладываюсь дежурному по роте ефрейтору (одному из отделенных) о прибытии с наряда по кухне.
Потом иду в полумрак между рядами двухярусных коек. За моей спиной "взлетка", передо мной закрытое окно. За окном ночь.
Наш третий взвод спит в одном двухкоечном ряду по левую руку от меня. Наш кубрик образован рядами двухярусных коек второго и четвертого взвода. Между каждыми четырьмя койками стоят тумбочки. Две на полу, а две на тех что внизу.
Моя койка наверху. В третьем от окна мини-кубрике из четырех коек. Вокруг все уже спят. Я тихо раздеваюсь в проходе в более широком общем проходе. Это по нему наш третий взвод по команде подъем ломится строиться на "взлетку".
Я снимаю сапоги и ставлю их под один свободный от одежды табурет носками к проходу. На голенища сапог укладываю расправленные грязные портянки. Расстегиваю ремень и кладу его на табуретплашмя, бляхой к проходу.
Одежда на табурете должна быть аккуратно сложена. Внизу должны лежать шаровары сложенные повдоль штанина к штанине и еще раз пополам в районе коленей. Поверх кладется застегнутая на все пять пуговиц гимнастерка. У нее рукава складываются за спину, а она сама складывается пополам, грудью вверх и воротником в сторону прохода. Поверх гимнастерки кладется фуражка козырьком в сторону прохода.
Подравниваю сложенную одежду в ряд с обмундированием остальных курсантов. Отворачиваю одеяло и простыню в сторону. Упираюсь руками в рамы своей и соседской койки и забрасываю тело в койку. Натягиваю на себя простыню и одеяло. Засыпаю, как проваливаюсь в колодец.

В ШМАСе нет бессоницы. В ШМАСе есть отбой в 22-00 (для тех кому повезет) и есть подъем в 6-00 (для всех кому уже повезло).


http://www.tolstow.ru/index.php?articleID=477

 Отправлено: 21.08.09 09:32. Заголовок: А у нес в 11-й ВАШМ ..

А у нес в 11-й ВАШМ сержанты воспитывали "залетевших" курсантов не посылкой их не чистку картошки,а уборкой снега.Как говорили в одном известном фильме Марка Захарова - "...пошлют в Сибирь убирать снег,а снега там много".Надо сказать - это был эффективный метод,особенно променяемый к "детям гор" из-за их слабой "морозостойкости".
Картошку же чистили картофелечистками,а вот "глазки"(представляете себе,в армии!) вырезал дежурный взвод роты,заступающей в неряд по школе(караул,наряд по кухне).И это было не напряжно,т.к. 30 курсантов днем - это не три-четыре после отбоя.
Вопрос 82-му - у нас отбой был в 22-30,а подъем в 6-30,а я прочитал про 22-00 и 6-00 у тебя в ШМАСЕ,это так ?

МИГ.

 Отправлено: 21.08.09 09:39. Заголовок: Так точно, товарищ м..

Так точно, товарищ майор ( )!
6-00 и 22-00.
А снега нам не досталось. В ШМАСе мы учились с мая по ноябрь 1973-го. И то в ноябрь попали только потому что взвод был оставлен дежурным по роте, до момента когда "молодые" примут Присягу.

 Отправлено: 21.08.09 09:54. Заголовок: А говорят в армии - ..

А говорят в армии - единообразие.В полку тоже было такое же время,не считая "летавших" эскадрилий.
В воскресенье подъем был на час позже - в 7-30.
Хоть и не самый важный вопрос,но "зацепил".
Коллеги,поделитесь - может были еще какие-нибудь особенности.
82-й,а на точке было как?

 Отправлено: 21.08.09 10:35. Заголовок: Точка. Тройка. Жило ..

Точка. Тройка. Жило нас там весной-летом 1974: восемь-девять человек. Один "старик"-весенник, три "фазана"-осеника и нас пятеро-"молодых".
Подъем был без команды. Часов в семь утра.
Просто вставал младший сержант "осенник" - вставали и мы. А тот кто готовил завтрак вставал первым.
Собственно, дисциплину нам вбили в ШМАСе. А дальше порядок поддерживался, гласно-негласно, взаимоотношениями разных призывов. Всех это устраивало.
Я не помню когда приезжал мотовоз на площадку. Там по приезду на нем офицеров был развод на работы и занятия, после чего они приезжали на грузовике к нам. Место плоское - машину издалека видать. К моменту их приезда (думается часам к восьми утра) мы успевали оправиться, умыться, побриться, заправиться, позавтракать, прибраться, построиться и после доклада сержанта старшему офицеру, мы (те кто работал на Девятке и Восьмерке) забирались в кузов грузовика и он нас развозил по Точкам на работу. А ребята работающие на Тройке расчехляли свои КФТ на башне.
Отбой был без команды, часов в десять вечера. Поспать солдаты любят. Уезжали от нас офицеры около шести вечера (вроде бы так...).
Лучшие месяцы жизни я провел на Тройке.

 Отправлено: 21.08.09 14:02. Заголовок: Вот я уже не помню в..

Вот я уже не помню во сколько и где был подъем -отбой,но запомнил первый подъем в Красноярске.
Нас привезли с вокзала ночью и распределили по ротам где-то к трем местного времени,а это к Москве на 4 часа раньше. В кровати положил дежурный по роте -в те ,которые были свободные. И вот не успели глаза закрыть орут:"Рота,подъем!!" все как угорелые вскакивают,а я ничего не пойму. Сосед кричит :"Вставай скорее,а то опять уложат !"Хорошо дежурный крикнул:" Вновь прибывшие не выходят на построение."
Ну ,а остальных раз пять в тот день поднимали и укладывали,а потом все убежали на физзарядку, хотя мороз был за 40. Когда все убежали на зарядку дежурный и нам велел вставать и одеваться.Потом нас распределили по взводам и я получил свою койку на втором ярусе. Оказывается этот день был воскресенье ,т.к подъем был на час позже и вечером водили в клуб в кино. Ну, а на следующее утро начались тренировки в подъеме-отбое под секундомер. И до сих пор помню,что основные тренировки были во время отбоя. Наш рекорд был 18 раз туда-сюда. Когда после принятия присяги меня отправили в Шмас в Барнаул, я в первое же утро стоял первым в коридоре,а остальные только выходили не спеша на построение. Я понял,что попал удачно и жизнь началась приемлемая. Вечером после поверки все расходились по туалетами и неспеша по койкам и никто не орал "Рота -45 секунд -Отбой!"

 Отправлено: 21.08.09 14:32. Заголовок: Для того чтобы оцени..

Для того чтобы оценить маленькие, простые, бесхитростные радости жизни, надо пройти через долгие дни голода, холода и унижений.
А потом, когда все закончится, надо помнить, что ты вновь можешь оказаться там где.
И тогда совершенно иной вкус приобретает пшенная каша в мятой алюминиевой миске.
И тогда ты благодарен приятелю, оставившему тебе докурить половину сигареты "Прима".
И тогда ты рад, что стоишь в тепле в роте со штыком на ремне у тумбочки, а не стынешь на ветру в карауле, взлядываясь в ночной мрак и прислушиваясь к шелесту сухой полыни.
Прошлого уже нет.
Будущего еще нет.
Есть только маленький кружок света, в котором стоит маленький человечек в мятой и не очень чистой солдатской форме.
В кармане у этого человечка, рядом с сердцем, лежит военный билет и маленький календарик.
В календарике часть дней человечек зачем-то проткнул иголкой.
Несколько раз в день человечек достает из кармана календарик и смотрит на оставшиеся не проткнутыми дни.
Их слишком много для одного маленького человечка в солдатской форме.
Человечек тяжело вздыхает и прячет календарик обратно в карман.
Но человечек не пропадет. Он дождется когда все дни в этом календаре будут проткнуты иголкой. Человечек заведет новый календарик, в котором он тоже проткнет все дни. А потом человечек проткнет какой-то из дней в третьем календаре, и больше никогда не будет уничтожать дни с помощью иголки. Человечек постарается забыть о тех днях, когда он стоял у тумбочки в роте в маленьком кружке света. И это у него успешно получится.
Но однажды, через многие годы, когда человечек полезет за чем-то на антресоль, из старого запыленного альбома выскользнет один истыканный иголкой календарь.
И человечек все вспомнит. Или почти все.
Он будет вспоминать имена и лица тогдашних своих друзей. Он будет вспоминать как звали капитана такого-то.
Что-то он вспомнит. Что-то ему покажется, что он вспомнил.
А потом человечек поймет, что тогда, когда он стоял в маленьком кружочке света, он был гораздо счастливее, чем....